— Бабушка, папа привёл домой какую-то тётку и сказал, что она будет жить с нами! — плакала в трубку четырнадцатилетняя Ева. — Как он мог? Он предал маму!
— Какой негодник! — воскликнула Мария Григорьевна. — Жены всего три года, как не стало, а он уже в дом бабу тащит! Не плачь, моя девочка! Бабушка не даст тебя в обиду!
Три года назад мама Евы скончалась после тяжёлой болезни. Всё это время Влад пытался заменить дочери отца и мать, но у девочки начался переходный возраст, и отцу стало трудно справляться.
Год назад он познакомился с Жанной — молодой сотрудницей, устроившейся к нему в фирму. Молодая женщина иногда помогала ему советами по воспитанию дочери, так как у неё были младшие сёстры и она знала все их причуды и закидоны.
На этой почве Влад и Жанна сблизились, и по прошествии года после знакомства он сделал девушке предложение. Они тихо расписались, и Жанна переехала в дом к Владу и Еве.
— Ты зачем её привёл к нам? — Ева, со слезами в голосе, повернулась к отцу. Она лёжала на своей кровати, когда он зашёл к ней в комнату поговорить. Встретив Жанну дома, Ева тут же ушла к себе и не выходила из комнаты все выходные.
— Дочь, ты уже большая, должна понимать, — отец попытался погладить её по голове, но девочка сбросила его руку, — я не всегда смогу помочь тебе, особенно в каких-то личных вопросах.
— У меня есть бабушка! Она поможет! — огрызнулась дочь.
— Бабушка, это хорошо! Но она старой закалки и многого не знает, а у Жанны есть сестра твоего возраста. Может, вы ещё и подружитесь с ней, — Влад не знал, как ещё разговаривать с дочерью — та была настроена враждебно.
— Сам дружи с ней! — Ева снова отвернулась к стене. Отец посидел ещё с минуту и вышел из комнаты.
— Ну что? — Жанна ждала его на кухне. — Поговорили?
— Угу, — кивнул Влад, — дуется.
— Ничего, нужно время, всё образуется, — обнадёжила его новая жена.
Влад много работал, поэтому Ева часто оставалась с мачехой дома наедине. После многочасового «отшельничества» голод выгнал девочку из комнаты. Тем более, по квартире разносились умопомрачительные ароматы домашней еды.
Мачеха в фартуке матери что-то готовила, напевая себе под нос какую-то мелодию.
— Ты зачем надела этот фартук?! — вместо приветствия, зло сказала Ева. — Это мамин!
— Извини, я сниму, — Жанна тут же сняла его и повесила на стул. — Есть будешь?
— Сама ешь свою бурду! — Еву понесло. Есть хотелось нестерпимо, но бабушка же ей сказала, чтоб она делала всё назло мачехе: «Ты делай ей всё наперекор, она не выдержит и уйдёт от вас!»
— Как хочешь, — пожала плечами Жанна. — Мне на работу нужно съездить, помоешь посуду? Я не успеваю.
— Ещё чего! — фыркнула Ева. — Ты тут насвинячила, ты и мой!
Она развернулась и вышла из кухни, глотая слюни: полная сковорода котлет стояла перед глазами, сводя с ума. От голода даже подташнивало, но Ева решила упрямиться и не сдаваться.
«Вот умру с голоду, пусть папа тогда поплачет, да поздно будет!» — думала она, снова заваливаясь на кровать. Услыхав, как хлопнула входная дверь, Ева набрала бабушку.
— Бабуль, можно я к тебе приеду? Очень хочется есть! — внучка захныкала в трубку.
— Батюшки, да что же это такое?! Тебя там голодом морят? — ахнула Мария Григорьевна.
— Ну… — замялась Ева, — она там котлет нажарила. Но я не стала есть!
— Это ещё почему? Всё, что есть в вашем доме — это твоё! — поучала внучку бабушка. — Твой отец зарабатывает на продукты, а она тебя обслуживать должна! Поэтому иди и смело ешь, всё, что она там приготовила! Не хватало ещё гастрит заработать! Пусть она тебя боится, а не ты её!
— Да я её и не боюсь. Просто она меня заставляет посуду мыть после неё, — жаловалась внучка сердобольной бабуле.
— Нет, это уже ни в какие ворота! — возмутилась Мария Григорьевна. — Она там что о себе возомнила? Нашла рабыню Изауру!
— Бабушка, а это кто? — не поняла девочка.
— Да так, несчастная одна. Ты не иди у своей мачехи на поводу, — сменила тему бабушка, — а то она так на шею сядет и ножки свесит! А я поговорю с твоим отцом! И вот ещё, я тебе сейчас пришлю статьи о правах ребёнка, почитай их. Пригодятся!
Ободрённая бабушкой, Ева направилась на кухню. Наевшись до отвала, она поставила грязную посуду в раковину и спокойно пошла к себе. Завалившись с телефоном на кровать, она принялась читать статьи, присланные бабулей.
За чтением девочка задремала и не услышала, как вернулась мачеха.
— Ева, я же попросила тебя помыть посуду, — вошла она к падчерице в комнату, — а ты вместо этого ещё и свою тарелку в раковину поставила.
— А ты почему без стука заходишь в мою комнату? — возмутилась Ева. — Ты нарушаешь моё право на частную жизнь! И я не обязана выполнять за взрослых их работу!
— Хорошо, извини, — Жанна вышла из комнаты и постучала в дверь.
— Нельзя! — крикнула Ева.
Мачеха пожала плечами и ушла к себе. К приходу Влада в доме был порядок.
— Ну, как вы тут? — спросил он у жены. Та только снова пожала плечами и ничего не сказала.
Зато Ева бросилась к отцу и, всхлипывая, стала жаловаться:
— Она заставляла меня работать! Там была целая гора посуды! А я не рабыня из этого, как его… из Аула! Это нарушение прав ребёнка.
— Рабыню звали Изаура. Ладно, я поговорю с Жанной. Но ты за собой хотя бы убирай, — отец обнял дочь и, похлопав её по спине, вышел из комнаты.
— Ну, что? Жалуется? — усмехнулась Жанна. Влад кивнул.
— Про права ребёнка кто-то её надоумил. Ох, нелегко тебе придётся, — он обнял жену.
— Ничего, справлюсь, — улыбнулась она.
Конфликты стали чаще с началом учёбы. Ева вовсе пренебрегала домашними обязанностями, прикрываясь своими правами.
— Я имею право на отдых! — истерила она, когда мачеха просила её сделать что-то по дому. — Я и так целый день в школе устаю! А ты здесь для чего? Тебя никто не звал! Что-то не нравится — можешь уходить!
Ева могла войти в комнату к Жанне без стука, чтоб взять какую-нибудь вещь. На удивлённый взгляд мачехи она фыркала:
— Это мой дом! Где хочу, там и хожу! И спрашивать разрешения я не обязана!
— Знаешь, — сказала как-то Жанна мужу, — мне кажется, кто-то Еву настраивает против меня. Если честно, я тебе не говорила ничего, не хотела, чтобы ты думал, что я жалуюсь или, что не могу справиться с ситуацией. Но я не могу справиться с ситуацией! Я стала бояться, что в случае чего, ты поверишь дочери, а не мне.
Влад очень удивился признаниям жены. Он то думал, что у них всё наладилось. Ева давно не жаловалась ему.
Однажды, думая, что отец уже ушел на работу и дома никого нет, девочка позвонила бабушке. Собираясь в школу, она включила громкую связь.
— Ну как ты там, Евочка? — Мария Григорьевна была рада, что девочка звонит ей за советами. — Поставила на место мачеху свою?
— Да, бабулечка! Твои советы всегда помогают! — захихикала внучка, не подозревая, что отец слушает разговор.
Он уже собирался уходить из дома, когда услышал разговор бывшей тёщи и дочери. Решив задержаться, он всё понял.
— Вот и хорошо! Ещё не хватало, чтобы мою единственную внучку за прислугу держали! — сердито выговаривал Мария Григорьевна. — Ты должна учиться и не отвлекаться на всякую ерунду. Отец твой не для того женился на этой… чтоб ты её обслуживала. А совсем наоборот. Так что, не слушай никого, кроме бабушки!
Влад хотел было уже войти в комнату к дочери, но передумал. У него возник другой план.
К выходным Жанна наготовила всякой всячины, но Влад за завтраком позвал всех на дачу.
— Я не хочу, — фыркнула Ева, — и вообще, мне уроки нужно делать.
— Ну, тогда оставайся, — согласился отец. — А мы с Жанной съездим, отдохнём. Приедем в воскресенье вечером. Не будет тебе одной скучно?
— Нет, конечно! — плохо скрывая радость, ответила Ева. Она уже придумала устроить незабываемую тусовку с ночной дискотекой.
— Пап, а ты мне денег оставишь? — дочь обняла отца и заискивающе заглянула ему в лицо.
— А зачем тебе деньги? — удивилась Жанна. — Ты же заниматься дома будешь.
— Действительно, — согласился Влад с женой.
— Вообще-то, согласно семейному кодексу, родители обязаны содержать меня до восемнадцати лет! — сердито заявила Ева и от добродушного настроения у неё ничего не осталось.
— Мы тебя и содержим, — Влад, наконец, своими глазами увидел перемены в дочери. — Или ты босая ходишь? Голодная?
— Почему всем моим одноклассникам дают деньги на карманные расходы? — дочь продолжала возмущаться.
— И ты получаешь каждую неделю, — напомнил ей Влад. — На эту неделю тебе уже выдавали, так что, какие претензии? Учись планировать!
Ева, фыркнув, ушла к себе в комнату. Влад с Жанной, переглянувшись, молча собрались и уехали на дачу.
Ева тут же позвонила Марии Григорьевне, попросить денег.
— Да что же за отец такой?! — ахнула бабушка. — Бросить ребёнка одного! Без денег! Без еды! Евочка, приезжай ко мне!
— Нет, нет, бабушка! — внучка испугалась, что тусовка отменится, а она уже написала одноклассникам. — Мне уроки учить надо. Просто денег мне переведи, если можешь. Я в магазин схожу, за хлебушком.
— Даже хлеба ребёнку не оставили! — рассердилась бабушка. — Я тебе переведу. Купи себе, чего захочешь!
Тусовка вышла классной. Подростки, не стесняясь, подъели всё, что было в холодильнике, Ева на бабушкины деньги заказала пиццу. Музыка играла до самой ночи, пока соседи не стали стучать в стены. Утром все разошлись, оставив после себя бардак. Ева не стала ничего убирать, а завалилась спать.
Влад уже подозревал, что дочь не просто так осталась дома. Но они с Жанной всё равно не были готовы к тому, что увидели.
Ева проснулась от спора, который доносился с кухни. Она прислушалась.
— Она уже не маленький бестолковый ребёнок! Кто-то в её возрасте работать идёт! А эта… — отец был не на шутку рассержен, — разбалована и уверена в своей безнаказанности! И я не собираюсь больше смотреть, как она превращается в неконтролируемого подростка! Сейчас эта свалка, потом ночные клубы, а потом… что? Беременность?!
— Влад, подожди! — Жанна говорила тихо, но твёрдо. — У неё не стало мамы, отец приводит какую-то незнакомую тётку, когда память о матери еще жива и свежи воспоминания. Разумеется, она протестует! Дай ей время. Ну да, я не очень справляюсь с ситуацией, но я потерплю, честно-честно.
Ева слушала, и в душе у неё смешались злость и стыд, обида и тоска по матери.
— Она еще спит, — голос Жанны прозвучал возле двери в комнату Евы, и девочка натянула одеяло повыше на всякий случай, — давай просто всё уберём. Мне кажется, это заденет её сильней, чем твой крик и наказание.
— Я бы ей устроил взбучку… Но послушаю тебя, — сердито сказал Влад.
Они переглянулись и пошли наводить порядок. Дочь проснулась к середине дня, когда дома все блестело.
Она вела себя тихо и старалась не попадаться на глаза отцу.
А на следующее утро Жанна не смогла встать с постели. Женщина простыла на даче.
— Ева, — отец заглянул в комнату дочери, — Жанна заболела. У неё высокая температура. Я вызвал врача, но не могу остаться — сегодня очень важный день на работе, нельзя не пойти. Сможешь побыть дома, пока не придёт врач? Могу я на тебя рассчитывать?
— Ой, уж не умрет, — закатила глаза Ева с напускным равнодушием, хотя внутри от страха все сжалось. Она вдруг отчетливо вспомнила, как плохо было маме, когда она болела… Боль пронзила сердце девочки. И пусть Жанна не была ее родной мамой, но она вроде бы не была похожа на злую мачеху. Она даже вроде бы любила папу… С ней он снова начал улыбаться…
— Просто дождись врача. Я не прошу ухаживать за Жанной, знаю, что для тебя это непосильная ноша, — Влад посмотрел на дочь с таким разочарованием, что ей стало не по себе.
Врача пришлось ждать долго. Ева не находила себе места и решилась заглянуть в спальню. Мачеха лежала с пылающими от жара щеками, волосы прилипли ко лбу, дыхание было тяжелым, губы потрескались.
Стакан на тумбочке был пуст.
— Тебе принести воды? — Ева осторожно подошла к Жанне.
— Да, — та едва заметно кивнула. Девочка взяла стакан и пошла на кухню за водой. В этот момент зазвонил телефон. «Бабуля» загорелось на экране. Ева взяла трубку.
— Евочка, солнышко, как у тебя дела? — поинтересовалась бабушка.
— Ба, а что делают, когда высокая температура? — вопросом на вопрос ответила внучка.
— Ты заболела? Да как же так? Не уследили?! Засели на своей даче, на ребенка наплевать! — возмущенно запричитала Мария Григорьевна.
— Это не я, это Жанна заболела. Я врача жду. У неё высокая температура, — хотела успокоить бабушку Ева, но не тут-то было.
— Не ходи к ней! — воскликнула женщина. — Не хватало еще что-то подцепить от неё! Чем они там думают с отцом твоим! Собирайся сейчас же и приезжай ко мне, от греха подальше!
— Бабуль, извини, я останусь. Ей больше некому помочь. Она еле дышит там.
— Глупая ты девчонка! Не ходи к ней, мало ли чего…
— Баб, я осторожно. Не переживай. Знаешь, она не такая уж плохая, она меня защищала перед папой, — задумчиво сказала Ева. — Ну все, пока. Я потом позвоню.
Ева посмотрела на фотографию мамы, которая стояла на полке. Мама улыбалась. Ева улыбнулась ей в ответ и поторопилась отнести мачехе воду, а потом пришел врач и Жанне стало лучше.
