Светлана посмотрела в окно. Теплый, солнечный день не принес ей радости. На душе было тяжело. Тяжело от осознания, что ее жизнь стала похожа на череду не самых приятных моментов.
Накануне она была в школе и разваривала с педагогом пасынка. Разговор никак не мог выйти из головы.
— Меня очень беспокоит ваш сын, — сказал учитель по математике. — Его домашние задания выполнены либо безукоризненно, либо никак. Я могу объяснить это тем, что подросток не всегда хочет уделить внимание учебе и просто не делает домашку. Но как вы объясните то, что у доски Вася вообще не может ничего сказать? А на контрольной на днях он сдал пустой листок… Я в смятении. Что будем делать, Светлана Ивановна? Вы ведь в прошлом педагог, не так ли?
— Да… Я была учителем физики. — Сказала Светлана, поправив очки на переносице. На лбу выступили капельки пота, словно это ее отчитывали, словно это она, круглая отличница, совершенно не желала учиться.
— И? Как вы оцениваете происходящее? Он ведь ваш сын…
— Пасынок, — зачем-то ответила Светлана, но тут же стала себя корить.
— Да, конечно. Простите. Я полагала, что за столько лет вы стали ему почти что мамой. Но если вам неудобен этот разговор, то я вызову в школу отца Васи. Вашего мужа.
— Нет, нет. Все хорошо. Я просто немного растерялась. И, знаете, кажется, я понимаю в чем причина.
— В чем же? — учитель с интересом взглянул на мачеху ученика.
— У меня в практике был такой случай: мальчик… Он приносил из дома отличные работы. Знал материал, но у доски — совершенно терялся. А однажды, когда я попросила его решить задачу перед классом, он упал в обморок! Знаете, и так бывает. Это подростковые гормоны. Психолог лучше объяснит.
— Да, насчет психолога. Вашему пасынку обязательно нужно посетить школьного психолога. Надеюсь, вы прислушаетесь к этому и уже с понедельника мальчик после уроков придет в кабинет к Ирине Владимировне. Она отличный специалист…
Разговор с учителем закончился, но из школы Светлана вышла в таком состоянии, словно украла кошелек у старушки.
Ей было стыдно. Стыдно оттого, что она не смогла сказать учителю правду…
С Сергеем, отцом Марьяны и Василия, Светлана познакомилась на остановке. Он выглядел таким растерянным, держа за руки двоих детей… Увидев Свету, он спросил у нее номер автобуса и так вышло, что им нужно было в одну сторону. Более того, по пути они разговорились, и Сергей пожаловался, что отцу-одиночке тяжело с двоими детьми, что он вдовец и совершенно вымотался, бегая по поликлиникам.
Светлана в тот день никуда не торопилась. Она пожалела мужчину, а разум женщины, которой поставили бесплодие, кричал: «Это твой шанс».
Отношения развивались довольно быстро. Через три месяца Света перебралась в квартиру Сергея и детей.
— Зачем тебе такой мужик с двойным прицепом? — спрашивали подруги, но Света только смеялась:
— Я стану мамой для них. Они будут мне родными.
С первого дня знакомства с Васей и Марьяной она поставила себе цель: быть лучшей для них, окружить любовью и заботой. Полностью положа на алтарь семьи свои интересы и жизнь, Светлана столкнулась с тем, что потеряла себя. А роль матери семейства сводилась к обслуживанию интересов чужих детей и мужа, который не очень-то и любил Свету.
— Я уезжаю в командировку на месяц. Уверен, ты справишься, — заявил Сергей спустя два месяца семейной жизни. Видя, что Светлана «справляется», Сергей расслабился. Такие командировки стали регулярными, он больше отсутствовал, нежели жил дома. Он привозил деньги, заставил Свету уйти с работы и полностью посвятить себя семье. Она согласилась. Вот только за этой картинкой идиллии с детьми скрывались серьезные проблемы.
Василий постоянно хамил, а младшая, повторяя за братом, могла обозвать Свету нецензурными словами в общественном месте.
Привыкшая к нестабильной психике подростков, Светлана списывала все на гормоны и возраст. Но с каждым годом становилось хуже и хуже.©Стелла Кьярри
— Вася, почему у тебя такие оценки? — увидев дневник школьника, ахнула Светлана.
— Не твоего ума дело.
— Ты не понимаешь математику? Я могу с тобой позаниматься. Помочь…
— Отвали! — слова обозленного ранили Свету. Но она терпеливо ждала, пока он сам попросит о помощи, заботясь о нем. Она готовила его любимые блинчики, гладила школьную форму, а на день рождения уговорила Сергея подарить подростку новый телефон.
— Бать, ты лучший! — сказал он, даже не посмотрев на Свету.
Марьяна тогда затаила обиду на мачеху. Она вбила себе в голову, что ей тоже обязаны подарить новый телефон, и начала ежедневно устраивать скандалы.
Не получив желаемого сразу, она стала хуже учиться, и теперь Свету вызывали в школу уже не только из-за Василия.
После очередного собрания, где отчитывали успеваемость ее «детей», Света решила, что сделает все, лишь бы успеваемость повысилась. Она стала приходить в детскую и делать за Васю и Марьяну домашнюю работу, надеясь, что так дети поймут, что она не враг, и проявят к ней большую терпимость, а еще лучше возьмутся за ум.
На какое-то время дети притихли. В дневниках стали появляться положительные оценки по тем предметам, которыми «занималась» Света. Но все рухнуло после первой же контрольной, которую завалила Марьяна.
— Давай позанимаемся, я объясню тебе, как решать задачи! — Света почти на коленях стояла перед девочкой.
— Мне это неинтересно. Отвали, — сказала она, копируя интонацию Васи.
Зато когда из командировки возвращался Сергей, дети преображались. Они улыбались мачехе и создавали иллюзию идеальной семьи. Жаловаться Сергею Света не хотела, боялась, что дети окончательно ее возненавидят.
Впрочем, процесс был необратим. Как ни старалась мачеха угодить детям, только сильнее настраивала их против себя.
Тем не менее они прожили под одной крышей долгих 8 лет. Свете казалось, что она обрела семью, на самом деле Светлана лишь потеряла. Потеряла работу, подруг и себя.
— Света? — однажды на кассе она встретила бывшую коллегу.
— Привет!
— Я тебя едва узнала… Только по кольцу. Уж больно оно мне нравилось.
— Мама подарила… — Света улыбнулась. Мать умерла 11 лет назад, а ее украшение было главной ценностью женщины.
— Ты как? Уж не болеешь ли?
— Почему? Здорова, вроде.
— Да выглядишь как-то…
— Плохо, да? — глаза Светланы перестали улыбаться. Она и сама видела, что здорово постарела за эти 8 «счастливых» лет. От переживаний за чужих детей на лбу появились глубокие морщины не по возрасту, под глазами отчетливо виднелись круги, а заедание стресса отразилось на боках и несоразмерно объёмных бедрах. Некогда красивая фигура стала похожа на перезрелую грушу.
— Я не это имела в виду, просто…
— Не оправдывайся. Я знаю, что выгляжу старше своих лет. Мне ведь всего сорок.
По глазам бывшей коллеги стало все ясно. Она-то дала бы Свете все шестьдесят.
— Ты заходи как-нибудь на чай в школу. У нас там физичка ушла… Очень не хватает кадров, — сказала коллега и, улыбнувшись, попрощалась со Светой.
Света пришла. Ей очень не хватало живого общения.
Но на предложение коллеги по трудоустройству ответила отказом.
— Ты что, как я своих детей оставлю? Сережа вечно по командировкам…
— Да, да. Я все понимаю. Но ты подумай. Дети-то уже не грудные. Хватит о них думать, подумай о себе. Когда ты себе новые вещи покупала в последний раз? Это платье я помню, ты в нем еще на работу в школу ходила. Не обижайся, Свет, но замужество тебя не украсило.
Света шла домой с тяжелыми мыслями. В школе она встретила нескольких знакомых, две учительницы ее вообще не узнали, а одна смотрела так, словно увидела чучело. Надо сказать, что сами дамы были одеты вовсе не так, как одевалась Света. По словам коллеги, учителя получали достойную зарплату, плюс репетиторство. Женщины могли позволить себе иметь хорошие, красивые вещи и отлично выглядеть, подавая пример своим ученикам. А какой пример могла подать Света?
— Ты где была? Почему обед не готов? — вместо приветствия сказала Марьяна.
— Ты уже взрослая девочка, могла бы сама разогреть суп. Он в холодильнике.
— Сама жри свой суп! Я хочу диетическую еду, а не жирную гадость, которой только свиней кормить!
Света не ответила. Но ее молчание еще сильнее подстегнуло подростков. Вася ногой открыл дверь в ее комнату и началось…
— Ты чего расселась? Иди и делай мою домашку! Мне завтра сдавать кучу задач! Математичка озверела: задала столько, что тебе, лентяйка, даже не снилось! — кричал подросток, размахивая руками. После он кинул в Свету своими тетрадками и выскочил из спальни.
Светлана молча посмотрела на хаос, который учинил подросток, и закрыла лицо руками.
А на следующий день ее вызвали в школу по успеваемости пасынка, где предложили услуги психолога, даже не подозревая, что специалист нужен именно ей. Света не нашла в себе силы признаться учителю пасынка, что подросток совершенно не уважает ее, что это она делала его домашние работы, сидела ночами, пытаясь привести его тетради в более-менее нормальное состояние, чтобы поднять успеваемость Василия. Что с Марьяной дела обстояли не лучше, что она ошиблась, не смогла, не стала им матерью.
Вернувшись домой, Света посмотрела на то, как в раковине с вечера лежала грязная посуда, наступила на какую-то разлитую жижу у входа в комнату Васи и заметила в открытой сумке Марьяны пачку тонких…
— Боже… Да она смолит! — в ужасе женщина потянулась к сумке, чтобы выкинуть пачку, но в последний момент что-то внутри щелкнуло.
«Это не изменит ее. Она только еще сильнее обозлится. Это мне надо меняться, я виновата в одном — профукала свою жизнь, ради мнимого счастья».
С этими мыслями Светлана собрала вещи и ушла из дома.
За детей она старалась не волноваться. У них был отец, который наверняка догадывался о ситуации, но молчал. Молчал, когда Вася устроил Светлане скандал накануне вечером. Он слышал. Он был дома. Просто его сын совершенно потерял совесть и теперь даже не пытался казаться хорошим. Ему было плевать. Как и Сергею. Главное, что дома есть баба. Вот пусть она и занимается бытом и детьми.
Купив билет на пригородный поезд, Светлана отправилась к двоюродной сестре. Свою квартиру она сдавала и знала, что срок аренды выйдет только через месяц.
Муж позвонил только через два дня.
— Светка, я не понял? Ты где? Почему дети дома одни?
— А ты где был все это время?
— Не твое дело! Твое домом заниматься! А дома грязно, еды нет, сын не сдал что-то… Меня в школу вызвали! Марьяна гуляет по ночам, приходит под градусом!
— А при чем тут я? Это твои дети, а не я такая.
— Вот как заговорила? — Сергей вспыхнул. — Это ты их такими сделала! Ты их испортила!
— Да, возможно. Но ты мне не мешал. Вот и пожинай плоды.
Света отключила вызов. Ей было больно, но она не хотела возвращаться в то болото, в которое превратилась ее жизнь.
Она приняла предложение вернуться в школу, перебралась на свою квартиру, расторгнув договор с арендаторами, и начала новую жизнь. Ей больше не приходилось выслушивать оскорбления, бесконечно убирать и готовить, не получая благодарности, думать о том, почему муж почти не бывает дома, и ловить от него запах чужих духов… Она начала высыпаться и улыбаться. Даже подростки, которые не очень-то любили физику, и иногда грубили ей в школе, не вызывали ничего кроме смеха. Она поняла, что получила иммунитет к чужим детям. И больше не собиралась плакать и волноваться.
Про Сергея и Васю с Марьяной она вспоминала. Трудно выкинуть из памяти столько лет, но каждый день она напоминала себе, что не должна поддаваться слабости и истязать себя. Помогало.
И возможно, женщина так и прожила бы жизнь в окружении школьных тетрадей, если бы спустя три месяца в ее квартиру не позвонили.
На пороге стояла Марьяна. Девица выглядела не самым лучшим образом: серьга в брови, розовые волосы и вызывающая одежда.
— Зайду? — едва держась на ногах, спросила она.
— Где отец?
— Не знаю. Он дома почти не живет, — сказала Марьяна и упала.
Свету снова затрясло. Вызов врача, старые эмоции ответственности, страх… Все это накрыло с головой.
— Сергей, твоя дочь… — не выдержав, она позвонила мужу.
— Разбирайся с ней сама. Я ничего не хочу о ней знать, — бросил он и положил трубку.
В больнице на Свету смотрели с сочувствием.
— Вы знали о беременности дочери?
— Боже… Нет… — Света едва не упала.
— Десять недель.
— Ох…
— Она вела беспорядочный образ жизни? Куда вы смотрели, мамаша?
— Я не живу с ней. Я не мать. Я мачеха.
— Ясно. Родные есть у нее?
— Отец… — Светлана рассказала о ситуации в семье.
— Я подам документы в органы опеки. Мы обязаны сообщить куда следует…
Марьяна слышала эти слова, и в ее голове наконец-то появилось осознание того, что она попала на самое дно.
— Мы можем как-то замять это дело? — тихо спросила Света.
— Поговорите с главным врачом. Ребенка девочка потеряла после такого стресса для организма. Возможно, вы сможете договориться под личную ответственность.
Спустя неделю Марьяну выписали домой. Но она не поехала к отцу. Она попросилась жить к Свете.
— Я не хочу к отцу. Там свинарник. Вася совсем сошел с ума, водит кого попало, пока отца дома нет. Есть нечего, не дом, а притон!
— А я что должна решать твои проблемы? — Светлана смотрела мимо девушки.
— Я изменюсь, буду хорошей. Возьмусь за голову и окончу школу. Буду тебя уважать…
— Поклянись, что перестанешь общаться со своей компанией. Гулять не пущу до 18 лет.
Светлана понимала, что возможно совершает ошибку, но согласилась.
Построить новые отношения с падчерицей оказалось непросто, но девочка сделала выводы о том, что нужна лишь одному человеку — Светлане, и понемногу менялась. Светлана посодействовала в том, чтобы ее приняли в другую школу, помогала учиться и девочка окончила без троек.
Более того, Марьяне удалось поступить в вуз. Постепенно ее ледяное сердце стало оттаивать.
Спустя пять лет, стоя на вручении дипломов, Марьяна ловила взглядом глаза мачехи. Отец и брат не пришли. Вася попал под стражу после одной тусовки, а Сережа не стал его спасать. Каждый сделал свой выбор.
