Когда Владимир с женой, Наташей, обменяли свой дом в деревне на просторную квартиру, они думали, что наконец-то смогут спокойно ездить на работу без пробок и обжиться в уютной трешке. Однако их радость быстро сменилась раздражением — бывший владелец дома, Степан Васильевич, дядя Владимира, удивил супругов.
— Я завтра приеду, чтобы остаток вещей забрать. Балкон заодно разберу, — дядюшка позвонил накануне выходных. Владимир даже обрадовался, ему не нравился хлам на балконе, оставшийся от прежних хозяев. А самому туда лезть не хотелось.
— Приезжайте, Степан Васильевич.
— Мы с женой приедем…
— Хорошо, так быстрее будет.
— Мы если честно взяли в театр билеты, что-то давно не ходили. Постановка вечерняя, думали, что можем у вас с Наташей остаться переночевать.
Владимир не планировал принимать гостей на все выходные. Но Степан Васильевич принял его молчание за согласие и, быстро попрощавшись, положил трубку.
Чтобы не расстраивать жену, Владимир решил начать с позитива:
— Скоро мы избавимся от хлама.
— Ты нанял мусоровозку? — обрадовалась Наташа.
— Эм… Нет. Дядя Стёпа приедет разбирать балкон. С женой.
— Ясно. Ну пусть. Мы можем днем в магазин съездить, пока они свой хлам выносят. Тогда и убирать в квартире не будем заранее. Натопчут…
— Угу. Они, правда, с ночевкой к нам…
— Там нет столько хлама, чтобы до ночи копаться! — удивилась Наташа.
— В общем-то, они в театр собрались.
— Значит, это очередной предлог, чтобы в квартиру вернуться? — Наташа нахмурилась. Ей не нравилось, что дядя мужа был настолько привязан к обменянному жилью, что после недавнего переезда чуть ли не ежедневно приезжал, не давая обжиться супругам.
По документам квартира Степана Васильевича теперь принадлежала Владимиру, а дом за городом — был переоформлен на дядю. Пожилые супруги, тетя Маша и дядя Стёпа, решили на пенсии перебраться поближе к сестре в деревню, а вот молодые, работающие в городе, Владимир и Наташа, устали ездить из области в город на работу и стоять в пробках. Поэтому решили обменяться. По деньгам, то на то и вышло. Все были довольны… Как казалось поначалу.
Но вдруг Степан Васильевич зачастил.
Сначала предлоги были вполне логичными: забрать мебель, ковры, одежду из шкафа, которую сразу не смоги перевезти. Потом Степан Васильевич вспомнил, что у него большая библиотека на антресоли.
Мужчина с ностальгическим видом забрался на лестницу и начал разбирать старую макулатуру.
— Хорошо, что я не выкинул это все, — шепотом признался Владимир жене тогда.
Наташа в тот день гостеприимно накрыла стол, выставила бутылку «за новоселье»… И Степана Васильевича понесло.
— Я за руль пьяным не сяду, а выпить хочется. Останусь тут, в своей комнате. — Улыбнулся он. Владимир хотел было сказать, что его комната уже не его, но промолчал.
— Стёп, а помнишь, как я сгущенку тут варила? Банка как взорвалась, и все стены залепила! — вспомнила тетя Маша.
— Ой, помню. Вон, пятно на потолке… И вон там. А еще вот тут, за картиной с подсолнухом.
— Да, нам это не нравится, завтра как раз будем убирать. — Поделился Вова.
— Как убирать?!
— Ну так. Натяжные потолки заказали. — Пожала плечами Наташа.
— Зачем вам натяжные потолки? Они же все пространство съедят.
— Зато быстро и удобно. И недорого.
— Не надо! Я против натяжных потолков!
— Степан Васильевич, это наша кухня, — вежливо напомнила Наташа.
— Ну вы хоть картину не снимайте! Она мне дорога как память! Я ведь все детство прожил на юге, у нас там подсолнухи такие…
— Вот, пожалуйста, — Наташа не выдержала и сняла с потолка. — Забирайте себе. Повесите на своей кухне и любуйтесь.
Тетя Маша поджала губы, но промолчала. А когда гости решили лечь спать, Владимир услышал странный скрежет в соседней комнате.
Они с женой уже выключили ночник и не планировали вставать до утра.
— Да что они там творят?! — напугалась Наташа.
— Не знаю…
Скрип повторился. Пришлось идти. Проверять.
Когда Владимир открыл дверь в комнату, он обомлел. Степан Васильевич вместе с тетей Машей пытались переставить тяжелый диван, который едва смогли поднять трое грузчиков.
— Вы что делаете?!
— О, Володя, давай-ка, подсоби!
— Дядь Стёп?!
— Говорю, подсоби! Хочу проснуться утром, как раньше, чтоб из окна небо видеть. А не это подобие искусства, — он махнул рукой на картину, которую Владимир и Наташа купили за «дорогие деньги» на выставке накануне переезда.
— Дядь Стёп, вы. пожалуйста, не трогайте…
«Хрясь!» — ножка дорогого дивана застряла полу и отломила кусок ламината…
Владимир схватился за голову.
— Ой… Ну ничего, ламинат какой-то мрачный. Тут надо посветлее, — тихо сказала тетя Маша, поняв, что они натворили.
— Ложитесь спать. Так. — Пробормотал Владимир. Они втроем вернули диван на место, и злой хозяин ушел спальню. Жену он решил не расстраивать, благо дыру в полу диван перекрыл.
Тем не менее Наташа запомнила те выходные и не хотела их повторять. Спала она плохо: мешал яркий храп из соседней комнаты. А утром ее разбудил ужасный запах перегретого жира — тетя Маша решила пожарить блины… «На своей кухне».
— Вов, может, мы сами балкон разберем, а? Не надо их к нам на все выходные.
— Тебе охота туда лезть?
— Нет…
— И мне. Пусть сами. Зато больше не будет поводов к нам наведаться. И, надеюсь, это будет последний раз, когда они приедут. Иначе придется принимать крайние меры.
Степан Васильевич с тетей Машей приехали с самого утра.
— Мы тут подарки привезли вам! — дядя выставил на стол настойку.
— О, спасибо…
— Ну что, мы пока в комнату, с дороги отдохнем. А уж потом разберем балкон.
— Мы с мужем поедем по делам. Если что звоните, — сказала Наташа. Она не знала, что в эту субботу придет мастер: они с Вовой решили застеклить балкон, сделав лоджию.
Пока супруги ходили по магазину, Владимиру позвонили стекольщики.
— Нехорошо поступаете, уважаемый! — прямо сказал он, вводя в ступор Вову.
— Что вы имеете в виду?
— Я своих людей вам выделил, они время потратили, приехали на замеры… А вы?
— Что?
— Не пустили!
— Я вообще-то в магазине!
— А кто же тогда тот дедок с бородкой?
— Дядя Стёпа? А что он?
— Он сказал, что балкон застеклять не разрешал!
В ответ Владимир выругался.
— Мы с женой отъехали, не знали, что мастера придут сегодня. Простите… Там у нас дед не в себе… А вы могли бы и предупредить, чтобы мы дома остались!
В итоге с мастером было улажено, но супруги ехали домой злые.
Старые хозяева сидели на кухне и мило беседовали, попивая чай. Никто не торопился разбирать балкон.
— Степан Васильевич, зачем вы без нас распоряжаетесь в нашей квартире?!
— Ты о чем?
— Об этом! — Вова показал на балкон.
— Так мы решили, что завтра, с утра начнем. Нам торопиться некуда. А сегодня холодно, сыро. Болеть не хочется. Да и театр у нас…
— Я про стекло! Кто вам дал право распоряжаться у нас в доме и решать: застеклять балкон или нет?!
— Да ты чего, Володя! — удивленно воскликнул гость. — Балкон должен дышать! В городе и так свежего воздуха мало, а тут ещё ты этот аквариум решил устроить. Нет, мы с Машей всегда на балкон ходили летом. Представь, утро, чашечка кофе, номер свежей газеты…
— Которые теперь пылятся в балконных шкафах, забитых до отказа! — процедила Наташа. Она хотела выставить родню мужа, но уж больно они были простые и какие-то наивные люди, как дети…
— Да вы не серчайте, Наташ! Мы ж не со зла…
— Дядь Стёп, а вы правы. В городе что-то пыльно. Мы с Наташей решили махнуть в деревню. Дайте-ка нам ключи.
— Какие ключи? — не понял Степан Васильевич.
— От нашего дома. Неужто будем снимать в родном поселке чужой? Мы же вас привечаем в городе! — Вова придумал план, и дядюшке ничего не осталось, как пожать плечами.
— Ну бери, племянничек… Только ты смотри там… Аккуратнее.
— Конечно, дядь!
Супруги на свой страх и риск оставили квартиру и поехали по знакомой дороге в свой бывший дом.
— М-да. Видно, что хозяева сменились, — Наташа посмотрела на занавески в цветочек, на вышитые салфетки на столе и старом пледе, в котором словно семеро померли.
— Значит, так… — начал Владимир, сворачивая «новый» старый ковер хозяев.
К вечеру дом было не узнать.
Наташа как раз закончила «дела», когда в дверь постучали.
— Неужто дядя Стёпа отменил театр? — хмыкнула она.
— Не… Сестру позвал, чтобы она нас проконтролировала. — предположил Вова. И точно. На пороге стояла тетя Клава. Она жила в другом конце деревни, и не лень ей было топать к «соседям» с проверкой!
— Здрасьте!
— Доброго вечера!
— А я думала Стёпа дома, — неумело соврала тетя Клава.
— Нет их. У нас гостят.
— Удобно. Вы к ним, они к вам… — Клава прошла в дом и огляделась. — А что у вас за запах?
— Лавандовые благовония. Ауру чистят, — сказала Наташа, выйдя в прихожую в белой свободной мантии.
— Ты чего это? В мракобесие подалась? — тетка аж перекрестилась.
— Наоборот, открываю денежные каналы, привлекаю любовь, — едва сдерживая хохот, сказала Наташа.
— А это еще что?! Куда ковер делся? — тетя Клава увидела на полу что-то страшное, похожее на орудие из средневековых тюрем.
— Это, тёть Клав, для хождения по гвоздям. Хотите попробовать? — Наташа протянула руку, а тетка отшатнулась.
— Нет, спасибо, я пойду. Вы там пластины от комаров в огороде перестаньте жечь, а то соседи нажалуются.
— Это не пластины. Это алтарь на плодородие. Его всю ночь надо жечь. Сегодня Меркурий в Сатурне, — загадочно прошептал Вова. — Хотите, я вам такой же зажгу?
— Нет, нет! Я пошла! Всего вам… Хорошего.
Клава выскочила из дома и сразу же позвонила Степану Васильевичу.
— Быстро домой! Там племянник с Натальей совсем учудили! Чего доброго, дом сожгут!
— У нас спектакль только закончился, мы не думали ехать в деревню… — пробормотал Степан.
— Пока вы думаете, они у вас в доме сек ту откроют! Тьфу!
Клава так напугала брата, что они с тетей Машей прямо из гардероба театра поехали в деревню.
— Хорошо, выпить не успел, — заводя мотор, сказал Степан Васильевич.
— А как же балкон? — спросила тетя Маша.
— Нам скоро жить негде будет, а ты про балкон! — отмахнулся он.
Когда хозяева приехали, Наташа и Вова были готовы к встрече.
Дома пахло паленым, на полу лежали гвозди и всюду были разложены свечи и травы.
— Вы что тут устроили. Это ещё зачем?! — ахнул хозяин.
— Энергия в доме должна свободно циркулировать, — философски ответила Наталья. — Йога, Степан Васильевич, основа здоровой жизни!
— Убирайте все немедленно! Грех! Мракобесие! — тетя Маша была и жива ни мертва. — Ой!
Она наступила на коврик для стояния на гвоздях и едва не плюхнулась в обморок.
— Быстро, говорю, все тут убрали!
— Дядь Стёп, вы чего так разволновались?
— В своей квартире, что хотите делайте, а наш дом — это наш дом.
— Правда? А что же вы нам балкон не разрешили разобрать и застеклить? — серьезно спросил Вова, убирая свечи.
— Ну… Это другое.
— Нет, дядь Стёп. Нам тоже не нравится, что вы к нам как к себе домой.
Мужчины молча посмотрели друг на друга. А Наташа внезапно рассмеялась. Абсурдность ситуации и дым коромыслом сделали свое дело.
— Что смешного? — не поняла тетя Маша.
— Разыграли мы вас. Чтобы вы поняли, что мы в своей квартире сами хозяева.
— Ладно. Поняли мы. С этого дня в гости только по приглашениям.
— И балкон мы освободим сами. Там ничего ценного нет, — сказала Наташа.
— Ладно. Но чтоб проветрили мне тут все, — уже не так строго сказал Степан. — Жена, иди поставь чайник. На нашей кухне.
Тетя Клава опасливо посмотрела на коврик, который аккуратно убирала Наташа и кивнула.
— Оставить вам?
— Нет уж, спасибо. Это вы без нас «оздоравливайтесь», — ответила тетя Маша и тоже, наконец-то, улыбнулась.
