— Олечка, позволь посмотреть, что у тебя за брошь такая красивущая, — Мария Михайловна взяла в руки золотое украшение с небольшим изумрудом. — Диане как раз нужно что-то эффектное надеть на собеседование.
Я мягко забрала брошь из рук свекрови.
— Это подарок моей мамы.
— А сумочка? — Диана провела пальцем по кожаной сумке, стоявшей на полке. — Ты же не носишь её каждый день. Могла бы и поделиться с сестрой.
Я посмотрела на мужа. Дима упорно делал вид, что не слышит разговора, уткнувшись в какую-то рекламную брошюру. Интересно, что он там такого важного вычитывает?
Семейные посиделки в нашей квартире с каждым разом становились всё напряжённее. Свекровь с дочерью сперва очень назойливо, как две мухи, напрашивались в гости, а потом находили новый повод, чтобы изучить содержимое моих шкафов.
— Мне кажется, каждый должен иметь то, что заработал сам.
Я постаралась сказать это максимально доброжелательно, чтобы никого не задеть. Но свекровь все равно задело.
— Ах, вот как ты заговорила! — вперла она руки в боки, блестя на меня глазами. — Диана только начинает карьеру, откуда у неё деньги на брендовые вещи? А ты уже состоявшийся руководитель. Неужели тебе жалко?
— Мама, давай не будем, — наконец подал голос Дима.
— А что «не будем»? — Свекровь повысила голос. — Я просто хочу справедливости. Оля могла бы поделиться с твоей сестрой. Мы же семья!
Я встала из-за стола.
— Извините, мне нужно поработать.
Закрывшись в кабинете, я слышала, как Мария Михайловна продолжала что-то говорить недовольным тоном, но не вслушивалась в слова. Через час они ушли. Дима заглянул ко мне.
— Ну что ты обижаешься? Мама просто хочет, чтобы у Дианы тоже было что-то красивое.
— А почему именно мои вещи? — Я развернулась к мужу на крутящемся кресле. — Почему твоя мама не купит дочери украшения? Или Диана сама не может накопить?
— У них сейчас сложное финансовое положение, ты же знаешь.
— И поэтому я должна отдать свои вещи?
Дима махнул рукой и вышел, а я осталась сидеть, бездумно глядя в окно. Тогда я ещё не знала, что это только начало истории, которая полностью изменит мою жизнь.
Через неделю Диана снова появилась у нас дома. На этот раз без предупреждения.
— Ой, я просто мимо проходила, — защебетала она, заглядывая в прихожую. — Решила к брату заскочить.
Дима обрадовался сестре, а я насторожилась. За последний месяц Диана стала появляться у нас слишком часто. И каждый раз её взгляд невольно останавливался на моих вещах.
— Какие сережки красивые, — протянула Диана, разглядывая меня. — Золотые?
— Да, мне на повышение подарили.
— Везет же некоторым, — вздохнула она. — А я вот только дешевую бижутерию могу себе позволить.
Дима предложил сестре чаю. Пока он возился на кухне, Диана бродила по квартире, якобы рассматривая новый ремонт. Но я замечала, как она задерживается возле шкафа с моими вещами.
— Слушай, Оль, — вдруг сказала она. — Дай мне свою синюю сумку поносить. Ну ту, брендовую. У меня собеседование важное, хочу солидно выглядеть.
— Извини, Диана, но я не даю свои вещи.
— Почему? — она прищурилась. — Думаешь, испорчу?
— Дело не в этом. Просто это мои личные вещи.
— Ах да, конечно, — протянула Диана. — Ты же у нас такая особенная. Все для себя, любимой.
В комнату вошел Дима с чашками:
— О чем разговариваете?
— Твоя жена жадничает, — Диана картинно вздохнула. — Даже сумку на пару дней не дает поносить.
— Оль, может правда дашь? — Дима посмотрел на меня. — Что тебе стоит?
— Нет, — я встала. — Извините, но это мои вещи. Я их заработала сама.
— Ну конечно, — фыркнула Диана. — Ты же у нас самая умная, самая успешная. А мы так, никто.
После её ухода мы с Димой крупно поссорились.
— Почему ты не можешь помочь сестре? — возмущался он. — Она же не насовсем просит!
— А почему я должна? — я начинала закипать. — Почему твоя сестра считает, что имеет право на мои вещи?
— Потому что мы семья! Неужели тебе сложно поделиться?
— Дима, это не нормально — требовать чужие вещи. Пусть Диана работает и покупает себе что хочет. Я твоей сестре ничего давать просто так не буду.
На следующий день я обнаружила, что моя любимая синяя сумка исчезла. Я точно помнила, что оставила её в шкафу. Перерыла всю квартиру — нигде нет.
Позвонила Диме:
— Ты не видел мою синюю сумку?
— Нет, а что?
— Она пропала, — я старалась говорить спокойно. — Я думаю, твоя сестра знает, где она.
— Опять ты начинаешь! — возмутился муж. — Сама куда-то положила и забыла, а Диану обвиняешь.
Я позвонила свекрови:
— Мария Михайловна, вы не видели Диану с синей сумкой?
— Какой сумкой? — в голосе свекрови появились визгливые нотки. — Ты что, мою дочь в воровстве обвиняешь?
— Я просто спросила.
— Нет, ты намекаешь, что Диана взяла твою сумку! Да как ты смеешь? Она приличная девушка из хорошей семьи!
Вечером я встретила Диану возле торгового центра. С моей сумкой.
— А, это? — она улыбнулась, заметив мой взгляд. — Ты ничего не докажешь. Мало ли похожих сумок в магазине.
— Верни немедленно.
— А то что? — Диана прищурилась. — Брату пожалуешься? Или маме? Они мне поверят, а не тебе. Ты же вечно всех в чем-то подозреваешь.
Я смотрела вслед уходящей Диане и понимала: это война. Война за мое имущество, за мое достоинство, за мою семью. И я не собиралась сдаваться.
Дома я попыталась снова поговорить с мужем:
— Дима, твоя сестра стащила мою сумку.
— Прекрати! — он стукнул кулаком по столу. — Ты просто ненавидишь мою семью! Вечно придумываешь какие-то истории!
— Я видела её с моей сумкой!
— Мало ли похожих сумок? Ты что, номер своей помнишь?
— Дима, я в здравом уме и твердой памяти! И я точно знаю, какие события происходили, а какие нет. Значит так, — я посмотрела мужу в глаза. — Либо ты прекращаешь общение с сестрой, которая не брезгует чужими вещами, либо нам придется серьезно подумать о нашем будущем.
— Ты меня шантажируешь? — Дима побледнел. — Требуешь выбирать между женой и родной сестрой?
— Я требую справедливости. И поддержки от собственного мужа.
— Знаешь что? — он покачал головой. — Ты совсем с этими своими украшениями и сумками помешалась. Диана права, ты помешана на вещах.
Я молча смотрела на человека, с которым прожила пять лет. Кажется, я его совсем не знала.
— Хорошо, — медленно произнесла я. — Раз ты не хочешь меня слышать, я ухожу. У меня есть своя квартира.
— Оля, ты что? — он растерялся. — Из-за какой-то сумки?
— Не из-за сумки, Дима. Из-за того, что ты не веришь собственной жене. Из-за того, что позволяешь своей сестре красть мои вещи. Из-за того, что твоя мать считает меня банкоматом для своей дочери.
Я начала собирать вещи. Дима ходил за мной по квартире:
— Ну хочешь, я поговорю с Дианой? Только не уходи.
— Поздно, — я складывала украшения в шкатулку. — У тебя был шанс поговорить с ней раньше. Когда я просила о помощи.
— Оля, давай все обсудим.
— Нечего обсуждать. Я устала доказывать очевидные вещи.
Он схватил меня за руку.
— А как же наш брак? Наша семья?
— Семья? — я горько усмехнулась. — Семья — это когда муж защищает жену, а не потакает воровству сестры.
В дверях я обернулась.
— У тебя все еще есть шанс все исправить. Но для этого тебе придется признать, что твоя сестра — воровка.
Он промолчал. Я вышла, села в машину и поехала в свою старую квартиру, которую сдавала. Хорошо, что не продала её после замужества.
Первую неделю я ждала звонка от мужа. Представляла, как он придет, извинится, скажет, что поговорил с сестрой. Телефон молчал.
Зато объявилась свекровь.
— Как ты могла бросить мужа? — верещала она в трубку. — Из-за какой-то сумки! Да ты просто избалованная эгоистка!
— Мария Михайловна, — я говорила очень спокойно, — ваша дочь украла мою вещь. Это преступление. Я могу написать заявление в полицию.
В трубке повисла тишина. Потом свекровь неуверенно пробормотала:
— Какое заявление? Что ты выдумываешь? Никто ничего не крал.
— Правда? — я усмехнулась. — А давайте попробуем все-таки написать?
— Ты с ума сошла! — перебила она. — Зачем полиция? Мы же семья!
— Были семьей. Пока ваша дочь не начала воровать мои вещи.
— Никто ничего не воровал! — свекровь почти кричала. — Тебе показалось!
Я отключила телефон. Села на диван и разрыдалась. От обиды, от разочарования, от понимания, что мой брак рушится из-за жадности и подлости.
Прошло полгода. Я погрузилась в работу, сделала ремонт в квартире, начала ходить в спортзал. Дима не звонил. От общих знакомых я узнала, что он часто бывает у матери, где Диана демонстративно носит мою сумку.
А потом пришла повестка в суд. Дима подал на развод.
Я не удивилась. Не расстроилась. Кажется, я давно была готова к этому.
В день заседания я надела новое платье, сделала укладку и макияж. Положила в сумку документы и усмехнулась — эта сумка была точно такой же модели, как та, которую украла Диана. Только я купила новую, еще более дорогую версию.
В здании суда я увидела всю семью: Дима нервно мял в руках папку с документами, Мария Михайловна суетилась рядом, а Диана… Диана нагло пришла с моей сумкой. Той самой, синей.
— О, какая встреча, — протянула она, разглядывая меня. — А ты хорошо выглядишь для брошенной жены.
Я улыбнулась:
— А ты неплохо смотришься с краденой сумкой.
— Что ты несешь? — возмутилась Диана. — Какой краденой? Я просто купила точно такую же в магазине. И вообще, ты ничего не докажешь!
— Конечно-конечно, — я кивнула. — И чек, наверное, сохранила?
Диана побледнела. Дима переводил растерянный взгляд с сестры на мать.
В зале суда я была спокойна и собрана. Когда судья спросила о причине развода, я ответила:
— Несовместимость взглядов на семейные ценности. Муж считает нормальным, когда его сестра ворует мои вещи.
— Ничего я не воровала! — вскочила Диана.
— Тихо в зале, — судья постучала молоточком. — Вы можете подать отдельный иск по поводу кражи.
— Не стоит, — я улыбнулась. — Пусть оставит себе эту сумку. Считайте это благотворительностью.
Диана дернулась, будто её ударили. Мария Михайловна что-то зашептала Диме. А я сидела и думала о том, как странно устроена жизнь — иногда нужно потерять дорогую вещь, чтобы понять истинную цену людям.
Бракоразводный процесс прошел быстро. Когда судья объявила о расторжении брака, я встала и направилась к выходу. В дверях обернулась:
— Дима, знаешь, я благодарна твоей сестре. Если бы не эта история с сумкой, я бы еще долго не поняла, что живу с чужим человеком.
Он дернулся, хотел что-то сказать, но я уже вышла из зала.
На улице светило солнце. Я достала телефон, набрала номер риелтора:
— Добрый день. Помните, мы говорили о квартире в центре? Я готова её купить.
Первый раз за долгое время я чувствовала себя по-настоящему свободной. Да, я потеряла мужа. Но сохранила нечто более важное — самоуважение.
А сумка… Что ж, иногда стоит заплатить эту цену, чтобы понять, кто есть кто. Я купила себе новую, еще лучше прежней. И каждый раз, глядя на неё, вспоминаю не о потере, а о приобретении — я обрела себя, свою силу и уверенность.
С того дня прошло два года. Я сменила работу, купила новую квартиру, много путешествую. Иногда встречаю общих знакомых — они рассказывают, что Диана все еще носит ту сумку, а Мария Михайловна при встрече делает вид, что не узнает меня.
А Дима недавно женился. Говорят, его новая жена не носит дорогих украшений и сумок. Наверное, так всем спокойнее.
А я давно поняла — дело было не в сумке, не в украшениях и не в деньгах. Дело было в уважении. К себе, к своему труду, к своим границам. И я рада, что не променяла это уважение на иллюзию семейного благополучия.
