— Что это за цирк, Дмитрий? — Настя уже не пыталась скрывать разочарование и ярость. — Что за посторонние люди в моей квартире?!
— Настя, пойми, я же хотел как лучше. Нам нужно больше места, ты сама говорила…
***
Анастасия поднималась по лестнице, шаг за шагом, словно каждый из них был камнем, что давит на грудь. Мечтала лишь о том, чтобы оказаться дома, закрыться в ванной и раствориться в воде, чтобы хоть немного забыть этот ужасный день. Но когда она наконец протянула руку к ключу, словно почувствовала, как земля под ногами вдруг качнулась.
Щелк — и дверь открылась. То, что она увидела, заставило ее замереть. В прихожей стояли незнакомые люди, а в гостиной доносились голоса, смех и непонятные разговоры. Анастасия на мгновение даже застыла, моргнула — не веря своим глазам. «Что происходит, чёрт возьми?»
— О, Настя, ты уже дома? — голос Дмитрия был каким-то слишком уж бодрым. — А мы тут… гостей принимали.
Анастасия шагнула в гостиную, как будто вступала в чужую реальность. Всё было не так, не так, как должно быть. Там тоже толпились незнакомцы, глазели на её вещи, на фотографии. Татьяна Павловна что-то рассказывала мужчине, который по виду даже мог бы быть на пару лет моложе её сына.
— Что тут происходит? — голос Насти предательски дрогнул. — Кто все эти люди?
Дмитрий, видимо, решил, что обнимет её за плечи, успокоит. Но Настя отстранилась, как от чужого. Не в этот раз.
— Настенька, не переживай, — сказал он, как ни в чем не бывало. — Просто показываем квартиру потенциальным покупателям. Ничего страшного.
В тот момент Анастасия почувствовала, как земля под ногами просто уходит. «Покупателям? Каким покупателям?» — мысль взорвала её, как гром среди ясного неба.
— Дима, ты что, с ума сошел? — её голос был почти шепотом, но в нём уже звенела тревога. — Это моя квартира! Мы её не продавали!
Татьяна Павловна тут же подскочила, почти подпрыгнула, как будто искала повод для вмешательства.
— Настенька, милочка, успокойся, — её голос был сладким, как мед, но пронизывал холодком. — Мы ведь с Димой не зря решили. Тут нам с ним тесновато. Поэтому подумали…
— Вы подумали? — Настя почувствовала, как закипает внутри. — А меня спросить не хотели?
Дмитрий попытался по-отечески положить руку на её плечо.
— Настя, мы же просто обсуждаем варианты. Ничего не решено, правда.
Но Настя не могла больше слушать. Чужие люди шныряли по её квартире, трогали вещи, которые здесь оставили её родители, которых уже нет. Всё, что ей было дорого, — теперь стало чужим. Они даже фотографию с папой крутили в руках.
— Всем выйти, — её голос был как лезвие ножа — тихий, но режущий.
— Что? — Дмитрий посмотрел на неё, не понимая.
— Я сказала, ВСЕМ выйти! — повторила она уже громче, чувствуя, как тревога перерастает в ярость. — Немедленно!
Незнакомцы переглянулись, растерянно забормотали что-то себе под нос и начали поспешно покидать квартиру. Татьяна Павловна фыркнула, не скрывая возмущения.
— Ну, характер у тебя, Настя! Не думала, что ты такая эгоистка.
Настя обернулась и взглянула на свекровь с таким холодом, что Татьяна Павловна поджала губы.
— Татьяна Павловна, оставьте нас! — сказала она твёрдо, ни капли не сомневаясь в своих словах. — Я хочу поговорить с мужем. Наедине.
Когда гости, наконец, ушли, квартира наполнилась тишиной. Но тишина была как предвестие бури.
— Что это за цирк, Дмитрий? — Настя уже не пыталась скрывать разочарование и ярость. — Что за посторонние люди в моей квартире?!
Дмитрий молчал, а Анастасия почувствовала, как её мир рушится.
Дмитрий замялся, его лицо покраснело, и он начал оправдываться. То, что он сказал, было похоже на набор фраз, которые, наверное, когда-то помогали ему выкрутиться из сложных ситуаций.
— Настя, пойми, я же хотел как лучше. Нам нужно больше места, ты сама говорила…
— Да, говорила! — перебила его Анастасия, глаза сверкнули. — Когда-нибудь нам, может, и понадобилась бы квартира побольше. Но кто говорил, что эту продавать надо? Это не просто стены, Дима!
Он вздохнул, отмахиваясь.
— Но это же просто квартира, — сказал он, как будто это было самое очевидное в мире. — Купим другую, лучше. Всё будет нормально.
Настя почувствовала, как что-то тяжелое подкатывает к горлу. Слезы, уже почти выплеснувшиеся, оставались где-то глубоко внутри, не решаясь выйти наружу. Это была не просто квартира. Это был её дом. Дом её родителей. И теперь он должен был стать чужим?
— Дима, помнишь, как мы сюда въехали? — её голос прозвучал тихо, но в нём была какая-то пронзительная боль. — Как радовались, что у нас теперь есть свой угол?
Дмитрий молча кивнул, но что-то в его глазах не дало понять, что он понимает её чувства.
— А помнишь, как мы красили стены? Как спорили о цвете штор? — Настя пыталась взять себя в руки. — Как отмечали первую годовщину?
— Конечно, помню, — ответил он с каким-то сомнением. — Но что это меняет?
Анастасия вздохнула и тихо сказала, почти шепотом:
— Дима, для меня эта квартира — не просто стены. Это память о моих родителях. О том, как я выросла. Здесь я чувствовала себя в безопасности. Я не могу просто так взять и продать её. Это не старый диван, чтобы выбросить на свалку.
Дмитрий нахмурился, скривив губы.
— Настя, ну ты же взрослый человек. Нельзя жить прошлым. Мы должны думать о будущем, о детях…
— Может, я хочу, чтобы дети выросли здесь? В квартире, где выросла я? — Анастасия уже не могла скрыть горечь. Внутри всё сжалось. Это было не просто о квартире. Это было о её детстве, о том, как она видела этот дом.
Дмитрий раздраженно махнул рукой, и Настя поняла, что его терпение на исходе.
— Вот опять ты за своё. Настя, мы не можем вечно жить в этой маленькой квартирке. Нам нужен дом. Настоящий дом!
— А это, по-твоему, не настоящий дом? — Анастасия обвела рукой комнату. — Ты что, не видишь, где мы были счастливы последние пять лет?
Он вздохнул, как будто хотел продолжить, но в его глазах была лишь усталость. Он уже потерял связь с тем, что для неё было важным.
— Настя, давай не будем драматизировать. Это просто квартира. Мы можем купить другую, лучше этой.
— Да, только ты принял решение за моей спиной! — Анастасия не могла больше сдерживаться. — Привел сюда чужих людей, не спросив, не посоветовавшись. Ты ведь не считаешь меня частью этого? Ты же даже не заметил, что для меня это всё — не просто четыре стены!
— Извини, Настя, — Дима взглянул на неё с извиняющимся выражением. — Я хотел устроить сюрприз. Это же хорошо, что появился шанс купить дом!
Анастасия посмотрела на мужа с таким недоверием, что казалось, если бы он сейчас предложил ей небесную твердыню, она бы тоже усомнилась.
— Ты думаешь, что продажа моей квартиры — это сюрприз? — её голос был сухим, как осенний лист. Она не верила своим ушам.
Дмитрий смутился, он так не хотел её расстраивать, что даже не заметил, как это выглядит со стороны.
— Ну, может, я не совсем правильно выразился, — начал он, как обычно, пытаясь отшутиться.
Анастасия почувствовала, как её гнев медленно превращается в бурю.
— Ты вообще понимаешь, что натворил сегодня? — сказала она, уже не сдерживаясь. — Или тебе просто всё равно?
Он попытался прикоснуться к её спине, но она отстранилась, как от чужого. Пожалуй, чужого стало и в её собственном доме.
— Настенька, ну прости меня, — его голос становился мягким, как кошачий мяук. — Я правда думал, что делаю всё ради нас. Мы семья, нам нужно больше места…
— Семья? — перебила его Анастасия, её глаза сверкнули. — Семья — это когда решения принимаются вместе. А не когда муж за спиной жены пытается продать её квартиру!
Дмитрий растерянно стоял, не зная, что сказать. Он понятия не имел, что произошло, что он потерял в её глазах, что натворил. А Настя всё больше понимала, что устала быть просто частью мебели. Той самой, которой можно пренебречь, чтобы купить новую.
Она вздохнула, и её голос стал чуть тише, почти раздавленный этой болью.
— Дима, уйди. Мне нужно побыть одной.
— Что? — Дмитрий не поверил своим ушам. — Куда я пойду? Куда ты меня отправишь?
— К маме своей иди, — сказала Настя, пожав плечами. — Вы там так хорошо планы строите за моей спиной.
Дмитрий попытался возразить, но Анастасия не обращала на него никакого внимания. Она была решительна, как никогда.
— Уходи. Дай мне время подумать. И тебе, кстати, тоже не помешает.
Он молча вышел. В квартире снова воцарилась тишина, только вот эта тишина теперь была иной. Настя оглядела родные стены, теперь ставшие чужими для мужа. Она вспомнила, как с родителями праздновала здесь каждый свой день рождения, как готовилась к выпускному, как прощалась с мамой и папой, как начинала свою жизнь с Дмитрием.
И вот теперь он хочет всё это продать. За какие деньги? Как можно упаковать воспоминания в коробки и перевезти их в другой угол?
Анастасия подошла к стене с фотографиями. Вот она, маленькая, на руках у папы. Вот мама учит её печь пирог на той самой кухне. Вот они с Дмитрием в день свадьбы… Но что-то не так. Где-то не хватает тех снимков, которые были самыми дорогими — тех, где ещё живы её родители.
Её сердце забилось быстрее. Она вскочила, бросилась к шкафу, где хранились семейные альбомы. Открыв дверцу, она ахнула: альбомы исчезли.
Дверь резко открылась — это был Дима. Он стоял виновато, в руках что-то теребил, но, видимо, не знал, что сказать.
— Настя, я… — начал он, но она перебила его, даже не смотря на него.
— Где фотографии? Куда делись альбомы? — её голос звучал, как удар молота по металлу.
Он отводил взгляд, не решаясь смотреть ей в глаза.
— Я… мы… — запнулся он. — Мама предложила убрать их. Чтобы квартира выглядела более… нейтральной.
Её лицо побелело от ярости.
— Мало того, что ты привёл сюда чужих людей без моего ведома, так ещё и личные вещи убрал? Это перебор, Дима!
Настя отошла от него, стараясь удержать себя в руках. Её душу всё охватывал тот самый холодный, гневный огонь.
Дмитрий продолжал оправдываться, но она не слушала его.
— Настя, пойми, мама думала, что так будет лучше. Мы ещё ничего не решили, договор не подписан. Не переживай, это всё…
— А мне как, Дима? — перебила она. — Я тоже часть этого? Я тут вообще не при чём, да? Это моя квартира, ты понял?
В этот момент дверь распахнулась, и в квартиру ворвалась Татьяна Павловна, свекровь. Видимо, она поджидала момента, чтобы вмешаться.
— Настенька, милая, хватит кричать. Дима ни в чем не виноват. Мы всего лишь хотим улучшить жилищные условия. Подумай о будущем, о детях…
Анастасия резко повернулась к Татьяне Павловне, её взгляд был настолько холодным, что свекровь как будто замерзла.
— О каком будущем вы говорите? О будущем, в котором мои желания и чувства вообще не существуют? Где за меня всё решают другие?
Она подошла к двери и распахнула её.
— Уходите, — сказала она твердо. — Оба. Мне нужно время подумать.
Дмитрий всё пытался что-то объяснить, но Настя его уже не слушала.
— Настя, давай поговорим спокойно, — сказал он, как будто на улице не шёл дождь, а в его жизни не рушилось всё подряд.
— Нет, Дима, — покачала головой Анастасия, едва сдерживая злобу. — Сейчас я не могу спокойно говорить. Уходи. И забери свою мать.
Свекровь фыркнула, как злая кошка, но Настя даже не взглянула на неё. Пусть фырчит, это её проблема. А она ждала, пока оба покинут её квартиру — её дом, в который она вложила свою душу.
Она опустилась на пол, как в тот момент, когда теряешь не только силу, но и надежду. Да, Настя чувствовала себя преданной, как никогда. Её лишили права быть услышанной, её мнение оказалось неважным, а её собственная квартира вдруг стала чуждой.
Плакать было некогда. Жизнь не ждала. Анастасия собрала всю свою волю в кулак, как всегда, и набрала номер подруги.
— Марин, можешь приехать? — шептала она, почти не веря своим словам. — Мне нужна твоя помощь.
Марина была на месте через полчаса. Не пройдя и порога, она уже распалилась.
— Ты только подумай! — возмущалась подруга. — Как они могли так поступить? Это твоя квартира!
Анастасия кивнула, ощущая, как эта поддержка становится ей дорогой. Без неё было бы тяжело. С Мариной она могла быть собой, а не той, чьи чувства никто не уважает.
— Знаешь что, — сказала Марина решительно, как только успокоилась, — нам нужно действовать. Во-первых, давай проверим, не пропало ли ещё чего.
Подруги начали тщательно осматривать квартиру. И вот, как по заказу, пропали не только фотографии. Ушли без следа и старинные часы, и папина коллекция монет.
— Почему квартиру готовили к продаже втайне от меня? — возмутилась Анастасия. — Они даже не сказали хозяйке! Как можно так поступить?
Марина покачала головой, глядя на все эти следы, как на беспардонное предательство.
— Знаешь, Настя, мне это не нравится, — сказала она, как профессионал, оценивший ситуацию. — Давай-ка проверим твои документы на квартиру.
Анастасия вытащила папку с бумагами, и вместе с подругой они начали их изучать. И тут Марина резко охнула.
— Настя, ты это видела? — её голос был полон тревоги.
Марина протянула ей листок, и Анастасия быстро пробежала взглядом. В голове закружилось, как будто у неё отняли почву из-под ног.
— Это… это доверенность на продажу квартиры, — прошептала она, еле сдерживая дрожь в голосе. — На имя Дмитрия. Но я… я не подписывала этого!
Марина взглянула на документ повнимательнее.
— Настя, но тут твоя подпись. Ты уверена, что не подписывала?
Анастасия покачала головой.
— Абсолютно уверена. Я бы никогда…
И вдруг её осенило. Она вспомнила, как три месяца назад Дима подсовывал ей какие-то бумаги. Говорил, что для банка, и что нужно подписать. Тогда она не заподозрила ничего неладного. Почему бы не доверить мужу? Они же были семьёй…
— Боже, — прошептала Анастасия, ощущая, как земля уходит из-под ног. — Обманули! Развели, как наивную девочку! Они планировали это давно.
Марина резко встала, её лицо стало серьёзным.
— Так, подруга, нам нужна юридическая помощь. У меня есть знакомый адвокат. Сейчас ему позвоню.
Пока Марина разговаривала по телефону, Анастасия сидела, как в забытье, с глазами, полными бессмысленного удивления. Как Дмитрий мог так поступить? Неужели всё это время он только и ждал момента, чтобы забрать её квартиру, её дом, её память?
Адвокат приехал через час. Историю выслушал внимательно, но как-то сдержанно.
— Ситуация серьёзная, но не безнадежная. Главное — действовать быстро, — сказал он, как будто его слова не имели права на ошибку. — Мы подадим заявление о мошенничестве и попытаемся аннулировать доверенность.
Прошла неделя, и жизнь словно встала в туман. Анастасия почти не выходила из квартиры, каждый день копалась в документах, пытаясь доказать свою правоту. И всё это время не брала трубку, когда звонил Дима.
Наконец, доверенность была аннулирована. Квартира осталась её.
Тот вечер стал поворотным. В дверь позвонили. На пороге стоял Дмитрий.
— Настя, пожалуйста, давай поговорим, — его голос был дрожащим, как если бы он боялся услышать то, чего не ожидал.
Анастасия посмотрела на него. За эти дни она перегорела. И теперь к мужу её не вела никакая жалость, только холодное отвращение.
— Проходи, — сказала она. — Ты прав, нужно поговорить. О разводе.
Дмитрий побледнел, как бумага, которую только что оставил в прошлом.
— Настя, но мы же можем всё исправить… — его слова терялись в пустоте, как снаряды, попавшие в стену.
Анастасия покачала головой.
— Нет, Дима. Ты предал моё доверие. Ты пытался забрать не просто квартиру, а часть моей жизни, моей памяти. Этого я не прощаю.
Она протянула ему сумку с его вещами.
— Вот, я собрала твои вещи. Остальное заберёшь потом, когда я буду на работе.
Дмитрий молчал, не понимая, что происходит.
— Но как же мы? Наша семья? — его голос был почти отчаянным.
Анастасия улыбнулась, но это была не улыбка радости.
— Семья — это доверие, Дима. А его больше нет.
Она закрыла дверь за ним, словно закрывая последнюю страницу его истории в своей жизни. И, наверное, этой странице не было места в её книге.
Она пошла в гостиную, села на диван и оглядела комнату. Всё изменилось. Квартира уже не была тем уютным домом, который она знала. Но стены всё ещё были родными.
Долгий путь впереди. Учёба жить заново. А ещё — ремонт. Не обойтись без этого, чтобы избавиться от неприятных воспоминаний.
Но главное — она почувствовала, что стала сильнее. Защищая то, что ей дорого, она уже не была той слабой женщиной, какой была раньше. Она стала новой. И эта новая жизнь давала ей надежду.
Настя встала и подошла к окну. За окном лило как из ведра, но где-то на горизонте уже виднелось солнце. Маленькое, но сильное, как её будущее.
Конец.
