Ольга вытирала пыль с полок, напевая любимую мелодию. В последнее время жизнь текла размеренно и спокойно – работа, дом, редкие встречи с друзьями. Павел недавно получил повышение, и супруги планировали летом отправиться в долгожданное путешествие.
— Представляешь, скоро будем гулять по узким улочкам Праги, — Ольга поставила на полку статуэтку, купленную специально для будущей поездки. В каждом городе они оставляли тем самым частичку себя.
— И непременно попробуем настоящее чешское пиво, — Павел оторвался от ноутбука и подмигнул жене.
Вечер пятницы обещал быть уютным, пока телефон Павла не разразился пронзительной трелью.
— Да, тётя Надя, здравствуйте, — Павел прижал телефон к уху. — Что случилось?
Ольга насторожилась – обычно Надежда Сергеевна звонила только когда ей что-то требовалось.
— Как продали квартиру? — Павел нахмурился. — А вы где сейчас?
Ольга замерла с тряпкой в руках. По лицу мужа было понятно – ничего хорошего этот разговор не сулит.
— На вокзале? С вещами? — Павел растерянно посмотрел на жену. — Подождите минутку…
— Оля, тут такое дело… — муж прикрыл динамик рукой. — У тёти Нади проблемы с жильем. Ее квартиру продали за долги, и ей некуда идти. Может, пустим ее на пару недель? Пока не найдет что-нибудь…
— Паш, мы же планировали…
— Всего на две недели! Не могу же я родную тётю на улице оставить.
Ольга вздохнула. Надежда Сергеевна никогда не была близка их семье – так, появлялась изредка на праздниках, требовала к себе особого внимания и вечно жаловалась на жизнь.
— Ладно, — нехотя согласилась Ольга. — Но только на время поиска жилья.
— Тётя Надя, приезжайте, — произнес Павел в трубку. — Я скину адрес.
Через час в дверь позвонили. На пороге стояла Надежда Сергеевна – высокая женщина в ярком платье, с ярко-рыжими волосами и броским макияжем.
— Ну наконец-то! — воскликнула она вместо приветствия. — А я думала, придется на вокзале ночевать. Паша, спускайся вниз – там мои чемоданы.
— Чемоданы? — переспросила Ольга.
— Ну не могла же я с одной сумкой приехать! — Надежда Сергеевна прошла в квартиру, цокая каблуками. — У меня же там вся жизнь!
Павел послушно спустился вниз. Через несколько минут он появился, тяжело дыша и таща три огромных чемодана.
— Осторожнее! — крикнула Надежда Сергеевна. — Там хрусталь!
— Хрусталь? — Ольга почувствовала, как внутри нарастает тревога.
— Конечно! И фарфор, и картины… Я ничего не могла оставить в той квартире.
Ольга и Павел переглянулись. О какой паре недель может идти речь, если тётя привезла с собой, похоже, все свое имущество?
— Так, а где моя комната? — Надежда Сергеевна деловито осматривала квартиру. — О, эта подойдет! — она направилась в кабинет Павла.
— Но это рабочий кабинет… — начала было Ольга.
— Ничего, Паша может и в гостиной поработать, — отмахнулась Надежда Сергеевна. — А мне нужно личное пространство. И шкаф побольше – у меня много вещей.
К вечеру кабинет было не узнать. Надежда Сергеевна развесила по стенам свои картины, расставила повсюду статуэтки, а рабочий стол Павла превратила в туалетный столик, заставив его баночками и флаконами.
— Тётя Надя, может, не стоило… — попытался возразить Павел.
— Да ладно тебе, племянничек! Мне же надо где-то жить. Вы молодые, вам все равно где компьютер стоит, а мне нужен комфорт.
Ольга молча наблюдала за происходящим. Ей совсем не нравилось, как бесцеремонно Надежда Сергеевна захватывает их пространство.
— Кстати, у вас так хорошо пахнет! — тётя прошла на кухню. — Что на ужин?
— Я не готовила, мы собирались заказать пиццу…
— Пиццу? — Надежда Сергеевна поморщилась. — Нет-нет, мне нельзя такую тяжелую пищу. Давайте я сама что-нибудь приготовлю.
И не дожидаясь ответа, начала доставать из холодильника продукты.
— Так, так… Нет, это не подойдет, это тоже… — она выкладывала на стол купленные Ольгой продукты. — Паша, сбегай в магазин. Мне нужны свежие овощи, зелень, и обязательно красная рыба – у меня строгая диета.
Павел растерянно посмотрел на жену.
— Ну что встал? — Надежда Сергеевна начала составлять список. — Я после восьми не ем, так что поторопись.
Когда Павел ушел, тётя повернулась к Ольге:
— А ты, дорогая, можешь пока помыть посуду. И плиту протри – я люблю, чтобы все блестело.
Этим вечером они ужинали на два часа позже обычного. Надежда Сергеевна готовила какое-то сложное диетическое блюдо, попутно критикуя кухонную утварь и рассказывая о своих кулинарных талантах.
— Завтра я вас научу правильно питаться, — заявила она, промокнув губы салфеткой. — А то вы тут совсем разбаловались с этими пиццами…
Ночью Ольга долго не могла уснуть.
— Паш, мне кажется, это плохая идея, — прошептала она мужу.
— Всего пара недель, — сонно отозвался тот. — Она быстро найдет жилье.
В этот момент из кабинета донеслось пение – Надежда Сергеевна решила посмотреть сериал, включив звук на полную громкость.
— Может, стоит намекнуть ей… — начала Ольга.
Внезапно дверь распахнулась.
— Ой, у вас такие тонкие стены! — в проеме появилась Надежда Сергеевна в ярком халате. — Я тут решила немного обжиться. Кстати, завтра нужно будет кое-что переставить…
Ольга едва сдержалась, чтобы не застонать в голос. А через неделю квартиру было не узнать.
Надежда Сергеевна полностью перекроила пространство под себя. Переставила мебель, развесила по стенам свои картины, даже шторы сменила на какие-то кричаще-розовые.
— Тут было так неуютно, — заявила она, расставляя по полкам фарфоровых слоников. — Теперь хоть на что-то похоже.
Ольга молча смотрела, как их с Павлом любимый диван перекочевал в угол.
— Надежда Сергеевна, может, стоит поискать квартиру? — осторожно намекнула Ольга за завтраком.
— Ой, куда спешить? — тётя намазывала на тост дорогое сливочное масло. — Сейчас такие цены – просто ужас! Да и мне у вас хорошо.
— Но мы договаривались на пару недель…
— Договаривались, договаривались, — передразнила Надежда Сергеевна. — Вы что, родную тётю выгоняете?
Прошел месяц. Надежда Сергеевна основательно обжилась. Захватила ванную своими кремами и настойками, забила холодильник какими-то диетическими продуктами, требовала особого режима тишины.
— Надежда Сергеевна, давайте обсудим расходы, — не выдержала Ольга, глядя на очередной счет за коммуналку. — Вы могли бы участвовать…
— Что? — тётя оторвалась от просмотра сериала. — Вы же молодые, у вас деньги есть! А я пенсионерка, мне каждая копейка дорога.
— Но вы пользуетесь нашими продуктами, электричеством…
— Ах так? — Значит, раз приютили, теперь попрекаете? Не выгоните же меня на улицу?
Ольга сжала кулаки и вышла из комнаты. В спальне она застала Павла за ноутбуком – теперь ему приходилось работать здесь.
— Паш, это невозможно.
— Потерпи, — вздохнул муж. — Она же не может вечно тут жить.
— Может! — Ольга понизила голос. — Она даже квартиры не ищет. Зачем, если можно жить на всем готовом?
— Ну не выгонять же её…
— А как же наша поездка? Мы же копили…
— Перенесем, — Павел потер переносицу. — Вот тётя найдет жилье…
— Когда? — Ольга села на кровать. — Мы уже месяц это слышим. А она только требует и требует. Вчера заявила, что ей нужен новый матрас – этот слишком жесткий.
В этот момент в комнату без стука вошла Надежда Сергеевна.
— Молодежь, а что у нас на ужин? Может, закажем что-нибудь? Только не пиццу – от нее у меня изжога.
Ольга молча вышла из спальни. В голове уже зрел план действий.
— Надежда Сергеевна права, — громко сказала она, вернувшись. — Давайте закажем. Только я сама выберу ресторан.
Тётя удовлетворенно кивнула и вернулась к сериалу. Ольга достала телефон и набрала номер, но вовсе не ресторана…
— Добрый вечер. Эта грузоперевозки?
Утром следующего дня Ольга встала раньше обычного. В шесть часов позвонила в дверь служба грузчиков.
— Тише, пожалуйста, — прошептала Ольга, открывая дверь. — Давайте начнем с этой комнаты.
Двое крепких мужчин методично складывали вещи Надежды Сергеевны в коробки. Хрусталь, статуэтки, бесчисленные наряды – все аккуратно упаковывалось и выставлялось в прихожую.
Павел вышел из спальни, протирая глаза.
— Оля, что происходит?
— То, что должно было произойти еще месяц назад, — твердо ответила Ольга, протягивая мужу чашку кофе. — Или мы выселяем тётю, или я съезжаю сама.
Павел растерянно наблюдал за процессом упаковки вещей. Грузчики работали быстро и профессионально.
К девяти часам в прихожей выстроилась внушительная батарея коробок и чемоданов. Надежда Сергеевна обычно просыпалась в десять – после своего «оздоровительного» сна.
— Что за шум? Что за бардак? — раздался возмущенный голос. — Куда мои вещи?!
— На выход, — спокойно ответила Ольга. — Вы обещали найти жилье. Не нашли – вот вам адрес вокзала.
— Да как вы смеете?! — Надежда Сергеевна заметалась по квартире. — Я требую прекратить этот произвол! Паша, немедленно останови свою жену!
Павел долго молчал, затем тихо произнес:
— Тётя, прости, но мы больше не можем тебя держать. Мы договаривались на две недели.
— Неблагодарные! — Надежда Сергеевна схватилась за сердце. — После всего, что я для вас сделала! Я вам тут уют создала, готовила, убирала…
— За наш счет, — парировала Ольга. — На наши продукты, электричество, воду. И кстати, вот счет за коммунальные услуги – можете оплатить перед уходом.
— Что?! Да я вам…
— Вы нам ничего не должны, кроме денег за проживание. Но мы даже готовы об этом забыть, если вы немедленно покинете квартиру.
Надежда Сергеевна схватила телефон:
— Сейчас всем позвоню! Пусть знают, какие вы…
— Звоните, — кивнула Ольга. — Только учтите – у меня есть запись вашего разговора с риелтором. Где вы говорите, что специально не ищете квартиру, потому что у племянника можно жить бесплатно.
Надежда Сергеевна побледнела:
— Ты… ты следила за мной?
— Нет, просто случайно услышала. В нашей квартире, знаете ли, тонкие стены. Вы сами об этом часто напоминали.
Тётя принялась лихорадочно набирать номера. Но никто из родственников не горел желанием предоставить ей кров.
— Ладно, я уйду! — наконец выпалила она. — Но вы еще пожалеете! Я все про вас расскажу!
— Рассказывайте, — Ольга открыла входную дверь. — Думаю, многим будет интересно узнать, как вы живете за чужой счет.
Через час Надежда Сергеевна уехала на такси, напоследок хлопнув дверью так, что задрожали стены.
Вечером позвонила двоюродная сестра Павла:
— Представляете, тётя Надя ночует на вокзале! Никто не соглашается её приютить.
— Это её выбор, — спокойно ответила Ольга. — У нее были деньги от продажи квартиры, могла бы снять жилье.
— А почему продала, кстати?
— Решила, что племянник богатый, можно и на его шее пожить.
Павел сидел на диване, который они вернули на прежнее место, и задумчиво смотрел в пространство.
— Оля, прости. Я должен был сразу тебя поддержать.
— Теперь ты понимаешь – доброта должна иметь границы.
— Обещаю, больше никого не пущу без твоего согласия.
— Даже двоюродную бабушку Зину?
— Особенно её! — рассмеялся Павел. — Кстати, я тут подумал насчет нашей поездки…
Вечер снова был тихим и уютным. В квартире не гремели кастрюли Надежды Сергеевны, не доносился звук сериалов, а в ванной не громоздились бесчисленные баночки с кремами.
Через неделю Надежда Сергеевна все-таки нашла квартиру – маленькую, на окраине, но вполне приличную. Видимо, ночевка на вокзале заставила её пересмотреть свои взгляды на жизнь.
— Знаешь, — сказала как-то Ольга мужу, — иногда нужно быть жестким, чтобы научить человека уважать чужие границы.
— И личное пространство, — добавил Павел. — Теперь я понимаю, почему ты сразу была против.
А чемоданы Надежды Сергеевны до сих пор стоят камере хранения старого вокзала – никто так и не захотел их забрать. Говорят, тётя теперь сама платит за коммунальные услуги и даже устроилась на работу. Но это уже совсем другая история, которую она предпочитает не рассказывать.
