— Ты что себе позволяешь? — голос Виктории Викторовны разнесся по квартире. — Как ты могла распоряжаться деньгами сына?
Даша замерла с телефоном в руках. Она только что закончила разговор с мамой, которая сообщила радостную новость о премии. И тут…
— О чем вы? — девушка развернулась к свекрови, стоявшей в дверном проеме.
— Не прикидывайся! — Виктория Викторовна потрясла какой-то бумагой. — Думала, никто не узнает? Одиннадцать тысяч! Это же надо, взять и снять без разрешения! Ты должна отчитаться за каждую копейку наших денег.
Даша моргнула, пытаясь осмыслить происходящее. Откуда свекровь узнала про деньги для бабушки? И главное — почему она говорит об этом таким тоном, будто Даша совершила преступление?
— Вы следите за нашими финансами? — тихо спросила она.
— За финансами сына! — отрезала Виктория Викторовна. — И правильно делаю. Вот, полюбуйся — сняла деньги и даже мужу не сказала.
— Потому что это наши общие деньги, — Даша старалась говорить спокойно. — Я тоже их зарабатываю.
— Да что ты говоришь? — Виктория Викторовна прищурилась. — А кто вас пустил жить в эту квартиру? Кто вам позволил не платить за коммуналку? Может, ты еще скажешь, что имеешь право распоряжаться всем по своему усмотрению? Немедленно верни деньги на счет, я запрещаю тебе их тратить.
В этот момент хлопнула входная дверь — вернулся Сергей. Он замер на пороге комнаты, переводя взгляд с матери на жену.
— Что случилось?
— Твоя жена, — Виктория Викторовна выделила интонацией эти слова, — берет деньги из ваших накоплений и раздает их своим родственникам.
— Что? — Сергей нахмурился. — Даша, это правда?
— Да, я взяла одиннадцать тысяч, чтобы помочь бабушке с долгом по ЖКХ, — Даша посмотрела мужу в глаза. — Мама сегодня вернула пятнадцать. У нее премия.
— Ты должна была со мной посоветоваться, — Сергей покачал головой. — Это же наши общие накопления на квартиру. Ты не имеешь права распоряжаться деньгами без моего ведома.
— Именно! — подхватила Виктория Викторовна. — А она распоряжается ими, как своими!
— Потому что они и есть общие, — в голосе Даши появился металл. — Ты забыл, сколько моя мама нам помогла? Треть всей суммы — это ее деньги. И моя зарплата часто выше твоей.
— При чем здесь твоя мама? — взорвался Сергей. — Я говорю о том, что ты не посчитала нужным даже сказать мне!
— А почему я должна отчитываться о каждом шаге? — Даша поднялась с дивана. — Особенно если учесть, что твоя мать следит за нашими картами. Как это вообще получилось? Откуда у нее выписка с нашего счета?
Виктория Викторовна поджала губы:
— Я имею право интересоваться, как мой сын тратит деньги.
— Нет, не имеете, — отрезала Даша. — Сергей, неужели ты не видишь, что происходит? Она контролирует каждый наш шаг. И ты позволяешь ей это делать.
— Не смей говорить так о моей матери! — Сергей повысил голос. — Она заботится о нас.
— Забота? — Даша горько усмехнулась. — Это не забота, а контроль. Мы два года живем здесь, каждый месяц откладываем деньги на ипотеку. Я работаю не меньше тебя. Но стоило мне один раз взять деньги без доклада — и что началось!
— Потому что ты поступила неправильно, — Сергей скрестил руки на груди. — Надо было обсудить.
— Серёжа, — Виктория Викторовна подошла к сыну. — Я давно хотела сказать. Может, тебе стоит проверить, сколько она на самом деле откладывает? Вдруг твоя жена постоянно берет деньги на свои нужды?
Даша застыла, глядя на мужа. Она ждала, что он одернет мать, скажет, что это абсурд. Но Сергей молчал, и это молчание говорило громче любых слов.
— Вот как, — пораженно произнесла Даша. — Значит, ты действительно можешь в это поверить?
Она направилась в спальню и начала доставать вещи из шкафа. Руки дрожали, но девушка методично складывала одежду в сумку.
— Что ты делаешь? — Сергей зашел следом.
— Ухожу. К бабушке.
— Даша, ну хватит! — он попытался забрать у нее сумку. — Давай спокойно поговорим.
— Нет, Сережа. Не хватит, — она посмотрела ему в глаза. — Два года я терпела постоянные намеки твоей матери о том, что живу за твой счет. Молчала, когда она лезла в наши дела. Пыталась быть идеальной невесткой. Но сейчас я вижу, что ты всегда будешь на ее стороне.
— Даша, прекрати истерику, — в комнату вошла Виктория Викторовна. — Никто тебя не выгоняет.
— А я и не нуждаюсь в вашем разрешении, — Даша достала телефон, вошла в банковское приложение. — Вот, Сережа. Я сняла свою часть накоплений — мою зарплату и помощь от мамы. Остальное твое.
— Ты не имеешь права! — вскинулась Виктория Викторовна.
— Имею, — спокойно ответила Даша. — Это мои деньги. А теперь извините, мне пора.
Она подхватила сумку и направилась к выходу. Сергей нагнал ее в коридоре:
— Подожди! Куда ты на ночь глядя?
— К бабушке. И завтра подаю на развод.
— Из-за денег? — неверяще спросил он.
— Нет, Сережа. Не из-за денег. Из-за того, что ты не доверяешь мне. Из-за того, что позволяешь своей матери лезть в нашу жизнь. Из-за того, что даже не попытался меня защитить.
Даша вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь. На улице она набрала номер бабушки:
— Бабуль, можно я у тебя поживу немного?
— Конечно, внученька, — голос Валентины Анатольевны был теплым и спокойным. — Приезжай.
На следующее утро Даша подала заявление на развод. Ей пришло несколько сообщений от Сергея, но она не стала их читать. Вечером позвонила мама:
— Как ты, дочка?
— Нормально, — Даша сидела в маленькой уютной комнате у бабушки. — Знаешь, мам, я даже чувствую облегчение.
— Сергей звонил твоему отцу, — осторожно сказала Александра Ивановна. — Говорил, что это недоразумение, что вы можете все исправить.
— Нет, мам. Уже не можем. Я два года пыталась построить семью, а получалось, что я лишь жила в клетке под надзором.
— А я давно видела, что Виктория Викторовна слишком много на себя берет, — вздохнула Александра Ивановна. — Но не хотела вмешиваться.
— И правильно делала, — Даша подошла к окну. — Каждая семья должна сама решать свои проблемы. Просто я поняла, что Сергей никогда не станет на мою сторону. Для него мама всегда права.
Через неделю Сергей приехал к бабушке. Валентина Анатольевна впустила его, но сама осталась в комнате:
— Даша, к тебе пришли. Выйдешь?
Даша вышла в коридор. Сергей стоял у двери, нервно перебирая ключи от машины:
— Нам надо поговорить.
— О чем? — спокойно спросила Даша.
— Я посмотрел выписки с карт. Мама действительно следила за всеми операциями. Она установила на мой телефон приложение банка и получала уведомления.
— И давно ты это выяснил?
— Вчера. Я нашел старые сообщения в ее телефоне. Она пересылала данные своей подруге, обсуждала наши траты.
— Надо же, — Даша прислонилась к стене. — И что ты теперь хочешь?
— Вернись. Я поговорил с мамой. Она обещала не вмешиваться.
— Серёжа, — Даша покачала головой. — Дело не в твоей маме. Точнее, не только в ней. Когда начался скандал, ты даже не попытался разобраться. Сразу встал на ее сторону. Не спросил, зачем я взяла деньги, почему решила помочь бабушке.
— Я был неправ.
— Да. Но есть кое-что важнее. Ты не доверяешь мне. Готов поверить, что я могу тайком воровать наши накопления. Это не лечится обещаниями не вмешиваться.
— Что мне сделать? — Сергей шагнул ближе. — Давай снимем квартиру, будем жить отдельно.
— Нет, — твердо сказала Даша. — Я подала на развод не для того, чтобы добиться от тебя уступок. Просто поняла, что мы с тобой по-разному смотрим на отношения. Ты не готов создать свою семью. Тебе нужна мама, которая все решает за тебя.
— Это нечестно.
— Честно, Сережа. Ты взрослый человек, а до сих пор позволяешь матери контролировать твою жизнь. И меня пытался поставить в такие же рамки.
— Я могу измениться.
— Можешь. Но без меня, — Даша выпрямилась. — Найди себя, научись принимать решения сам. А мне нужно двигаться дальше.
Сергей постоял еще минуту, потом развернулся и вышел. Даша вернулась к бабушке:
— Уехал?
— Да, — Даша села рядом. — Слушай, бабуль, а расскажи, как вы с дедушкой жили? Вы же сразу отдельно поселились?
— Конечно, — Валентина Анатольевна улыбнулась. — Комнату снимали. Маленькую совсем, но свою. Никому не позволяли вмешиваться.
Через месяц Даша нашла новую работу — в другом районе города, с более высокой зарплатой. Сняла небольшую квартиру недалеко от бабушки. Сергей больше не пытался вернуть отношения, только прислал сообщение, что согласен на развод.
Вечером, раскладывая вещи в новой квартире, Даша достала флешку с фотографиями. Два года совместной жизни. Не такой уж большой срок, но достаточный, чтобы понять — иногда уйти вовремя лучше, чем пытаться склеить то, что разбито.
