— Ты что? Беременна?! Собралась рожать? Нет, не позволю! — закричала свекровь, увидев живот, который невестка, Карина, тщательно скрывала 6 месяцев.
— Алла Петровна, мое решение никак не касается вас, — стараясь сохранить спокойствие, сказала Карина.
— Еще как касается! Именно меня оно и касается! — Алла Петровна сделала шаг к невестке, со страхом и ненавистью глядя на ее живот.
— Мама, прекрати! Я не позволю тебе вмешиваться в мою семью. — В прихожую вышел муж Карины, Коля. Если бы он знал о том, что мать планирует визит к ним домой, то уж точно пошел бы открывать дверь сам, не пустил бы жену… Но было поздно. Алла Петровна уже все увидела и собралась уйти.
— Бабушка, здлавствуй! — не понимая общей трагедии, следом за отцом в коридор выбежала трехлетняя Настя. Она очень любила Аллу Петровну. — Мам, а почему она уходит?
На глазах у ребенка моментально появились слезы обиды.
— Это я виновата? Я что-то не так сделала?
— Ты не виновата, дочка. Бабушка просто забыла выключить плиту дома. Идем. — Карина взяла малышку за руку и привела в дом. Они с мужем усердно делали вид, что все хорошо. Но когда девочку уложили спать, Карина не выдержала.
— Твоя мать совсем потеряла разум. Я боюсь ее. Боюсь за свое здоровье и жизнь нашего будущего сына.
— Карин, ты уверена, что будет мальчик? — тихо спросил Николай.
— Ты что?! Тоже не в себе?! Мы вместе были у врача! — Карина отшатнулась от мужа, инстинктивно прикрывая живот.
— Нет! Ты не так поняла. Милая, не бойся! Я совершенно не верю в то, во что верит мама! Я рад, что у нас будет сын… Просто я был бы также рад, если бы у нас родилась девочка… УЗИ не всегда правдиво… — слова Коли прозвучали неубедительно, и Карина торопливо вышла из комнаты. Она должна была побыть одна. Общество мужа в один миг стало тяготить.
***
Алла Петровна вернулась домой. Она шла на ватных ногах и думала о том, что лучше бы это был сон. Как она могла позволить этому случиться?! Как мог допустить это Коленька? Она ведь велела ему подсовывать жене против озачат очные капсулы! Они не должны были сохранять новую беременность! Зачем? Ребенок уже есть, девочка-солнышко, Настя, в которой Алла не чаяла души. Именно к ней шла Алла в тот день. Соскучилась по внучке, хотела повозиться, поиграть! И тут такой удар! Скрытая беременность!
Алла Петровна дрожащими руками нащупала ключи и открыла замок. Ее любимая дворняжка, Боня, кинулась в ноги.
— Только ты меня любишь, только ты понимаешь… — причитала женщина, упав перед собакой на колени. Слезы, которые она сдерживала, потекли ручьем. Боня посмотрела на хозяйку и завыла.
«Плохой знак… Надо идти к Галине», — подумала Алла Петровна.
Галина жила на окраине города. В старом деревянном доме.
— Пришла? Ну говори что надо… — знахарка посмотрела в упор своими черными глазами. От этого взгляда перехватило дух.
— Беременна.
— Кто?
— Невестка. Живот уже такой, что обычными методами не избавиться… — выдохнула Алла Петровна, присаживаясь на стул.
— Сейчас гляну. — Галина зажгла свечу и что-то пробормотала. — Да, срок большой. Мальчика ждет. Сердце бьется, растет…
— Что мне делать?! — Алла Петровна посмотрела на знахарку.
— Живи. От судьбы своей не уйдешь. Твоя судьба уже предрешена, — Прищурившись, сказала та.
— Я не хочу! Я живая, а этот… он еще эмбрион! — вскричала Алла. — Помоги мне! Дай какой-нибудь отвар. Не надо ему появляться на этом свете!
— Погубить невинную душу хочешь? Понимаешь, что грех?
— Он всего лишь клетка! Не ребенок даже! Так… — Алла сама пугалась своих слов.
— Кровь твоя в нем течет… Родной внук он тебе, Алла! Да и не поможет это…
— Не нагнетай, Галя! Я к тебе пришла не за нравоучениями! Плачу не за то! Цыганка мне сказала, я верю! Нельзя допустить рождения второго мальчика. Нельзя!
— Ладно. Воля твоя. На тебе будет грех. — Знахарка что-то пошептала, взяла какую-то траву, подожгла и положила в мешок. — Вот. Отдашь это невестке.
— Так она меня не примет!
— Значит, тайком подложи. В этом я тебе не помощница. А теперь уходи. И не приходи больше. Душа у тебя почернела. Ничем тебе уже не помочь… — последние слова Галина говорила уже в спину клиентке. Та получила свое и, кинув на стол деньги, поторопилась уйти.
Не придумав ничего, кроме как подсунуть колдовской мешочек внучке, Алла Петровна пошла к детскому садику и выждала момент, когда Настенька пойдет гулять с воспитателем.
— А я за внучкой. Пораньше заберу, — Алла Петровна знала воспитательницу, и та отдала ребенка без подозрений.
— Бабулечка! Ты в тот раз успела плиту выключить?
— Успела, солнышко. Идем. Я тебе мороженое купила. И куколку новую. А эту картину маме в комнату отнеси. Спросит — скажи, что бабушка прощения просит, — женщина положила в детский рюкзачок подарки.
— Спасибо, бабушка. Ты такая холошая! Я тебя так люблю! — Настенька обняла Аллу Петровну, и у той полились слезы. — Ты чего? Не плачь…
— Это у меня аллергия. Я не плачу, — соврала Алла Петровна.
Они погуляли, и женщина отвела девочку к сыну на работу.
— Мам… А Карина знает, что ты Настю забрала из сада?! — ахнул Коля.
— Нет. Ты ей позвони, чтобы не волновалась. Она меня вряд ли захочет видеть и слышать… — Алла опустила глаза.
— Мам, ты в следующий раз предупреждай, ладно?
— Ладно. Ну я пошла.
— Иди…
Николай быстро позвонил жене и успокоил ее.
— Все хорошо с дочкой. Со мной. Приедем домой скоро.
Настя хвасталась куклой, а про небольшую картину позабыла. Рамочка так и осталась в рюкзаке девочки. Ее обнаружили только через несколько дней, когда Настя резко заболела.
— Подозрение на аппендицит. Скорую срочно! — сказала медсестра в садике.
Ребенка увезли прямо на операционный стол.
— Вот, рюкзачок. Вы крепитесь… — с сочувствием сказали в приемном покое Карине, которая была сама не своя.
— Давай мне. А ты посиди. Я сейчас маме позвоню…
— Не надо Алле Петровне звонить! — замахала руками Карина. — Не хочу ее видеть!
— Она любит внучку.. Надо ей сказать. Ой, у меня телефон сел. Дай свой.
— Не дам.
— Тогда я с Настиного позвоню.
У ребенка был самый простой, кнопочный телефон для экстренной связи с родней. Настя уже знала цифры и могла позвонить маме или папе в случае чего-то плохого.
Николай полез в рюкзак дочки и нашел картину.
— Это что?
— Не знаю… — Карина посмотрела на рамку. Она была странной. Холст был натянут некрасиво, словно кто-то засунул что-то внутрь. Карина занималась в художественной школе и могла заметить странную натяжку холста, когда как Коля просто удивился.
— Может, делали на занятии по рисованию?
— В садике? В три года? Коля, твоя дочь на днях рисовала кота — он был похож на нарезной батон! А тут настоящий, Чеширский Кот! — Карина взяла в руки рамку, и ей стало нехорошо.
Картина выпала из рук, и подрамник треснул. Из него выпал мешок с травой.
— Это твоя мать… — последнее, что сказала Карина перед обмороком.
К счастью, беременная женщина была в приемном покое, и ей успели оказать помощь. Коля быстро выкинул и картину, и мешок. Он не верил в эти глупости, но даже ему стало не по себе.
Коля решил серьезно поговорить с матерью.
— Мама! — он дозвонился, как только сумел. — Дочь в больнице! Увезли из садика! — Николай описал всю тяжесть ситуации. — Состояние нестабильное.
— Я сейчас приеду! — Алла Петровна едва не умерла от страха за внучку. Она не хотела ей навредить и даже не подумала о том, что заговор может подействовать на Настеньку.
— Мама, не приезжай. Карине плохо. Она едва не потеряла ребенка. Моя жена не хочет тебя видеть. — Признался Коля.
— Но почему?! Я имею право увидеть внучку! Я еду!
— Лучше помолись за нее. Дело плохо… Еще эта картина непонятная… Откуда взялась, неизвестно. Ты ведь не дарила Насте ничего, кроме куклы?..
— Нет. — Дрогнувшим голосом сказала Алла. Она вдруг поняла, что натворила. — Мне надо идти. Все будет хорошо, сынок.
Женщина быстро собралась и вызвала такси. Уже через 20 минут она стояла на пороге дома Галины. Но та не хотела впускать гостью.
— Говорила тебе, не приходи!
— Галенька, я заплачу в три раза больше! Только спаси мою внучку! Эта трава, будь она неладна… Не на ту подействовала!
Галина открыла дверь.
— Садись и молчи. Буду снимать заговор. Повезло тебе, что вовремя врачи успели.
Алла Петровна расплакалась. Она поняла, что сотворила ужасную вещь, и очень раскаивалась.
— Все. Иди. Устала я, — спустя некоторое время сказала Галина. — Все нормально. Жива останется.
— А ребенок?
Галина посмотрела на Аллу Петровну так, что у той сердце пропустило удар. Знахарка не ответила. Молча кивнула на дверь.
Эта была последняя их встреча.
В тот день все обошлось. Операция прошла успешно. Настенька выздоровела, и вскоре ее выписали домой. Карину оставили на сохранение, а спустя несколько недель она вернулась домой и до конца беременности не встречалась со свекровью. Они с дочкой уехали в область к родне.
Николай тоже сторонился общества матери, особенно, после того как Настя проболталась, что забыла подарить маме картину.
— Вот бабушка будет лугаться! — пробормотала девочка.
— Не будет. Все хорошо, солнышко, — казал Николай. — Только маме не говори, что это бабуля тебе подарила картину. Тогда никто не станет тебя ругать.
— Ладно.
Жизнь текла своим чередом. Больше никаких эксцессов не было.
В назначенный срок Карина родила сына. Мальчик был здоров, и вскоре молодую маму выписали домой. На выписку бабушку не позвали. Карина была категорически против того, чтобы Алла Петровна приходила к ним.
Так прошел год.
На первый праздник сыночка были приглашены только самые близкие.
— Дочь, может быть, все-таки Аллу Петровну позвать? — спросила накануне мать Карины. — Она все-таки бабушка… Я не понимаю, что у вас с ней произошло? Все же было нормально.
— Мам. Не надо тебе в это лезть.
— Доченька… Ты можешь со мной поделиться. Я все пойму.
— Хорошо. Если хочешь знать, у нее с головой проблемы! — процедила Карина.
— Да? А на свадьбе показалась мне нормальной.
— Мне тоже! Но это было лишь иллюзией! Когда я родила Настю, она подошла и сказала: «Вот и хорошо. Одна дочь есть и хватит вам». На что я ответила, что мы с Николаем планируем двоих детей.
— И?
— Она начала кричать на меня! «Не позволю! Ни за что! Коля знает, он тебе должен был сказать!»
— О чем? — мать Карины нервно крутила браслет на запястье.
— О том, что на ней проклятье. Видите ли, цыганка в детстве предсказала несчастье!
В ответ женщина глухо рассмеялась. Но Карине было не смешно.
— Она поверила в предсказание какой-то ряженой?!
— Да! При этом она сама какая-то одержимая! Я не говорила тебе, но я уверена, что она хочет нас извести! Коля признался, что в том пророчестве были слова, что Алла будет прикована к постели из-за второго мальчика!
— Боже мой! — мать перекрестилась.
— Ты бы видела ее лицо, когда она узнала, что у нас будет сынок. А потом этот аппендицит! Я нашла у Насти подклад…
— Ну и ну… Видимо, поэтому Ванька так часто болеет. Свекровь твоя совсем того… Теперь понимаю, почему ты ее не приглашаешь к вам домой. Нечего делать.
Алла Петровна, впрочем, и сама не горела желанием приходить к сыну и невестке. Она боялась. Каждое утро она просыпалась со страхом. Женщина обошла всех гадалок, знахарок в поисках ответов на свой вопрос, но никто не мог ей помочь.
— Следить надо было за гулящей, — сказала одна сомнительная дамочка в тюрбане и черной подводкой на глазах, после того как долго вглядывалась в свой хрустальный шар.
— Вы утверждаете, что мальчик мне некровный?!
— Женщина, конечно, нет! Это очевидно! Нагуляла твоя девка. Теперь жди беды. На твоем месте я бы не позволила рожать.
— Так уже родила…
— Да? Странно… Впрочем, у меня шар с погрешностью. Не всегда все четко видно. С тебя 15 тысяч за прием.
— Почему так дорого?!
— Потому что случай тяжелый.
— Но вы же ничем не помогли.
— Информацией помогла. Предупрежден — вооружен. Ступай.
Алла Петровна шла домой чернее тучи. Жизнь ее потеряла всякие краски и смысл. С внучкой ей видеться не позволяли, и единственной радостью осталась Боня. Да и та недавно подвела: сорвалась с поводка и убежала. Только спустя три недели соседка привела лохматую дворнягу. Алла уже и не чаяла ее вернуть…
За весной наступило лето, и чтобы немного отдохнуть, Алла отправилась на дачу. Собаку она взяла с собой. Там Боня и родила щенков. Трех дворняг, которых тут же полюбила Алла Петровна. Она буквально тряслась над ними, как над собственными детьми. Они заменили ей внуков.
Жизнь снова приобрела яркие краски.
Когда щенки начали подрастать, женщина стала искать для них заботливых хозяев. Даже сыну отважилась позвонить.
— Нет. Не думаю, что это хорошая идея. Не возьмем собаку. Ванюшка ползает везде, Карина за него боится.
— Ты поспрашивай друзей, они уже скоро большие станут. Уже резвые, как кони! Растут не по дням, а по часам. Боня такая у меня складная, а эти видно, в папу пошли. Наверное, он какой-нибудь доберман или дог. Я не потяну столько собак дома. Одна девочка, два мальчика. Запомни.
— Хорошо, мам. Я спрошу знакомых.
Они распрощались, и Алла Петровна отправилась на выгул. Она так боялась за щенков, что купила каждому поводок и ошейник. Шла она с ними как на упряжке: каждый тянул в свою сторону.
И вот, в один не самый прекрасный день, что-то привлекло внимание щенков и они решили кинуться через дорогу.
Алла схватила собак, но удержать свору не смогла. Молодые псы оказались сильнее пожилой хозяйки. Второй щенок, самый крупный, дернулся и побежал. Поводок накрутился на ноги, Алла потеряла равновесие и упала. Собаки протащили ее по дороге прямо под колеса проезжающему мотоциклисту… Парень не успел затормозить, и женщина получила серьезные травмы.
***
— Стой! Подожди! — кричала Алла Петровна, увидев вдалеке ту самую цыганку из детства. Она бежала по полю, а ее длинная цветастая юбка развевалась на ветру. Алла не успевала за ней. Она устала. Было плохо, жарко, тяжело дышать. — Да постой же!
— Чего тебе?
— Зачем ты мне сказала тогда про проклятье?! Ты виновата во всем! Ты!
— Я? — цыганка рассмеялась.
— Ты! Я так и не увидела внука! Всю жизнь прожила в страхе!
— Глупая женщина. Бояться надо было не его! За собаками своими лучше бы следила. Внук твой не причем!
— А при чем тут мои собаки? — Удивилась Алла. Цыганка не ответила. Растворилась вместе со сном. Алла начала приходить в себя и почувствовала боль и беспомощность.
Язык не ворочался, получалось только тяжело дышать.
— Что с ней, доктор? Она будет жить? — голос Николая был словно с другого конца вселенной.
— Да. Но двигаться не сможет. И речь, скорее всего, тоже не вернется. Вам придется полностью ее обслуживать… Или нанимать сиделку, — тихо сказал врач.
Николай закрыл лицо руками.
***
Спустя несколько дней. В больнице
— Бабулечка, мне так тебя жаль! Вот, возьми мою куклу! А это тебе Ванюша передал, мы с ним вместе нарисовали, — сказала Настя, придя навестить бабушку и сжимая её руку в своей. Но та не могла ответить ей.
Алла Петровна лежала, обездвиженная. И лишь по ее щеке скатилась слеза. Ванечка. Настенька… Дело было не во внуках. Она только сейчас это поняла. Вот только было слишком поздно.
КОНЕЦ
