Маша поправила воротник старого пальто и посмотрела на своё отражение в окне электрички. Серое пальто с потёртыми рукавами, которое она носила ещё в университете, сумка из искусственной кожи — та самая, с которой бегала на пары десять лет назад.
Сейчас в её гардеробной висели пальто от Макс Мара, а в сумочке лежала кредитка с лимитом, которого хватило бы на покупку квартиры где-нибудь в спальном районе.
«Зачем мне этот маскарад?» — думала она, глядя на проплывающие за окном дачные посёлки. А потом вспоминала разговоры с подругами: «Мне свекровь сразу сказала — мол, с такими ногтями и в такой машине приехала, видно, что избалованная». Или: «Она с первого дня невзлюбила — дескать, у неё всё есть, а душевности никакой».
Маша хотела понять: примут ли её такой, какая она есть внутри, без блеска успешной бизнес-леди? Или будут судить только по обложке?
Артём встретил её на перроне, и по его лицу было видно — он всё ещё считает эту затею странной.
— Машенька, ну зачем тебе это? — шептал он, идя рядом. — Мама, конечно, специфическая, но она не злая. Просто… консервативная.
— Артём, — сказала Маша, беря его под руку, — я хочу, чтобы твоя мама узнала меня сначала как человека. А потом уже как директора компании. Понимаешь разницу?
— Понимаю, но боюсь, — признался он. — Валентина Сергеевна — женщина с принципами. У неё есть чёткие представления о том, «как надо». И если ты не вписываешься в её картину мира…
— Тогда мы это исправим, — улыбнулась Маша.
Валентина Сергеевна открыла дверь и окинула Машу взглядом с головы до ног. Взгляд задержался на пальто, спустился к сумке, вернулся к причёске.
— Проходите, — сказала она тоном, каким обычно приглашают в квартиру сантехника.
— Мама, это Маша, — сказал Артём, помогая снять пальто.
— Да, я поняла, — Валентина Сергеевна повесила пальто на крючок, как будто оно могло её укусить. — Сергей Петрович! Они пришли!
Из комнаты выглядывал мужчина лет шестидесяти с добрыми глазами.
— Здравствуйте, Маша! — он протянул руку. — Очень рад знакомству. Артём столько о вас рассказывал.
— Надеюсь, хорошее, — улыбнулась Маша.
— Ну конечно! — Сергей Петрович подмигнул. — Хотя, знаете, мужчины не очень-то умеют описывать женщин. Он говорил «красивая», а вы гораздо красивее.
— Сергей Петрович, не льсти гостям с порога, — одёрнула мужа Валентина Сергеевна. — Проходите за стол.
За обедом началось настоящее допрашивание.
— Так где вы работаете, Маша? — спросила свекровь, накладывая борщ.
— В IT-сфере, — ответила Маша.
— А, понятно. Программистка? — в голосе послышались нотки снисхождения. — Ну, это сейчас модно. А образование какое?
— Техническое. МГУ.
— МГУ — это хорошо, — кивнула Валентина Сергеевна. — А зарплата нормальная? Артём, ты же знаешь, я не из любопытства спрашиваю. Просто хочу понимать…
— Мама! — попытался остановить её сын.
— Ничего страшного, — улыбнулась Маша. — Достаточная для жизни.
Валентина Сергеевна посмотрела на Машино пальто, висевшее в прихожей.
— Да, видно, что экономите. Это правильно, кстати. Нынешняя молодёжь только на тряпки и тратится. А вы, вижу, практичная. Хотя… — она помолчала, — можно было бы и приодеться для знакомства с родителями жениха.
Артём побагровел, но Маша легонько коснулась его руки под столом: мол, всё в порядке.
— Валентина Сергеевна, я считаю, что встречать надо не по одёжке, — спокойно сказала она.
— Это-то правильно, но первое впечатление тоже важно, — парировала свекровь. — Вот вы посмотрите на Лену, жену племянника. Всегда как с картинки! И ногти, и причёска…
— Мама, — тихо сказал Артём, — давайте лучше поговорим о чём-то другом.
— А о чём говорить? — Валентина Сергеевна развивала наступление. — Я хочу знать девушку, которая выходит замуж за моего сына. У вас есть дети от предыдущих браков?
— Есть дочка, Валечка. Ей три года.
— А отец где?
— Мама! — уже громче сказал Артём.
— Всё в порядке, — Маша сохраняла спокойствие. — Мы с Валиным папой расстались, когда ей было полгода. Воспитываю одна.
— Понятно, — кивнула Валентина Сергеевна. — Значит, алименты получаете?
— Нет.
— Как это нет? А он что, не работает?
— Работает. Просто я не стала их требовать.
— Не стали требовать? — свекровь всплеснула руками. — Да как же так можно! Ребёнок — это ответственность двоих! А вы что, содержите дочь на зарплату программистки?
— Справляюсь, — просто ответила Маша.
Валентина Сергеевна покачала головой и шёпотом, но вполне слышно, сказала мужу:
— Вот что значит — неопытность. Надо было сразу через суд алименты взыскивать. А теперь сидит одна с ребёнком, экономит на всём…
В этот момент Сергей Петрович включил телевизор — время новостей.
— Может, посмотрим, что в мире происходит? — предложил он, явно пытаясь разрядить обстановку.
И тут случилось то, чего никто не ожидал. На экране появилась знакомая картинка — офис крупной IT-компании, а затем — Маша в деловом костюме, дающая интервью журналисту.
«Наша компания за пять лет увеличила оборот в десять раз, — говорила телевизионная Маша. — Сейчас мы входим в топ-50 российских IT-компаний, а наша прибыль составляет более миллиарда рублей в год…»
Валентина Сергеевна выронила ложку. Сергей Петрович замер с куском хлеба в руке. Артём закрыл лица руками.
«Успех приходит к тем, кто не боится рисковать и верит в свою команду, — продолжала Маша с экрана. — Когда я основывала эту компанию шесть лет назад, у меня было только техническое образование и большое желание изменить мир…»
— Это… это вы? — тихо спросила Валентина Сергеевна.
— Да, — спокойно ответила настоящая Маша, продолжая есть борщ. — Это я.
Повисла тишина. Потом свекровь медленно повернулась к сыну:
— Артём, а ты знал?
— Конечно, знал, мама. Я же говорил, что Маша успешная.
— Ты говорил «программистка»!
— Я программистка, — вмешалась Маша. — Просто теперь ещё и руковожу компанией программистов.
Валентина Сергеевна растерянно посмотрела на Машино старое пальто, потом на экран, где показывали офис с сотнями сотрудников.
— Но зачем… зачем вы так оделись? Зачем скрывали?
Маша отложила ложку и внимательно посмотрела на свекровь:
— Потому что я устала от того, что люди видят во мне сначала деньги и статус, а потом уже человека. Я хотела, чтобы вы узнали меня настоящую. Без регалий.
— Но я… я же… — Валентина Сергеевна покраснела. — Я такое наговорила…
— Вы сказали то, что думаете о девушке в старом пальто с ребёнком на руках, — мягко ответила Маша. — И это многое мне объяснило.
Валентина Сергеевна встала из-за стола и вдруг сделала то, чего от неё никто не ожидал — попросила прощения:
— Маша, простите меня, пожалуйста. Я… я оказалась ужасно предвзятой. И глупой.
— Всё в порядке, — улыбнулась Маша. — Вы ведь беспокоились за сына. Это понятно.
— Покажите фотографию Валечки, — тихо попросила свекровь. — Я хочу увидеть свою внучку.
После того дня Валентину Сергеевну словно подменили. Она звонила каждый день, интересовалась делами компании, спрашивала про Валечку. Через неделю появилась в гостях с огромным пакетом подарков.
— Это Валечке, — сказала она, выгружая игрушки. — А это вам, Машенька. Я помню, как трудно одной с малышом…
— Валентина Сергеевна, спасибо, но у нас всё есть, — попыталась остановить её Маша.
— Ну что вы! Бабушка должна баловать внучку! — энергично возражала свекровь. — И вообще, называйте меня просто мамой. Мы же теперь семья.
Она предлагала помощь с ребёнком, давала советы по воспитанию, а однажды даже заявила:
— Маша, а вы не думали управлять компанией по старинке? Ну, знаете, строже с подчинёнными. А то эти программисты, поди, совсем распустились.
Артём с Машей переглянулись и едва сдержали смех.
— Обязательно подумаю, мама, — серьёзно ответила Маша.
Но настоящий перелом произошёл, когда они поехали к родителям Маши. Валентина Сергеевна увидела простую квартиру в панельном доме, Машиного папу-электрика и маму-учительницу, которые растили дочь с пониманием того, что главное — не деньги, а человеческие качества.
— Вот откуда у Маши такая мудрость, — тихо сказала Валентина Сергеевна Сергею Петровичу, когда они возвращались домой. — Её научили быть настоящей.
Прошло несколько месяцев. Валентина Сергеевна попросила Машу помочь с трудоустройством Лизы — дочери её подруги, которая никак не могла найти работу после института.
— Конечно, помогу, — сказала Маша. — Пусть приходит на собеседование.
— Но она же не программистка…
— Ничего страшного. У нас есть вакансии для маркетологов, аналитиков, менеджеров. Главное — желание работать.
Лиза получила работу, и Валентина Сергеевна была бесконечно благодарна.
— Машенька, — сказала она однажды за семейным ужином, — спасибо вам за урок. Я всю жизнь думала, что знаю, как правильно. А оказалось, что многого не понимала.
— Какой урок? — удивилась Маша.
— Что быть своими — это не про деньги и статус. Это про то, как ты поступаешь с людьми. И вы мне это показали.
Маленькая Валечка, сидевшая на коленях у Маши, потянулась к бабушке:
— Баба Валя, ты хороший человек!
— Почему ты так думаешь, солнышко? — спросила растроганная Валентина Сергеевна.
— Мама сказала, что ты хороший человек. Просто тебе нужно было немножко времени, чтобы это понять.
Валентина Сергеевна посмотрела на Машу благодарными глазами. В этом взгляде не было ни тени прежней критичности — только тепло и понимание.
А старое пальто до сих пор висит в Машином шкафу. Иногда она надевает его, выходя в магазин за углом. И каждый раз вспоминает тот день, когда поняла: самые важные открытия мы делаем не про других людей, а про себя.
