— Мать поживет у нас месячишко, — объявил муж.
Галина смотрела на него, не веря своим ушам. Месяц со свекровью под одной крышей?!
— Ты мне ничего не сказал, не посоветовался! — возмутилась Галина.
— Ну чего тут советоваться-то? — Сергей нахмурился. — Мать в беде, квартиру ей затопили, там сейчас полы снимают. Ей что, в гостиницу ехать?
— У нас, конечно, самая большая квартира в мире, — Галина закатила глаза. — Или, может, у твоей мамы нет подруг? Соседей? Кого угодно…
— Галь, ты чего? Она ж мать моя.
— А я жена твоя! Мы женаты двенадцать лет. И сколько раз за эти годы тебе мама говорила, что «у Галки руки не из того места», «Галка не умеет готовить»? Сотню? Тысячу? И вот ты хочешь, чтобы эта… Эта… женщина жила с нами?
Сергей нервно дернул шеей. Он отлично помнил все эти выпады матери в сторону жены.
— Это было давно, — выдавил Сергей наконец. — Сейчас она изменилась.
— Ладно, — Галина резко отодвинула тарелку в сторону. — Ты все равно не поймешь. Просто скажи, когда она приезжает?
— Ну вообще… — Сергей внимательно уставился в телевизор. — Минут через двадцать.
Галина так и остолбенела. Через двадцать минут? Она даже не подготовилась морально.
Скоро Сергей убежал встречать мать, а Галина все кипела от возмущения и злилась на соседей Раисы Ивановны. И дернула же их нелегкая забыть кран перекрыть перед отпуском. Не было бы этой аварии и этого вселения.
Через полчаса Галина услышала, как поворачивается ключ в замке. Сергей ввалился первым, нагруженный двумя большими сумками. За ним, высокая и сухая, как цапля, ступала Раиса Ивановна, безупречный макияж, белая блузка без единой складочки, темно-синяя юбка, в руках небольшой чемодан.
— Галочка, дорогая!
Раиса Ивановна так крепко обняла Галину, что та чуть не задохнулась от приторного запаха духов.
— Ты все так же прекрасно выглядишь! — Раиса оценивающе оглядела Галину. — Только волосы… Почему ты не распускаешь их? Сереже нравятся длинные волосы.
Галина глубоко вздохнула.
— И это только начало, — подумала она.
***
Три недели пролетели как кошмарный сон. Раиса Ивановна разложила свои вещи не только в их комнате, но и в гостиной. Повсюду появились вязаные кружевные салфеточки, какие-то фарфоровые статуэтки, и даже в ванной комнате обосновалось жуткое мохнатое нечто, которое свекровь гордо именовала «накидкой на унитаз».
Но дело было вовсе не в вещах. Раиса Ивановна с первого дня взяла бразды правления в свои руки. Она переставила мебель в гостиной «для лучшей энергетики». Перебрала вещи в шкафу сына и выкинула половину, заявив, что «это тряпье недостойно солидного мужчины».
Но апогеем стал тот день, когда Раиса Ивановна перестирала салфетки, которые Галина расписывала красками и продавала.
— Что же вы натворили? — Галина держала в руках испорченную салфетку, на которой вместо изящных цветочных узоров расплылись бледные разводы. — Их нельзя было стирать, пока не закрепишь утюгом.
Раиса Ивановна взглянула на салфетку, подавила брезгливую гримасу и пожала плечами.
— Буду честной, ничего особенного на этих тряпочках и не было. Ты лучше к ужину приготовь что-нибудь вкусненькое, Сережа придет голодный.
А когда муж вернулся, Раиса Ивановна успела добежать до него первой и пожаловаться.
— Твоя Галка совсем от рук отбилась. Представляешь, накричала на меня за какую-то тряпку. Я все перестирала, выгладила, а она с претензиями лезет. Совсем не ценит заботу.
Галина, которая была в комнате и все прекрасно слышала, хотела выйти и вмешаться. Но услышанное заставило ее остановиться.
— Галя всегда такая, — отвечал Сергей. — А ведь я ее просил, будь полояльнее к маме.
— Ты разве не видишь, что она тобой манипулирует? — в голосе Раисы звучала убийственная жалость. — Ты думаешь, она тебя любит? Ха! Она просто нашла себе хорошего мужика, который зарабатывает, ухаживает, цветочки покупает.
— Мам, ну перестань, — неуверенно возразил Сергей. — У нас с Галей все нормально.
— Нормально? А где твоя рубашка? Она хоть раз погладила тебе рубашку?
Галина похолодела. За все время, пока она выносила капризы свекрови, Сергей ни разу не вступился за нее. Даже сейчас он не может поставить мать на место.
Галина сама не заметила, как ноги вынесли ее в прихожую.
— Нет! — выкрикнула она. — Вы не можете остаться у нас!
— Почему? — удивилась Раиса Ивановна, а сама красноречиво глянула на сына. Мол, я же говорила, что не нравлюсь твоей жене.
— Потому что…
Галина осеклась. Сказать правду она не могла, та выглядела бы неприглядно: «Я терпеть не могу твою мать».
— Вот именно, причин нет, — закончил Сергей. — Мама остается.
***
Единственным лучом света в этой тьме был предстоящий день рождения. Галина ждала его с нетерпением. Три месяца назад они с подружками забронировали места в модном караоке-клубе. Сергея тоже звали, но тот отказался и разворчался, что жена деньги на ерунду тратит.
— Мне нужна эта отдушина, — ответила ему жена.
Но с самого утра все пошло наперекосяк. Сначала она обнаружила, что любимое синее платье, которое собиралась надеть, безнадежно мало в талии. Потом такси никак не удавалось вызвать. А потом на Галину налетели оба, и муж, и свекровь.
— Галочка, — ласково улыбнулась Раиса Ивановна, — я тут по твоему телефону позвонила всем этим… девицам… и отменила все это безобразие.
— Вы сделали… что? — Галина с трудом сдержала дрожь в голосе.
— Ну посуди сама, — Раиса всплеснула руками. — Ты же замужняя женщина, а хочешь в караоке скакать и песни орать. Ой, ну не делай такое лицо! Сережа мне вчера все рассказал про ваши планы.
Галина перевела взгляд на мужа, который сидел на кухонном стуле с неестественно прямой спиной.
— Сереж? — спросила она. — Это правда?
— Ну… — замялся он. — Я сказал маме, куда ты собираешься, она не одобрила…
— Да-да, сваливай на меня, — добродушно усмехнулась Раиса Ивановна. — Как будто сам не был против всей этой затеи! Сказал ведь: «Мам, Галя деньги зря транжирит».
— Я такого не говорил! — воскликнул Сергей, но его протест прозвучал неуверенно.
— Нет, сынок, ты именно это и сказал, — Раиса Ивановна невозмутимо поджала губы.
Галина закрыла лицо руками. Все, с нее хватит.
— Сережа, — она повернулась к мужу, — я не знаю, почему ты это делаешь. И не знаю, почему позволяешь матери так обращаться со мной… С нами. Но я больше так не могу. Я ухожу к сестре.
Она четко произнесла последние фразы, удивляясь собственному спокойствию. Внутри все кипело и рвалось на части, но снаружи она была холодна как лед.
— Галя, ну не дури! — Сергей подскочил с места и шагнул к ней. — Что за глупости!
— А что тут глупого? — Галина невесело усмехнулась. — Твоя мать выживает меня из дома. Отменяет мои планы, оскорбляет меня… А главное, ты ничего не делаешь. Ни-че-го! Хватит, я уезжаю.
Она вышла в спальню и сняла с вешалки уже собранную сумку. Она еще несколько дней назад незаметно собрала все необходимое, как знала, что понадобится. Удивительно, как просто оказалось собрать жизнь в одну сумку. Одежда, документы, зубная щетка и тюбик крема — вот и все, что ей понадобится.
— Галя, подожди, — Сергей схватил ее за плечо. — Давай поговорим, а? Ты не можешь вот так все бросить!
— Если ты сейчас скажешь «мы же семья» — я тебя ударю, — прошипела Галина. — Семья, Сережа, это когда муж не позволяет никому, даже собственной матери, унижать свою жену. Пусти меня!
— Да мама просто из лучших побуждений, — взмолился Сергей. — Она старенькая, ей одиноко. Ну чего тебе стоит потерпеть, а?
Галина оттолкнула его и выскочила в коридор. Она быстро натянула кроссовки и схватилась за ручку двери. Напоследок она обернулась к мужу.
— Ты можешь сидеть тут сколько угодно со своей мамой. Она единственная женщина, которую ты любишь.
***
За неделю Галина пришла в себя. Она долго спала, часами бродила по городу, вечерами устраивала девичники вместе с сестрой. Сергей не звонил и не писал. Словно двенадцать лет брака растворились в одночасье.
Но однажды, когда Галина уже возвращалась с работы, телефон разразился трелью. Номер Сергея.
Она сперва хотела сбросить, но потом взяла трубку.
— Это я, — глухо произнес Сергей. — Нам надо поговорить.
— О чем? — Галина старалась, чтобы голос звучал равнодушно.
— Наверное, обо всем. Галь, я… В общем, приезжай, а? Мама на даче, она вчера уехала.
— А вернется когда? — язвительно поинтересовалась Галина. — Мне нужно знать, чтобы успеть убраться до ее прихода. А то, сам понимаешь, мамочка будет недовольна.
— Да не вернется она! — неожиданно выкрикнул Сергей. — Я ее… выставил.
Тут Галина оторопела. Сергей выгнал свою мать? Тот самый Сергей, который божился, что никогда не поднимет на нее голос? Который тихо поддакивает ей, даже когда она поливает Галину грязью?
— Что значит выставил?
— Отвез к родственникам, сказал, что через неделю помогу устроиться в отремонтированной квартире. И что все, хватит, с меня довольно.
Галина усмехнулась.
— И когда ты стал таким смелым?
Вместо ответа Сергей хрипло рассмеялся.
— Знаешь, я даже не понимал, что она со мной делает, пока ты не ушла. А когда остался с ней один на один… Господи, Галь, это было невыносимо! Она контролировала все, когда я ухожу на работу, когда возвращаюсь, что ем, как одеваюсь… Даже стояла под дверью ванной, пока я принимал душ.
Сергей тяжело вздохнул, прежде чем продолжить.
— Последней каплей стало, когда она вошла в ванную без стука, а я мылся. Заявила, что не успела занести чистое полотенце. А через два часа я обнаружил, что она перебрала все документы в моем столе. А кое-что даже выкинула. Сказала, что «наводила порядок». А когда я возмутился, закатила истерику и сказала, что воспитала неблагодарного сына, который не ценит материнской заботы. Тогда я понял, что ты все это время была права…
— Я так и думала, — вздохнула Галина. — Когда перестала быть громоотводом, она переключилась на тебя.
— Громоотводом?
— Ну да. Я оттягивала внимание Раисы Ивановны на себя, она могла часами мне выговаривать за неправильно сложенные полотенца или недостаточно чистую раковину. А ты был ее «золотой мальчик», которого злая невестка обижает.
— Слушай, — сказал Сергей, — я все понимаю. И я… заслужил твой гнев. Но если бы ты… Ну хотя бы приехала… Поговорили бы. Ведь можно попробовать все исправить, правда? Мы же столько лет вместе.
Галина закрыла глаза. Соблазн был велик пойти на попятную, вернуться домой, попытаться забыть весь этот ужас. Но что-то внутри нее противилось этой мысли.
— Знаешь, — медленно произнесла она, — я поеду домой. Да. Но сначала ответь мне на один вопрос. Только честно, ладно?
— Конечно, Галь.
— Если твоя мать окажется в беде, если ей негде будет жить… Ты снова привезешь ее к нам?
В трубке повисло молчание. Галина отлично знала своего мужа. Он мучительно размышлял, пытаясь придумать ответ, который бы одновременно не обидел бы ее и не был бы предательством по отношению к матери.
— Нет, — наконец хрипло произнес он. — Никогда больше.
И Галина наконец ему поверила.
