Михаил задумчиво смотрел в монитор. Его ресторану всего месяц, и пока еще нет возможности нанять настоящую охрану или службу безопасности. Конечно, он прекрасно знал, что сотрудники могут наносить вред. Кто-то больше, кто-то меньше. Часто люди воруют. Причины на то разные. Но он не мог себе позволить, чтобы из-за этого в его ресторане что-то пошло не так.
На его открытии Михаил собирал деньги не один год. И вот теперь, когда все получалось даже лучше, чем он планировал, он смотрел, как его посудомойщица тащит большую сумку к выходу. А ведь только три дня, как он поставил камеры. Значит, она целый месяц так таскает. Он решительно встал. Воровство нужно пресекать на корню. Странно, конечно. Девчонка совсем молодая. Да и не похоже, чтобы она была такой, но, видимо, очень умело скрывала свое истинное лицо.
Через полчаса ресторан закрывается. Посудомойщица и администратор уходят последними. Кстати, посудомойщица выходит через другую дверь, которую администратор потом закрывает. Ту дверь снаружи не открыть, вот и объяснение, почему администратор не в курсе. Просто не провожает эту работницу. Все так удачно складывается для посудомойщицы.
Он как раз успеет.
Михаил жил буквально в 3 перекрестках от своего ресторана, на машине — минут пять. Он подъехал, погасил фары и стал ждать. С минуты на минуту должна была появиться та самая посудомойщица.
***
Валя осторожно поправила детский чепчик.
– Ну вот и всё сегодня. Моя девочка вела себя хорошо. Потерпи немного. Сейчас мама чуть-чуть пройдет и вытащит тебя.
Валя еще раз все проверила. Отверстия, проделанные в сумке для воздуха, не закрыты, Ангелине удобно. Полчаса назад Валя её покормила, значит, малышка будет крепко спать. Она прекрасно понимала, что так нельзя, что если кто-то узнает, то у Вали просто отберут дочку. Но по-другому было никак.
Молоко у Вали пропало сразу, смеси стоили столько, что детских пособий хватало только на неделю, а еще подгузники, коммуналка. Девушка не знала, что и делать, а потом ей стало известно про открытие нового ресторана и про набор персонала. Когда она пришла на собеседование, то еще не знала, как сможет выполнять свои обязанности. Ей очень нужна была работа, но соседка предупредила, что сможет посидеть с Гелей не больше, чем два раза в неделю. За это Валя будет у нее убирать квартиру.
Когда же Валентина увидела место, где она будет работать, и поняла, что посудомойщица пока будет одна, в голове родился план. Он был настолько нереальный, настолько опасный, что Валя даже растерялась, а потом попробовала.
Геле был всего месяц, когда Валя пришла на работу с ней в первый раз. Малышка у неё была настолько спокойной, что тихо лежала и спала в подсобке, где стоял запас с посудой. Места там было предостаточно, света тоже, а чистоту Валя поддерживала.
Валентина осталась без родителей еще в детстве. Жила с бабушкой. Бабуля у нее была натура романтическая. Такие вещи, как быт, старушку совершенно не интересовали. С десяти лет Валя сама вела все дела в доме.
Андрей покорил ее сразу. Она не влюбилась, она сошла с ума. Бабули тогда не было уже год. Девушка сразу же предложила Андрею переехать к ней. Он согласился, правда, как только узнал, что Валя беременна, сразу исчез, прихватив то немногое ценное, что было в квартире.
Валя не пошла в полицию. Было так стыдно, что она вообще старалась не выходить на улицу. Она почти справилась, и все было бы хорошо, если бы к ней не пришли те люди. Они хотели, чтобы она продала им квартиру. Девушка не собиралась ничего продавать, а они говорили, что ее на улице случайно может сбить машина, и тогда ее ребенок останется сиротой. В тот же день пропало молоко. Совсем. Вот тогда Валя поняла, что теперь начинаются настоящие испытания.
Работа стала спасением. Платили каждую неделю. Ей не нужно было думать о еде, и чтобы им на все хватало. О том, что будет, когда Ангелине исполнится три-четыре месяца, Валя старалась не думать. Она сильная, она умная, она справится. Хотя в последнее время Валя сомневалась в том, что она сильная и умная.
***
Валя осторожно поставила сумку, закрыла дверь, повернулась и оказалась нос к носу с владельцем ресторана.
– Ой!
– Ой. – Он ее передразнил. – Показывай, что тащишь в сумке. Такими объемами воровать — никакой ресторан не выдержит.
Валя загородила собой сумку.
– Я никогда ничего не воровала. Как вам не стыдно?
– Это мне должно быть стыдно? Не тебе? — Он рассмеялся, потом стал серьезным. – Показывай, что несешь в сумке, не то я вызову полицию.
Валя вздохнула. Делать нечего, тем более, что в сумке начала копошиться Ангелина. Она присела и открыла сумку. Михаил ахнул.
– Ребенок? Откуда? Это что — твой? Ты с ребёнком работаешь?
Валя тем временем достала Ангелину на руки.
– Я уволена?
– Подождите, что вы сразу… Давайте-ка я вас подвезу. Далеко вы живете?
– Нет, сразу за углом.
– Ну, тогда провожу. Давайте уже сюда эту проклятую сумку.
Михаил прекрасно понимал, что не от хорошей жизни Валя таскает такую кроху на работу. Он и сам прошел непростую жизнь с родителями-алкоголиками. Если бы его не отобрали у них, кто знает, может быть, и он стал бы таким же, как они.
Они дошли до дома, но Миша и не думал уходить. Он поднялся вместе с Валей на нужный этаж, а когда девушка выразительно на него посмотрела, сказал:
– Я бы выпил чашечку чая.
Валя пожала плечами. Чая ей не жалко. Не прогонять же его, в самом деле. А вдруг… хотя нет, работать с ребенком он ей все равно не разрешит.
Она быстро переодела Ангелину, сделала ей немножко смеси, только чтобы уснула, она же совсем недавно ела. А потом вышла на кухню, где Михаил уже заваривал чай. Он весело посмотрел на нее.
– Я тут немного похозяйничал.
Валя села и поняла, как сильно устала. Даже не физически, а морально. Все это напряжение. Узнают – не узнают, выгонят – не выгонят. Она сама не поняла, как вдруг расплакалась, не зная, что ей теперь делать.
Миша присел напротив, подвинул ей кружку.
– Ну, а теперь рассказывай.
– Что? – Она удивленно посмотрела на него.
– Все с самого начала: родилась, училась и так далее, по порядку.
Валя заговорила. Она рассказывала, иногда отпивая чай. Говорила и понимала, какая же она несчастная. Все у нее не как у людей. Все через пень-колоду. А почему? Ответа она не знала.
Миша, пока она рассказывала, на нее не смотрел. Ему и самому хотелось заплакать, потому что несправедливость жизни он познал в полной мере.
– Значит, так. Пару дней сиди дома. Я вызову кого-нибудь. А за два дня нам нужно что-нибудь придумать.
– Нам?
– Ну не могу же я бросить тебя в такой ситуации. Тем более, что посуду ты мыла хорошо. Ладно, я пойду. Спокойной ночи.
Он стремительно встал и вышел. Валя даже не успела поблагодарить его. Она посидела еще немного и пошла запереть дверь. В прихожей на тумбочке лежали несколько крупных купюр. Валя прислонилась к стене и снова заплакала.
На следующий день ей пришлось все-таки разменять одну купюру. У Ангелины поднялась температура. Вызванный доктор прописал лекарства и витамины. Молодой матери ничего не оставалось, как быстро сбегать в аптеку, пока Ангелина спала. Благо, нужно было добраться лишь до соседнего дома.
Вернувшись, она едва закрыла за собой дверь, как в нее позвонили. Сердце застучало. Она решила, что это Михаил. Валя быстро глянула в зеркало, распахнула дверь и тут же попыталась ее закрыть, но помешала нога молодого человека, который нахально ей улыбался.
– Ну здравствуйте, одинокая мамочка. Что ж ты так плохо встречаешь гостей?
Он отодвинул ее и вошел в квартиру. Вместе с ним пришел еще мужчина и девушка. Они по-хозяйски расположились за столом. Девушка стала раскладывать какие-то бумаги.
– Ну что, ты подумала?
– Подумала. Убирайтесь вон, иначе я вызову полицию.
– Ну-ну, вызывай, а мы посмотрим. Только имей ввиду, вместе с полицией ты подписываешь себе приговор. О ребёнке подумай.
Валя задохнулась от возмущения.
– Кто вы такие и что вам нужно? Никакую квартиру я продавать не буду!
– Будешь. Просто с каждым днем твоего упорства твоя квартира для тебя становится все дешевле. Так что, чем раньше ты согласишься, тем больше денежек тебе достанется.
Молодой человек назвал сумму. Валя рассмеялась, хоть ей и было очень страшно.
– Вы шутите? Это стоимость санузла.
Он ухмыльнулся.
– Через пару дней ты все равно согласишься, только получишь еще меньше.
– Убирайтесь, я не собираюсь ничего продавать.
Он двинулся к ней. Валя сжалась, но тут молодой человек как-то странно подпрыгнул и рухнул на пол. За ним стоял Михаил. Он повернулся к тем, кто сидел за столом.
– Еще кому-то объяснить, что квартира не продается?
Гости быстро исчезли, а Михаил повернулся к ней.
– Почему ты мне про них ничего не сказала?
– Я не знала, что они снова придут.
Валя выглядела такой напуганной. У него сжалось сердце. Такая нежная, такая беззащитная.
– Собирайся.
– Куда?
– Куда надо.
Он так резко сказал, что Валя тут же расплакалась.
– Извини. Поедете ко мне. Меня все равно дома почти не бывает, а там вам будет пока безопаснее. Черт знает, что эти крендели еще выкинут.
Валя послушно пошла собирать вещи. Через 15 минут они выходили из квартиры. На площадку выглянула соседка.
– Валь, никак, папаша заявился? Это что, теперь мне сидеть не надо с Ангелинкой, и убираться больше не будешь приходить?
Миша ласково, очень ласково ей улыбнулся, оскалив белоснежные зубы.
– Точно подмечено. Спасибо вам за помощь.
Соседка испуганно захлопнула дверь.
– Не мужик, а зверь какой-то. Никак Валечка на своих ошибках не учится, снова связалась с ним… – Она махнула рукой. – А что ей, бедной, теперь остаётся, без денег да с дитём? С паршивой овцы хоть шерсти клок.
***
Валентина рассматривала большую квартиру.
— Красиво тут у вас.
– Это сейчас. Видела бы ты ее, когда только купил. Просто стены, все отбиты и перебиты… Вот это будет ваша комната.
Он распахнул дверь. Валя заметила мужской халат и тапочки.
– Так это же ваша комната?
– Не выкай мне. Не на работе. Она большая, теплая, так что вы будете жить здесь, а я перееду вон в ту. – Он показал на дверь в другой стороне.
– Как-то неудобно.
– Неудобно на потолке спать. Вы располагайтесь, я скоро.
Миша куда-то ушел. Валя разложила вещи, потом пошла на кухню выпить воды. В раковине лежал ворох грязных кружек. Похоже, Михаил дома только кофе и пил. Она перемыла посуду, заглянула в холодильник. Через час на плите уже томились котлетки, в кастрюльке кипела картошка, а Валя нарезала салат, улыбаясь Ангелине, которая лежала на кухонном диване, подпёртая подушками.
Дверь хлопнула. На кухню ввалился взмыленный Михаил. Потянул носом.
– Вот это да! Я такой голодный. Пошли скорее есть.
Валя схватила на руки Ангелину и пошла за ним. В прихожей стояла новенькая кроватка и коляска, а в кроватке еще несколько пакетов, видимо с одеждой.
– Ой, что вы! У меня нет таких денег. Я не знаю, когда смогу отдать.
Миша улыбнулся.
– Да я и не прошу отдавать.
После ужина Валя и Миша стали делать перестановку. Миша дурачился, а Валя хохотала. Даже Ангелина, которая лежала на большой кровати, что-то пыталась бормотать на своем языке.
Ночью Валя не спала. Не спал и Михаил. Он вдруг понял, что сейчас ему так хорошо. Он не один в доме.
Миша приподнялся на локте. Ведь пройдёт какое-то время, и Валя захочет вернуться к себе. Она такая. Не хочет чужого. А он прекрасно понимал, что не хочет, чтобы она уезжала.
Утром за завтраком Миша как бы мимоходом сказал:
– Нам нужно пожениться.
Нож выпал из рук Вали и звонко запрыгал по полу.
– Что?
– Жениться, говорю, нужно. Ангелинке нужен отец, а тебе нужна защита. Ты плохо справляешься одна.
Валя смотрела на него огромными глазами.
– Никогда не думала, что предложения бывают такие.
Миша опустил вилку и посмотрел на нее. Но что он мог ей сказать? Что за один день влюбился, как идиот, в женщину с ребенком, которая мыла посуду в его ресторане? Он попытался подобрать какие-то нужные слова, но Валя вдруг потянулась через стол и поцеловала его мягко и нежно. Михаила как будто током ударило. Он отстранил ее от себя, взял телефон.
– Справитесь там без меня? У меня личные дела, сегодня на работе не ждите. Ах, да, посудомойку найдите новую, Валя уволилась.
