Десять лет брака. Круглая дата. Надо отметить.
Мила сидела в ресторане и смотрела на накрытый стол. Двадцать человек. Родственники Игоря, её подруги, коллеги. Людмила Петровна — свекровь — сияла как новая копейка. При публике она всегда преображалась. Надевала лучшие наряды, делала укладку, становилась обаятельной и говорливой. Дома — совсем другое дело.
— Дорогие мои! — поднялась она с бокалом. — Десять лет — это серьёзный срок! Мила у нас девочка с интересным и необычным характером. Вечно то спит до обеда, то помочь отказывается, то отговорки придумывает. Всё Игорёк делает — и к врачам меня возит, и на даче горбатится, и лекарства покупает. Вечно чем-то недовольна, спорить любит. Но Игорь терпеливый — не каждый мужик такое выдержит! Так что, Милочка, цени мужа — такого больше не найдёшь! Целых 10 лет терпения — памятник поставить нужно! За нашу пару!
Все выпили. Игорь чокнулся с женой:
— Не обращай внимания. Мама шутит.
— Понятно, — тихо сказала Мила. Но внутри всё кипело. Руки дрожали. Хотелось встать и крикнуть правду.
Но она молчала. Как молчала десять лет.
— Что надеть? — спрашивала Мила у мужа пятью часами раньше.
— Да что угодно, — отмахнулся Игорь, разглядывая телефон. — Главное, чтобы мама довольна была.
— А я должна маму радовать?
— Ну она же праздник организует. За свои деньги.
— За наши деньги. Я же половину скинула.
— Скинула, скинула. Не жадничай.
Мила достала чёрное платье. Простое, скромное. Не хотелось выделяться. А может, синее? Показала второй вариант.
— Мил, мне всё равно. Ты же не на конкурс красоты идёшь.
Не на конкурс красоты. Понятно.
Игорь ушёл в душ, а Мила села перед зеркалом. Тридцать семь лет. Десять лет замужества. Что изменилось за эти годы? Игорь располнел, обленился, привык к тому, что всё делается само собой. А она стала тише. Спокойнее. Научилась не возражать по мелочам. Хотя иногда хотелось взорваться.
Именно такая взрывчатка копилась в ней годами. Каждый раз, когда свекровь при посторонних рассказывала, какой у неё заботливый сын. Каждый раз, когда Игорь молчал, не возражая матери. Каждый раз, когда родственники сочувственно кивали — бедный мальчик, такую жену терпит.
Десять лет назад она влюбилась в красивого, весёлого парня. Игорь тогда работал менеджером, строил планы, мечтал о будущем. Будем жить отдельно, обещал он. Накопим на квартиру, заведём детей. Детей так и не завели. Квартиру не накопили. Игорь менял работы, увлекался то фитнесом, то рыбалкой, то ещё чем-то. А Мила работала в закупках в торговой компании. Стабильная зарплата, соцпакет, премии.
— Хорошо, что у нас есть надёжный тыл, — говорил Игорь, когда в очередной раз увольнялся. — Ты же справляешься.
Справлялась. Платила за квартиру, покупала продукты, откладывала деньги. Людмила Петровна сразу дала понять — невестка не дотягивает до её стандартов.
— Игорь мог бы найти и получше, — говорила она подругам. — Но что поделать, полюбил.
При Миле она была вежлива, но холодна. А при посторонних превращалась в заботливую свекровь.
— Милочка наша такая хозяйственная! — рассказывала она соседкам. — Всё сама делает, к свекрови не пристаёт с просьбами.
Не пристаёт, потому что знала — бесполезно. Когда Игорь лежал с ангиной, Людмила Петровна звонила каждый час. Как сынок? Температура спала? Лекарства даёшь? А когда болела сама Мила, свекровь вообще не интересовалась.
— У неё иммунитет крепкий, — объясняла она сыну. — Сама справится.
Но когда Людмиле Петровне нужна была помощь, она звонила не сыну, потому что сын мог и вовсе не ответить и не перезвонить.
— Милочка, завтра к врачу мне надо. В шесть утра запись. Довезёшь?
— Конечно, — отвечала Мила.
— У Игоря важная встреча, наверно. Не же может.
Важная встреча у Игоря находилась всегда, когда дело касалось матери. Мила помнила эти утренние поездки в больницу. Будильник в пять утра. Холодный душ, чтобы проснуться. Быстрый кофе и в дорогу. Людмила Петровна садилась в машину со словами: «Спасибо, милая, хорошо что ты есть.» А через час-два при посторонних уже рассказывала, как сын её к врачам возит.
— Милочка, на дачу съездить надо. Грядки перекопать, рассаду высадить.
— Хорошо.
— А Игорь устал на работе. Отдыхает.
Отдыхал Игорь много и с удовольствием. А Мила ездила на дачу, копала землю, таскала мешки с удобрениями. В телефоне у неё была целая папка с фотографиями. Она снимала, чтобы показать мужу, как идут дела. Смотри, какие помидоры посадила.
— Молодец, — отвечал он, не отрываясь от телевизора.
А в ответ приходили его селфи из спортзала или кафе. Особенно умиляли видео с рыбалки. Игорь снимал себя с удочкой на фоне реки и подписывал: «Отдыхаю душой!» В то время, когда Мила под палящим солнцем полола морковку для его матери.
В прошлом году у Людмилы Петровны обнаружили камни в почках. Нужна была операция. Мила помнила тот день до мельчайших подробностей. Свекровь позвонила в слезах, напуганная и растерянная.
— Кто со мной в больницу поедет? — спросила она невестку, потому что сын снова не вязл трубку.
— Я съезжу, — сказала Мила.
— А сын мой?
— У него командировка в понедельник. Не может взять отгул.
Командировка, конечно, была важнее. Мила провела в больнице три дня. Носила передачи, общалась с врачами, решала вопросы с документами. Спала на жёсткой раскладушке рядом с кроватью свекрови. Игорь звонил раз в день. Как там дела?
— Всё нормально.
— Хорошо. Ты там особо не задерживайся. Дома дел невпаханого.
Дела дома действительно накапливались. Игорь не умел ни готовить, ни стирать, ни убирать.
— Ты же справляешься лучше, — объяснял он. — Зачем мне вмешиваться?
Людмила Петровна выздоровела и через месяц уже забыла, кто с ней сидел.
— Игорёк такой заботливый, — рассказывала она соседке. — Каждый день звонил, интересовался.
Звонил. Интересовался. Но не приезжал. А в семейном чате писал: «Мам, как дела? Всё хорошо? Целую.» Мила видела эти сообщения и молчала. Хотя хотелось написать: «Дела хорошо, потому что я с ней сижу. А ты где?»
— Милочка, лекарства кончились, — жаловалась свекровь. — Съездишь в аптеку?
— Конечно.
— Игорь сказал, что у него времени нет.
У Игоря времени не было никогда. Зато было время на спортзал, друзей и сериалы по вечерам. Мила ездила в аптеку раз в неделю. Покупала дорогие лекарства, витамины, тонометр, градусники. Список был длинный — от давления, для сердца, для суставов. Каждый поход обходился в несколько тысяч. Чеки складывала в коробку. Так, на всякий случай.
— Милочка, на дачу пора, — сообщала свекровь в апреле. — Участок надо привести в порядок.
— Игорь поможет?
— Он на рыбалку собрался. С друзьями договорился.
Мила ехала одна. Убирала мусор, жгла прошлогодние листья, белила деревья. К обеду спина ныла, руки были в мозолях. В телефон приходили видео от мужа. Игорь снимал, как ловит рыбу, как готовит шашлык, как отдыхает на природе.
— Клёв отличный! — писал он. — Как дела на даче?
— Нормально, — отвечала Мила и отправляла фото перекопанных грядок.
К вечеру она едва держалась на ногах. Спина болела, руки были все в мозолях. А Игорь приезжал довольный и загорелый. Как съездила? Всё сделала?
— Сделала.
— Молодец. А я рыбы наловил — на всю неделю хватит.
Рыбу, конечно, готовить тоже пришлось ей. А на следующей неделе Людмила Петровна уже рассказывала подругам, как Игорёк на даче трудится. «Один весь участок обрабатывает! Устаёт страшно!»
Людмила Петровна регулярно ходила к врачам. И всегда просила сопровождение.
— Милочка, завтра к кардиологу. Составишь компанию?
— Конечно.
— А Игорь?
— У него важное совещание.
Совещания у Игоря случались каждый раз, когда мать шла к врачу. Мила сидела в очереди по три-четыре часа. Читала, играла в телефоне, слушала жалобы других пациентов. Людмила Петровна рассказывала соседкам по очереди о своих болячках. И обязательно вставляла: «Хорошо, что Игорёк у меня заботливый. Всегда мне помогает.»
А от мужа приходили селфи из кафе. «Перекусываю между встречами. Как дела в поликлинике?»
«Ждём приёма», — отвечала она.
«Терпи. Скоро освободишься.»
Терпи. Это слово она слышала от него постоянно. И вот теперь свекровь произнесла его публично. «Игорь терпеливый. Не каждый мужик такое выдержит.»
Мила сидела и улыбалась. А внутри что-то окончательно сломалось. Родственники продолжали веселиться. Игорь рассказывал анекдоты. Муж принимал поздравления. А Мила думала. И план созревал.
На следующий день она открыла телефон и начала просматривать переписки. Десятки сообщений от свекрови с просьбами. И ответы: «Игорь не может, у него дела. Но я приеду.» Сотни фотографий с дачи, из больницы, из аптеки. И в ответ — селфи мужа из спортзала, баров, рыбалки. Мила открыла приложение для монтажа видео. Простое, бесплатное. Начала собирать материал.
Через два дня у Людмилы Петровны был день рождения. Опять ресторан, опять родственники. Мила работала над видео всю ночь. Всё то, что накопилось за годы. Получилось пять минут. Коротко и ясно. Назвала файл: «Как Игорь 10 лет меня терпел».
В ресторане собралась та же компания. Людмила Петровна принимала подарки и поздравления.
— А где Милочка? — спросила она. — Что-то задерживается.
— Сейчас придёт, — сказал Игорь.
Мила действительно появилась, когда все уже сели за стол.
— Извините за опоздание, — сказала она. — Подарок готовила.
— Какой подарок? — заинтересовалась свекровь.
— Особенный. Людмила Петровна, вы же любите воспоминания?
— Конечно. Особенно, если хорошие.
— Тогда предлагаю всем посмотреть небольшой фильм. О том, как прошли эти десять лет.
Мила достала планшет и подключила к экрану ресторана.
— Что это? — насторожился Игорь.
— Семейная хроника, — спокойно ответила жена.
На экране появились скриншоты переписки:
«Людмила Петровна: Милочка, завтра к врачу в 6 утра. Довезёшь?»
«Игорь: Не смогу, важная встреча.»
«Мила: Конечно, заеду в 5:30.»
Следующий слайд — селфи Милы из больничного коридора с часами на телефоне: 07:15. Рядом скриншот сторис Игоря из спортзала, время то же: «Утренняя тренировка!» За столом повисла тишина.
На экране сменялись кадры: фото Милы с лопатой на даче, земля под ногтями, подпись «Копаю картошку для свекрови». Рядом — видео от Игоря с рыбалки: «Красота! Клюёт!» Дата та же.
Геолокация Милы в аптеке в 18:30, фото длинного списка лекарств. И сторис Игоря из бара в 18:45: «Пятница!»
Селфи Милы в поликлинике: «Сижу 4-й час в очереди к кардиологу с твоей мамой». И фото обеда Игоря в ресторане: «Деловой ланч», время совпадает.
— Выключи это немедленно! — прошипел муж.
— Досмотрим до конца, — спокойно сказала Мила.
Последний слайд — переписка. «Людмила Петровна: Милочка, можешь сегодня приехать? Плохо себя чувствую.» «Мила: Конечно, сейчас буду.» «Игорь: Не смогу, у меня матч по футболу.» Подпись: «Терпел, бедный. 10 лет.»
В ресторане стояла мертвая тишина. Людмила Петровна сидела красная как рак. Родственники не знали, куда деть глаза.
— Вот такой получился фильм, — сказала Мила, выключая планшет. — О том, кто кого терпел эти годы.
— Ты с ума сошла! — взорвался Игорь.
— Наоборот. Впервые за десять лет пришла в себя.
— Это всё неправда! — попыталась возразить свекровь.
— Неправда? — Мила показала телефон. — Здесь ещё часа два материала. Хотите продолжение?
Людмила Петровна закрыла лицо руками.
— Милочка, — пробормотала она.
— Что «милочка»? — спокойно спросила Мила. — Людмила Петровна, а помните свой тост? Про то, что Игорь меня терпит? — Она оглядела притихших родственников. — Так вот посмотрели все, кто кого к врачам возил, кто кому лекарства покупал, кто на чьей даче горбатился. А вы говорили, что не каждый бы такую выдержал. Оказывается, это я вас выдерживала. И помогала. А благодарности — ноль.
Свекровь сидела малиновая, не поднимая глаз. В зале было так тихо, что слышно было, как разговаривают официанты на кухне.
— Всё, больше терпеть не буду, — сказала Мила и пошла к выходу.
Через неделю у Людмилы Петровны заболело сердце. Она набрала номер сына — не ответил. Вызвала такси до больницы сама. В очереди сидела одна, злясь на весь мир. «Где же мой заботливый сын?» — думала она, вспоминая свой тост.
А Мила в это время спокойно пила кофе дома и не спешила брать трубку. Десять лет она бегала по первому зову. Теперь очередь свекрови узнать, что такое остаться без помощи.
