Лиза смотрела на некогда очень любимого и почитаемого ею человека.
Нет, уже ни как на того, родного и тёплого, что был в далёком Лизином детстве, а на чужого…на того, кто поддался уговорам хитрой бабы.
Столько времени утекло.
Полтора десятка лет, как не произносила слово отец, Елизавета Ивановна и далече тоже не произнесёт.
Полтора десятка лет, как не звал он её дочерью, а теперь на колени встал, слёзы на глазах.
Не зверь, а человек.
Вспомнила Лиза, как также стояла на коленях перед батюшкой, умоляя его не отбирать у неё сыночка Гринечку.
Ничьё сердце не смогла растопить, мать в соседней комнате сидела, молилась, чётки перебирала, а отец брезгливо глянув на неё, слово сказал своё, не бывать мол, матерью этого ребёнка тебе.
И никто…никто не помог ей, кроме одной Марфуши, да потом Василия.
***
— Встречай матушка, я не один…
-Вася…Васенька, а кто это тобой? Никак жену молодую привёз, да с сыночком, Вася…как на тятьку моего похож, покойника. И молчал, вот шельмец, нешто мать не заслужила знакомой с такой донюшкой быть.
Мы люди простые, деревенские, оно и понятно…Но, сынок…
-Мамаш…идёмте в дом, там всё и разъясню.
Рассказал Василий матери всё, как есть, ничего не утаил.
-Вася…да нечто так можно? Дитя…кровь от крови, не бойся милая, скажете моей дочерью, будете, али племянницей, всем рты позаткну…
-Пусть пока живут Лизавета Ивановна с Гришенькой, а там видно будет, может смилостивится барин, кто ж его знает, может у матери сердце оттает, подождём.
Да только ни у кого и ничего не оттаяли, отец не смилостивился, даже не искал, пропали и пропали дочь с внуком.
Знает Лиза, всем сказали, что в монастырь девка ушла, мол, богомолкой как мать стала.
Марфуша там пока работала, так передавала все новости, а потом ушла, не стали искушать судьбу, а ну как выводы сделают, девчонка -то сильно к Лизе с мальцом была привязана, все знали.
-Матушка ваша плакала, тихонечко спрашивала меня, всё ли хорошо у вас.
Я отнекивалась, потом пожалела её, сердешную, сказала, что слухи доходили, живёте, мол, и здравствуете…
Больше никаких вопросов никто не задавал, и житьём Лизы и Гриши не интересовался.
Лиза освоилась, помогать хозяйке начала, а долгими вечерами, слушала её рассказы о прошлой жизни.
-Дочка, а я всё думаю…Старовязов, Гриша, кто тебе? Григорий…
-Дедушка мой, — тихо Лиза сказала.
-Это же тот самый, в купцы который подался, да? Мы же с ним, дочка, из одной деревни, он за сестрицей моей старшей, Марьей ухаживал, а женился вон…на бабке твоей, знать те с деньгами были и приданное хорошее за девкой своей давали…
Мы тожеть не голытьба были, Лиза, мы считай сами себе приданное всё вышивали, шили вязали, от такие сундуки были, но вот, на бабку твою позарился Григорий.
Надоть…
Не знамо как, а судьба опеть вместе свела, ужо иправнук его у меня на печи сидит и баушкой кличеть.
А так ба племяши были, от судьба…как завернёть, Лизуня, так не выкрутишь обратно.
Но, Марья моя, она за хорошего человека замуж вышла, он, Фёдот, косоват правда был, но зато душа, Лизззааа, такого поискать ишшо…охохо, неисповедимы пути Его…
Василий стал чаще приезжать домой, привозил Грише то петушка на палочке, то пряник.
Лиза себя на мысли поймала, что ждёт каждого приезда парня с нетерпением…Где -то через год они тихо обвенчались.
Василий признал Гришу своим сыном, о чём в специальной книге была сделана запись…
Лиза и забыла уже, что была у неё другая жизнь.
Вскоре она родила Ванюшку, а следом Лукерью, Лушку, таким образом она оставила для себя память о родителях, которые предали её, растоптали, отодвинули…
***
-Встаньте, Иван Григорьевич, зачем вы…в самом деле…не надо, — тихо говорит Лиза, голос её дрожит, как бы не старалась она держаться.
-Дочка…она…умирает, мать твоя…Она хочет тебя увидеть тебя и твою семью, поезжай, прошу очень, не за неё прошу, ради тебя…корить себя потом будешь…Лиза.
-Мы приедем, — спокойно сказал Василий, — я привезу Лизу и…ребят. Они простятся. Вставайте Иван Григорьевич, негоже это…
-Может чая?- бабушка заковыляла к столу, — что же вы, милые, гостя не накормите?
-Да мне пора…
-Ну уж у нас не из золотой посуды, конечно, да зато с любовью, а Лизонька пирог спекла, седайте к столу, ну. Не погребовайте нами…
-А давайте…
-Можа наливочки?
-Нее, не пью, ужо года два как…
Почаёвничав, купец откланялся и попрощавшись вышел, провожать его никто не пошёл, даже брехливая собачонка Пушок и то спрятался под крыльцом.
Гриша в хату не заходил.
Он стоял во дворе, наблюдая как большой грузный старик идёт к калитке.
Оглянулся Иван Григорьевич, увидел внука старшего, улыбнулся ему глазами и постояв пошёл.
Гриша не проронил ни слова.
Когда Гриша вошёл, все молчали.
Даже болтливая Лушка.
-Мама…ты поедешь, — спросил тихо Ваньша.
Они не знали всей истории, но понимали, у мамы есть родители и мать её в плохом состоянии…
Лиза молчала, перебирая руками краешек платья.
-Лиза, дочка…послухай меня, я можа и старая, да не дурная…Не мне твоих судить тятьку с мамкой, то ихняя жизня, но отец твой правду сказал, ты себя потом исти будешь, поедом…Поезжай, дочка…
Гриша вышел на улицу, сел у бани, подошла Лушка, села рядышком, прижалась к брату, потом Ваньша, с другой стороны сел…
-Ты без нас с мамой жил, да?- тихо спросила Лушка.
Гриша промолчал.
-Ну и что, ты всё равно же наш брат, к тому же тятька тебя больше любит, — сказал Ваньша.
-Да, он тебя не драл, как Ваньшу и меня…
-Драл, — засмеялся Гриша, вытирая слёзы,- ещё как драл, как мы с Кольшей у бабки его сарай чуть не спалили…курили.
От я получил тогда. Зато на весь век хватило урока, никогда в жизни к махорке не притронусь.
Ребята помолчали.
-Мальчики а мы что…мы что ли из благородных будем — прошептала Лушка.
-Нее, купцы, — подумав ответил Гриша, — я так понял. Но нам всё одно, мы крестьяне.
-Ага, — с облегчением выдохнула Лукерья, — не хотелось бы мне, с тятькой и мамкой пятнадцать лет не видеться.
Отец вышел к ребятам, закурил, постоял.
-Слышали, да?
Дети молча кивнули.
-Поедете, с бабушкой знакомиться и прощаться?
Двое младших согласно кивнули, Григорий промолчал.
-Гринь?
-Не знаю, тять…
-Надо…сынок. — Отец подошёл и обнял всех троих.- Надо, тебе обижаться нечего, малой был, матерь твою обидели, ты вроде как, в любви рос. — Обнял за шею, притянул голову к себе, чмокнул неумело сухими губами куда -то возле уха.
-Ты мой сын, понял, ничей больше.- прошептал старшенькому, — ну…не боись сынок. — Уже вслух сказал,- ты вон каки драки вывозил, нечто старуху забоишься.
Идите…ужинать, спать, завтра сранья поедем.
-Долго?
-Нет, до города…А вы что думали? За тёмные леса, за глубокие моря?
Лиза не спала всю ночь, под утро, когда пришла дрёма, поняла что пора вставать.
-Мамаш, справитесь тут? Я Аннушку попросила, она придёт…
-Справлюсь, дочка…поезжайте с Богом…
-На ярманку, что ли поехали?- спрашивает сосед Митяй.
-Нууу…на ярмянку…
В старом доме всё было закрыто и окна заколочены.
-Так оне уехали все, хожалок — приживалок Григорьич поразогнал, Лукерью к себе забрал, — говорит сухонькая старушка.- У ей, как дочка пропала, она совсем захирела, смолоду была без здоровья, а тут вообще…
-Куда пропала, бабушка?
-А хто её знаеть, то была, а потом не стало, навроде в монастырь ушла, а люди говорят, быдто убежала с каким-то парнем, уж шибко в строгости держали…Мальчонка при ей был..не её, она ещё молодая была, сказывали Ванькин, нагулял от полюбовницы и жене привёз. Тоже куды — то пропал.
Ну так люди говорят, а можа я чё и путаю, опеть же, стокма мне лет, как тут не перепутать.
-Бабушк,а а как же он забрал жену свою? Ежели там у него…
-Хлашка -то? Тююю, мил моя, так она его обобрала и сбежала, а у Ваньки приступ случился, слышь, рожу перекосило, еле как отошёл, так Лукерья за им ходила, от как…
А ещё сказывают, быдто от той Хлашки же, сын у его был, так вот, вовсе и не сын оказался, а от полюбовника прижитый. Она ему прямо в лоб сказала оп том, он валялся, а она через его переступала, деньги собирала в мяшок и всё яму говорила.
У моей сватьи, кумы внучка, в услужении там работает, так вот она испужалась, а что, девчончишка, забилась под кровать и всё видела и слышала.
А когда Хлашка -то сбёгла, она вылезла и на помощь позвала, вот так Ваньку и спасли…
А ты чия, мил моя? Родня им?
-Нет…дом хотели…купить…
-Ааа, так это вам к Ваньке надо, он хозяин, от так поезжайте и там направо, на верхнюю улицу, там большой каменный дом…там Ванька и живёт.
-Спасибо, бабушка.
Дети сидели притихшие.
Когда подъехали к задним воротам, Гриша вдруг разволновался, глянул на маму.
Та была спокойной.
Они тихо вошли, на встречу вышел отец.
-Приехали…Приехали…
-Здравствуйте, дедушка, — поздоровалась первой Лушка.
-Здравствуй, милая.
Лиза заметила, рот уотца действительно был немного на бок и не очень шевелилась правая рука.
-Идёмте…идёмте, — засуетился.
Отец не был похож на того, крепко стоящего на земле мужика, которым она его помнила.
У Лизы защемило что -то в сердце.
-Сюда, сюда…
Лиза первая вошла в комнату.
-Лиза, — протянула женщина лежащая на высоко взбитых подушках, — дочка…
-Здравствуй…те.
Лиза хотела произнести это слово…но не могла.
Лиза, детка…ты приехала. Ты простила меня?
-Я не держу на вас зла.
-Дочка моя… прости нас с отцом.
Глупые мы были.
Слова матери давались тяжело, была она вся худая, будто восковая.
-Могу спокойно теперь отправляться…
-Куда, — спросила Лиза.
-Туда…детка. Срок мой пришёл.
-Что вы такое говорите.
-Сядь…посиди со мной. Какая ты стала красивая…Ваня сказал…Трое детей, наши…внуки.
Слова матери давались с трудом.
-Да. Трое, — сказала будто с вызовом Лиза, потом сама устыдилась, мать же больная. — Хотите…увидеть?
-Конечно, конечно, — заволновалась мать, приподнялась на подушках, — можно?
-Сейчас…
Прошла к дверям, поманила своих, те стояли сбившись в стайку у двери.
Вошли осторожно.
— Василий, мой муж, венчанные мы…Лукерья— дочь, Вань…Иван и Гриша…
-Хорошие какие…Гришенька, видно не помнишь бабушку?
-Помню, — сказал хрипло.
-Какие вы славные, детушки, живите в любви…Обнять вас хочу…Лукерья… Луша знать…На меня похожа, да, Лиза? На меня…Устала…отдохну.
Вы не уезжайте, я отдохну…
Вышли из комнаты, Иван Григорьевич повёл показывать владения. Про Глашку Лиза не спрашивала, как и про сводного братца…
-Можно? — спросила у отца, показывая глазами на дверь своей комнаты…бывшей своей комнаты.
-Конечно, конечно, — засуетился, — проходи…
Вошла, всё как раньше.
-Мамочка — услышала шёпот Лушки, — нечто это всё твоё было?
-Да…детка. Моё…Всё моё было…
Лушка боязливо подошла к столу, потрогала пальчиками, прошлась по комнате.
Лиза наблюдала за дочерью.
Подошла, открыла шкаф, все платья на месте.
-Мама…- девчонка замерла, — это…всё твоё?
-Было моё…дочка…
-Оно и сейчас твоё, дочь, — послышался голос отца, — я с Василием и внуками на улицу, вы тут хозяйничайте Лукерья…а ну примерь мамкины наряды…Фроська, Фёклуша, помогите барышням.
Лушка захихикала, барышням, да какая же она барышня.
Дедушка ушёл с мальчиками и папкой, а Лушка несмело глянула на маму.
-Мама? Можно?
— Можно…
Любуется Лиза своей Лукерьей, не Лушка она, Лукерья, в таких -то нарядах…какая же Лушка.
Лушка — это девчонка, на улице носится босоногая, на вечёрки бегает с подружками, целуется с Егором. Всё знает Лиза, неужели не заметит губы опухшие от поцелуев. Маленькая? Да как же маленькая, четырнадцатый год, а когда ещё бегать беззаботно. Скоро и замуж пойдёт, за того же Егорушку, семья хорошая справная…
Лиза поймала себя на мысли что думает, как крестьянка…А как ей ещё думать? Это теперь всё не её…Ей не принадлежит она жена крестьянина ***-ской губернии.
Мыслям вернулась к дочери Лушка там, в селе…
А здесь Лукерья.
Смотрит девчонка взволнованно в зеркало, даже не верится, правда ли, это она?
-Барышня…хорошенькая не могу, — говорит смелая Фёкла, чуть помладше Лукерьи.
Лушка смущается, кто барышня? Она барышня? Румянец заливает лицо.
В дверях стоят отец, дедушка и братцы, все с восхищением смотрят на Луш…Лукерью Васильевну…
Переодевшись, Лушка притихла.
-Возьмёшь?- спрашивает Лиза у дочери.
-Да куда мне, мама? На вечёрки идти? Так засмеют…
Они отобедали да на такой посуде, а ещё…все робели, им прислуживали, ну будто господа.
Лиза заметила, отец одобрительно смотрел, как дети с приборами управляются. Нечто думал, что дикари совсем, щи лаптем хлебают?
Лиза сидит, тихонько улыбается…
После обеда пошла к матери в комнату, Лушка с девчонками пошла в сад, дедушка велел показать барышне всё.
Лушка теряется, ну какая она барышня, но дедушка сказал, что барышня.
-Мил моя там, в селе ты девчонка, ладно? А здесь барышня…-шепнул дедушка, — ну, иди…барышня ты наша…
Иван Григорьевич с тёплой улыбкой смотрел на внучку, Лиза перехватила этот взгляд, повернулся к ней, несмело улыбнулся, качнул головой.
Повёл в кабинет Василия.
Мальчишкам велел ходить, всё смотреть и ничего не стесняться.
-Гриша, Ваня…смотрите всё, ходите…Вон Прошка, он вам всё покажет…Прохор, поди сюды…покажи Ивану Васильичу и Григорию, — старик замялся.
— Васильевичу, — подсказал Василий.
-Да, Васильичу…покажи всё, как устроено.
-Иван Григорьич, а на реку вести? Лиссавета приходит.
Лиза вздрогнула…Елизавета, у отца судёнушко было, неужели ещё ходит?
-На реку…потом все прогуляемся…
Лиза вошла к матери в комнату.
Лукерья дремала, женщина тихонечко прошла, села у кровати, показав ухаживающей за матерью женщине, что та может идти.
-Лизонька…Ты?
-Я…
Помолчали.
-Лиза, детка…если бы всё вернуть назад, я бы не так жизнь прожила…Я у родителей одна девочка была, остальные не выживали дети, меня любили и баловали, я родилась, когда они уже возрасте были…твои бабка с дедом.
Всё для меня было, меня воспитывали, как благородную, да только…Понимаешь, этот мир, Лиза, он устроен так, что мужчина главный.
Отец уже был старик, он искал того, кому сможет всё оставить…А я книжки читала, намечтала себе, что мой муж будет красивым, умным и добрым.
Будет меня любить, как в тех книжках…Знаешь, отец твой мне понравился.
Он высокий, красивый был, цыганистый такой.
Старше меня, уверенный в себе.
Отцу он по душе пришёлся, мать же настороженно отнеслась, головой качала.
Да кто её слушал бы…
Я же во все глаза глядела на своего жениха и будущего мужа.
Лиза…всё не так, как я себе придумала.
Твой отец…Он…отвернул себя от меня, в первую ночь, я была чистым и светлым ребёнком…Я посчитала, что он сделал со мной что-то ужасное и убежала к родителям.
Я кричала что муж мой демон, но меня вернули назад.
Никто мне ничего не рассказал, Лиза…Я так рада была когда, родилась ты, я думала он отстанет от меня, но ему нужен был наследник, я сильно его возненавидела…
Лиза, мы были молодые, он никогда не общался с нормальными чистыми девушками, только с девками, а я не знала, что меду мужчиной и женщиной происходят не только поцелуи.
Лиза видела, матери тяжело даётся этот разговор, она устала.
-Вы устали? Может отдохнуть?
Но, мать покачала головой.
-Ты…уедешь, я знаю…не простила, характером в него он любил тебя сильно любит…
-Так любил, что внука жизни лишить хотел?
-Что ты…Лиза…Ваня бы никогда, Гриша наследник. Она Глашка, опоила…Нет…Он никогда…
Лиза не стала спорить с матерью, у неё на это своя точка зрения была.
-Вам нужно отдохнуть.
-Вам… как к чужой. Что же…заслужила. Приедешь ещё?
— Приеду.
-Можно Лушу…увидеть ещё и мальчиков?
-Конечно увидите, а знаете что? Вы вообще теперь выздоровеете. Я…я часто буду приезжать и дети.
Мать улыбнулась.
-Дочка…моя девочка.
Потянулась к Лизе, погладила своей сухой, словно лапка птицы рукой её по руке.
-Нам ехать нужно мамаша там одна.
-Мамаша?
-Мама Васина.
-Хороший у тебя муж?
-Хороший…очень хороший.
-И дети, и Гриша…как он к Грише?
-Любит очень.
-Хорошо. Устала я, Лизонька.
-Отдохните.
Все зашли ещё раз к бабушке до свидания сказать.
-Гриша…ты на прадеда похож на моего отца, а Ванюша какой красавец.
Ваньша смутился, красавцем он себя не считал.
— Лукерья, девочка…ты…
-На вас похожа я, бабушка, я знаю, дедушка ещё в первый раз сказал, что я вылитая мама мамина.
Мы же не знали, что мама не сирота…ой…- зажала руками рот девчонка.
-Ничего, моя милая. Не твоя вина…Иди сюда, что скажу.
И больная, что-то зашептала на ухо девчонке, так испуганно оглянулась на мать.
Гриша, Ваня и василий стояли в уголке.
-Мальчики идите сюда, вот вам, благословение от бабушки…Лиза, Вася…моё приданное, мой капитал, я завещаю мальчикам, поровну.
Он в управлении у Вани, отца твоего, но он им распоряжаться не может…это моё…я хотела на монастырь сначала, а потом нет…внукам, им жизнь жить…
Тебе Лиза старый дом и всё что в нём есть это родительский дом…Он твой.
А Лушеньке моей, красавице ***рублей золотом и украшений шкатулку…В память от бабушки.
Василий…подойдите сюда…
Вам, я доверяю самое главное, мою дочь, жаль, что поздно, но я благословляю вас.
Живите дружно, дети мои, не держите на нас зла…
Лиза дочка, прости ты нас отца не бросайте…
Лиза что-то почувствовала.
-Мама, мама мамочка моя любимая, не уходи…Я только вернулась, мама…
-Простила…она меня простила, Господи…
Лукерья завалилась назад, испустив последний выдох.
Рыдала Лиза, плакала Лукерья уткнувшись в грудь отца, плакал Иван, стиснув зубы, не вытирал текущих слёз Григорий.
Иван Григорьевич начал заваливаться на бок, его успели подхватить.
— Лишь бы опять хозяина паралич не разбил, в прошлый раз хозяйка выходила, а сама слегла…- зашептались люди.
Домой Василий поехали с Иваном, обещая приехать утром, Лиза, Луша и Григорий остались.
Нужно было переделать много дел.
Иван Григорьевич отошёл, но всё равно был потерянный.
-А как же так, дочка? Лукерья -то…как же так…
-Дедушка, ты лежи, я тебе сейчас чаю сделаю с вареньем, сама собирала.
-Сама? В лес ходила?- чтобы отвлечься, старик болтает с внучкой.
-А то…я деда, всё умею делать, ягоды рвать грибы, кислинку собирать, мама потом с бабушкой такие пироги пекут…
-Луша…а ты грамоте ли учена?
-Конечно, дедушка, мама -то грамотная, у неё не забалуешь.
-Да ты чтооо.
-Ага, я и…французский знаю только это тссс, секрет.
-Почему секрет, Луша?
-Дедушка…- смеётся звонко Лукерья потом смешавшись говорит шёпотом — дедушка, ну где ты видал, чтобы девка крестьянская по французски говорила, Cher grand-père, ce serait vraiment impoli.
-Да ты, стрекоза и вправду говоришь на лягушачьем языке?
-Oui, je comprends le langage des mangeurs de grenouilles.
-Я не понимаю, детка.
-Дедушка, я сказала, что понимаю о чём говорят лягушкоеды.
-Как же ты похожа на свою бабушку, а поведение вылитая твоя мамочка, в твоём возрасте та ещё егоза была…
-Пообещай мне, не бросать своего старого дедушку.
-Конечно, дедушка…у нас большой дом, мы заберём тебя к себе.
-Луша…а здесь…здесь жить не хочешь?
-Здесь? Дедушка, но…Как же мама с папой, Гриша и Ваня, бабушка.
-Лукерьюшка моя, да всем места хватит.
Хотела спросить Лукерья, как же подружки её…Акулина, Алёнка, как Егор…Они же с Егором побожились что вместе будут, женяться…
-Детка, это всё ваше…вы наследники. Понимаешь…Вы…
Лиза слышала, о чём говорил отец её дочери…
Она решила подумать об этом потом, попозже.
