— Сидеть со своим внуком за деньги? Вы что, с ума все посходили? — прорычал муж
***
— Чего приуныла, дочка? С детишками что-то? Заболел кто? Или с Андреем поссорилась? — допытывалась пожилая мать Анна Павловна, глядя на дочь с тревогой в глазах. Марина, её единственная дочь, зашла к ней на чай с младшим сынишкой Никитой, пухленьким, румяным карапузом, который уже уверенно шагал, держась за мамину руку.
— Да начальник достал. Просит на работу выходить. Даже не просит, требует! — отвечала дочь Марина, устало сажая полуторогодовалого сына себе на колени. Никитка тут же обхватил маму ручками и уткнулся ей в плечо.
— Так ты же в декрете! Тебе же положено сидеть дома с малышом! — удивилась Анна Павловна.
— Ему всё равно. У него детей нет и не было никогда. Ему не понять, как это — сидеть с маленьким ребенком. Он только про работу и думает.
— Не обращай внимания, — махнула рукой Анна Павловна, пытаясь успокоить дочь. — Что он тебе сделает? Ты же в декрете.
— Да не хочется с ним ссориться. И деньги хорошие предлагает. Нам бы они не помешали сейчас: ипотека, кредит за машину, всё время что-то покупать нужно.
— Понимаю тебя, дочурка, — вздохнула мать. — Но помочь тебе ничем не могу. Посидела бы с Никиткой, да ты же знаешь — кручусь с утра до ночи: утром корову подою, в стадо выгоню, а сама на рынок, молоко продавать. До обеда заберут всё — хорошо, успеваю в огороде поковыряться. Вот выйду на пенсию, продам корову, огород оставлю только, да и буду с Никиткой сидеть.
— К тому времени, как ты на пенсию выйдешь, Никитка уже в школу пойдёт. И тогда бабушка ему не так нужна будет.
— Эх, жалко свекровь далеко живёт. Она на пенсии уже, и хозяйство не держит. Вот была бы от неё помощь. А так…
— Не знаю, мам, что делать. Я вот думаю, няню может нанять?
Слова дочери про няню заставили Анну Павловну задуматься. Неудобно было ей перед детьми, перед Мариной и её мужем, что с внуками будет сидеть посторонняя женщина, когда их родная бабушка, живет неподалёку.
— Ладно, Маринка, так уж и быть, — вздохнула Анна Павловна, чувствуя, как к горлу подступает ком. — Выходи на работу. Посижу я с Никиткой. Он у тебя спокойный парень, воспитанный, не плачет, не капризничает.
— Ты чего мам? А как же хозяйство твое? Корова, огород? Ты же сама говорила, что без этого не проживешь.
— А что хозяйство? Я с утра пораньше с ним управлюсь, подою корову, выгоню в поле, а потом с Никиткой сидеть буду.
— А продавать кто будет молочку твою?
— Да бог с ней, с молочкой. Вечером Никитку будешь забирать, а я тебе молочка, сметанки, маслица в придачу. И вам хорошо. Домашнее, вкусное, полезное! Натуральное, знаешь ли!
— Мам, ты чего? Жить-то на что будешь?
— Да есть у меня там… сбережения. Я ведь не всё тратила. Возьму оттуда. Ты, это самое, за меня не переживай. Выходи на эту свою работу. Там порешаем.
Марина была на седьмом небе от счастья. Она и сама хотела поскорее вернуться на работу, а главное — деньги для семейства были нужны как никогда. Единственное, за что переживала Марина — мама останется без заработка. Но позже она придумала, как решить и эту проблему.
В тот же день Марина позвонила своему шефу.
— Вячеслав Иванович, я готова выйти на работу! — торжественно заявила она, чувствуя прилив сил и решимости.
— Умница! — радости шефа не было предела. — Ты не представляешь, как ты меня выручаешь. Я в долгу не останусь, обещаю. Это для меня большое облегчение.
— Спасибо! Так когда выходить-то надо? — с нетерпением спросила Марина.
— Если честно, то ещё вчера! Шучу, конечно. Но завтра выходи. Ждём тебя с нетерпением!
Следующим утром Марина сделала всё так, как договаривались с матерью. Она привезла Никитку к Анне Павловне, поцеловала его, обняла маму и отправилась на работу. После работы, когда Марина забирала сына у счастливой, но заметно уставшей матери, она получила от неё целый пакет домашней молочной продукции: бутылки молока, сметану, творог, масло. В ответ дочка протянула матери тысячную купюру.
— Это что такое? — не поняла мать. Она нахмурила брови и даже побледнела.
— Как что? За молочку деньги. Я же обещала, что мы не оставим тебя без средств.
— Я что, родным детям буду молоко за деньги продавать? — занервничала женщина. — А ну убери! Мне твои деньги не нужны.
— Мам, ты вообще всё не так понимаешь, — попыталась объяснить Марина. — Считай, что это компенсация. Нам нянька и домашняя молочка, тебе деньги.
— Нет, не возьму! — упёрлась мать, скрестив руки на груди. — Это же внук мой, а не чужой человек. Какая я вам нянька?
С большим трудом Марина уговорила Анну Павловну взять деньги. Она пригрозила, что найдет няню, пусть даже самую дорогую, и больше не привезёт Никиту. Только тогда мать, вздохнув, взяла купюру, но в глазах её всё равно читалась обида.
Со временем все привыкли к той схеме, что придумала Марина. Матери больше не приходилось стоять на улице, продавать молоко. Марина спокойно работала, зная, что сын под присмотром родного человека, что он в безопасности. Бонусом ко всему этому была домашняя продукция, которая постепенно заняла весь холодильник Марины.
Единственный, кому не понравилась эта схема — это муж Марины Андрей.
— Дорогая, я что-то не понял, — сказал он однажды вечером, когда в холодильнике не нашлось места для его любимого пива, которое он взял на пятничный вечер. — Это что у нас за молочный бум? Твоя мама решила нас залить своим деревенским молочком?
Дернул же чёрт Марину рассказать мужу про ту незамысловатую схему, которую она так хитроумно придумала, чтобы выйти на работу и не оставлять сына одного. На удивление женщины, Андрей, вместо того чтобы обрадоваться или хотя бы принять новость спокойно, пришел в ярость. Лицо его побагровело, а кулаки сжались.
— Сидеть со своим внуком за деньги? Вы что, с ума все посходили? — прорычал он.
— Андрей, давай посмотрим на эту ситуацию с другой стороны… — попыталась успокоить его Марина, чувствуя, как у неё затряслись губы от гнева.
— Да тут с какой стороны не смотри, всё равно ерунда получается! Родной внук! За деньги! Вот не ожидал я такого от твоей матери! Я думал, она нормальная женщина, а она, оказывается…
— Андрей, она не хотела брать, — перебила его Марина, пытаясь сгладить ситуацию. — Я сама настояла.
— Ага, и так десять раз! Или сколько она уже с Никиткой сидит? Каждый день за деньги!
— Ну это же всё не просто так. Она же нам молочные продукты дает.
— Продаёт. Это уже «продает» называется, а не «дает», — Андрей презрительно сплюнул на пол. — Я в шоке с вашей семейки!
— Что? — Марина уже тоже начинала выходить из себя, чувствуя, как внутри неё закипает ярость. — Ты хоть знаешь, каким трудом это всё достаётся? Ты хоть раз видел, как она с утра пораньше встает, корову доит, в стадо её гонит, а потом ещё и в город едет, чтобы молоко продать? А, извини, конечно, не знаешь. Твои-то родители в городе жили, им всё из магазина привозили, откуда вам это знать?
— Да мне по одному месту, как это достается. Я всё равно не пью это домашнее молоко. У меня от него понос, между прочим! Так что я вообще не понимаю, зачем нам это всё!
— Слушай, если тебе что-то не нравится, вызывай свою маму, пусть она сидит с внуком. Она же на пенсии, ей делать нечего. Хоть чем-то полезным займется, а то всё время в интернете сидит.
— А ты мою маму не тронь! — Андрей побагровел ещё сильнее.
— Тогда и ты мою не тронь. Давай мы сами как-то разберёмся. Тем более плачу я из своего кармана, а не ты.
— Не, ну нормально? Речь про моего ребёнка, про моего сына, а она «мы сами разберёмся». Я, значит, никто в этой семье?
— Ну хорошо. Предлагай! У тебя есть другие варианты, кроме как на мою мать бочку катить?
— Да я лучше няню найму, чем такое терпеть. Мне стыдно перед людьми будет, если кто-то узнает, что мы за внука родной бабушке деньги платим.
— Давай, флаг тебе в руки, — сказала Марина, чувствуя, что больше не может и не хочет спорить. — Найди няню. Я посмотрю, сколько это удовольствие будет стоить.
Марина думала, что Андрей побесится, да успокоится, но он, как оказалось, был человеком принципиальным. Он нашел для Никиты няню — молодую, бойкую девушку из соседней деревни, и даже сам оплатил её услуги на месяц вперёд, чтобы доказать Марине, кто в доме хозяин.
Чтобы не расстраивать маму, Марина соврала ей, что снова ушла в декрет и будет сама сидеть с сыном. Анна Павловна лишь пожала плечами, кивнула и вернулась к своему прежнему быту. Она, как и прежде, возила свою молочку в город, чтобы продать её на рынке. Правда, пока её не было, от неё ушли к другим продавцам многие постоянные покупатели, которые привыкли видеть её каждое утро.
«Ничего страшного, — успокаивала себя Анна Павловна. — Это дело наживное. Главное, что Марина спокойна, а Никитка с ней». Она старалась не думать о том, что её заработок теперь стал намного меньше.
Однажды, возвращаясь из города, мать решила зайти к Марине, чтобы проведать, как там её внук. Каково же было ее удивление, когда вместо дочери дверь ей открыла незнакомая женщина с яркой помадой на губах и вызывающим видом.
— Ой, а где Марина? — спросила у неё Анна Павловна, чувствуя, как что-то ёкнуло внутри.
— На работе, — невозмутимо отвечала няня, поправляя волосы. — А вы кто?
— Я — соседка, живу этажом ниже, — соврала Анна Павловна. — Пришла на шум. Думала, никого же не должно быть в это время. Я думала, они ребёнка бабушке отвозят.
— Да отвозили. Потом вот, меня наняли.
— А что случилось? Бабка, что ли, сидеть с внуком отказалась? — Анна Павловна старалась говорить как можно более нейтрально, чтобы не выдать своего волнения.
— Нет, тут другая история. Представляете, она с внуком за деньги сидела! — няня, видимо, решив, что «соседке снизу» можно всё рассказывать, понизила голос до шепота. — Они, похоже, посчитали, что им выгоднее меня оплачивать. Послали бабушку куда подальше.
— Да вы что?! — Анна Павловна сыграла удивление, хотя в глубине души была скорее зла, чем удивлена. Она даже не догадывалась, что так может случиться.
— Да, так и было, — подтвердила няня, с удовлетворением наблюдая за реакцией «соседки». — Я сама в шоке! Как так можно вообще?
— Какой кошмар! — Анна Павловна покачала головой, изображая сочувствие. — Это просто ужасно.
— Ну ладно, я тогда пойду. Хозяйка скоро вернётся, а мне ещё с малышом погулять надо.
— Ага.
И «любопытная соседка» пошагала вниз по лестнице, чувствуя, как ноги подкашиваются от услышанного. Она не знала, говорить ли детям о том, что она всё узнала. Тем более, она чувствовала себя виноватой. Ведь это она сама уговорила Марину выйти на работу, не подумав о последствиях.
Она решила оставить всё как есть. Пусть дети сами разбираются. Им виднее.
