— Военный, вы выронили, — к Егору Ивановичу подбежал мальчишка и протянул…его портсигар, наградной, меду прочим.
Егор Иванович глянул на мальчишку и обмер, он задержал его руку, вспомнил, это же пацан крутился рядом с ним у киоска, когда он покупал газету…
Тогда и вытащил, но отчего -то решил вернуть.
-Ваня, — Егор Иванович смотрел на мальчика, — тебя же Ваня зовут? Ваня Белов? Твой отец? Как зовут твоих родителей, а? Скажи?
Беспризорник вырвал руку, глаза его вмиг стали узкими и злыми.
-Меня зовут не Ванею, а величают…Мотанею
Я не папин и не мамин, мать мне только жизнь дала
Меня улица растила, вот такие, дядь, дела,
Папиросочкой не угостите, гражданин военный?
Мальчишка цвиркнул слюной.
— Постой, ты не узнал меня? Я же друг твоего отца, дядя Егор, мы с тобой виделись, лет пять назад, ты должен помнить, что с тобой случилось, Ваня? Это же ты, я узнал бы тебя из тысячи, а где твоя мама?
-Чего пристал, караул, люди добрые, этот дяденька хочет мне, сиротинушке больно сделать, аяяяй.
-Слышь, дядя, отпусти пацана, а не то, — откуда -то вынырнул мрачный тип, со шрамом в пол лица и низко надвинутой кепкой.
— Этот мальчик, — начал было говорить Егор Иванович, но его грубо перебили и велели убираться вон.
Егор Иванович был в гражданском и тут до него дошло, как мальчишка понял, что он военный? Но ни пацана, ни того мрачного типа уже не было, они словно растворились…
***
-Чего такой мрачный, Егор Иванович, вроде бы всё хорошо?
-Да, хорошо, Володь…Всё хорошо, да одно нехорошо…Понимаешь, есть у меня товарищ, Гриша, Григорий Палыч Белов.
-Белов, Белов, Белов, слушайте, это не тот ли…что? Тогда в тридцать девятом?
-Да, именно он, но понимаешь, разобрались, в сорок первом вернули все почести и награды и он воюет, да вот беда, пишет письма домой, а ему никто не отвечает.
У него здесь жена и сын…
-Так давайте, я мигом пробью, говорите адрес.
-Погоди, Володь…я был там, дома нет, понимаешь…нет…там женщина была, она прекрасно помнит семью моего товарища, так вот…она мне сказала, что жена и сын его здесь давно не живут, куда -то съехали, а куда она не знает.
Приехала мол, чёрная машина и их погрузили туда и увезли…
Может проверить?
— Проверял, Володь…их никто не трогал, в детские дома означенный мальчик не поступал, они, словно сквозь землю провалились.
А сегодня…
И Григорий Иванович рассказал то, что с ним случилось сегодня.
-Он назвал меня военный, понимаешь, Володя? Военный, как? Я был в гражданке…Мне бы найти мальчишку, а Вов?
-Где вы говорите это произошло? Хорошо, что- нибудь придумаем, Егор Иванович, не переживайте.
Сколько вы ещё в городе будете?
-Два дня.
— Этого достаточно, мы отыщем мальца, не переживайте. Вы не ошиблись, это точно сын вашего товарища?
-Мне кажется да, да что там…я уверен в этом это Ваня, Ваня Белов.
***
Они собирались в подвале полуразрушенного дома, туда стекаются ручейки беспризорников.
-Ваньша, чего невесел, чего голову повесил, — мальчишка, худенький, черноглазый, по кличке Уголёк, подскочил к мальчику сидящему у стены.
Уголёк работал у базара, очень доходное место, ловкий, чернявый, похожий на цыганёнка, пел и плясал, заливисто смеялся, показывая белые, ровные зубы, в то время другие ребята шустрили и подрезали карманы у зазевавшихся.
-Отвали, чёрненький, не до тебя, Саня, иди сюда.
К мальчику подошёл совсем крохотный мальчишка, чумазый маленький, с небесно — голубыми глазами.
Мальчик уставился на Ваньшу, как назвал его Уголёк.
-Уходить будем, Сань, — горячо зашептал мальчишка на ухо малышу, — слышишь?
Малыш кивнул.
-В Сибирь поедем или на Урал, там…хлеб есть, понимаешь, еда. Прибьёмся куда — нибудь, а отсюда бежать надо, Саня. Ты со мной?
Малыш опять кивнул и взял за руку Ваньшу, прижал к губам его руку.
-Ну ладно, хватит тебе, конечно же я тебя не брошу, чего ты.
Малыш прижался к Ваньше.
На следующий день, Ваньша пошёл работать к вокзалу, где-то поднесёт сумку, где -то поднимет упавшее и…отдаст.
Санька следовал за ним по пятам, иногда ребятишки показывали какие-то нехитрые номера, люди им давали денежку, но чаще пирожки или картошку вареную, реже яйца и хлеб, всё сносилось в общий котёл.
Милиция конечно гоняла, вот и в этот раз, почуяв облаву, мальцы дали стрекача.
Вместе с ребятами бежал парнишка постарше.
— Сюда, здесь двор сквозной, — позвал парнишка.
Ваньша отвлёкся на Саньку, у того закололо в боку и он показал Ваньше, чтобы уходил.
Увидев, что Ваньша замешкался, оценил обстановку и схватив Саньку на плечо, парнишка рванул во двор.
Там стоя у стенки, отдышались все трое и сели на землю.
-Ты Ваня?
Ваньша замер.
-Не ссы…думаешь подсадной, — парнишка цвиркнул сквозь зубы — привет тебе…от папки твоего, поал шляпа.
-У меня нет…- начал было Ваньша.
-Есть, — перебил паренёк, Белов Егор, он твой отец, жив, воюет, бьёт фашистскую гадину.
В К*** у тебя родня, бабушка и дед, тебе помогут туда уехать, приходи к вокзалу, завтра к двенадцати, — беспризорник как-то правильно разговаривал, как -то по- учёному.
Ваня, придвинув к себе Сашку, смотрел на парня исподлобья.
-Мне какой резон тебе верить, ты кто вообще.
-Слушай, Ваня, я тебе что? Гувернантка Жулька, что ли? Была такая у соседа моего, ты это…мне велели передать и я передаю, хочешь бабушку с дедушкой увидеть? Приходи к вокзалу, поал? К двенадцати…
***
-Ну что, Володя?
-Егор Иванович, Костя всё сделал, он знаете как умеет перевоплощаться, уууу. Как ты думаешь, придёт?
-Не знаю, Егор Иванович, но думаю мальчишка смышлёный придёт.
-Про мать его…это правда, Володь?
-Мне жаль, Егор Иванович, но да…Он, мальчишка, оттого и на улице видимо оказался…
-Ладно…решим, теперь главное, чтобы пришёл.
***
Ваня долго думал, всю ночь, с вечера был невесёлый, смотрел как спит Санька и тяжело вздыхал.
К утру десять раз передумывал, то пойдёт на встречу, то нет.
Он понял, кто его зовёт, неужели он правда поможет? Не привык за свою маленькую жизнь Ваня кому-то доверять, ээээх, неужели он, тот мальчишка, правду про отца сказал..неужели не отброс Ваня, а сын…сын…сын военного.
Слёзы на глаза у мальчонки навернулись, вытирает рукавом.
Вот бы увидеть папку, а может…может сбежать на фронт? А что? Он, Ванька может…А там и с папкой встретится, неужели правда это?
Размечтался Ванька, как он с папкой…
-А Санька? Куда Саньку -то, не вытянет Санька войну, не сможет…
Уснул под утро, кое — как разлепил потом глаза.
-Шиша, сколько времени?
-А сколько надо, Ванечка? Столько и будет.
Мальчишка в большом пиджаке достал из кармана часы, с жёлтой цепью.
Шиша всегда говорил, что от дедушки профессора остались, может и так, кто его знает…
— Пол часа, как свистнули, пять минут как ищут, — заржал Фрол, наглый, длинный мальчишка, которого остальные беспризорники недолюбливали.
— Десять часов нуль минут, Ванечка, спешишь кудой?
-А он на свидание к свинье торопится, чушка ему назначила свидание, да Ваньша , поросёночка своего не забудь, — ткнул пальцем в чумазого Саньку Фрол.
Санька боится Фрола, потому от Вани и не отходит.
Перекусив чем придётся, Ваня осмотрелся, чтобы ничего не забыть взял за руку Саньку и решительно пошагал к вокзалу.
Егор Иванович пришёл сильно заранее, он курил одну за одной папиросы и волновался, придёт ли мальчик.
-Курить много вредно, гражданин военный так в умных книжках пишут, — услышал Егор Иванович мальчишеский голос, он оглянулся, рядом стоял Ваня.
-Ваня, ты…пришёл?
-Да, пришёл, чего звали?
-Вань…ты же помнишь меня? Ну помнишь же?
-Да, помню, — нехотя признал мальчик,- я многое помню.
-Я к бабушке с дедом тебя могу отвезти, я туда еду на Урал, там…
В общем, Ваня, поедем, а?
Егор Иванович нарочно не говорил про мать мальчика, Володя рассказал ему, что как только Гигория Белого арестовали, его жену забрал какой-то человек, жила она теперь в хорошей квартире, ходила в мехах, несмотря на военное время, в драгоценностях, про сына своего и не вспоминала…
Вот отчего Ваня оказался на улице, мать его думала что всё, нет Григория и парнишка, как воспоминание о прошлой жизни, он тоже стал не нужен…
Подкараулил он Софу, маму Ванину, спросил, где Ваня.
Глазками заморгала, слезу выдавила, сказала, что погиб Ванечка…
Махнул Егор Иванович рукой, да будь ты…Живи, как хочешь…А ведь он был влюблён когда -то в Софу, недалёкую барышню, как окрестила её сестра Егора Ивановича.
-Ваня…я могу отвезти тебя к дедушке и бабушке, по папе, там ты дождёшься окончания войны и папа твой приедет за тобой.
Тебе в школу надо ходить, Ваня, тебе человеком…
-Да ладно вам не распинайтесь, я всё и сам знаю, поеду…но с условием, Саню с собой возьму, один никуда не поеду…
-Саню?- озадаченно спросил Егор Иванович и увидел маленького, щуплого ребёнка, который жался к Ваниному боку…
***
Сидят в купе Ваня, Егор Иванович, товарищ Новосёлов и Санька.
Сидят и чай пьют, из стаканов с подстаканниками.
Жмурится Санька счастливый, что Ваня рядом.
Вышли на станции, жмётся мальчишка.
-Ты чего, Вань?
-Нам бы отойти с Санькой, по-маленькому…
Так здесь можно, Вань…ну мы отвернёмся.
В поезде уже, молчал, молчал Егор Иванович и спросил всё же…
-Вань, откуда Саньку взял?
-Под завалом нашёл, вся семья погибла…А он…
-Он- девочка?
Ваня молча кивнул.
-Ты прятал Саньку, да?
-Да, велел молчать и не разговаривать, вот…будто он мальчишка, ну она…
-Ваня, ты герой.
-Да какой я герой вот Санька она да, герой. Саня, ты можешь разговаривать, — он посмотрел на Егора Ивановича.
-Да, Саша, тебя Саша зовут?
Девочка кивнула.
-Но, я думаю, пока мы в дороге, тебе Саша , лучше оставаться мальчиком, хорошо?
Малышка снова кивнула.
***
Ванечка, да что же ты милый, поешь иди.
-Сейчас, ба…ещё вот эти дрова доколем с дедом.
-Сашенька, ну куда ты…
-Бабушка, я же складывать помогаю…
***
Вот и весна сорок пятого, а осенью папка приехал, живой…
Как он Ваню обнимал, как прижимал к себе.
Стоит в стороне девчушка, коски ленточками атласными перевязаны, стоит смотрит во все глаза.
-А это кто же там, Ваня? Это же…доченька? Санечка иди сюда.
-Папка, папочка…
Конечно, писала бабушка папе, что нашёлся Ваня и Егор Иванович сказал, да не один, а с сестрицей, Санечкой…
Держит крепко папку за шею девочка.
Григорий Павлович документы на Сашу выправил, в дочки к себе записал, стала Санечка Беловой Александрой Григорьевной.
Григорий Павлович через три года женился, на учительнице, Ольге Андреевне, что Ваню и Сашу учила.
Про мать Ваня и слышать не хотел, запретная тема для него это была, в душе переживал, один он только знает и помнит, как стучал в дверь, а она не открыла…
Сашиных родных тоже нашли, отец на фронте погиб, мать с младшей сестрой и бабушкой, под завалами дома.
Нашлись дальние родственники, но они не очень обрадовались сиротке, да только никто им Санечку не навяливал.
Так ребята в семье и выросли и папа, и мама у них были.
Всю жизнь сестрица Санечка жила рядом со своим братцем Ванечкой.
Ролителей схоронили, детей, внуков воспитывали, одной большой семьёй живут, как и раньше, в гости друг к другу каждый день ходят, Александра Григорьевна однажды рассказала эту историю.
Память о своей родной матери, закопал Иван Григорьевич глубоко в сердце.
С Егором Ивановичем тоже дружили всю жизнь, дети считали его дядей.
— Всякое в жизни может произойти, -говорил Иван Григорьевич, главное человеком надо оставаться, не знаю, что было бы с нми с Санечкой, если бы не встетил нас тогда дядя Егор.
