— Вот это встреча, ахахаа, Пашка, ты чего не позвонил-то? Хоть бы телеграмму отправил, что ли, ахахаха…
Мужчина смеясь, остановил машину на дороге, шёл расставив руки навстречу другому, который стоял с чемоданом и рюкзаком.
-Да вот, как-то, — смущаясь отвечает тот, кого назвали Пашкой, маленький, худенький, он кажется ещё меньше по сравнению с другом, дородным, в себе уверенным, весёлым.
-Ты куда? К своим? Или у тебя же никого не осталось, давай ко мне.
-Да, неудобно, я в тёткин домик хотел.
-Какой домик? Что ты? Давай ко мне, Ленка обрадуется…
А я еду, смотрю, Пашка что ли? Ну, как есть Пашка, дай думаю приторможу, посмотрю, братииишка, сколько же лет мы не виделись?
Лет двадцать точно.
-Семнадцать, — тихо сказал Пашка, я приезжал…
-А да, ты же приезжал, Оксанке четыре года было, сейчас вымахала, ого-го, ко бы ла, ха-ха-ха выше Ленки на голову.
Пашка не успел сказать, что приезжал тогда на похороны тётки, что…у него никого здесь не осталось, да и на всём белом свете, но поток слов от друга так и лился, Паша не мог вставить и слово.
Он просто смотрел в окно, вспоминая, уносясь своими мыслями далеко- далеко, на тридцать лет назад…
***
Паха, пойдём на речку, — друг Пашки, Виталька Крашенинников, стоял в проёме окна, подставил видимо кирпичи и стоял улыбаясь, смотрел на Пашку, который сидел за столом и что-то выжигал.
-Не знаю, сейчас у Гали спрошу, — отвечает Пашка, — Галя…Галь, можно я на речку?
-Сёмку с собой возьми, — тут же отзывается Галя.
-Ладно, — говорит Пашка, он уже понимает, покупаться ему сегодня не придётся, как только мальчишка залезет в оду и отойдёт немного от берега, мигом в воду прыгнет Сёмка и вытащит мальчишку на берег.
Вот такой, он Семён, достался Гале щенком, медвежонок такой, толстопятый, вырос в красаца- водолаза, а купила у мужичка на базаре, за бутылку, чтобы потешить Пашку, потерявшего тогда обоих родителей.
Ну как обоих.
Отец не жил с ними, а мама заболела и ушла.
Отца тоже уже не было, вроде от водки сгорел, Пашка толком -то и не помнил, и отца не помнил тоже.
Взяла его к себе двоюродная сестра матери, бездетная Галя, про Галю поговаривали, что она немного…весёленькая, мол, потому и замуж не вышла.
Хотя жила с каким-то шабашником, да что-то не срослось видно.
Когда Пашка подрос, он сам замечал странности за тёткой, но не придавал значения, ведь была она для него, самая лучшая и любимая.
Галя хорошо шила, поэтому мальчишка ни в чём не нуждался, одет, обут, накормлен, как могла, так и воспитывала Галя племянника, любила, баловала, строжилась бывало, потом целовала и плакала, говорила что дубина она, голова не на месте…
Одет, Пашка, всегда, как с иголочки, что говорится, тётка за этим следила. Полуграмотная, имела она кучу журналов с выкройками, шевеля губами, разбирала что-то там, чертила, подписывала своим корявым почерком.
Шила Галя такие вещи, что модницы заветный адресок передавали друг другу, в очередь становились…
Были Пашка с Виталиком и Ленкой Ямкиной, дружны.
Весёлая троица, так их все звали, хохотушка Ленка, напористый Виталька и спокойный Пашка.
Пашка очень любил рассматривать камни, возьмёт в руку песок на пляже, сыплет его, а сам смотрит на мельчайшие частички, на попадающиеся маленькие камешки.
-Паша у меня профессором будет, — любила говорить соседям Галя,- вон он какой умный…
Галя почти оказалась права, Пашка ещё не профессор, но близок к этому. Пашка вовсе и не Пашка уже, а Павел Ефимович, кандидат наук, доцент.
Это он для Виталика Пашка, для тех, кто его здесь встретит, он тоже будет Пашкой…
А ему, Павлу Ефимовичу, нравится быть здесь Пашкой…Будто в детство окунулся, в юность беззаботную.
Сердится ли он на Ленку?
На Лену — Леночку?
-Лена, Лена, Леночка, платье по коленочки, — любила напевать Галя, наживуливая очередной шедевр — Пашенька, а что это у нас Леночки давно не было?
— Так вчера же была, Галь.
— Да? А я то-то запамятовала, знаешь же голова пустая у твоей Гали. Иной раз думаю, Пашка же мой сын, а как я его рожала и не помню, от кого он у меня тоже не помню.
А потом одёрну себя, мол, не сын он тебе…д у р а, п у ч е г л а з а я, не сын…
Пашка со слезами на глазах вспоминает эти слова своей Гали, сколько шептал он ей, что сын он ей, сын, да не услышит его Галя, никогда больше.
А может и слышит?
Каждый раз с надеждой думает Пашка, может наблюдает за ним его Галя, его мама Галя…
Откуда она что знала откуда?
— Пашенька…сынок ты послушай свою глупую Галю, а? Не будет у тебя ничего с Леночкой, не выйдет… Пашенька… Она кто? Она дочка директора завода и учительницы, а ты?
Ты Галин…сын.
Не слушал Пашка Галю, счастлив был тому, что его выбрала Ленка.
Его, Пашку…Галиного сына.
Он знал, Виталька обиделся, да вида не подал, понятно же что когда-то это должно было случиться, когда-то Леночке пришлось бы сделать выбор…
И Леночка сделала.
Однажды сидел Пашка за столом, камешки раскладывал свои по коробочкам, за Городком геологи стояли, вот он к ним и бегал, помогал, за одно спрашивал, где какой камешек и к чему он нужен.
Так вот сидел, подписывал, когда услышал голос Ленки — Леночки…
-Та там он, Паша…Заходи Леночка…
Прошла Лена несмело в комнату, потрогала пальчиками тоненькими камни, посмотрела картинки, которые на фанерке выжигал Паша, там среди цветочков и бабочек, было много- много портретов девушки.
— Это я? — спросила просто.
Пашка кивнул и покраснел.
— Неужели я такая красивая?
-Ты красивее, — хотел сказать Пашка, да слова в горле застряли…
-Паш…а пойдём сегодня в кино?
-В кино?
-Ага…
-Ну, пойдём…те.
-Только оно про любовь, Паш.
-Хорошо.
Помнит Пашка, как отчего-то тщательно собирался, мылся, шею, уши, зубы начищал порошком так, что всё вокруг забрызгал.
Галя только зубной порошок предпочитала, мятный, сладенький, от него ощущался холодок во рту и зубы становились белыми- белыми…
Шёл причёсанный, в новой рубашке, что недавно сшила Галя, для десятого класса.
Ленка видимо раньше пришла, стояла вся такая светленькая, в лучах заходящего солнца, волосы золотистые, по плечам раскиданы, туфельки, платьице.
Лена- Леночка, платье по коленочки…
Он крутит головой.
-Ты кого-то ищешь?
-А Виталька где?
-Зачем?
-Ну…
-Идём, — смеётся Леночка, — он не придёт…
Неудобно было Пашке перед другом, да счастье своё дороже…Вроде и вместе они, втроём, а будто и нет…будто связывает Пашку с Ленкой что-то, такое что Витальке неведомо.
И злится парнишка на друзей, и иной раз понимает, что лишний он, ане уходит всё же…рядом с ними всегда.
Всегда рядом, до тех пор, пока Ленка, улыбаясь и щуря глазищи свои, не попросит его уйти…
Плакал тогда Виталька, в подушку, дома, чтобы никто не видел…С обидой или ещё с чем не справился.
Окрылённый ходил Пашка, планы строил…пожениться они с Ленкой хотели, прям после школы, чтобы потом поступить вместе, в большом городе…вдруг пришло ему приглашение подать документы в один институт…
Кто? Кто помог Пашке, Галиному сыну?
Так Пашка и не узнал, далеко правда от дома, ждал, ждал Леночку, не пришла, сам пошёл…
А ему сказали, уехала Лена, бабушка заболела сильно, в Ленинграде, телефона нет, но можно письмо написать, а мама Ленина передаст…
Уезжать срочно надо было Паше, далеко от дома…
Письма писал, а Лена…Лена не отвечала, приехал когда и понял почему…
За Виталика замуж собралась, Галя сказала, пошёл с ней поговорить, да она и не вышла.
У Виталика папа в райкоме работает, не последний человек, а мама директор овощебазы, а он…Галин сын.
Уехал Пашка, до сих пор жалеет, с Галей не побыл даже…
А она, Галя, болела уже, да Пашке слова не сказала.
Писала своим корявым почеркам письма… Про природу, про собаку Сёмку, не про того, нового взяла, как Семёна не стало…про курочек своих, что нестись не хотят, а потом кааак захотят…а про болезни ни разу не написала.
И про Ленку — Леночку, плате по коленочки…
Смотрит Павел Ефимович в окно и ощущает себя Пашкой, сыном Гали.
***
Сидят Виталий Ильич и Павел Ефимович на крыльце большого загородного дома, сидят, болтают…
Много лет прошло, простил их обоих давно Пашка, что же поделаешь, такова жизнь, тем более у них дочь Оксана, да сын…Пашка, двенадцать лет мальчишке…
-Злишься на меня, — спрашивает Виталик, ни с того ни с его.
-Нннет, а должен?
-Должен, — говорит тихо и голову опускает, — должен Пашка, я подлец…
-А мне, что с того…
-Ты не понимаешь…они меня тогда в угол зажали, спрашивали , люблю ли я Леночку и…тебя.
Понимаешь?
Ты им счастья хочешь? — спрашивал Ленин отец? -Что они могут сделать здесь? А у Пашки будущее большое, он может профессором в геологии стать, женится сейчас, детей заведут и прощай мечта всей его жизни…
Я спрашивал что я -то могу сделать?
А они давить продолжают, мол, Лена никак не может уехать из дома, она должна продолжить традицию семьи и стать педагогом, ей уже и место есть…
Люблю ли я Леночку, а Пашку? я должен сделать для своих друзей всё…
Они хотели породниться друг с другом, затеяли бизнес, вот мы были с Ленкой гарантией…
Сам знаешь, время какое было тогда…
Молчишь… Думаешь, предатели мы?
А это я предатель.
Ленка ни сном, ни духом, а я…
Ей сказали, что ты предал её, мол, взамен на обучение бесплатное, отказался от неё…она…Пашка…она ведь плохое сделать хотела…
Спасли, помогли…
А тут я, ну мол, рыцарь, друг лучший.
Я ведь боялся, что Оксанка…как твоя Галя будет…Понимаешь? Ну вот что Ленка чуть ни сделала это с собой, да и вообще, генетика…Да, Оксанка твоя дочь, но она моя, доца моя любимая…А знаешь как она шьёт, уууу. Она же у нас художник — модельер.
Я всё сделаю для неё, землю грызть буду…
А Пашку, сына…я Пашкой назвал…а Ленка не сопротивлялась, да…Вот так, друг мой, Пашка.
-Получилось?
-Что?
-Бизнес…
-А, да…Теперь видишь, я у руля…Получилось.
Знаешь…Галя твоя, когда Оксанка маленькая была, встретила меня и отдала кучу журналов, сказала что это для Оксаны, как в воду глядела, надо же…
Будто знала что…
Сидят два друга на крыльце дома, смотрят на звёзды, плачет тихонько в комнате наверху молодая ещё, красивая женщина.
Лена — Леночка, платье по коленочки.
***
-Здравствуй…мама, — говорит Пашка, вытирая пыль с памятника.- этоя, твой сын.
Твой, Галя, сын.
