— Мам, я дома! — Олег стянул ботинки прямо в прихожей и сразу потянулся носом в сторону кухни. Оттуда пахло жареными чебуреками — такими, что хоть на пол садись от удовольствия.
На кухне Ольга Николаевна как раз снимала сковороду с огня.
— Сыночек, заходи! Чебуреки только что с пылу, с жару. Твои любимые! — Она обернулась и, быстро сняв фартук, обняла сына. — Ты совсем себя запустил, посмотри! Щеки впали. Ты что, голодаешь там у себя?
— Мам, да все нормально, я же не ребенок, — Олег усмехнулся и рухнул на табурет. — Работаю просто много. Сейчас такие проекты пошли — некогда толком поесть.
Ольга Николаевна вздохнула, поставила перед ним чашку крепкого чая, как он любил, и тарелку с горкой золотистых чебуреков.
— Работа, работа… Ты хоть подумай, сынок, что организм-то один. Ты ж не робот. И что у тебя с этой твоей… как ее… Викторией?
На лице Олега появилась улыбка, как у ребенка, которому пообещали мороженое.
— Все хорошо у нас! Мам, мы решили съехаться. Вика уже вещи потихоньку перевозит.
Чайник в руках Ольги Николаевны застыл в воздухе.
— Съехаться? — переспросила она, глядя на сына так, словно тот только что объявил, что улетает на Марс. — Не слишком ли быстро вы собрались?
— Мам, да какое быстро? Мы уже полгода вместе. Да и не мальчишка я, чтобы годами по углам ходить.
Ольга Николаевна со звоном поставила чайник на стол.
— Вот именно! Не мальчишка. Тридцать пять лет тебе, взрослый человек, все сам, квартира своя, работа… А она…
— Что она? — Олег нахмурился. — Мам, только давай без вот этого. Вика — замечательная женщина.
Ольга Николаевна устало села напротив сына и посмотрела на него так, что Олег напрягся.
— Замечательная? Сынок, а ты знаешь, что твоя замечательная Виктория замужем?
— Что за бред? Откуда ты это взяла? — Олег шумно поставил чашку на стол и посмотрел на мать с недоверием.
— Это не бред, сынок. Я всё выяснила. Виктория до сих пор официально замужем.
Олег тяжело вздохнул и провёл рукой по лицу.
— Мам, ну сколько можно? Они давно не вместе. Просто развод не оформили, потому что её бывший куда-то уехал.
— «Куда-то уехал», — Ольга Николаевна усмехнулась, прикрыв глаза. — И ты в это веришь? А если он вернётся? Что тогда?
— Мам, хватит! — Олег уже начинал закипать. — Вика сказала, что подаст на развод через суд. Просто надо собрать документы.
Ольга Николаевна качала головой, не сводя с него взгляда.
— Ох, сынок, какой ты доверчивый. А вдруг у них там свои планы? Может, она специально тянет?
— Какие ещё планы? Мам, ну правда, хватит выдумывать!
Мать не сдавалась.
— А квартира? Ты подумал, что будет, если она пропишется, а потом этот её муж объявится?
Олег встал так резко, что стул заскрипел.
— Всё, я пошёл. И давай договоримся раз и навсегда — не лезь в мою личную жизнь.
— Я же из-за тебя переживаю! — всплеснула руками Ольга Николаевна. — Не хочу, чтобы какая-то аферистка…
— Мам! — перебил её Олег, уже направляясь к двери. — Я сам разберусь.
Дверь хлопнула, и в квартире повисла тишина. Ольга Николаевна встала, подошла к окну и смотрела, как сын сел в машину и уехал.
— Ничего, — пробормотала она, доставая телефон. — Я тебя защищу, даже если ты сам этого не понимаешь.
Она набрала номер.
— Алло, Танечка? Привет, дорогая. Это Ольга Николаевна. Ты как? Да-да, хотела поговорить про Олежку… Завтра в нашем кафе, хорошо?
На следующий день Ольга Николаевна сидела за столиком напротив своей бывшей невестки. Татьяна, как и прежде, выглядела ухоженной, спокойной, с тонкой улыбкой на губах.
— Ольга Николаевна, зачем вы меня позвали?
— Танечка, ты же знаешь, как я тебя всегда любила. Ты была для Олежки лучшей женой. Я вижу, что он сейчас несчастлив…
Татьяна усмехнулась, помешивая кофе.
— Несчастлив? У него, насколько я знаю, всё прекрасно. Виктория, планы на будущее…
— Вот именно! — горячо перебила её Ольга Николаевна. — Эта Виктория замужем! Представляешь? И Олежка опять, как мальчишка, ведётся на её слова.
Татьяна молча слушала, постукивая ложечкой о край чашки.
— Танечка, а помнишь, как ты готовила для него бефстроганов? Может, зайдёшь к нему, напомнишь, как вам хорошо было вместе?
Татьяна поставила чашку и внимательно посмотрела на бывшую свекровь.
— Ольга Николаевна, вы серьёзно? Мы с Олегом разошлись по обоюдному согласию. Это в прошлом.
— Но ты была замечательной женой! А эта… неизвестно кто.
Татьяна мягко улыбнулась и встала.
— Простите, но я в этом участвовать не буду. Это его жизнь, и он имеет право на свои ошибки.
Она пошла к выходу, а Ольга Николаевна осталась сидеть за столиком, мрачно глядя на недопитый кофе.
— Ошибки, — пробормотала она. — Я всё равно сделаю, как правильно…
— Я не обязана перед вами отчитываться, — резко ответила Виктория, чувствуя, как накатывает злость. — Мы с Олегом любим друг друга, и это главное.
Татьяна едва заметно улыбнулась и сделала глоток чая.
— Любовь — это, конечно, хорошо, но знаешь, дорогая, жизнь гораздо сложнее. У Олега своя репутация, своё положение… А ты с таким прошлым… Это риск.
Виктория сжала кулаки, стараясь не сорваться.
— Моё прошлое никого не касается. Да, я пока замужем, но этот вопрос решится. Это не ваше дело.
— Ах, ну конечно, не наше, — подхватила Ольга Николаевна, закатывая глаза. — Только вот Олежка — мой сын. И мне не всё равно, с кем он строит жизнь.
— Если бы вам действительно было не всё равно, вы бы перестали устраивать эти цирки! — Виктория не выдержала и поднялась. — Пришли в мой дом, устроили допрос… Как вам не стыдно?
Татьяна спокойно поставила чашку и поднялась.
— Знаешь, ты права. Это не наш дом. Но вот что я скажу: рано или поздно правда выплывет. Ты ведь даже не рассказала Олегу про своего мужа, правда?
Виктория побледнела.
— Что он должен был узнать? — в дверях появился Олег. Он стоял, глядя на собравшихся женщин с явным раздражением. — Мам, Татьяна, что здесь происходит?
— Олег, сынок, я просто хотела помочь… — начала Ольга Николаевна, но он поднял руку, останавливая её.
— Помочь? Ты вломилась сюда без приглашения, притащила Татьяну… Это что, какой-то заговор?
Татьяна положила руку на плечо Ольги Николаевны, будто пытаясь её успокоить.
— Олег, я просто хотела…
— Просто уйдите, — холодно сказал он. — Обе.
Виктория стояла молча, сцепив пальцы, как будто боялась, что её тряску заметят.
— Но, Олежка…
— Мам, — голос Олега был твёрдым. — Я сказал, уходите.
Ольга Николаевна сжала губы, собрала сумку и направилась к выходу. Татьяна задержалась на мгновение, посмотрела на Викторию с каким-то странным выражением — то ли жалостью, то ли предупреждением, — и последовала за ней.
Когда дверь закрылась, Олег обернулся к Виктории.
— Что это было?
Виктория молчала, не зная, с чего начать.
— Чёрт, — тихо выругался Олег, отложив телефон на стол. Он чувствовал себя загнанным в угол: мать, Татьяна, теперь ещё это с Викой. Голова гудела, в груди стоял неприятный ком.
Он прошёл на кухню, взглянул на остывший пирог. Вишни смотрели на него как-то обвиняюще. Олег выдохнул и, не раздумывая, сдвинул его в сторону.
Телефон зазвонил. Он схватил трубку, надеясь, что это Виктория. Но номер был незнакомым.
— Алло?
— Здравствуйте, это Ольга Николаевна, мама Виктории. — Голос женщины был спокойным, но в нём чувствовалась холодная отстранённость. — Надеюсь, я вас не отвлекла.
— Ольга Сергеевна? — Олег нахмурился. — Нет, всё нормально. А что случилось?
— Просто хотела предупредить. Вика сейчас у нас. Очень расстроена. — Она выдержала паузу. — Вы не могли бы дать ей немного времени?
— У вас? — Олег вздрогнул. — Что значит — у вас? Почему она ничего не сказала?
— Она сама не знала, что приедет. Видите ли, ваш конфликт с матерью стал для неё последней каплей.
Олег закрыл глаза, пытаясь взять себя в руки.
— Я понял. Спасибо, что сказали. Я приеду завтра.
— Не спешите, молодой человек. — Ольга Сергеевна говорила мягко, но её тон не допускал возражений. — Если вы действительно хотите быть с Викторией, подумайте о том, как её защитить. А пока дайте ей побыть одной.
Олег повесил трубку и опустился на диван. Ему стало стыдно: за мать, за эту сцену, за то, что он не защитил Викторию.
На улице начало темнеть. В комнате стало тихо, только часы тиканьем отмеряли время. Олег задумался: кто здесь на самом деле хочет его счастья, а кто — своей игры?
— Олег, я не знаю, есть ли в этом смысл… — голос Виктории дрогнул. — Мне кажется, что у нас ничего не получится.
— Вика, прошу тебя! — Олег на секунду остановился прямо посреди улицы. — Дай мне шанс всё исправить. Я сейчас приеду к тебе.
— Не надо, — тихо ответила она. — Мне нужно подумать. Это слишком сложно…
— Ты меня любишь? — внезапно спросил он.
Виктория замолчала. Олег услышал её неровное дыхание и понял: она плачет.
— Люблю… Но, Олег, разве этого достаточно? Твоя мать никогда меня не примет. А я не смогу постоянно быть причиной ваших ссор.
— Мы справимся, — твёрдо сказал он. — Я на твоей стороне. Только дай мне шанс доказать это.
Виктория выдохнула.
— Хорошо. Завтра встретимся в парке, у нашего места. В три.
— Спасибо, Вика. Я буду там.
Олег убрал телефон в карман, чувствуя облегчение. Ещё ничего не решено, но, по крайней мере, она согласилась поговорить.
На следующий день он пришёл в парк раньше времени. Холодный ветер раскачивал голые ветви деревьев, на аллеях было пустынно. Олег ждал, обдумывая слова, которые скажет Виктории.
Она появилась точно в три. В длинном пальто, с платком на голове, бледная, но всё такая же красивая.
— Привет, — тихо сказала она, подходя ближе.
— Привет, Вика.
Они молчали несколько секунд, глядя друг на друга. Потом Олег протянул руку:
— Давай сядем. Поговорим.
Они устроились на скамейке. Виктория внимательно смотрела на Олега, будто пыталась понять, говорит ли он правду.
— Я больше не позволю своей матери вмешиваться в нашу жизнь, — начал он. — Я поставлю её на место, даже если для этого придётся прекратить с ней общение. Ты для меня важнее всего. Я это понял, когда ты ушла.
Виктория опустила взгляд.
— Это не только твоя мать, Олег. У меня тоже есть проблемы, которые тебя касаются. Мой муж… Я боялась рассказать, потому что знала: это станет очередным оружием в руках твоей матери.
— Мне неважно, что было до нас, — перебил её Олег. — Главное, что мы вместе. Если ты хочешь закончить этот брак, я помогу. Если нужна поддержка — я рядом. Всё остальное не имеет значения.
Виктория снова посмотрела на него, и на этот раз в её взгляде было больше доверия.
— Ты уверен? Это не будет легко.
— Я уверен, — твёрдо ответил Олег. — Я люблю тебя. И я хочу, чтобы мы прошли через всё это вместе.
Она улыбнулась — едва заметно, но от этой улыбки на душе у Олега стало тепло.
— Спасибо тебе. За то, что не отступаешь.
Они сидели на скамейке, грея друг друга теплом своих рук, и чувствовали: впереди будет много трудностей, но главное — они готовы бороться за своё счастье. Вместе.
— Ну, раз счастливы, значит, всё не зря, — пробормотала Ольга Николаевна, закрывая альбом.
Ей не хотелось признаваться в этом даже самой себе, но за последние месяцы она начала скучать по сыну. По их прежним тёплым разговорам, по тому, как он всегда заглядывал к ней без повода, с пирожками из пекарни или свежими новостями.
Теперь всё было иначе. Их разговоры стали короткими, дежурными, как будто он боялся, что она снова скажет что-то лишнее.
Соседка, тихая женщина лет шестидесяти, хлопотала у плиты. Ольга Николаевна села за стол, вздохнула:
— Ты права, Ленка. Погорячилась я. Всё это с Таней… Да чего греха таить, надеялась, может, сын одумается. А вышло наоборот.
— Ты позвони ему, — посоветовала та, не оборачиваясь. — Скажи, что была неправа. Им-то сейчас хорошо, а тебе одной зачем мучиться?
Ольга Николаевна молча разглядывала узор на скатерти. Её гордость подсказывала, что звонить первой — значит сдаться. Но, с другой стороны, она и так всё потеряла.
На следующий день она решилась.
Олег поднял трубку на втором гудке.
— Мам? Всё в порядке?
— Да, сынок, всё хорошо, — сдержанно ответила она. — Я просто хотела сказать… Ну, в общем, ты был прав. Насчёт Виктории. Это я виновата. Прости.
В трубке повисла тишина.
— Спасибо, мам, — наконец сказал Олег. — Это важно для меня.
— Приходи на ужин, — неожиданно для себя предложила она. — Вместе с Викторией. Я хочу познакомиться с ней… как следует.
— Мы подумаем, — осторожно ответил Олег. — Спасибо за приглашение.
Когда разговор закончился, Ольга Николаевна долго сидела, глядя в окно. Мир не перевернулся, но внутри что-то сдвинулось.
Через неделю сын всё-таки пришёл с Викторией. Ольга Николаевна суетилась, как школьница перед экзаменом. Боялась сказать что-то не то, пыталась угодить.
А Виктория оказалась другой, чем она себе представляла. Умная, спокойная, без этого показного лоска, который она так не любила в Таниной молодости.
После ужина, когда Олег и Виктория уходили, Ольга Николаевна вдруг поймала себя на мысли:
“Сын счастлив. Разве это не самое главное?”
— Мам, спасибо, — ответил Олег коротким сообщением.
Ольга Николаевна прочитала его и улыбнулась. Впервые за долгое время она почувствовала лёгкость. Всё это время она так боялась остаться одной, что упустила главное — счастье сына.
Теперь она видела: они с Викторией были действительно парой. Настоящей. Уважение, забота и какая-то тихая, взрослая любовь — не вспышка, а уверенное пламя.
Прошло несколько недель, и Виктория позвонила сама.
— Ольга Николаевна, — её голос был мягким, но уверенным. — Хотела спросить, что вы думаете о семейном ужине? Придёте? Мы хотим вас видеть.
— Конечно, приду, — сразу ответила она. — Только скажите, что приготовить. Ваш Олежек любит мой фирменный борщ.
— Я тоже люблю, — вдруг призналась Виктория. — Олег говорил, что он у вас лучший.
Виктория звонила всё чаще, а с каждой встречей Ольга Николаевна замечала, как её предвзятость постепенно растворяется.
Однажды, сидя на кухне, она посмотрела на невестку.
— Викочка, ты мне прости за то, что я тогда наговорила. Глупости всё это. Главное, чтобы вы с Олежеком были счастливы.
Виктория тепло улыбнулась:
— Я всё понимаю, Ольга Николаевна. Вы хотели как лучше. Но у нас всё будет хорошо, обещаю.
Когда за Викторией закрылась дверь, Ольга Николаевна подумала, что, возможно, она была несправедлива. И что, пожалуй, у этой девочки хватит сил и любви, чтобы сделать её сына счастливым.
Иногда отпустить — не значит потерять. А наоборот — найти.
Конец.
