Мама, что ты им доказываешь? – из комнаты вышел семнадцатилетний сын. – Слышала бы ты, что они говорят, когда тебя дома нет!
Ах, да! Я ж на телефон записал!
— Успокойтесь, денег вы не получите, — с улыбкой произнесла Ксения.
— А я не у тебя прошу, — скривилась Лариса Михайловна. – Я у сына своего прошу!
— И он не даст! – ответила Ксения.
— Ты что это такое говоришь? Чтобы родной сыночек маме своей денег в долг не дал? Такого никогда не было!
И, чтобы ты знала, никогда не будет! – прокричала Лариса Михайловна в лицо невестке.
— Серьезно? – усмехнулась Ксения. – Ну, спросите еще раз!
— Ксюш, ну, чего ты начинаешь? – пробубнил Никита. – Это же моя мама! Ну, она же не в подарок просит, а в долг! Как я могу не дать?
— Нет, дать ты можешь, — кивнула Ксения. – Только, где ты их возьмешь?
— А чего это ты деньги моего сына считаешь? – возмутилась Лариса Михайловна. – Он работает! Зарабатывает! Вот со своей зарплаты мне и даст!
— Классная шутка! – усмехнулась Ксения. – Или вы не шутите?
— Никита, как ты живешь с этой невозможной женщиной? – воскликнула Лариса Михайловна. – Она ни меня не уважает, ни тебя не ценит!
— Уважения у меня полно, — ответила Ксения, — а вот наглость я терпеть не буду!
— А где же наглость? Где ты наглость увидела? – возмущалась Лариса Михайловна. – Мать к сыну пришла помощи попросить в трудную минуту! А ты тут за моего сына отвечаешь!
И кто тут наглый?
— Я отвечаю за нашу семью, к которой вы повадились ходить за деньгами, — ответила Ксения. – И вот интересно, а куда девается ваша пенсия в сорок тысяч? Что-то много у вас стало трудных минут!
— У меня расходы! – важно заявила Лариса Михайловна.
— Так и мы не святым духом питаемся! – парировала Ксения. – Так помимо вас, к нам еще дочка ваша захаживает!
— Я за Валерию не отвечаю! – фыркнула Лариса Михайловна. – И ее проблемы меня не касаются!
— И с каких это пор? – усмехнулась Ксения. – Живете вы в одной квартире, едите из одного холодильника, лицевые счета не делили, покупки делаете сообща! А тут, я за нее не отвечаю!
— Ксюш, но это же родная сестра, — подал голос Никита.
— Никита, — Ксения развернулась к мужу, — у тебя одни и те же объяснения! Это же мама, это же сестра! И деньги ты им даешь в долг, будто у тебя где-то сундук с царскими червонцами прикопан!
— Он работает! – взвизгнула Лариса Михайловна.
— Разберемся мы еще, как он работает, — прикрикнула Ксения на свекровь, — я хочу от мужа ответ получить! Никита!
— Ксюша, так я же не просто так даю, я в долг! А когда они смогут, то отдадут! – закивал Никита.
— Меня удивляет твоя наивная уверенность, что они отдадут, — произнесла Ксения. – Сколько они уже к тебе за деньгами ходят?
— Ну-у, — протянул Никита.
— Даже если учесть только то, что я знаю наверняка, то полгода! А сколько до этого ты крысил деньги? – Ксения внимательно посмотрела на мужа.
— Так, это…
— А ручаться я могу за полтора года, потому что сама тебе зарплату плачу, а вот денег этих в нашем семейном бюджете я не вижу!
Никита, я неглупая и неотсталая, у меня хороший бизнес уже пятнадцать лет! Уж что-что, а деньги я считать умею!
— Ты его еще упрекни, что он нам последние деньги отдает! – крикнула Лариса Михайловна.
— А я не говорю, что последние, я говорю, что вам аппетиты пора поумерить! В неделю я вас и дочку вашу по разу вижу.
И каждый раз у вас беда вселенского масштаба! И срочно деньги нужны! И вот только Никита вам может помочь, потому что он сын и брат!
А сами вы свои проблемы решать не хотели бы начать?
— Это ты просто не знаешь, что родным помогать надо, — сказал Никита, после тычка матери в бок. – Ты ж детдомовская!
— А я все думала, когда ты меня начнешь этим упрекать! – воскликнула Ксения. – Я ж без роду, без племени, а ты у нас граф с родословной!
— Не граф, — ответил Никита.
— Ну, князей Ливневых я не знаю, — бросила Ксения.
— А когда ты начинала, именно я кормил семью! – заявил Никита. – И не спрашивал, когда ты деньги в свой бизнес вкладывала! А просто работал!
А сейчас, когда моей маме нужна помощь, или у сестры нужда, я должен помогать! Я же не дома сижу! Я работаю!
Ксения сразу поняла, что Лариса Михайловна периодически промывает сыну мозги. И выступление Никиты именно сейчас – это накопившийся резонанс.
Да и пришла Лариса Михайловна не за пятью или десятью тысячами, как раньше.
Сейчас ей нужно сто тысяч, потому что кредит потребовали все-таки вернуть. Вот она Никиту с цепи и спустила.
А сто тысяч – это было в два раза больше, чем получал Никита в месяц. Именно получал, не зарабатывал.
У Ксении такие деньги были. Их даже из бизнеса выводить не нужно было. Они культурно лежали на счету. Но добраться до них Никита без спроса жены не мог.
— А скажи мне, дорогой мой супруг, — Ксения натянула улыбку, — сколько твоя сестра и мама вытянули у нас денег за последний месяц?
— Да, там… — Никита вопроса не ожидал.
Он ждал, что Ксения сдастся, кричать начнет, скандал поднимет. Но улыбки и спокойного вопроса предположить не мог.
И специально же уколол детским домом, а еще напомнил то время, когда именно Ксения сидела у него на шее.
— Ну, не знаю, — соображал Никита. – Наверное, тысяч двадцать.
— Восемьдесят три! – уверенно заявила Ксения. – Восемьдесят три тысячи! И это только то, что ты давал в руки, стоя в коридоре!
— Откуда ты знаешь? – ужаснулся Никита.
— Камера наблюдения над дверью, — Ксения указала на практически незаметный глазок. — Система безопасности от несанкционированного проникновения.
Разрешение такое, что номинал купюр высматривает на раз!
— За собственным мужем шпионит, ..! – выпалила Лариса Михайловна.
— Ну, так совпало, — Ксения улыбнулась. – А теперь ближе к телу! Ты дал в долг денег больше, чем заработал! Значит, ты вынул их из моего кошелька!
Это кража! И еще вопрос к тем деньгам, что ты зарабатываешь: а ты их зарабатываешь?
***
Когда Ксения выпустилась из детского дома, то рассчитывать ей было не на кого. Отдали ей ключи и документы на двухкомнатную квартиру бабушки, и постарались о ней забыть.
Самой бабушки не стало, когда Ксении пять лет было. А родители были лишены родительских прав за асоциальный образ жизни, а потом вообще сгинули в местах не столь отдаленных.
Родственников у Ксении не оказалось, а надо было жить.
Она уже поступила учиться на маркетинг в университет, но объективно понимала, что на стипендию не проживет. Начала искать работу, но тут ее соседка по парте попросилась в соседки по квартире.
— Я со своими родителями вообще общий язык найти не могу! – говорила Алена. – Лезут со своими правилами и порядками! Даже сказали, найдешь жилье, будем оплачивать! А у тебя же две комнаты?
Соседкой по квартире Алена была неважная. Убирать не хотела, готовила отвратительно, и чаще всего запиралась с каким-нибудь мальчиком в комнате и «слушали музыку».
Но родители Алены исправно оплачивали ее проживание, а сама Алена честно скидывалась на еду.
Пусть и не лучшее соседство, но это позволило Ксюше выучиться и устроиться на работу.
А Алена, только получив диплом, съехала и больше в жизни Ксении не появлялась.
Знакомство с Никитой произошло скорее забавно, чем интересно.
Ехала Ксения на трамвае домой с работы и уснула. А Никита, работая водителем трамвая, не заметил ее и завез в ДЕПО. А потом, пока извинялся и выводил за территорию, познакомились.
Он был старше Ксении на пять лет и казался таким серьезным, уверенным в себе, что девичье сердце дрогнуло. А Никита влюбился в хрупкую фигурку, спокойный голос и внутреннюю силу, что он почувствовал в девушке.
А вот отсутствие родни у Ксении, и квартирой во владении – стало немаловажным плюсом в развитии отношений.
Так и мама Никиты была рада, что мальчику ее не придется по съемным квартирам бегать, а к себе на кухню она бы все равно никого не пустила.
Поженились тихо-мирно, зажили счастливо.
Ксения работала, пока позволял живот и состояние. А потом удалось перевестись на дистанционную работу. Но и это была временная мера.
Официальный декрет и на работу вообще не было времени. А в первый год после родов Ксения под собой ног не чуяла, так уставала.
Конечно, Никита обеспечивал семью и не роптал.
Когда сыну Пете исполнилось полтора года, и стало несколько проще, Ксения задумалась о том, что ждать конца декрета – глупо. Надо работать.
Но это больше установка была после детского дома, когда ты можешь рассчитывать только на себя. Да, был муж, да, были выплаты государства, но ей хотелось понимания, что если это все исчезнет, чтобы не остаться ни с чем.
Мама в декрете с маленьким ребенком работодателей не радовала. А на месте работы, куда она должна была вернуться после декрета, ей прямым текстом сказали:
— Ксения, вы досидите свой декрет, ребенка в сад определите, а потом будем говорить о работе! Вы же сейчас в офис выйти не сможете, а дистанционно, ну, какая может быть работа с ребенком?
И смысл нам делить задачи еще и на вас, если это будет не сразу, по объективным причинам? Зачем?
Вообще, работа маркетолога подразумевает обширное поле деятельности. Куда не кинь, а в торговле без маркетолога не обойтись. И разговор не об огромных сетях, а о небольших производствах и магазинах.
Ксения прикинула, что каков бы бизнес маленьким не был, а совет маркетолога лишним не будет.
Она организовалась вот таким маркетологом для маленьких и развивающихся. Вызванивала клиента, оценивала задачу, придумывала, как можно улучшить то, что есть и продавала идею.
И это все отлично совмещалось с декретом.
Сначала она вела по одной задаче, потом брала сразу парочку, а дальше – больше. Конечно, приходилось тратиться и на нянечку, пока Ксения изучала проблему «на натуре».
И на такси приходилось разъезжать, чтобы быстрее. И понятно, что прибыли в первый год не было.
Никита, работая водителем трамвая, оплачивал некоторые просчеты и расходы жены.
С выходом из декрета стало проще. Петя отправлялся в сад, а у Ксении на дому уже был, так сказать, офис. И все равно, выйти на уровень самоокупаемости ей удалось только через два года. А вот потом прибыль начала расти!
И не просто расти, а Ксения сняла офис и даже наняла четверых сотрудников. Она заработала репутацию, а помимо рекламы, хорошо работало «сарафанное радио».
Ксения достигла уровня зарплаты мужа, а потом оставила ее далеко позади. А потом вообще перестала на нее рассчитывать. Даже не рассматривала ее, как прибыль семьи.
И вот прекрасный момент! Ксения никогда не упрекала мужа, что тот мало зарабатывает! И Никита никогда не комплексовал, что живет, фактически, за счет жены.
Просто жили и радовались жизни. Нет, деньгами не разбрасывались, но мелочь не считали. Деньги всегда были дома, и кому было нужно, брал из тумбочки. А туда же складывали зарплаты.
А потом случилась беда.
Когда Никита был на маршруте, ему под колеса шагнул человек. Потом установлено было, что человек был в неадекватном состоянии и его знакомые показали, что пребывал он в глубочайшей депрессии. Но Никите от этого было не легче.
Больше он в кабину трамвая зайти не смог. И, хоть у него были права и на легковой автомобиль, и на грузовой, за руль он сесть не мог.
В тридцать восемь лет Никита остался без работы. Два года пытался что-то найти или куда-то устроиться. Но в сорок лет карьеру не начинают. В итоге он сидел дома пока Ксения не предложила:
— Пойдешь ко мне работать. Будешь звонки принимать, информацию записывать и передавать в отдел.
— Секретаршей к тебе? – возмутился Никита.
— С тобой на приеме будет еще восемь человек! Но они работают по сделке, а тебе я сделаю оклад. Понятно, что научиться сразу не получится, но это работа, и оплачивать я ее буду хорошо!
Если бы Ксения не собралась покупать сыну для учебы и игр навороченный компьютер, она бы не увидела, что в «домашнем сейфе» постоянно пропадают деньги.
А установленная над дверью камера показала, куда они улетают. Как раз в руки приходящих в гости свекрови и золовки.
Ксения тумбочку опустошила, переместив деньги в купленный сейф, а сама дожидалась очередного визита тех, кому срочно нужны были деньги в «долг».
Именно так! Камера писала со звуком, беседы Ксения послушала. А вот чего она не видела, чтобы хоть раз кто-то додумался одолженные деньги вернуть.
***
— Я зарабатываю! – зло бросил Никита.
— Твоя наивность просто поражает! – Ксения покачала головой. – Если у меня дома камера, ты думаешь, что у меня в офисе камер нет?
Я видела, и во сколько ты приходишь, и во сколько уходишь! А особенно мне нравится, как ты работаешь! Ты за неделю максимум три звонка принимаешь!
Ты не зарабатываешь, ты получаешь! От меня! А если ты будешь бравировать, что поддерживал меня в начале, то я уже эти деньги тебе отдала! И не один раз!
Даже если посчитать, сколько ты маме с сестрой, типа, дал в долг, это уже покрывает все твои расходы, пока я развивалась!
— Мама, что ты им доказываешь? – из комнаты вышел семнадцатилетний Петр. – Слышала бы ты, что они говорят, когда тебя дома нет!
Ах, да! Я ж на телефон записал!
«… — Мать, я никак не могу подкопаться, чтобы у нее фирму отжать! Не подпускает она меня!
— А квартиру? Квартиру ты на себя уже оформил?
— Нет! Она упирается! Но я сказал, что дачу надо покупать! Так ее я точно на себя запишу! Она ж вечно занята!
А потом ты туда Лерку поселишь с детьми! И еще машину буду просить! И тоже на себя!
— А с рулем у тебя как?
— Ой, прошло уже все давно! Так оно мне надо, чтобы работать?
— Значит, когда разводиться будешь, половину фирмы отбирай и не задумывайся! А еще квартиру пополам!
Только надо будет до этого дачу и машину на меня оформить! …»
Лариса Михайловна вылетела из квартиры Ксении с волшебного пинка сразу же, как Петр выключил запись.
А Никита через двадцать минут, когда Ксения вызвала охрану.
Никаких половин, ни квартиры, ни фирмы, он не получил. А вот за планирование противоправных действий в составе группы, чуть не присел ненадолго.
— Ай, какие молодцы! – на прощание говорила Ксения. – Пригрели сиротку, чтобы потом обобрать! Не на ту напал
Я сама буду решать, как и с кем, мне проживать жизнь! И самое главное, чтобы вас в ней не было!
