— Господи, что здесь произошло? – Ирина в ужасе осматривала квартиру, по которой будто Мамаево войско прошло.
Женщина оглянулась на пожилую родственницу, которая тихо плакала в углу разгромлённой комнаты.
— Тётя Вера, что случилось? – спросила Ирина. – Кто всё это натворил?
Вера Фёдоровна в ответ только пожала плечами, продолжая лить слёзы.
— К Вам кто-то ворвался, пока Вас не было? – настоятельно вела расспрос Ирина.
— Не знаю, – тихо ответила Вера Фёдоровна.
— Надо позвонить в полицию, – Ирина схватилась за телефон, но тётя Вера с удивительной прыткостью оказалась рядом с женщиной и перехватила её руку.
— Не надо, Ирочка…
— Но почему? – удивилась та. – Такое не должно оставаться безнаказанным.
— Всё равно их не найдут, – снова тихо сказала Вера Фёдоровна. – А мне только лишний позор.
— Какой ещё позор? – удивилась Ирина. – Вы – пострадавшая.
— Ты соседей моих не знаешь, – твердила Вера Фёдоровна. – Все косточки мне за спиной перемоют.
-Да и черт с ними! – начала злиться Ирина. – Вам-то какая разница?
— Нет, Ирочка, мне здесь жить.
Ирина удивлённо смотрела на родственницу, совершенно не понимая мотивов её упрямства. Да, Вера Фёдоровна всегда была такой – тихой, робкой, боящейся лишнее слово сказать. Но не до такой же степени!
Ирина ещё раз внимательно осмотрелась. Подумав, начала фотографировать следы погрома, невзирая на слабые попытки сопротивления со стороны тётушки и её слезливые просьбы этого не делать.
— На случай, если Вы передумаете, – пояснила она.
— Не передумаю, – ответила Вера Фёдоровна. – Ладно, Ирочка, иди. Я как-нибудь сама.
Ирина понимала, что в одиночку Вере Фёдоровне не справиться с последствиями погрома, но ей, действительно, нужно было срочно возвращаться на работу.
— Я ещё заеду, – сказала племянница на прощание и ушла.
Однако в офисе работа не шла на ум. Ирина всё время отвлекалась на то, что снова и снова рассматривала фото погрома в квартире родственницы. Ирине казалось, что для обычных налётчиков повреждения выглядят нетипично и странно. Кроме того, какой был смысл громить чужую квартиру? От злости, что ничем не удалось там поживиться?
И ещё это странное поведение родственницы не давало ей покоя.
Ирина поняла, что просто не сможет выкинуть рой посторонних мыслей из головы, пока не разберётся в ситуации. Она отчаянно ругала себя за то, что так долго не навещала Веру Фёдоровну.
«С этой проклятой работой на себя-то времени толком не хватает, не то что…».
* * *
С Верой Фёдоровной они не были близкой роднёй, но она почти вырастила Ирину.
Дело в том, что страстью к карьеризму она обязана генами от своих родителей, которые были заняты постоянным зарабатыванием денег. Ирина родилась в середине 80-х, когда был дан старт частному бизнесу, и родителей, что называется, понесло. А свою дочь они буквально сбагрили одинокой и бездетной Вере Фёдоровне.
Конечно, в материальном плане по сравнению с большинством своих ровесников Ирина выглядела вполне себе благополучно и ни в чём не нуждалась, кроме родительских тепла и любви. А к Вере Фёдоровне была искренне привязана.
Сама же Ирина, когда выросла, была в чём-то даже благодарна отцу и матери, которые послужили для неё отличным примером «селф мейд» — людей, самостоятельно добившихся успеха и финансового благополучия.
Ирина пошла по их стопам, только с детьми решила повременить, чтобы не обрекать их на фактическое сиротство при живой матери. Её муж Павел был полностью согласен с женой. Оба вполне успешно строили карьеру и создавали своей семье прочную финансовую подушку.
Правда, временно бездетные принципы пары не давали покоя некоторым родственникам Павла. В частности, его дяде Николаю Александровичу и его супруге Антонине Петровне. Они тоже упорно работали и были весьма зажиточными, но, при этом, умудрились обзавестись двумя детьми.
— При желании одно другому не мешает, – подкалывал на семейных торжествах племянника Николай Александрович. – Мы с Тоней всё успеваем.
— А дети ваши с кем? – спросила их как-то Ирина.
— Дети наши в порядке, – огрызнулся в ответ Николай Александрович. – С детьми всё в порядке.
— Но, как я понимаю, их воспитанием вы не занимаетесь? – не унималась Ирина.
— Занимаемся! – вмешалась в разговор Антонина Петровна. – И за учёбой следим, и за поведением.
— Интересно, как? На работу с собой таскаете?
Ирина никак не могла остановиться.
Беспардонная манера родственников мужа совать нос не в свои дела Ирину откровенно бесила, хотелось отмщения. Павел в их перепалку не вмешивался, прекрасно понимая, что его супруга и сама прекрасно справится. Ирина всегда была остра на язык и довольно резка в своих действиях.
— Паша, успокой свою жену, – не выдерживал Николай Александрович. – Мы ведь родственники.
— Не я это начал, – спокойно отвечал Павел, продолжая безучастно наблюдать, как его дражайшая половина словесно размазывает дядю и его жену.
В итоге те замолкали к большому облегчению и Ирины, и Павла.
— Чего они вечно к нам цепляются? – спрашивала дома Ирина у мужа.
— Наверное, конкуренцию терпеть не могут, – смеялся в ответ Павел. – До нас с тобой они были в семье единственными буржуями. И все родственники занимали у них деньги под проценты.
— Под проценты? – удивлялась Ирина.
— Иначе дядя Коля и тётя Тоня не дадут в долг, – пояснял Павел.
Со временем Ирина и сама убедилась в патологической жадности дяди мужа и его жены. Несмотря на вполне явное финансовое благополучие, они использовали любой шанс, чтобы воспользоваться «халявой». В гости всегда приходили с пустыми руками, а уходили с полными контейнерами, стараясь прихватить со стола всё, что осталось.
Женщина стала понимать, что разбогатели дядя Коля и тётя Тоня не столько благодаря своей трудоспособности. Кстати, своих детей они на семейные торжества никогда не брали, что тоже казалось Ирине странным, с учётом страсти Николая Александровича и Антонины Петровны к дармовщинке.
* * *
Обдумывая ситуацию Веры Фёдоровны, Ирина и сама не заметила, как вспомнила этих весьма колоритных и жутко неприятных родственников мужа. И даже удивилась сему факту.
Она поспешила отбросить посторонние мысли и снова сосредоточилась на родственнице. Ирина поняла, что должна выяснить, что произошло во что бы то ни стало. История была весьма мутной.
После работы она, как и обещала, поехала к Вере Фёдоровне, но сразу заходить к ним не стала, а пошла по соседям. Как уже говорилось, Ирина сама там выросла. Поэтому многих знала.
— Ой, Ирочка, сама не знаю, что там происходит, – сообщила ей тётя Надя, которую она знала в самого детства. – И вести себя Вера начала странно. А что в квартире у неё творится, я ума не приложу. Постоянно какой-то шум и гам. Полицию не вызываем, потому что её жалеем. А сама Вера молчит.
«Кто-то к ней постоянно приходит,- сразу поняла Ирина. – Но кто и зачем?».
Ирина взялась за телефон и набрала юриста фирмы, в которой сама работала.
— Славик, скажи мне, пожалуйста, какие последствия будут, если в тайне установить камеру в чужой квартире?
Выслушав ответ, нахмурилась.
— А как сделать так, чтобы проследить за квартирой, но не нарушить закон?
Второй ответ её вполне удовлетворил. И Ирина решила не мешкать. Ответы на свои вопросы она получила уже на следующий день и вновь явилась к родственнице, чтобы серьёзно с ней поговорить.
— Тётя Вера, ну как Вы могли на такое согласиться? – недоумевала Ирина. – Я же Вам и так финансово помогаю по возможности.
— Мне стыдно было с тебя деньги тянуть, – призналась Вера Фёдоровна. – Тебе и самой нужны.
— Да у меня денег хватает, – в отчаянии говорила Ирина. – Мы с Павлом отлично зарабатываем.
В ответ Вера Фёдоровна снова плакала.
Ирина взяла с родственницы слова больше погромщиков к себе не пускать и отправилась домой, чтобы показать мужу запись с камеры, которую повесила на улице перед входом в подъезд.
— Твои жадные родственники заплатят за погром, – пообещала она.
— Я буду только за! – ответил Павел.
Его и самого шокировала ситуация.
* * *
Оказалось, что Николай Александрович и Антонина Петровна уговорили Веру Фёдоровну стать нянькой для их детей. Они решили сэкономить на обычной и предложили женщине буквально гроши, но она и им была рада. Поэтому согласилась.
Ирина сама когда-то рассказала про Веру Фёдоровну в ходе очередного семейного торжества. Как её смогли разыскать родственники мужа, была для неё загадкой. Видимо, патологическая жадность наделяет некоторых субъектов супер способностями. На этот раз к Вере Фёдоровне Ирина поехала вместе с Павлом.
— Это же родственники твоего Паши, – объясняла ей в ходе предыдущего визита тётушка. – Я боялась его обидеть через них своим отказом. И, вообще, даже не ожидала, что так выйдет. Но они обещали, что всё мне компенсируют. Правда, молчат пока.
Теперь тало ясно, почему Николай Александрович и Антонина Петровна никогда не брали с собой своих детей на семейные посиделки. Как правило, предоставленные сами себе, оба их мальчика были просто исчадьем ада, если такое понятие применимо в отношении детей. Они привыкли к вседозволенности и вели себя, как вздумается.
Как уже говорилось, ещё по фото Ирина удивилась странности нанесенного квартире Веры Фёдоровне ущерба. «Как будто дети в своих шалостях сильно перегнули палку», — мелькнула у неё тогда мысль. Мелькнула и сразу испарилась. Оказалось, что напрасно.
Павел заверил Веру Фёдоровну, что его никак не обидит, если она подаст в отношении его родственников официальное заявление.
— Наоборот, тётя Вера, я буду полностью на Вашей стороне, – сказал Павел.
К заявлению были приложены фотографии, которые сделала Ирина. И делу дали официальный ход. Оценщики подсчитали ущерб, причинённый квартире и мебели, и к озвученной ими сумме была добавлена стоимость морального ущерба, нанесённого пожилой родственнице.
Конечно же, оба супруга-жадины поспешили настроить родственников против Павла и Ирины, но сам Павел спокойно и поочередно донёс до всех истинную картину произошедшего.
В квартире Веры Фёдоровны был сделан отличный ремонт, который из своего кармана вынужденно оплатили Николай Александрович и Антонина Петровна. И Ирина дала себе слово, несмотря на сильную загруженность на работе, регулярно навещать родственницу, которая, по сути, заменила ей родителей.
