Лариса не спала. Лежала в темноте, слушала, как тикают часы. В соседней комнате возился кот — старый, толстый Барсик, единственное существо, которое было дома постоянно.
В одиннадцать щёлкнул замок. Аня вернулась. Прошла на кухню — судя по звукам, пила воду. Потом тихо прошмыгнула в ванную. Старалась не шуметь, думала, мама спит.
Лариса хотела встать, выйти, спросить, как дела. Поговорить. Но о чём? О том, какие вкусные пирожки печёт тётя Люда? О том, какая у них дружная семья? О том, как Ане там хорошо?
Она знала всё это и без разговоров. Видела по лицу дочери, когда та возвращалась оттуда. Расслабленная, довольная, сытая. А утром опять становилась напряжённой, собранной. Будто готовилась к бою.
Может, так и есть? Может, их совместная жизнь — это бой? Бой с бедностью, усталостью, отсутствием времени друг для друга.
Когда Ане было пять, они часто гуляли в парке. Кормили голубей, катались на каруселях, ели мороженое. Лариса тогда работала на одной работе, денег не хватало, но время было. Время быть мамой.
А потом Аня пошла в школу. Нужны были тетрадки, форма, кружки. Потом — репетиторы, курсы, подготовка к экзаменам. Денег требовалось всё больше, времени оставалось всё меньше.
И где-то по дороге они потеряли друг друга. Стали соседками по квартире, а не мамой и дочерью.
Дверь в комнату Ани закрылась. Лариса перевернулась на другой бок. Завтра вставать в шесть. Двенадцать часов в салоне, потом уборка офисов. А Аня опять уйдёт к Серёже. К тёте Люде с её пирожками. К чужой маме, у которой есть время и силы.
Утром они столкнулись на кухне. Лариса заваривала растворимый кофе, Аня жевала бутерброд.
— Мам, — начала дочь неуверенно. — Серёжины родители зовут нас на дачу на выходные.
— Меня работа ждёт на выходные.
— Я так и думала.
Они помолчали. Лариса помешивала кофе, хотя сахар давно растворился. Аня комкала салфетку.
— Мам, а может, ты хоть одну работу бросишь? Ну невозможно же так.
— На что жить будем? Воздухом питаться?
— Я могу работать пойти. Мне через два месяца семнадцать.
— Не говори глупости. Тебе учиться надо.
— А тебе жить надо! — вдруг выпалила Аня. — Ты же как робот! Работа-дом-работа! Когда ты последний раз отдыхала? Когда в кино ходила? Когда с подругами встречалась?
— Какие подруги, Ань? Какое кино? — Лариса устало улыбнулась. — У меня есть ты. И я должна тебя обеспечить.
— Я не просила! — голос Ани сорвался. — Я лучше буду есть одни макароны, но чтобы ты дома была! Чтобы мы разговаривали! Чтобы ты улыбалась хоть иногда!
— Не ори на меня.
— Я не ору. Я просто… — Аня всхлипнула. — Мама, мне тебя не хватает. Понимаешь? Ты вроде есть, но тебя нет. Ты всё время уставшая, всё время на нервах. Я к Серёже не из-за пирожков хожу. Там просто… там люди друг друга видят. Разговаривают. Смеются.
— Прости меня, — тихо сказала она.
— За что?
— За то, что я плохая мать.
— Ты не плохая! — Аня бросилась к ней, обняла. — Ты самая лучшая! Просто ты загнанная. Измученная. Мам, давай что-нибудь придумаем? Может, комнату сдавать? Или я подработку найду? Только не надо так больше.
Лариса обняла дочь в ответ. Когда они обнимались последний раз? Месяц назад? Два?
— Тёть Люда сказала, что у них в фирме секретаря ищут, — тихо сказала Аня. — Зарплата нормальная. И с девяти до шести. Может, попробуешь?
— У меня же нет опыта.
— Она сказала, научат. Главное — ответственность и исполнительность. А ты у нас самая ответственная.
Лариса задумалась. Одна работа вместо двух. Нормальный график. Выходные. Время на дочь, на себя, на жизнь.
— А если не возьмут?
— Возьмут. Тёть Люда замолвит словечко.
Чужая женщина больше заботилась об их семье, чем… Нет, это несправедливо. Люда Сергеевна могла себе позволить заботиться о других. У неё было на это время и силы.
— Ладно, — решилась Лариса. — Попробую. Резюме только составить надо.
— Я помогу! После школы сделаем! Вместе!
Вместе. Простое слово, но Аня произнесла его так, будто это было что-то волшебное.
— А вечером можем кино дома посмотреть, — неуверенно предложила Лариса. — Попкорн сделаем.
— Правда? — глаза дочери засияли.
— Правда. Только я после одиннадцати приду. С уборки.
— Я дождусь! Обязательно дождусь!
Аня чмокнула её в щёку и убежала в школу. Лариса допила остывший кофе. На душе было странно. Легко и тревожно одновременно. Будто она стояла на пороге чего-то нового. Неизвестного, но важного.
Вечером Аня действительно не пошла к Серёже. Сидела дома, делала уроки, готовила резюме для мамы. Искала в интернете советы, как правильно составить, что написать человеку без опыта офисной работы.
В девять позвонил Серёжа.
— Ты чего не пришла? Заболела?
— Не. Маме помогаю.
— С чем?
— Работу новую ищем. Твоя мама же говорила про секретаря.
— А, круто! Мама сказала, чтобы завтра твоя мама ей позвонила. Она с директором поговорит.
— Спасибо.
— Ань, а ты… ты не уйдёшь от меня? — вдруг спросил он.
— С чего ты взял?
— Ну, ты сегодня домой осталась. Может, я тебе надоел? Или родители мои достали?
Аня улыбнулась. Милый, глупый Серёжка.
— Твои родители замечательные. И ты тоже. Просто мне моя мама нужна. А ей — я. Мы это сегодня поняли.
— А… ну тогда ладно. Удачи вам с резюме!
— Спасибо. И передай тёте Люде спасибо. За всё.
Она отключилась и вернулась к ноутбуку. Резюме получалось корявое, но искреннее. «Ответственная, исполнительная, быстро учусь новому». Стандартные фразы, за которыми стояла целая жизнь.
В половине двенадцатого хлопнула дверь. Мама вернулась. Аня выскочила в прихожую.
— Мам! Я резюме сделала! И попкорн приготовила! И фильм выбрала!
Лариса устало улыбнулась. Лицо осунувшееся, под глазами круги. Но в глазах — тепло. Впервые за долгое время.
— Дай хоть руки помыть.
— Давай быстрее! А то попкорн остынет!
Они сидели на диване, укрывшись пледом. Смотрели какую-то комедию, хрустели попкорном. Лариса иногда поглядывала на дочь. Красивая выросла. Умная. Добрая. Несмотря ни на что.
— Мам, а помнишь, как мы в парке голубей кормили? — вдруг спросила Аня.
— Помню. Ты одного голубя Кешей назвала. Говорила, что он самый красивый.
— А ты смеялась. Говорила, что все голуби одинаковые.
— Для тебя он был особенный.
— Знаешь, я потом долго его искала. Каждый раз, когда мы приходили. Думала, узнаю.
— И как?
— Не знаю. Может, узнавала. Может, придумывала. Но мне казалось, что он меня тоже помнит.
Лариса обняла дочь крепче.
— Мы завтра в парк сходим? После твоего собеседования? — предложила Аня.
— У меня вторая работа…
— Мам!
— Шучу. Сходим. Обязательно сходим. Голубей покормим.
— И мороженое съедим?
— И мороженое. Хотя на улице октябрь.
— Ну и что? Мы же с тобой не обычные. Мы особенные.
Лариса поцеловала дочь в макушку. Да, они особенные. Они — семья. Маленькая, уставшая, но настоящая. И у них всё получится. Обязательно получится.
На экране телевизора герои фильма о чём-то спорили, смеялись, мирились. А они просто сидели рядом. Мама и дочь. Вместе. Дома.
И в этот момент Аня поняла — ей больше не нужна чужая семья. У неё есть своя.
