Ты что, совсем обалдел? – Тамара швырнула салфетку на стол, от чего бокал с вином качнулся и чуть не упал. – Пригласить её сюда, к нам домой!
– Тома, успокойся, – Николай нервно поправил галстук. – Ничего страшного не произошло. Обычная рабочая встреча.
– Рабочая встреча? – голос Тамары поднялся на октаву выше. – В десять вечера? С бутылкой шампанского и свечами?
– Мы обсуждали новый проект…
– Какой проект, Коля? Какой проект с этой… с этой Кристиной?
Николай отвёл глаза в сторону. На столе ещё стояли тарелки от ужина – он так старательно готовил плов, хотел сделать жене приятное. А теперь всё пошло прахом из-за одного неосторожного звонка.
Тамара встала из-за стола и принялась нервно ходить по кухне. Сорок три года, а выглядела моложе своих лет. Стройная, ухоженная, всегда следила за собой. Николай часто говорил друзьям, что ему повезло с женой.
– Слушай меня внимательно, – она остановилась напротив мужа и уперла руки в бока. – Я не идиотка, хоть ты меня таковой считаешь. Эта девица звонит тебе каждый день, ты задерживаешься на работе, приходишь домой с запахом её духов.
– Том, ты преувеличиваешь…
– Преувеличиваю? – она достала из кармана мобильный телефон. – А это что? Пятнадцать пропущенных звонков от неё только за сегодня!
Николай побледнел. Он забыл, что Тамара видит все уведомления на его телефоне через общий семейный аккаунт.
– Она по работе звонила…
– По работе! – Тамара горько рассмеялась. – В субботу, в воскресенье, в полночь! Что за работа такая срочная?
Николай молчал, вертя в руках вилку. Двадцать два года брака, и он никогда не видел жену в таком состоянии. Даже когда у них были трудности с деньгами, когда болела её мать, Тамара держалась достойно. А сейчас она была на грани срыва.
– Коля, – голос её стал тише, но в нём слышалась боль, – я же вижу, что происходит. Ты влюбился в неё.
– Нет, – он покачал головой, но прозвучало это неубедительно даже для него самого.
– Не ври мне! Не ври себе! Я тебя двадцать два года знаю, думаешь, не замечаю? Ты светишься, когда она звонит. У тебя глаза горят, когда ты собираешься на работу. А когда приходишь домой…
Тамара не договорила, но Николай понял. Когда он приходил домой, то становился угрюмым, раздражительным. Дом казался ему скучным по сравнению с офисом, где работала Кристина.
– Том, давай поговорим спокойно, – попросил он.
– О чём говорить? – она села на стул напротив. – О том, как ты изменился? О том, как перестал меня замечать? О том, что уже месяц мы не разговариваем по-настоящему?
Николай посмотрел на жену внимательно. Действительно, когда он последний раз интересовался её делами? Когда спрашивал, как прошёл день? Все его мысли были заняты Кристиной.
– Она молодая? – тихо спросила Тамара.
– Причём тут это?
– Сколько ей лет, Коля?
– Двадцать восемь.
Тамара кивнула, словно подтвердились её худшие опасения.
– Понятно. А мне сорок три. Я старая для тебя стала.
– Ты говоришь глупости.
– Глупости? – она встала и подошла к зеркалу в прихожей. – Посмотри на меня, Коля. Вот эти морщинки возле глаз, вот эта седина, которую я каждый месяц закрашиваю. А она молодая, красивая, без детей, без проблем.
– У нас нет детей, – напомнил Николай.
– Нет, – согласилась Тамара. – И это моя вина. Я не смогла тебе их родить.
– Том, не надо…
– Надо! Надо всё сказать наконец! Я чувствую себя виноватой уже пятнадцать лет. Каждый раз, когда вижу детей, думаю: а вдруг Коля меня за это винит? А вдруг он хочет уйти к женщине, которая сможет ему родить?
Николай поднялся и хотел обнять жену, но она отступила.
– Не трогай меня. Отвечай честно: ты её любишь?
Повисла тишина. Николай смотрел в пол, а Тамара ждала ответа. На кухне тикали старые настенные часы, которые они купили на третий год совместной жизни.
– Я не знаю, – наконец сказал он.
– Не знаешь или боишься признаться?
– Том, всё сложно…
– Для меня не сложно, – она села за стол и сложила руки. – Либо ты меня любишь, либо её. Третьего не дано.
Николай опустился на стул рядом. В голове была каша. С одной стороны – жена, с которой прожил лучшие годы жизни. Которая поддерживала его во всём, верила в него, когда он открывал своё дело. С другой стороны – Кристина, которая появилась в его жизни полгода назад и перевернула всё с ног на голову.
– А что ты чувствуешь, когда она рядом? – продолжала Тамара допрос. – Что происходит с тобой?
– Я… я чувствую себя молодым, – признался он. – Словно мне снова двадцать пять.
– А со мной?
– С тобой я чувствую себя мужем.
– И это плохо?
– Нет, не плохо. Но… скучно.
Тамара кивнула, словно получила ответ на самый главный вопрос.
– Значит, я стала для тебя обузой.
– Не обузой. Ты хорошая жена, Том. Самая лучшая.
– Но не любимая.
Николай промолчал. Что он мог сказать? Что любит жену, но по-другому? Что уважает её, ценит, но сердце бьётся чаще от звонка Кристины?
– Знаешь, – Тамара встала и начала убирать со стола, – я тебя понимаю. Правда понимаю. Мы прожили много лет вместе, быт заел, романтики нет. А тут появляется молодая, красивая…
– Том, не надо так говорить о себе.
– А как надо? – она обернулась к нему. – Я же вижу, что творится. Ты стал по-другому одеваться, в спортзал записался, новую причёску сделал. Всё для неё.
Это была правда. Николай действительно изменился с появлением Кристины в его жизни. Стал следить за собой, купил новые рубашки, даже духи поменял.
– Слушай, а она знает, что ты женат?
– Знает, – кивнул он.
– И что говорит?
– Говорит, что не хочет разрушать семью.
– Ага, – Тамара горько усмехнулась. – Не хочет разрушать, но звонит каждый день и назначает встречи.
– Мы действительно работаем над проектом…
– Коль, хватит! – она хлопнула рукой по столу. – Хватит меня за дуру держать! Я же не слепая! Видела, как ты светился после вашей последней командировки. Видела, как ты улыбался, читая её сообщения.
Николай опустил голову. Спорить было бесполезно. Тамара права – он влюбился. Впервые за двадцать два года брака почувствовал то головокружение, ту лёгкость, которую давно забыл.
– А что нам теперь делать? – спросила жена, садясь напротив.
– Не знаю.
– Я знаю, – она посмотрела ему в глаза. – Ты должен выбрать.
– Том…
– Нет, выслушай меня до конца. Я не буду цепляться за тебя. Не буду устраивать сцены, следить, проверять телефон. Но и жить в таком подвешенном состоянии не буду.
Тамара встала и принялась мыть посуду. Движения её были резкими, нервными.
– Даю тебе неделю на размышления, – сказала она, не оборачиваясь. – Через неделю ты мне скажешь, с кем хочешь быть.
– А если я выберу её?
Тамара замерла, держа в руках тарелку.
– Тогда я подам на развод.
– Том, может, не надо торопиться? Может, мы ещё попробуем…
– Что попробуем? – она обернулась. – Притворяться, что ничего не происходит? Делать вид, что ты меня любишь? Коля, мне сорок три года. Я хочу прожить остаток жизни с человеком, который действительно меня хочет.
– Я тебя хочу…
– Нет. Ты меня жалеешь. А это хуже равнодушия.
Николай хотел возразить, но понял, что жена права. Он действительно жалел её. Жалел и чувствовал вину за то, что полюбил другую.
– Неделя, Коля, – повторила Тамара. – И никаких встреч с ней в это время.
– Хорошо.
Они договорились, что Николай будет ночевать в гостиной, чтобы дать друг другу время подумать. Тамара ушла к себе в спальню, а он остался на кухне, глядя на свой телефон.
На экране было новое сообщение от Кристины: «Как дела? Скучаю.»
Он хотел ответить, но вспомнил обещание, данное жене. Отложил телефон в сторону.
Утром Тамара ушла на работу, не позавтракав. Николай пытался её задержать, предложил кофе, но она только покачала головой.
– Подумай хорошенько, – сказала она, одеваясь. – Двадцать два года – это не шутка.
– Я понимаю.
– Понимаешь? А я вот не понимаю, как можно всё это выбросить ради влюблённости.
– Это не просто влюблённость, Том.
– А что? Любовь? – она горько засмеялась. – Коля, тебе сорок пять лет. В твоём возрасте мужчины часто путают любовь с желанием почувствовать себя молодыми.
– Может быть, ты права.
– Может быть? – она остановилась у двери. – Знаешь, что мне больнее всего? Не то, что ты влюбился. А то, что ты даже не пытался со мной бороться за наш брак.
Эти слова попали в цель. Николай действительно не пытался. С момента появления Кристины он только и думал о том, как бы с ней увидеться, как избежать подозрений жены.
– Том, подожди…
Но дверь уже закрылась. Николай остался один в квартире, которая вдруг показалась ему чужой.
Он провёл день в размышлениях. Ходил по комнатам, разглядывал фотографии, на которых они с Тамарой были счастливы. Их свадьба, первая квартира, отпуск в Крыму, новоселье…
Двадцать два года общей жизни. Неужели всё это можно перечеркнуть?
Телефон звонил несколько раз – Кристина беспокоилась, почему он не отвечает на сообщения. Николай сбрасывал звонки, но каждый раз сердце учащённо билось при виде её имени на экране.
Вечером пришла Тамара. Выглядела усталой, постаревшей.
– Как дела? – спросила она.
– Думаю.
– И к каким выводам пришёл?
– Пока ни к каким.
Она кивнула и пошла на кухню разогревать ужин. Николай пошёл за ней.
– Том, а если бы у нас были дети, ты бы тоже потребовала выбирать?
Тамара замерла у плиты.
– Не знаю. Наверное, терпела бы ради них.
– Жалеешь, что их нет?
– Каждый день, – тихо сказала она. – Но не из-за этого. А потому что они могли бы стать продолжением нашей любви.
– Том…
– Знаешь, что я поняла сегодня? – она обернулась к нему. – Что я готова отпустить тебя. Если ты будешь счастлив с ней – иди.
– Серьёзно?
– Серьёзно. Но при одном условии.
– При каком?
– Не возвращайся потом. Если уйдёшь – навсегда.
Николай кивнул. Он понимал – Тамара даёт ему последний шанс всё обдумать.
Оставшиеся дни недели прошли в мучительных размышлениях. Николай представлял жизнь с Кристиной – яркую, полную приключений. И жизнь без Тамары – пустую, лишённую того тепла и уюта, к которому он привык.
В пятницу вечером он принял решение.
– Том, мне нужно тебе кое-что сказать, – начал он, когда жена пришла с работы.
– Слушаю, – она села напротив, сложив руки на коленях.
– Прости меня. За всё. За то, что влюбился, за то, что причинил тебе боль, за то, что не ценил то, что у нас было.
– Было? – переспросила она.
– Есть, – поправился он. – То, что у нас есть.
Тамара внимательно посмотрела на него.
– И что ты решил?
– Я хочу остаться с тобой. Хочу попробовать всё начать сначала.
– А она?
– Я скажу ей, что всё кончено.
Тамара долго молчала, а потом качнула головой.
– Нет, Коля.
– Что нет?
– Я не хочу, чтобы ты оставался из жалости или из чувства долга.
– Том, я понял, что люблю тебя…
– Понял или убедил себя в этом? – она встала из-за стола. – Коля, ты же сам сказал, что со мной тебе скучно. Что изменилось за эти несколько дней?
Николай растерянно посмотрел на жену. Он ожидал, что она обрадуется его решению, бросится ему на шею, будет благодарить за то, что он выбрал семью.
– Том, я же пытаюсь сделать правильный выбор…
– Правильный для кого? Для меня? – она горько усмехнулась. – Коля, правильный выбор – это когда ты выбираешь сердцем, а не головой.
– Но я выбираю сердцем!
– Нет. Ты выбираешь разумом. Взвесил все за и против и решил, что семья важнее страсти. Но я не хочу быть правильным выбором.
Тамара подошла к окну и долго смотрела на улицу.
– Знаешь, что я решила за эту неделю? – сказала она, не оборачиваясь. – Что отпускаю тебя.
– Том…
– Нет, выслушай. Я не хочу, чтобы ты жил со мной и думал о ней. Не хочу видеть в твоих глазах сожаление о том, что ты не попробовал быть с ней. Иди, Коля. Попробуй. А там видно будет.
– Ты серьёзно?
– Абсолютно. Завтра я подам документы на развод.
Николай сидел ошеломлённый. Он готовился к слезам, упрёкам, попыткам его удержать. А получил свободу, которой даже не просил.
– А если я пойму, что ошибся?
– Тогда мы поговорим. Но не раньше, чем через год.
– Год?
– Мне нужно время, чтобы понять, смогу ли я тебя простить. А тебе нужно время, чтобы понять, чего ты действительно хочешь.
Тамара повернулась к нему лицом. В глазах стояли слёзы, но голос был твёрдым.
– Собирай вещи, Коля. И спасибо за эти двадцать два года. Они были хорошими.
На следующий день Николай упаковал чемодан и ушёл из дома, где прожил больше половины своей взрослой жизни. Тамара проводила его до двери, поцеловала в щёку и сказала:
– Будь счастлив.
Он хотел что-то ответить, но слова не шли. Только спустился по лестнице и сел в машину, он понял, что плачет.
Ужин, который должен был стать обычным семейным вечером, закончился разводом. И Николай так и не понял, кто из них принял правильное решение
