Может, дочь одумается? Может, поймет, что семьсот пятьдесят тысяч — это слишком много?
Прошло несколько дней. Марина не звонила, не приезжала. Тамара Анатольевна каждый день ждала ее звонка, хваталась за телефон, но он молчал.
Но звонка не было.
А в пятницу, четвертого июня, Ольге позвонил Максим.
— Ольга Анатольевна? — неуверенно спросил он. — Это Максим. Маринин… жених.
— Да, Максим. Здравствуйте.
— Можно с вами встретиться? Поговорить надо. О Марине.
— А что случилось?
— Лучше при встрече. Очень важно.
Они встретились в кафе рядом с Ольгиным домом. Максим выглядел усталым, растерянным.
— Ольга Анатольевна, — начал он, покрутив в руках чашку с кофе, — я знаю про кредиты. Марина мне рассказала.
— Понятно, и ваше мнение на этот счет?
— Думаю, что это какое –то …безумие что ли, — честно ответил он. — Семьсот пятьдесят тысяч рублей… Да я столько за год не зарабатываю!
— А Марина? Что она говорит?
— Она говорит, что семья должна помочь. Что это справедливо. И если вы откажетесь, то вы ее не любите.
Ольга вздохнула.
— Знакомая песня.
— Ольга Анатольевна, а скажите честно, ваша семья может потянуть такие выплаты?
— Честно? Нет. Категорически нет. У мамы пенсия восемнадцать тысяч, я без работы, развожусь… Сорок пять тысяч в месяц для нас — это космос.
Максим помолчал, потом сказал:
— А я думал, что вы просто жадничаете. Марина так говорила.
— Максим, и что делать будете?
— Я… Я предлагал взять кредит поменьше. Сыграть свадьбу скромнее. Но Марина сказала, что не хочет выглядеть нищенкой перед подругами.
— И что теперь?
— Не знаю, — честно признался он. — Я понимаю, что жениться на человеке, который готов разорить собственную семью ради прихоти… Это неправильно.
Ольга посмотрела на него внимательно:
— Максим, а вы Марину любите?
— Любил, — тихо сказал он. — Но сейчас… Сейчас я ее не узнаю. Она стала какой-то злой, требовательной. Говорит только о деньгах, о свадьбе. А про нас, про нашу будущую жизнь — ни слова.
— Что ж… Хорошие дела, — вздохнула Ольга.
***
После разговора с Максимом стало ясно — свадьба трещит по швам. И это, как ни странно, даже принесло Ольге облегчение. Значит, не только их семья видит безумие Марининых планов.
Восьмого июня, в субботу, за два дня до назначенной свадьбы, у Тамары Анатольевны случился сильный приступ астмы. Она была дома одна, убиралась в квартире, когда внезапно стало трудно дышать. Хватала за ингалятор, но он не помогал. Пришлось вызывать скорую.
В больнице врач сказал:
— Приступ очень тяжелый. Вызван сильным стрессом. Что у вас происходит дома?
Тамара Анатольевна промолчала. Как рассказать про дочкины кредиты? Как объяснить? В это время в палату ворвалась Марина. Бледная, испуганная.
— Мама! Что с тобой? Мне Ольга позвонила!
— Ничего страшного, доченька. Просто приступ.
— Но ведь свадьба послезавтра! — воскликнула Марина. — Что же делать?
— Мариночка, — слабо сказала Тамара Анатольевна, — может, стоит отложить свадьбу? На недельку? Пока я не поправлюсь…
— Отложить? — Марина побледнела еще больше. — Мам, ты что! Все же готово! Ресторан заказан, гости приглашены! Нельзя же так!
— Но мне же врач сказал…
— Врач? А что врач? Ну подумаешь, приступ! Ты же живая, разговариваешь! Значит, все нормально!
В палату зашел Максим. Лицо у него было мрачное.
— Как себя чувствует мама? — спросил он у Марины.
— Да нормально все! — отмахнулась та. — Просто переволновалась. К понедельнику все пройдет!
— Марина, — тихо сказал Максим, — может, все-таки стоит отложить свадьбу? Твоя мама серьезно больна.
— Да что вы все, сговорились? — взорвалась Марина. — Свадьба — это один раз в жизни! Нельзя ее отменять из-за… Из-за простого приступа астмы!
Максим посмотрел на нее долго, внимательно. Потом вдруг покраснел и сказал:
— Знаешь что, Марина? Я понял. Я все понял.
— Что ты понял?
— Что жениться на тебе я не могу.
— Что? — Марина опешила.
— Я не могу жениться на человеке, для которого свадебный банкет важнее жизни собственной матери.
— Максим! Ты что творишь?
— То, что должен был сделать давно, — спокойно ответил он. — Прости, Марина. Свадьба отменяется.
И вышел из палаты. Марина стояла как громом пораженная. Потом повернулась к матери.
— Видишь? Видишь, что ты наделала? Из-за тебя я жениха потеряла!
— Мариночка…
— Молчи! — закричала Марина. — Все из-за вас! Из-за того, что семья меня не поддержала! Если бы вы сразу согласились с кредитами, ничего бы не случилось!
— Доченька, при чём здесь кредиты…
— При том! Максим понял, что я из нищей семьи! Что родственники меня не любят! Вот и передумал жениться!
Тамара Анатольевна хотела что-то сказать, но в палату вошла Ольга.
— Мама, как ты? — бросилась она к кровати.
— Ольга! — обернулась к ней Марина. — Ты довольна? Максим от меня ушел! Теперь свадьбы не будет!
— И слава богу, — спокойно ответила Ольга.
— Что?
— Говорю — и слава богу. Нормальный мужик не женится на такой эгоистке.
— Эгоистке? — Марина побледнела от ярости. — Это я эгоистка?
— Именно. Мать в больнице лежит, а ты о свадьбе думаешь.
— А что, нельзя думать о свадьбе? Это же мой день! Мой единственный день!
— Твой день? — Ольга подошла к сестре вплотную. — А мамина жизнь что? Ничего не стоит?
— Мама не умирает! Простой приступ астмы!
— Марина, ты понимаешь, что говоришь? Человеку плохо, а ты…
— А я что? Я должна всю жизнь из-за мамы отказываться от своего счастья?
— Ты должна быть человеком, прежде всего! — не выдержала Ольга.
— Человеком? — усмехнулась Марина. — Это вы меня учите быть человеком? Вы, которые отказались помочь родной дочери и сестре?
— Мы отказались разоряться! — ответила Ольга. — Сорок пять тысяч в месяц — это же безумие!
— Это нормальная свадьба!
— Нормальная свадьба — это когда люди тратят свои деньги, а не чужие!
Марина схватила сумку.
— Все! Можете считать, что дочери и сестры у вас больше нет!
— Марина! — крикнула Ольга. — Ты что творишь?
— То, что давно пора было! — обернулась Марина. — Если семья меня не поддерживает, то зачем мне такая семья?
И выбежала из палаты. Ольга подошла к матери, взяла ее за руку:
— Мам, не переживай. Все правильно.
— Как правильно? — прошептала Тамара Анатольевна. — Дочь от меня отказалась…
— Дочь, которая готова была пожертвовать твоей жизнью ради своего праздника. Мам, ты понимаешь, что она хотела? Чтобы ты терпела, молчала и не портила ей свадьбу!
— Может, она не понимала…
— Понимала. Просто ей было все равно.
Тамара Анатольевна закрыла глаза. В груди все еще было тяжело, но теперь уже не от астмы. От боли. От понимания того, что младшая дочь выбрала деньги и праздник вместо нее, родной матери.
— Что же теперь будет? — тихо спросила она.
— Не знаю, мам. Наверное, Марина сама справится со своими проблемами. Как хотела.
— А если не справится?
— То поймет, что нельзя требовать от людей невозможного.
— Думаешь, поймет?
— Хочется верить, мам. Хочется верить.
Но в голосе Ольги не было уверенности. Слишком много воды утекло. Слишком много сказано жестоких слов. Марина сделала свой выбор. Теперь пусть живет с этим выбором.
А они с мамой как-нибудь справятся. Без кредитов, без долгов, без вранья. Просто вдвоем. Как всегда справлялись.
И может быть, так даже лучше. Спокойнее. Хотя сердце все равно болело. Ведь Марина была дочерью. И сестрой. И как бы ни было больно, забыть это невозможно.
Но простить… Простить пока не получалось. Вот такие дела. Хорошие дела, как сказала бы Ольга.
