Максим хлопнул дверью и ушёл.
На улице было холодно. Октябрь, ветер, первые жёлтые листья летели под ноги, шуршали. Максим брёл без цели, руки в карманах, капюшон натянут низко. В голове — каша из обрывков фраз, взглядов, недосказанностей.
«Если соврёте сейчас — больше никогда вам не поверю», — эхом отдавались его собственные слова. А что они ответили? Ничего. Молчали. Переглядывались. Мама плакала.
Телефон вибрировал без остановки. Сообщения сыпались одно за другим.
«Макс, вернись домой. Нам нужно поговорить».
«Сынок, мы волнуемся. Где ты?»
«Максим, ответь хотя бы, что с тобой всё в порядке».
Он выключил звук. Пусть волнуются. Четырнадцать лет водили за нос — теперь их очередь помучиться неизвестностью.
В парке было пусто. Максим сел на лавочку, достал телефон. Заказ теста оформлен, оплачен. Завтра можно забирать. Две недели — и всё станет ясно.
Или не станет?
Он вспомнил папино лицо за ужином. Бледное, напряжённое. И глаза — в них был страх. Настоящий, животный страх потерять сына. Но если Максим его родной — чего бояться?
Позвонила бабушка.
— Максимка, ты где? Мама места себе не находит.
— В парке.
— Возвращайся домой, милый. Что бы там ни было — вы семья.
— Что значит «что бы там ни было»? Бабушка, ты что-то знаешь?
Долгая пауза. Слышно было только дыхание.
— Максим, я знаю одно — твои родители любят тебя больше жизни. Остальное неважно.
— Важно! Мне важно!
— Правда не всегда то, что кажется. Иногда правда — это то, во что веришь.
Бабушка отключилась. Максим остался сидеть с телефоном в руке. «Правда — это то, во что веришь». Удобная философия для тех, кто врёт.
Он набрал в поисковике: «Игорь Петрович Соколов». Мама однажды обмолвилась — полное имя соседа. Нашлось несколько профилей. Один подходил по возрасту. На фото — рыжий мужчина с зелёными глазами. Максим увеличил изображение, всматривался в черты. Похож? Или просто хочется найти сходство?
В профиле — жена, двое детей. Мальчик и девочка. Тоже рыжие. «Генетика — упрямая вещь», — подумал Максим. Или совпадение?
Стемнело. Надо возвращаться. Максим встал с лавочки, пошёл домой. На каждом шагу в голове билась мысль: завтра заберу тест, сдам, узнаю. Точка.
Дома горел свет на кухне. Родители сидели за столом, перед ними — остывший чай. Увидели его — вскочили.
— Максим!
Мама кинулась обнимать. От неё пахло валерьянкой.
— Садись, — папа указал на стул. — Мы должны поговорить.
— Вы должны были поговорить четырнадцать лет назад. Сейчас поздно.
— Максим, послушай…
— Нет, это вы послушайте. Завтра я заберу тест. Получу результат. И тогда узнаю правду.
Родители переглянулись. В этом взгляде было всё — и страх, и боль, и какая-то обречённость.
— Хорошо, — тихо сказал папа. — Твоё право. Но знай — что бы ни показал тест, для меня ты сын.
— Красиво сказано. Только вот если я твой сын — зачем эти слова? Зачем убеждать в очевидном?
Папа молчал. Мама тёрла виски — голова болит, наверное.
— Макс, — наконец сказала она. — Есть вещи… сложные вещи в жизни взрослых. Не всё так однозначно, как кажется.
— Например?
— Например, иногда люди расстаются. Потом сходятся снова. И не всегда понятно, когда именно… — она запнулась.
— Когда именно что? Зачали ребёнка? Удобное объяснение. Туманное.
— Максим, не груби матери, — папа повысил голос.
— А что мне остаётся? Вы кормите меня загадками вместо ответов!
Он ушёл в свою комнату, хлопнув дверью. Лёг на кровать не раздеваясь. На тумбочке — подтверждение заказа. Код для получения. Простые цифры, за которыми — ответ на главный вопрос его жизни.
Или иллюзия ответа?
Утром за завтраком все молчали. Мама поставила перед ним тарелку с яичницей — любимую, с беконом. Папа протянул сок. Обычные жесты заботы. Но в них сквозила натянутость, словно родители играли роли.
— Я после школы поеду в пункт выдачи, — сказал Максим.
— Может, вместе? — предложил папа.
— Зачем? Боишься, что я сбегу с тестом к другим родителям?
Шутка вышла жестокой. Мама вздрогнула, папа сжал кулаки.
— Извините, — буркнул Максим.
В школе он не мог сосредоточиться. Математика — папин любимый предмет — не шла совсем. Учительница спросила, всё ли в порядке. Максим кивнул. Что ей ответить? «Я не знаю, мой ли отец мой отец»?
После уроков Петька догнал его у выхода.
— Ну что, за тестом?
— Откуда знаешь?
— Да все уже в курсе. Родители твои весь вечер знакомым названивали, искали тебя.
— И что теперь?
— Ничего. Удачи, рыжий. Хотя знаешь что? Мой батя тоже на деда не похож. И что? Живут, не парятся.
Петька ушёл. Максим остался стоять у школы. Пункт выдачи в десяти минутах ходьбы. Или не идти?
Телефон завибрировал. Сообщение от папы. Не слова — фотография. Максим маленький, года три, сидит на папиных плечах. Оба смеются. Солнце светит в рыжие волосы ребёнка и тёмные — мужчины. Контраст очевидный. Но счастье на лицах — настоящее.
Или хорошо сыгранное?
Максим дошёл до пункта выдачи. Тяжёлая дверь, табличка «Выдача заказов». Внутри — девушка за стойкой, коробки на полках. Обычное место. Только заказ необычный.
Он достал телефон, открыл код. Шесть цифр. Простых. Но за ними — бомба, которая может разрушить семью. Или укрепить её, если опасения беспочвенны.
В кармане завибрировал телефон. Мама. Он не стал отвечать.
Потом папа. Снова сброс.
Бабушка. Её он взял.
— Максимка, ты где?
— У пункта выдачи.
— И что решил?
— Не знаю.
— Послушай меня, милый. Я старая, много видела. Знаешь, что я поняла? Кровь — это только биология. А семья — это выбор. Каждый день выбор. Твой папа выбирал быть твоим отцом четырнадцать лет. Каждый день. Это разве не ответ?
— Бабушка, но если он мой биологический отец — зачем этот выбор? Зачем выбирать очевидное?
Молчание. Долгое. Потом вздох.
— Максим, иди домой. Тест никуда не денется. Подумай ещё день. Не с горяча.
Она отключилась. Максим стоял у двери пункта выдачи. Войти — пять секунд. Получить — минута. Сдать анализ — ещё минута. Ждать — две недели.
Две недели ада для родителей. Две недели сомнений для него.
А потом? Конверт с результатом. Девяносто девять процентов совпадения — или ноль.
И что дальше? Если ноль — уйти? Найти того, рыжего Игоря? А если девяносто девять — как жить с родителями, зная, что они были готовы к нулю? Что сомневались?
Максим развернулся и пошёл домой.
На кухне мама чистила картошку. Папа читал газету. Обычная картина. Только руки у мамы дрожали, а папа держал газету вверх ногами.
— Не забрал, — сказал Максим.
Родители подняли головы. В глазах — вопрос.
— Передумал. Пока передумал.
Мама выронила нож. Папа отложил газету.
— Максим…
— Не надо ничего говорить. Просто… дайте подумать.
Он ушёл в комнату. Сел за стол, достал учебник математики. Открыл на той задаче, которую вчера с папой решали. Почерк отца на полях — аккуратный, понятный. Объяснение пошаговое, терпеливое.
Может, бабушка права? Может, семья — это не ДНК, а вот эти исписанные поля, совместные рыбалки, утренние завтраки?
Или это самообман?
За окном темнело. Максим смотрел на свой город, на дома напротив. Где-то там, в одной из квартир, жил когда-то сосед Игорь. Рыжий. С зелёными глазами.
Совпадение? Или разгадка?
Тест ждал в пункте выдачи. Невостребованный. Пока
