Залезая в вагон, Аня не перепроверяла билеты и паспорт, не волновалась – повезет ли с попутчиками? Она мечтала поспать. Просто прилечь, укрыться тонким одеялом и уснуть. У нее 39. Она сегодня отстояла в холле университета много часов, пока декан принял ее и курсовую работу, которую Аня тоже дописывала в таком состоянии. И дорогу тоже предстояло как-то пережить. Хорошо, что здесь не как в маршрутке – не стоя. Кое-как Аня дошла до купе, положила чемодан под полку, а сама села на эту полку, раскачиваясь. Хоть немного привести в норму мысли. А то они разбегаются.
На другой полке бабулька смотрела сериал. Аня поздоровалась, та ответила, но лезть с расспросами не стала. Облегчение. Вести беседу девушка бы сейчас не смогла.
— Вы в пригород? – поинтересовалась женщина, отвлекаясь от сериала в телефоне.
— Это ведь поезд дальнего следования… — произнесла Аня, чуть не поседев… Она уж подумала на мгновение, что куда-то не туда отправилась. А могла! Все расплывалось, когда бронировала купе…
— Иногда студентики берут полку и сходят где-то в пригородах, — добавила женщина, — Вроде, есть и для учащихся какие-то скидки.
— Да, — еле выговорила Аня, — Половина.
— Очень хорошо, что беспокоятся не только о нас, пенсионерах, но и в вас, — женщина побрызгала спреем на экран.
— Это… вообще отлично, — сказала Аня, сползая.
— Осторожнее! – женщина в миг встала и оказалась рядом с Аней, помогла ровно сесть, — Расправить вам? – она спрашивала, не надо ли помочь Ане устроить спальное место.
— Еще посижу.
— Ну, как хотите. Говорите, если будет невмоготу.
Аня поблагодарила за такую заботу.
Идиллию нарушили.
В купе, толкая десять баулов, вошел мужчина среднего возраста. Не молодой и не старый. Весь какой-то средний. И рост. И остальное. Но его баулы и угрюмый вид сразу заняли все пространство.
— Встанешь? – обратился он к Ане, чтобы она поднялась с полки, — Вещи надо убрать.
Не очень-то это вежливо. К незнакомке. На “ты”.
— Сейчас, — Аня помогла разместить часть его багажа.
Чтобы мужчина пообедал, ему уступила столик попутчица Ани, видя, что девушка сейчас может только сидеть, опираясь на что-нибудь. Мужчина недовольно фыркнул. Он хотел обедать справа, где была Аня.
— Вам воздух вообще не нужен? – грубовато спросил он, — Парилка же.
Вроде, июнь, но “за бортом” всего плюс 13. Да и ветрище… Как только в купе попал поток ветра, Аня вздрогнула и закуталась в шарф.
— Девочке прохладно, — намекнула попутчица.
— Вам бы, пенсионерам, только укутать кого, а молодежи полезно посидеть на холодке – крепче будут.
— Я бы попросила не разговаривать в подобном тоне, — сделала ему замечание.
— Какой есть, такой есть. Неудобно-то как здесь… — он попытался устроиться получше, доедая, но все кривился и ворчал, ворчал, ворчал… То сумки его не так лежал, то карабкаться наверх надо, а он ведь не подросток.
Женщина только время от времени отрывалась от сериала и смотрела с осуждением. Но конфликтовать не хотела. Ане вообще фиолетово – она еле держится. Когда пожилая попутчица ушла в вагон-ресторан, то мужчина заныл:
— Верхняя полка. Кто вообще продает людям старше 30 лет верхнюю полку? Не развернуться. Не посидеть. А, если я навернусь оттуда?
Аня его не слышала.
— Разве это нормально?
Ане искоса посмотрела.
— Я пытался быть хорошим, добрым, как-то намекнуть, чтобы было понятнее, но ты не понимаешь. Ок. Тогда прямо – вставай с полки и перелезай наверх, я займу нижнюю, — он посматривал в коридор, чтобы попутчика там нигде не мелькнула. Что-то подсказывало, что женщина постарше легко поставит его на место.
— Не могу, — ответила Аня.
— Никто не может, но должны.
— Я вообще не в том состоянии, чтобы быть тут скалолазкой.
— По-твоему, это моя прерогатива?
И он скинул вещи Ани.
Как раз зашла попутчица.
— Я иду к проводнику, — женщина разозлилась, — И к начальнику поезда, если вы не угомонитесь. Полезайте, куда купили билет, и делайте это молча.
