— Насть, надо поговорить, — Дима озадаченно посмотрел на жену. — Мне надоело, что твоя мать тянет из нас деньги.
— Не понимаю, о чем ты? — Настя удивленно подняла брови.
— Вот! Смотри! — Дима сунул жене под нос кипу бумаг. — Она снова ходила в платную клинику! Мне уже надоело это! На-до-ело!
Дмитрий и Анастасия жили вместе три года. После свадьбы молодые начали копить на свое жилье и, чтобы помочь в этом тёща приняла решение приютить супружескую пару под своим крылом, а точнее, на своих квадратных метрах.
Впрочем, Дима воспринял это предложение как само собой разумеющийся факт:
— Если денег нет на будущее молодым, то пусть хотя бы так помогают, — сказал он друзьям. Настя тогда чуть не поперхнулась лимонадом. Но промолчала.
— Да, родичи должны помогать. Иначе никак, — согласились друзья.
— Мне отец подкинул деньжат на машину.
— А мне мать оплачивает образование.
— А мне…
Дима сидел и кивал. Он был родом из области, его воспитывала бабушка и ничего, кроме благословения и старого дома, в котором жила сама, дать ему не могла.
Тёща, Василиса Михайловна, стала ему «второй мамой». Так он ее и стал называть сразу после свадьбы.
— Дим, ты не замерзнешь? — тёща увидела зятя, который собирался на работу, надевая тонкую курточку. После свадьбы прошел месяц, за окном было минус 10.
— Не, нормально, — отмахнулся он.
Вечером у него поднялась температура.
— Насть, ты бы смотрела, в чем у тебя муж зимой ходит, — начала Василиса Михайловна.
— Мам, он взрослый. Пусть сам о себе думает. Ты, кстати, купила лекарства? Ему болеть нельзя, на работе с прогулами строго.
— Пусть бы работал в фирме, где больничный дают.
— Мам, тебе жалко, что ли? Сама знаешь, что у нас пока с деньгами напряг! К тому же мы на квартиру копим!
— Не жалко. Я просто за рациональность. — Василиса Михайловна вынула из пакета спреи, мази и малиновое варенье для зятя. — Вот. Завари ему чай с лимоном.
— Ага… — Настя ушла в ванную и пролежала там два часа.
— Насть! Чай-то будет? — спросил Дима, заходясь кашлем. Василиса Михайловна вздохнула, и сама отнесла зятю чай. А еще куриный бульон, пирожки и пуховый платок.
— Мамочка, вы такая заботливая! Что бы я без вас делал! — заулыбался Дима, громко очищая нос старым платком.
— Убери этот рассадник микробов! Вот, я тебе одноразовые платочки купила. Держи, — теща протянула зятю упаковку самых мягких салфеточек, и он понял: мама у жены — то, что доктор прописал.
Поэтому, когда он в следующий раз пошел на работу, то начал надевать легкую куртку в присутствии тещи.
— Опять? Дим, у тебя есть зимняя куртка?!
— Не-а. Старая порвалась.
— Зима на дворе! Купи себе нормальную одежду!
— У меня зарплата только через месяц. Настя сказала, что зима в этом году теплая будет. Для моей куртки самое то. Да и денег надо в два раза больше, чем я планировал.
— Ну что за глупости! Сколько надо?
— 15 тыщ. Если не на рыбьем меху.
— Сколько тебе не хватает?
— 10.
— У меня есть. Вот, возьми. С зарплаты отдашь.
— Спасибо, мамулечка. Вы — золото. Только Насте не говорите.
— Ладно.
Дима купил куртку, сказав Насте, что ему дали премию. После он купил себе ботинки, новый костюм (на свадьбу к друзьям) и часы к своему дню рождения. На все это ему подкидывала теща.
— Все отдам! Клянусь! Просто Настя проверяет нашу копилку до последнего рубля! Не могу я взять, вдруг подумает, что у меня кто-то на стороне завелся…
— Ладно, Дим. Я все понимаю. — Вздыхала теща. — У вас уже скоро на первый взнос по ипотеке наберется, я надеюсь.
— Конечно. Да и бабушка вроде как помирать собралась. Дом ее продадим…
— В каком смысле собралась? — ахнула тёща.
— Ну постоянно говорит, что пора бы на тот свет.
— Упаси Господи. Пусть живет и здравствует, — пробормотала Василиса Михайловна вздрогнув.
— Так ведь, может, и проживет. А квартиру нам уже сейчас надо. Настя детей хочет.
Василиса Михайловна уставилась на зятя, не понимая, к чему тот клонит.
— Я тут подумал, может, мы ее заберем из деревни, а?
— Куда?
— Как куда. Домой.
— Людмила Григорьевна — твоя бабушка?
— Так точно.
— Вот и замечательно. Будет квартира своя, тогда и забирайте. Мне своих дел хватает, — обозначила свою позицию Василиса Михайловна.
— Получается замкнутый круг. Без квартиры бабушку не забрать, а без бабушкиного дома на квартиру не хватает.
— Ну это уже ваши личные дела. Я вас не выгоняю.
В тот момент Василиса Михайловна впервые задумалась, а не зря ли пустила «лисичку в избушку». Впрочем, Дима казался ей вовсе не похожим на хитрого лиса. Он вроде бы понял ее прямой намек и больше про переселение бабушки не заговаривал.
Зато сообщил, что жить они будут у тещи еще не меньше года.
— Я все посчитал. Нам пока не хватает.
— Ладно, живите, — пожала плечами та.
Настя к тому моменту устроилась на новую работу, и ее зарплата стала выше. Дима тоже неплохо зарабатывал, но все деньги складывал на счет.
Василису Михайловну же, наоборот, сократили. И если раньше она не особенно считала деньги и спокойно относилась к тому, чтобы затарить холодильник едой на всю семью или оплатить счета за коммуналку, то теперь она поймала себя на мысли, что стоит у полки с сыром и задумывает, какой взять. И вообще, надо ли ей этот сыр, который она даже попробовать не успевает: его быстро съедают зять и дочь.
«Мам, Дима просил купить салями, уже натертый сыр и соус для пиццы. Ну и, конечно, основу. Хотим пиццу приготовить вечером».
Василиса Михайловна посмотрела на стоимость уже натертого сыра и ахнула. Впрочем, все в этом списке было дороже, чем если делать самим.
В итоге женщина взяла муку, яйца, обычный сыр по акции и томатную пасту в жестяной банке.
— У нас голодный год? — Дима забрал у тещи пакеты и отнес на кухню. — Вам разве Настя не сказала, что конкретно надо? А где основа для пиццы?
— Вот, — теща указала на муку и яйца. — Это основа. Рецепт в интернете.
— Да вы что?! Я сам не умею!
— А ты постарайся.
— Нет, ну а это что?! Хотите нас отравить?! Надо было взять пасту из органических томатов! Я же Насте сказал, какую.
— Дим, ты чего разошелся? Магазин через три дома. Иди и купи все что надо.
Дима посмотрел на тёщу так, словно она предложила ему переплыть реку с крокодилами.
— Я с работы пришел, уставший. Хотел вас порадовать пиццей. А вы меня еще и виноватым делаете.
Дима бросил пакет с едой на полу и вышел и кухни.
С того дня обстановка в семье начала меняться.
— Насть, я бы хотела, чтобы вы с Димой принимали участие в общих расходах. Я понимаю, что вы молодые и вам хочется потратить на себя или скопить на квартиру, которая уже все меньше кажется мне реальной, — призналась Василиса Михайловна. — И все же если вы едите из моего холодильника, то будьте любезны его пополнять.
Женщине было не очень приятно говорить такие вещи, но она все же сказала.
— Мам! Я, вообще-то, вчера покупала чай. И на той неделе покупала пирожные.
— А едим мы ежедневно.
— Какая муха тебя укусила? Все же нормально было? Дима на тебя жаловался…
— Жаловался? Он еще и жаловаться на меня смеет?!
— Мам…
— С этого дня, чтобы в семейной копилке были деньги. Я три года вас содержу, теперь у меня финансы поют романсы. Так что складываемся.
Настя поняла: мать не шутит. Вечером Дима оторвал от сердца наличку и положил в вазочку.
— Вот. Это на нормальную еду, — сказал он, поджав губы.
— А это на квартиру, — положила свой взнос Настя.
Василиса Михайловна выдохнула. Она решила не нагнетать.
Но ее радость была недолгой. Вскоре у нее заболел бок. Приняться у врача узкой специальности в поликлинике можно было только в середине будущего месяца, а бок болел так, словно туда втыкали иглы.
— Надо идти в платную, — сказала себе она и, взяв деньги, отложенные на другие траты, пошла к врачу. Ей выписали анализы и прочие исследования. Часть из них удалось сдать через участкового терапевта, но остались и те, что нужно было сдавать в платной лаборатории.
На тот момент Дима уже неоднократно складывал в «вазочку» свои деньги и надеялся на то, что они уходят на «правильные» нужды.
— Ты не знаешь, куда деваются деньги из вазы? Я на днях пересчитал, там как-то мало. Твоя мать тайком не таскает оттуда?
— Дим… Что ты такое говоришь?
— Ну, смотри. Я вообще против этого складирования налички. Лучше бы на счету были, скорее бы на квартиру накопилось.
— Ну тогда давай перестанем питаться и будем жить на вокзале, — Настя нахмурилась. Она заметила перемены в муже с момента, как он стал пополнять семейный бюджет.
— Давай. Я вообще не понимаю, зачем нам эти салфетки. У меня всю жизнь был носовой платок! Который, кстати, твоя мать выбросила!
— Тот, на котором уже было три дыры?! — Настя покраснела. — Я помню, как ты его в кафе достал. На меня потом друзья смотрели так, словно это я виновата в том, что у мужа нет платка.
— А кто, если не ты?!
— Ладно, давай не будем. Я не хочу ссориться.
Прошло несколько дней.
Василиса Михайловна не хотела жаловаться на здоровье и волновать дочь. Но анализы были неидеальные. Ей выписали дообследование и назначили на УЗИ вне очереди. Женщина так волновалась, что позабыла спрятать чеки. Убежала, чтобы не опоздать, бросив папку на столе. Туда и заглянул любознательный зять в тот злополучный день.
Дима вернулся домой раньше и начал думать, почему на плите нет свежей еды. Обычно тёща встречала супругов полным комплектом ужина. А тут… Ни тёщи, ни еды.
«Может, завела мужика?!» — мелькнуло в мыслях. — «Надо пересчитать деньги».
Дима вытряс вазу и похолодел. Дебет с кредитом не сошелся.
«Точно нашла мужика. Ходит по салонам красоты. Или на диету подсела. Оттого и похудела так!» — подумал Дима, готовя речь для жены.
И тут на его глаза попалась папка с чеками. От суммы обследований задергался глаз.
— Дим, ты дома? — Настя приехала после мужа и застала его с траурным видом, сидящим на кресле. — Это что?
— Насть, надо поговорить, — Дима озадаченно посмотрел на жену.
— Ты заболел?! Что-то серьёзное? — она увидела у него в руках папку из известной лаборатории.
— Нет, к счастью. Это не мое.
— Мама заболела?! — Настя пробежалась глазами, и ее сердце забилось быстрее. Она испугалась.
— Насть! Я не об этом! Точнее, не про болячки!
— А про что? — Настя опустилась на диван. Руки затряслись, она не знала, что думать.
— Как долго твоя мать будет тянуть с нас деньги?!
— Не понимаю…
— Что неясного?! Вот, смотри. Ты же видишь эти чеки! Она ходит в платную. Она потратила наш семейный бюджет на это!
— Дим…
— Мне надоело, что она занимается вымогательством. Я больше ни копейки не дам.
— Дима, да что с тобой?! — Насте захотелось встряхнуть мужа.
— Я реалист. Я вижу, что происходит, без розовых очков. А ты витаешь в облаках, не хочешь признать, что твоя мама хорошо устроилась!
— Ни слова больше. — Настя встала и вышла из комнаты. Она быстро набрала номер мамы.
— Да?
— Мамуль, ты где?
— Я… я… — Василиса Михайловна расплакалась
— Диагноз подтвердился? Я видела анализы…
— Я жду результаты УЗИ. — Выдавила мать.
— Сейчас приеду. Скажи адрес.
Настя не стала выслушивать претензии мужа и вызвала такси. Уже через двадцать минут она сидела около матери и гладила ее по руке.
— Все будет хорошо. Не волнуйся.
Дима тем временем злился. Он не понимал, как Настя могла поступить так. Не поддержать его в такой ситуации! Очевидно же, что мамаша просто манипулирует ими!
Когда женщины пришли домой, они застали Диму на том же месте. Он сидел, подперев подбородок рукой, словно статуя Огюста Родена «Мыслитель». Но только своим образом он никого не впечатлил. Настя была занята тем, чтобы приободрить мать. А Василисе Михайловне вообще было все равно: хоть бы даже вместо зятя на ее кресле сидел сам Огюст Роден.
— Анастасия! — наконец, не выдержал Дима. — Ты планируешь мужа кормить?
— Дим, приготовь сегодня сам.
— Ага! — он словно только этого и ждал. — Значит, я должен и деньги приносить, и продукты, и еще бабскую работу выполнять? Нет уж. Изволь потрудиться и предоставить мне ужин. Сама.
Настя хотела бы пропустить слова мужа мимо ушей, но уж слишком они были злыми.
— Дим, не нагнетай. Маме не надо волноваться, а если я тебе отвечу, то будет скандал.
— Так давай! Ответь мне! А еще лучше выбирай: либо твоя мамаша, которая нам на шею села, либо я!
Дима поджал губы в ожидании, что жена кинется к нему, но та молча стала собирать вещи.
— Правильно. Мы уезжаем. Пусть живет без нас. Поймет, как было хорошо, — сказал Дима, решив, что Настя сделала выбор в пользу него.
— Все. Готово. Дверь там. — Сказала Настя, выставляя чемодан из комнаты.
— А твои вещи? Где?
— Дома. Я дома. А вот ты отправляйся туда, откуда пришел.
— Не понял?
— Иди, говорю. Не трать время и деньги на неблагодарных женщин.
Настя открыла дверь и выпихнула чемодан за порог.
— Погоди… Но…
— Иди, Дима. Мы с тобой разводимся. Делить нам, к счастью, нечего!
— Как нечего?! А мои деньги?!
— Твои деньги вот, — Настя сняла с вешалки куртку, на которую мать дала денег. — И вот. И еще вот.
Все вещи, что были куплены «в долг» и не возвращены Василисе Михайловне, отправились поверх чемодана.
— Тут как раз с процентами. Мы в расчёте.
— Ну ты и стерва. Все в мать, — сказал Дима и ушел. Он решил взять отпуск и отправился к бабушке. А вдруг она перешла от «угроз» к делу и правда собралась на тот свет? Уж давно пора. А то одни обещания.
Бабушка прожила еще пять лет. Дима все это время жил на съемной квартире, ругая себя за то, что вовремя не купил квартиру в браке. Уж тогда бы они с Настей точно жили отдельно от злобной тещи, и в его жизни все было бы хорошо. А теперь вся надежда на светлое будущее, когда дом наконец-то перейдет к нему по наследству… Тогда Дима станет по-настоящему счастлив.
Диагноз Василисы Михайловны не подтвердился. Когда зять ушел, она почувствовала облегчение, словно с нее упал груз ответственности, и во всем теле появилась небывалая легкость.
Настя вскоре после развода вышла замуж за другого. С квартирой и более взрослыми взглядами на жизнь. Спустя два года Василиса Михайловна нянчила внуков, позабыв про страшный диагноз, который она почти приняла. А это всего лишь были последствия стресса и вечного напряжения от сожительства с токсичным Димой, который поначалу показался ей вполне неплохим парнем.
К счастью, судьба все расставила на свои места. И каждый обрел свое счастье. Кто-то в бабушкином наследстве, кто-то во внуках, а кто-то в удачном замужестве.
