— Валентина Петровна, ну зачем такой дорогущий торт? — Светлана поставила коробку на стол и сдержанно начала ее распаковывать. — Мы ж могли просто с чаем посидеть, да и все.
— Ой, да не начинай ты! — Валентина Петровна, невысокая такая, с аккуратно уложенными светлыми волосами, отмахнулась. — Внучка моя пятерку по контрольной получила, ну как это не отметить? Давай уж чай разливай, рассказывай, как у вас там.
Это был их обычный вторник. Как только Михаил задерживался на работе, его мама, Валентина Петровна, непременно приходила к невестке поболтать по-семейному. Каждую неделю. И так они уже давно, почти не замечая времени.
Светлана, стройная шатенка с большими карими глазами, знала, что свекровь обожает эти моменты. На кухне, за чашкой чая, они были не просто родственницами — они были почти подругами. Ведь такие разговоры — их маленький ритуал, поддерживающий теплоту семейных уз.
— Мишка опять весь в делах, — Светлана присела за стол, пожала плечами. — Домой приходит только когда стемнеет. Вон, какие у него контракты, переговоры…
— Да не переживай ты, — Валентина Петровна погладила невестку по руке, с улыбкой поглядывая на нее. — Он такой всегда был, все в отца. Тот тоже целыми днями на работе пропадал, а ты уж меня прости, но… на семейном благополучии это сказалось, зато семью-то обеспечивал.
Светлана кивнула, но на мгновение взгляд ее потускнел. Она любила Михаила. Любила, как раньше, и даже больше. Но что-то в их отношениях стало словно исчезать, как песок через пальцы.
Может, это она виновата — слишком много времени стала проводить с Романом, новым партнером Михаила по бизнесу? Но ведь всё это ради общего дела! Роман помогал ей разобраться в юридической части работы, учил, как правильно читать договора. «Будешь правой рукой мужа», — говорил он, улыбаясь какой-то особенной, насмешливой улыбкой, от которой у нее всегда на сердце что-то ёкало.
— Валентина Петровна, — Светлана подняла глаза и встретилась с взглядом свекрови. — А вы с папой… ну, то есть со свекром, не уставали друг от друга?
— Ох, всякое бывало, — Валентина Петровна отломила кусок торта, задумчиво его разжевывая. — Но я тебе скажу: главное, чтобы дети были счастливы. Вон, Кирюша у вас — отличник, Сонечка всех в садике покорила. Ради этого можно и потерпеть, — добавила она, с улыбкой наклонив голову.
Светлана замолчала, пытаясь скрыть свою боль. Как бы Валентина Петровна отреагировала, если бы знала, как часто Светлана теперь задерживается в офисе после работы? Как подолгу обсуждает с Романом не только контракты, но и всё, что происходит в их жизни. Как он смотрит на неё… не как на жену партнёра, а как на женщину, которую бы хотел видеть рядом.
Это было три года назад. Развод, скандал с бизнесом, переезд Светланы в маленькую квартиру, которую она сняла на деньги от продажи своей доли в фирме, которая когда-то была общей. Всё это оставило свои следы, но кое-что в жизни осталось неизменным.
Вторничные чаепития с Валентиной Петровной. Теперь они проходили у Светланы, в квартире, которую она снимала, но те самые привычные разговоры с тортом и чаем всё равно продолжались.
— Знаешь, — говорила Валентина Петровна, разглядывая фотографии внуков, висящие на стене, — Миша-то совсем с катушек съехал. Женился на этой своей… как её… Ане, фармацевт какая-то.
— Да ладно вам, — Светлана старалась говорить спокойнее, чем чувствовала. — У каждого своя жизнь, правда.
— Какая жизнь? — возмутилась свекровь. — Детей своих родных забыл, алименты с задержками платит, а эта его… — Валентина Петровна губы поджала. — Беременная ходит, представляешь? На седьмом месяце уже.
Светлана замерла. Беременность? Она даже не знала. Что-то кольнуло в груди — обида ли это была, или злость?
— А живут они где? — спросила она, стараясь звучать равнодушно.
— В однушке на Озерной. Миша все деньги в новый бизнес вложил, — Валентина Петровна слегка придвинулась ближе. — Слушай, Света, а я вот тут подумала…
— Что вы задумали? — Светлана насторожилась. Она прекрасно знала этот блеск в глазах свекрови — что-то она явно затеяла.
— Да ничего особенного, — Валентина Петровна поправила брошку на своей блузке, ту самую, подарок сына на прошлый день рождения. — Просто знаешь, в твоем доме трубы-то старые. А вот у меня соседка в ЖЭКе работает…
Светлана скосила взгляд на свекровь. За восемь лет совместного времени она успела хорошо изучить все её интонации. Сейчас Валентина Петровна явно что-то выдумывала.
— И что с трубами?
— Да так, ничего страшного. Просто соседка говорит, что могут прорвать. А если вдруг затопит квартиру снизу — представь, какие проблемы начнутся! — Валентина Петровна многозначительно подняла брови. — Ремонт месяца три, не меньше.
— И куда же нам с детьми, если что-то случится? — Светлана поняла, к чему ведет разговор.
— Вот об этом-то я и думаю, — свекровь понизила голос до шепота, как бы намекая на нечто важное. — У Миши-то квартира большая…
— Валентина Петровна! — Светлана даже встала. — Вы с ума сошли? У него жена, она беременная!
— Ну, тоже мне, жена, — фыркнула свекровь. — Седьмой месяц всего. А вот у нас внуки! Кирюша, между прочим, весь в отца — такой же упрямый, целеустремленный. А Сонечка? Это ж полная копия Миши в детстве!
Светлана молчала, глядя в чашку. В голове все перемешалось, воспоминания ярким вихрем пронеслись перед глазами. Вот Миша впервые привел её знакомиться с родителями — такой гордый, счастливый. Вот их свадьба — Валентина Петровна плачет от счастья. Первые годы брака, рождение детей… А потом появился Роман.
Роман. Высокий, уверенный в себе, с безупречными манерами и дорогими запонками. Он вошел в их жизнь как партнер по бизнесу, а закончилось всё крахом — и бизнеса, и брака. Светлана до сих пор не могла себе простить, что повелась на его красивые слова и обещания. А когда одумалась, было уже поздно — Миша узнал всё. От самого Романа.
— Нет, это неправильно, — Светлана покачала головой. — У Миши новая семья, ребенок скоро родится…
— Вот именно! — Валентина Петровна наклонилась вперед. — Ребенок! Ты представляешь, что будет? Эта твоя… замена… родит, и всё — пиши пропало. Мишу она окончательно от детей отведет. Она их терпеть не может!
— Почему вы так решили?
— А ты что, не видишь? — свекровь всплеснула руками. — На дни рождения не приходит, подарки через Мишу передает. А как я про внуков заговорю, так она сразу в телефон утыкается.
Светлана вспомнила Анну — ту самую худенькую девушку с аккуратной стрижкой, которая всегда ждала в машине, не выходя поздороваться. Они виделись всего пару раз, когда Миша забирал детей на выходные.
— И что вы предлагаете? — Светлана сама удивилась своему вопросу.
Валентина Петровна заговорила быстро, словно боялась, что невестка передумает:
— Значит так. Трубы у тебя точно прорвет — Зинаида из ЖЭКа уже акт составила. Только скажи, когда. А как прорвет — сразу к Мише. Он же не зверь, родных детей на улице не оставит. А там… — она замолчала, многозначительно улыбаясь.
— Что там? — Светлана не могла не спросить, хотя интуитивно уже понимала.
— А там видно будет. Поживете вместе, Миша детей каждый день видеть будет. Вспомнит, как это — в семье-то. А эта… — Валентина Петровна поджала губы, — может, и сама уйдет. Че ей, молодой, с чужими детьми возиться?
Светлана продолжала смотреть в окно. На детской площадке играли малыши, молодые мамы сидели на лавочках, подслеповато поглядывая в телефон. Где-то там, в другом районе города, Анна, возможно, гладила свой округлившийся живот и смотрела в окно с той же задумчивостью.
Вопросы стояли в воздухе. Какое будущее у них с Михаилом? И как всё это могло случиться — она, его жена, стояла теперь на грани тех нелепых решений, которые заставляют сердце сжаться. Она ведь вовсе не предавала. Или всё-таки предала? И если бы Валентина Петровна знала, как в её голове всё смешалось, она бы, может быть, улыбнулась и сказала, что так бывает.
Михаил сидел напротив матери в маленьком кафе возле своего офиса. Он выглядел как всегда — высокий, строгий в деловом костюме, уверенный в себе, с теми же самыми, почти выжженными усталостью глазами.
— Мам, ты что-то хотела обсудить? — его голос был таким сдержанным, что даже капля нервозности не прорвалась.
— Да так, ничего особенного, — Валентина Петровна помешивала ложкой горячий суп, внимательно следя за его выражением лица. — Как Анечка себя чувствует?
— Нормально, — Михаил бросил быстрый взгляд на часы. — Мам, у меня через час встреча…
— Всё торопишься, всё бежишь, — покачала головой Валентина Петровна. — А вот о детях подумать время есть?
Михаил напрягся, словно его кто-то ударил. Эти разговоры о детях стали повторяться, как заколдованный круг.
— Мам, мы уже обсуждали. Я плачу алименты, в выходные с детьми…
— Алименты! — Валентина Петровна повысила голос, потом мгновенно смягчилась. — Деньги — это не главное. Детям отец нужен. Каждый день. А ты…
— А я что? — голос Михаила стал резким. — Что ты хочешь от меня? Вернуться к Свете? После всего, что она сделала?
— Ой, ну что она сделала? Подумаешь, с Романом этим… — Валентина Петровна замолчала, заметив, как он схватил чашку, впившись в её край пальцами.
— Мам, — Михаил тихо произнес, — давай не будем об этом. У меня новая семья. Аня беременна. Мы счастливы.
— Счастливы? — Валентина Петровна усмехнулась горько, глядя ему в глаза. — В вашей квартирке? Когда родные дети по выходным приходят как в гости?
Михаил ничего не ответил. Он не стал говорить матери, что они с Аней уже нашли трёхкомнатную квартиру. Что после рождения ребёнка они планируют переехать. И что Аня предложила сделать одну из комнат детской для Кирилла и Сони, чтобы они могли остаться на ночь.
— Знаешь, — вдруг сказала Валентина Петровна, как бы случайно, — у Светы трубы текут.
— И что? — Михаил удивлённо взглянул на мать.
— Трубы, говорю, текут. Со дня на день прорвёт. Ремонт капитальный нужен…
— И при чём тут я?
— Как при чём? — Валентина Петровна всплеснула руками. — А куда она с детьми денется? На съёмную квартиру денег нет…
— Мам, — Михаил встал и отодвинул стул. — Я не буду это обсуждать. У Светы есть Роман, пусть он решает её проблемы.
— Какой Роман? — Валентина Петровна тоже встала. — Давно уже нет никакого Романа! Он её бросил, через месяц после… после всего.
Светлана не могла слышать этот разговор. И ведь даже, наверное, не должна. Но как она могла бы забыть его? Как могло всё обернуться так, что теперь каждый разговор с её свекровью звенит, как последний звонок?
Михаил застыл. Этот момент стал для него неожиданностью. Он думал, что они с Анной — команда. Строят свою жизнь, бизнес, воссоздают что-то новое, даже на руинах его бывшей компании.
— Все равно, — наконец, выдохнул он. — Это не мои проблемы.
— Не твои? — в голосе Валентины Петровны прозвучали слезы, как стеклянные осколки. — А чьи? Дети твои там живут! Внуки мои!
— Мам, прекрати давить, — Михаил достал бумажник, открывая его с непривычной резкостью. — Я оплачу счёт и пойду. У меня встреча.
— Иди-иди, — Валентина Петровна махнула рукой, как бы отмахиваясь от его слов. — Только помни — если что случится с детьми, это будет на твоей совести.
Он быстро встал и направился к выходу. На ходу ослабил галстук. И вдруг в кармане завибрировал телефон — сообщение от Ани: «Милый, не забудь купить молоко после работы. Люблю тебя ❤️»
А в это время в квартире Светланы…
— Мама, а почему мы собираем вещи? — маленькая Соня, шестилетняя копия Светланы, с любопытством наблюдала, как её мама складывает одежду в большие сумки.
— Понимаешь, солнышко, — Светлана присела рядом с дочкой. — У нас дома небольшие проблемы с водой. Нужно немного пожить в другом месте, пока всё починят.
— А где мы будем жить? У бабы Вали? — Соня обрадовалась перспективе погостить у бабушки, которая всегда их баловала.
— Нет, милая, — Светлана заправила выбившуюся прядь за ухо. — Мы поживём… у папы.
— У папы? — в дверях появился Кирилл, восьмилетний мальчик с серьёзным взглядом. — С этой… с тётей Аней?
Светлана вздохнула. Кирилл, в отличие от младшей сестры, всё понимал гораздо лучше, чем полагалось для его возраста.
— Да, сынок. Там будет и тётя Аня.
— Не хочу к ним, — Кирилл нахмурился. — Давай лучше к бабе Вале.
— Кирюша, так надо, — Светлана попыталась обнять сына, но тот отстранился. — Это ненадолго, правда.
И в этот момент зазвонил телефон. На экране высветилось имя — «Валентина Петровна».
— Ну что, готовы? — голос свекрови звучал взволнованно. — Я уже всё организовала. Зинаида акт составила, что трубы в аварийном состоянии. Завтра утром придёт сантехник, «случайно» что-то повредит, и…
— Слушайте, — перебила её Светлана, взгляд её стал тревожным, она не хотела, чтобы дети слышали. — Давайте позже обсудим детали. Я перезвоню.
После того как разговор закончился, Светлана села на край кровати. Внутри неё что-то сопротивлялось этому плану. Может, остатки совести? Ведь Анна ни в чем не виновата. Она просто полюбила Мишу — так же, как когда-то сама Светлана.
В памяти всплыл их последний разговор с Михаилом, три года назад. Его глаза, полные боли и разочарования. «Как ты могла, Света? Не просто с другим — с партнёром по бизнесу! Ты же знала, как я ему доверял…»
А ведь правда — как она могла? Роман казался таким надёжным, уверенным. Обещал золотые горы, убеждал, что с Мишей они просто топчутся на месте. «Ты достойна большего, — говорил он. — Мы с тобой сможем построить настоящую империю.»
Построили. Роман исчез через месяц после того, как она ушла от мужа, прихватив с собой все контакты крупных клиентов. А она осталась одна — с двумя детьми, чувством вины и свекровью, которая почему-то не отвернулась от неё.
— Мам, — голос Кирилла вырвал её из воспоминаний. — А папа знает, что мы к нему переезжаем?
Светлана посмотрела на сына и вдруг почувствовала, как пустота внутри неё сжалась. Всё, что она делала, всё, что она выбрала, казалось ей теперь каким-то случайным, неизбежным и одновременно нелепым.
Светлана замерла. Вот он, тот самый вопрос, который она боилась себе задать. Она всегда избегала его. Но теперь не было пути назад.
— Конечно знает, — сказала она, хотя голос предательски дрожал. — Баба Валя с ним договорилась.
— А тетя Аня? — не унимался Кирилл, будто что-то пытался понять, на что Светлана не знала, как ответить. — Она не будет против?
«Будет, — подумала Светлана. — Еще как будет.»
Вечер в квартире Михаила и Ани. Тихо. Анна сидела на диване с планшетом, листая каталог детской мебели. Она и Михаил давно планировали, что на следующей неделе пойдут за кроваткой. Выбирали с любовью, стараясь найти что-то особенное. Вот эту Анна показала ему, белую, с голубым балдахином.
— Как тебе эта? — спросила она.
— Красивая, — улыбнулся Михаил, но в его голосе прозвучала натянутость. — Но дорогая.
— Зато на вырост, — Анна провела рукой по животу. — Правда, малыш?
Но в этот момент раздался звонок. Михаил посмотрел на экран — «Света». Смущение на его лице было очевидно.
— Странно, — пробормотал он. — Она никогда не звонит по вечерам.
Анна невольно напряглась, но промолчала.
— Слушаю, — Михаил отошел к окну, ответив на звонок. Его голос стал серьезным. — Что случилось?
Анна продолжала сидеть, не отрывая взгляда от планшета, но не могла не слышать, как меняется тон его голоса. Он становился все более напряженным.
— Как прорвало? Когда? — он нахмурился. — И что теперь?.. Нет, погоди, ты что предлагаешь?.. Мама сказала что?!
Последнюю фразу он почти прокричал. Анна положила планшет на стол и встала. На кухне было немного тише, но слова Михаила долетали до неё.
— Света, ты в своем уме? — Михаил продолжал ходить по комнате. — У меня жена на седьмом месяце! Какое «пожить у нас»?.. Нет, я понимаю, что с детьми… Слушай, сними квартиру… Что значит «нет денег»?
Анна почувствовала, как тяжело стало в груди. Всё, что она только что слышала, вызывало у неё боль. Он был ее мужем, но вот эти все разговоры с бывшей женой… Невозможно было не почувствовать, как они трещат по швам.
Михаил перестал ходить по комнате, уселся в кресло и уставился в пустоту. Анна повернулась к нему, но он не посмотрел в её сторону. В этот момент телефон снова затрещал — Света. И всё стало ясно.
— Мама что? Уже едет к нам? С вашими вещами?.. Нет, Света, нет! Даже не думай!.. Алло? Алло!
Звонок в дверь. Анна замерла.
— Не открывай, — прошептала она, хотя её собственный голос звучал неуверенно.
Звонок повторился, настойчиво.
— Мишенька! — раздался голос Валентины Петровны. — Открывай! Мы приехали!
Анна стояла в дверях кухни, не в силах двигаться. Михаил, сжав зубы, кивнул, едва заметно.
— Мы? — она прошептала, не веря своим ушам.
— Она, Света и дети, — Михаил наконец проговорил.
— Миша! — снова зазвонил звонок. — Ну что же ты! У меня руки тяжелые, сумки с вещами…
Светлана с детьми уже были здесь. И хотя ещё час назад она не знала, как всё будет, теперь было ясно одно — жизнь её мужа и Ани тоже уже изменилась. Всё, что они строили, стало каким-то зыбким, как песок, который не успеешь схватить — и он уходит.
Анна медленно опустилась на стул, пытаясь собрать мысли в кучку, но все мысли путались, накручивались в голове, как клубок ниток. Её вдруг сильно затошнило. То ли от переживаний, то ли ребёнок почувствовал всё это напряжение, что витало в воздухе.
— Папа! — в голосе Валентины Петровны послышался характерный детский плач. — Пап, открой!
Михаил дернулся. Соня. Его маленькая Соня.
— Не смей! — Анна схватила его за руку, словно боялась, что вот сейчас он всё испортит. — Если откроешь — они останутся.
— Папочка! — теперь уже с уговорами кричала Соня. — Тут холодно!
Валентина Петровна продолжала звонить, а теперь к этим звонкам прибавился стук в дверь, как барабанный бой, бесконечный и настойчивый.
— Миша! — это была уже Света. — Пожалуйста. Нам некуда идти.
Михаил замер. Он стоял, как вкопанный, на границе между двумя мирами — миром, который ему так долго казался родным, и этим новым, где всё изменилось, где всё было чужим и зыбким. Он почувствовал, как его разрывает — между этой женщиной, которая когда-то была его женой, и той, которая сейчас носит его ребёнка.
— Миша, сынок, — голос Валентины Петровны теперь стал умоляющим, на грани слёз. — Ну нельзя же так! Дети на лестнице стоят!
Михаил посмотрел на Анну. Она сидела, обхватив живот руками, будто пытаясь защитить их малыша от того кошмара, который накатывал. Она всё видела. Всё слышала. Но она молчала. Молчала, потому что понимала, что не было у неё сил что-то сказать.
— Я сейчас, — Михаил сжал её плечо и пошел к двери.
Когда он распахнул её, перед ним предстал целый мир: мать с огромными сумками, Светлана с бледным лицом, прижимая к себе Соню, и Кирилл, стоящий чуть в стороне, с выражением взрослого человека на лице.
— Не входить, — Михаил, как стена, загораживал проход. — Мама, ты что творишь?
— Что я творю? — Валентина Петровна моментально перешла в наступление, не давая ни малейшего шанса на спокойный разговор. — Это ты что творишь! Дети на улице остались!
— Какие дети на улице?! — Михаил не выдержал. Он повысил голос, и даже удивился сам себе. — У них есть квартира!
— Там трубы прорвало, — вмешалась Светлана. — Акт есть из ЖЭКа…
— Да знаю я про ваши трубы! — Михаил не мог больше держать себя в руках. — И про акт знаю! И про то, как мама всё подстроила!
На лестничной площадке повисла тишина. Только всхлипывала испуганная Соня, сжимающая ладошки мамы.
— Миш, — Светлана шагнула вперед, глаза её блеснули. — Мы правда не специально…
— Не специально?! — он горько усмехнулся, в его голосе звучала злость. — А кто сантехника подговорил? Тоже не специально?
— Сынок, — Валентина Петровна попыталась протиснуться в дверь, её тело было как пружина, готовая к удару. — Давай в квартире поговорим…
— Нет! — Михаил с силой захлопнул дверь, будто пытаясь запереть всё это на замок, забыть и оставить позади.
— Папа! — раздался отчаянный крик маленькой Сони, и сердце Михаила сжалось.
Звук детского плача ударил по нервам Михаила, как молоток по железу. Он снова открыл дверь, и лицо его было такое, будто он собирается разбить что-то тяжелое.
— Значит так, — он говорил, как будто каждое слово было взвешенным и выковыривалось с усилием. — Света, бери детей и езжай к маме. Она явно все продумала, раз такую комбинацию устроила.
— Миша, — начала было Валентина Петровна, не давая ему завершить.
— А с тобой, мама, — Михаил обернулся к ней, — мы поговорим позже. Когда я остыну. Потому что сейчас я просто не могу…
В комнате повисла тишина, и на секунду всё замерло. Вдруг раздался спокойный, слегка усталый голос.
— Что здесь происходит?
Все обернулись. Из-за двери выглядывала Анна — бледная, но собранная, в домашнем платье, которое подчёркивало её беременность.
— О, появилась, — процедила Валентина Петровна, сверля её взглядом. — Полюбуйся, как твой муж родных детей на улицу выгоняет!
Анна не смотрела на свекровь. В её голосе не было ни страха, ни злости. Он был каким-то неожиданно спокойным.
— Я вызвала такси, — продолжила она, словно не слышала обвинений. — Оно будет через семь минут. Светлана, — она повернулась к бывшей жене Михаила и посмотрела прямо в глаза, — я забронировала номер в гостинице «Заря». Там есть семейные номера, с кухней. На неделю, пока не решится вопрос с трубами.
Все замерли. Невероятно, но факт: ни одна из них не ожидала такого поворота событий.
— Я оплатила картой, — Анна достала из кармана платья распечатку брони и протянула её Михаилу. — Адрес отеля я скинула на твой телефон. Номер тоже на твоё имя. Ты отвезёшь их, проследишь, чтобы их заселили нормально.
Валентина Петровна первой пришла в себя. Она шагнула к невестке, с лицом, полным непонимания.
— Это что за благотворительность такая? — её голос был резко колющим. — Думаешь, откупиться от них можно?
— Нет, Валентина Петровна, — Анна всё так же говорила спокойно, как будто решала просто бытовой вопрос. — Я просто решаю проблему. Вы же этого хотели? Решить проблему с детьми?
— Да как ты смеешь… — Валентина Петровна, не сдержавшись, попыталась подойти ближе.
— А вы как смеете? — вдруг в голосе Анны прозвучала твердость. Она подняла его, сжав кулаки. — Явиться ночью с детьми, устроить этот цирк на лестнице? Вы думали о них? О том, как страшно маленькой Соне? Как стыдно Кириллу?
В этот момент в комнате стало по-настоящему тихо. Всё замерло, как в паузе перед сильным дождём, когда воздух наполнен чем-то тяжёлым и неизбежным.
Кирилл, как будто услышав своё имя, поднял голову. В его взгляде появилась какая-то новая тоска, но и решимость.
— Мы… — начала было Светлана, но Анна не дала ей продолжить.
— Подожди, — прервала её Анна, не меняя интонации. — Я не закончила. — Она повернулась к Валентине Петровне. — Вы хотели меня унизить? Сделать чужой? Ну, получилось. Я действительно чужая. И поэтому я могу взглянуть на всё трезво.
Она достала телефон.
— Такси будет через три минуты. — Она посмотрела на мужа, будто всё было естественно. — Миш, возьми куртку, на улице холодно.
— Аня… — Михаил смотрел на жену так, будто вдруг открыл её для себя заново.
— И не забудь взять документы, — добавила она, как будто речь шла о самой обычной вещи. — Они понадобятся при заселении.
— Мы никуда не поедем! — вдруг громко заявила Валентина Петровна, не скрывая возмущения. — Света, не смей! Это наш дом, наша семья!
— Нет, мама, — тихо сказал Михаил, словно разочарованный. — Это мой дом. И моя семья здесь, — он встал рядом с Анной, как бы защищая её. — А то, что ты устроила… Я такого от тебя не ожидал. Даже от тебя.
— Миша, — Валентина Петровна всплеснула руками, — да ты что! Я же как лучше хотела! Для всех!
— Для всех? — Михаил усмехнулся с горечью. — А Аню ты спросила? Она тоже часть семьи. И ребёнок, которого она ждёт — тоже твой внук. Или внучка.
— Какой внук? — Валентина Петровна скривила губы. — Да эта…
— Такси приехало, — резко перебила её Анна. — Света, возьмите детей. Миша поможет с вещами.
Светлана, которая всё это время молчала, вдруг расплакалась. Она подошла к Анне, обхватив её взглядом, словно ищя прощения.
— Прости меня, — сказала она, и слёзы катились по щекам. — Я… я не должна была…
— Не нужно, — Анна отвела взгляд, как будто эта просьба не касалась её. — Просто идите. Детям нужно успокоиться.
Кирилл, стоявший в сторонке, вдруг подошёл к Анне и тихо, почти неслышно сказал:
— Не кричи, пожалуйста, тётя Аня, мне страшно.
Анна наклонилась к мальчику и тихо, успокаивающе проговорила:
— Всё будет хорошо, Кирюш. Папа приедет к вам завтра, обсудите, как быть дальше.
Уже у лифта Михаил не выдержал.
— Значит так, — его голос звучал непривычно жестко, как если бы он был на грани. — Я вас отвезу в гостиницу. И чтобы духу вашего здесь не было больше, обеим.
— Миша! — Валентина Петровна ахнула, как будто услышала что-то немыслимое. — Как ты можешь…
— Могу, мама. Ещё как могу, — Михаил шагнул вперёд, сжимая кулаки. — Ты решила? Ты всё решила? А меня спросить забыла. И Аню. Мою жену, между прочим.
— Сынок, — Валентина Петровна попыталась его обнять, но он отстранился.
— Нет, мама. Наговорились уже, — он повернулся к Светлане. — А ты? Как ты вообще могла в этом участвовать?
— Миша, нам правда некуда идти, — Светлана прижала к себе Сону, как спасительный камень.
— Да неужели? — он усмехнулся с каким-то горьким отчаянием. — А как же твой Роман? Тот, который тебя так любил, что ты разрушила наш бизнес? Может, к нему пойдёшь?
— Миша…
— Не хочешь в гостиницу — так к маме поедешь, — он отрезал, не давая продолжить. — Прямо сейчас. И детей забирай. А тебе, мама, я вот что скажу — забудь мой адрес. И телефон заодно. Когда соскучишься по внукам — звони Свете.
— Ты не посмеешь! — Валентина Петровна повысила голос. — Я твоя мать!
— Посмею, — Михаил достал телефон. — Сейчас я отменю бронь, и если через пять минут вы всё ещё будете здесь — вызову полицию. Пусть разбираются с попыткой незаконного проникновения.
— Миша, — Светлана взяла его за рукав, но он стряхнул её руку с таким жестом, что она отступила.
— Детей я буду видеть по графику. Как обычно. А сейчас — все вон отсюда, — сказал он, как будто всё уже решено.
Он захлопнул дверь подъезда и прислонился к ней спиной, будто закрывая всё, что было за ней. Из-за двери доносились причитания матери, плач Сони и тихий голос Светланы, пытающейся успокоить детей.
— Уехали? — тихо спросила Анна, выходя из кухни, когда Михаил вернулся в квартиру.
— Не знаю, — он покачал головой. — Сами доберутся. Не маленькие.
Они стояли молча, прислушиваясь, как затихают крики на улице. И было как-то очень тихо.
Михаил обнял жену, как будто только сейчас осознал, что всё это не сон.
— Прости за этот цирк. Такого больше не повторится.
— Я знаю, — она прижалась к нему, как к спасительному берегу. — Я в тебе никогда не сомневалась.
Где-то внизу ещё слышались причитания свекрови.
План Валентины Петровны провалился.
На этот раз — окончательно.
Конец.
