— Пожалуйста, не надо! Васенька, подожди! — Регина упала на колени прямо в прихожей, схватила мужа за руку. — Мы же можем все решить! Поговорить спокойно! Дети… подумай о детях!
Василий отдернул руку. В его глазах не было ни капли сомнения. Только холодная решимость и что-то похожее на презрение.
— Хватит унижаться, — бросил он, застегивая чемодан. — Я всегда любил только её. Всегда, понимаешь? А с тобой жил просто потому, что так сложилось.
Регина почувствовала, как внутри что-то оборвалось. Тонкая ниточка, за которую она цеплялась все эти годы.
— Но ты же вернулся тогда… Ты сказал, что выбрал меня… — голос срывался, слезы текли по щекам.
— Ошибся. — Василий поднял чемодан. — Екатерина тогда уехала, помнишь? Её со скандалом уволили из больницы. А я остался один. Вот и вернулся к тебе. Удобно было — готовая жена, квартира, быт налажен.
Каждое слово било как пощечина. Регина медленно поднялась с колен, вытерла лицо рукавом.
— Десять лет, Вася. Десять лет я верила…
— Твои проблемы. — Он уже стоял в дверях. — Екатерина вернулась. Теперь она заведующая в частной клинике. Успешная, красивая. Не то что… — он окинул взглядом Регину в застиранном халате, с растрепанными волосами. — Короче, все. Документы на развод подам на днях.
Дверь хлопнула. Регина осталась стоять посреди прихожей, глядя на пустое место, где только что был её муж. Где только что рухнула её жизнь.
Из детской выглянула Алиска, старшая дочь. Восемь лет, папины глаза, мамин характер.
— Мам, папа уехал в командировку?
Регина хотела кивнуть, соврать, но слова застряли в горле. Она просто прижала дочь к себе и заплакала. По-настоящему, без стеснения, как не плакала уже много лет.
Первые недели были адом. Регина механически делала все необходимое — кормила детей, водила в школу и садик, убирала квартиру. Но внутри была пустота. Страшная, засасывающая пустота.
Соседка тетя Маша приходила помогать с детьми. Качала головой, видя, как Регина сидит на кухне с пустым взглядом.
— Регин, ну хватит уже. Не первая, не последняя. Мужики — они все…
— Я просто не понимаю, — прерывала её Регина. — Как можно так? Я же всё для него… Всю себя отдала. Работу бросила, когда Алиска родилась. Его маме угождала. Терпела, когда он приходил пьяный. Прощала, когда изменял…
— Вот в том-то и дело, милая, что прощала, — вздыхала тетя Маша. — Они это за слабость принимают. Думают, раз терпишь — значит, можно дальше гадить.
Регина знала, что соседка права. Но что толку теперь?
Квартира, в которой они жили, была съемная. Василий оплачивал её со своей зарплаты — трёхкомнатная в центре, с хорошим ремонтом. Свою квартиру он продал еще пять лет назад, когда у его матери обнаружили рак. Лечение съело все деньги, но не помогло. С тех пор и снимали. Теперь платить было нечем. Пришлось переезжать в старую двушку на окраине — доставшуюся Регине от бабушки. Ремонта там не было лет двадцать, пахло сыростью, обои отклеивались.
Дети восприняли переезд стоически. Алиска вообще стала какой-то слишком взрослой — помогала с братом, не капризничала, старалась не расстраивать маму. А пятилетний Димка все спрашивал, когда папа приедет в новый дом.
— Папа теперь живет отдельно, — наконец сказала Регина. — У него… другая семья.
— А мы? — Димка смотрел своими огромными карими глазами. — Мы больше не семья?
— Мы семья, солнышко. Просто мы теперь втроем.
Пришлось искать работу. Без опыта, без стажа, с двумя детьми на руках. Предлагали копейки — продавцом, уборщицей, посудомойкой. Регина соглашалась на всё, лишь бы прокормить детей.
Устроилась в супермаркет кассиром. График — два через два, по двенадцать часов. Ноги гудели, спина ломилась, но это было лучше, чем сидеть дома и думать о том, как всё могло бы быть иначе.
Коллеги попались разные. Молодые девчонки смотрели с жалостью — брошенка с двумя детьми. Женщины постарше понимающе кивали — у каждой второй похожая история.
— Ты главное не раскисай, — говорила напарница Люда. — Я вот тоже одна троих подняла. Муж ушел к молодой, когда младшему два года было. Думала — конец света. А ничего, выкарабкалась. Дети выросли, внуки пошли. А бывший мой, говорят, спился. Молодая-то его бросила, как денег не стало.
Регина слушала эти истории и думала — неужели это утешение? Что потом, через годы, можно будет злорадствовать? Но злости не было. Только усталость и пустота.
А потом случилось то, чего она не ждала.
Это было обычное утро понедельника. Регина заступила на смену, разложила мелочь в кассе, приготовилась к потоку покупателей. И тут к её кассе подошел мужчина. Высокий, в дорогом костюме, с букетом белых роз.
— Простите, вы Регина? — спросил он.
Она кивнула, недоумевая.
— Меня зовут Игорь. Игорь Петрович. Я… я видел вас здесь несколько раз. И подумал… — он явно смущался. — В общем, это вам.
Протянул букет. Регина растерялась.
— Я не могу… Я на работе…
— Тогда после работы? — он улыбнулся. — Можно вас проводить? Или это слишком… навязчиво?
За спиной уже собиралась очередь. Старушки недовольно покашливали.
— Я… я подумаю, — выдавила Регина.
— Буду ждать у выхода, — сказал Игорь и отошел.
Весь день Регина думала об этом странном человеке. Кто он? Чего хочет? Зачем ей это? У неё двое детей, работа, усталость… Какие тут романы?
Но когда смена закончилась, он действительно ждал у выхода. Без букета уже, просто стоял и улыбался.
— Не передумали?
— Я… у меня дети. Двое детей, — сразу предупредила Регина.
— Знаю. Видел, как вы с ними в парке гуляли. Красивые дети.
Они шли по вечернему городу, и Игорь рассказывал о себе. Предприниматель, своя небольшая фирма. Разведен, детей нет — бывшая жена не хотела. Увидел Регину случайно, когда заходил в магазин. И не смог забыть.
— Знаете, в вас есть что-то… настоящее. Теплое. Как будто свет внутри, понимаете?
Регина чуть не расплакалась. Свет? В ней? В женщине, которую бросил муж, которая еле сводит концы с концами?
Но Игорь продолжал приходить. Провожал после работы, приносил небольшие подарки детям. Алиска сначала дичилась, а потом оттаяла — Игорь умел найти подход. А Димка вообще сразу признал его за своего — катал машинки, строил башни из кубиков.
— Почему вы со мной возитесь? — спросила как-то Регина. — Молодой, успешный мужчина. Могли бы найти кого-то без багажа.
— А мне не нужен кто-то. Мне нужны вы. Вы и дети. Я, может, сам не понимаю до конца, но чувствую — вот оно, моё. Моя семья.
Регина не верила. Не могла поверить. Слишком больно было в прошлый раз.
— Игорь, вы же ничего обо мне не знаете. Красивая сказка, но…
— А что мне знать? — он пожал плечами. — Что вы каждое утро покупаете детям йогурты, даже когда денег в обрез? Что на перерыве не едите, чтобы сэкономить? Что улыбаетесь покупателям, даже когда еле на ногах стоите? Я вижу вас, Регина. Настоящую.
Она отвернулась, чтобы он не видел слёз.
— У вас был кто-то… похожий на меня?
Игорь помолчал.
— Мама. Она тоже одна нас растила. Отец ушёл, когда мне пять было. Мама работала на трёх работах, но никогда не жаловалась. Всегда говорила — справимся, сынок. И справились. Я вырос, бизнес открыл, хотел её наконец порадовать… А она умерла. Два года назад. Так и не успел… — он замолчал, потом добавил тихо. — Когда вас увидел, что-то внутри отозвалось. Будто второй шанс даётся.
А потом, через пять месяцев после ухода Василия, раздался звонок в дверь.
На пороге стоял бывший муж. Похудевший, с синяком под глазом, в мятой рубашке.
— Регин, можно войти?
Она молча отступила. Василий прошел на кухню, сел на свое привычное место.
— Екатерина меня бросила, — сказал без предисловий. — Нашла другого. Богаче. Владелец сети клиник. Я же говорил, что продам машину, возьму кредит — хотел ей показать, что тоже могу… В долги влез по уши. А она засмеялась только. Сказала, что я нищеброд, который никогда ничего не добьется. Даже вещи мои в пакеты сложила, на лестничную площадку выставила. Квартира-то её была, служебная.
Регина молчала. Ждала, что почувствует злорадство, но внутри была только пустота.
— Регин, ну скажи что-нибудь. Я знаю, я виноват. Но мы же столько лет вместе… Дети… Может, попробуем сначала?
— Сначала? — Регина села напротив. — Вася, ты сказал, что я для тебя — удобство. Что ты всегда любил её. Забыл?
— Я был дурак! Понимаешь? Дурак! Погнался за призраком. А настоящее потерял.
— Настоящее… — Регина покачала головой. — Знаешь, первые недели после твоего ухода я думала, что умру. Буквально. Что не смогу без тебя. А потом… Потом поняла, что могу. Что я вообще много чего могу. Работать могу. Детей одна поднимать могу. Жить могу.
— Регин…
— И знаешь что еще я поняла? Что я не пустое место. Не приложение к тебе. Не бесплатная прислуга. Я — человек. Со своими желаниями, мечтами, правом на уважение.
Василий смотрел на нее, как будто видел впервые.
— Но мы же можем…
— Нет, Вася. Не можем. Уходи, пожалуйста.
— Куда мне идти-то? — в его голосе появились жалобные нотки.
— Не знаю. И знать не хочу. Это больше не мои проблемы.
Она встала, открыла дверь.
— Регина, ну не будь такой жестокой!
— Я не жестокая. Я просто больше не твоя жена. И не твоя подушка безопасности. Иди, Вася.
Он ушел. А Регина закрыла дверь и впервые за три месяца улыбнулась. По-настоящему, от души.
Вечером пришел Игорь. Привез детям пиццу, Регине — ее любимые пирожные.
— Ты какая-то другая сегодня, — заметил он. — Светишься вся.
— Просто поняла кое-что важное, — ответила Регина.
— Что именно?
— Что я не пустое место. И никогда им не была.
На следующей неделе они с Игорем начали встречаться официально. Развод с Василием завершился на удивление быстро — он не стал ничего оспаривать, подписал все бумаги. Говорят, живёт у приятеля в общежитии, работает таксистом по ночам, днём развозит еду. Долги гасит.
Регина не строила иллюзий — жизнь научила осторожности. С Игорем они не торопились. Он предложил помочь с ремонтом квартиры, она согласилась. Вместе клеили обои, красили стены. Дети помогали — Димка размазывал краску по полу, Алиска важно раскладывала инструменты.
— Мам, а дядя Игорь теперь будет нашим папой? — спросила как-то дочь.
— Не знаю, солнышко. Время покажет.
— А я бы хотела. Он хороший. И не кричит никогда.
Регина обняла дочь. Да, Василий кричал. Особенно в последний год. На неё, на детей, на весь мир.
А Игорь не кричал. Он вообще был какой-то… спокойный. Надёжный. Как будто точно знал, чего хочет от жизни.
— Знаешь, — сказал он как-то, когда дети уснули, а они пили чай на обновлённой кухне. — Я рад, что твой бывший оказался таким… недальновидным.
— Почему?
— Потому что иначе я бы тебя не встретил. А это было бы очень обидно.
Регина улыбнулась. Впервые за долгое время она чувствовала себя не пустым местом. А человеком, достойным любви. Настоящей любви.
И это было самое важное открытие в её жизни.
