Когда-то они были завидной парой.
Оба работали, не имели вредных привычек. Зато имели квартиру, машину, дачу и общую мечту: на пенсии уехать в деревню, завести собаку, выращивать клубнику и баловать внуков. Казалось бы: что еще нужно людям для счастья?
Но нет. Чем старше они становились, тем больше проблем между ними возникало.
Сначала он стал резко «уставать».
Потом раздражаться.
А потом – просто молчать.
Она думала: кризис, переживем. У всех так.
Даже добавила кое-что в отношения: обновила гардероб, стала подавать мужу кофе в постель, отпускала к друзьям с ночевкой. Только толку не было никакого.
Он методично ускользал. Не телом – душой.
Смотрел сквозь нее, отвечал односложно.
А однажды пришел с работы и сказал:
– Надо поговорить.
Разговор был коротким.
Он устал с ней жить. Ему нужна свобода. Нет, никого нет, просто… чувств не осталось… все давно остыло.
И он уехал. Через неделю.
Снял однушку, ближе к работе, и забыл о ней думать.
Она осталась в квартире одна.
***
Первые месяцы жила как в тумане.
Подруги уговаривали:
– Да не переживай ты так. Найдешь кого получше, ты ж у нас женщина видная!
А она не хотела ничего. И никого.
Ходила в магазин в той же куртке, что была на ней в день расставания. Перестала заниматься собой. Сократила общение до минимума.
И только на работе держалась: отчеты, клиенты, поставки. Там она забывала обо всем. Хоть на какое-то время.
***
Прошло полтора года.
Он ни разу не позвонил. Не написал.
Иногда они пересекались в банке. Молча кивали друг другу. Она делала вид, что все в порядке. А потом шла домой и долго сидела в полной темноте, словно хотела спрятаться от одиночества и боли, которые с каждым днем становились все сильнее.
***
Однажды ее навестила подруга. Пришла без звонка, потому что знала – ей не ответят.
Сначала задавала дежурные вопросы, пыталась вызвать на откровенный разговор, а потом, приглушив тон, проникновенно сказала:
– Видела твоего. С девочкой лет тридцати. Рука об руку. Ты знала?
Нет. Она не знала.
Как только гостья ушла, она заглянула в его соцсети.
Внутри все похолодело…
Там были фотки.
Свадебные…
Он стоял в костюме цвета морской волны, держал за талию молодую женщину в платье без спинки. Улыбался так, как не улыбался ей даже на их свадьбе.
Сердце дрогнуло.
Но слез не было.
Она закрыла ноутбук, выключила свет и пошла спать.
Что чувствовала? Обиду? Зависть? Несправедливость?
Нет.
Было ощущение, что она никогда не знала этого мужчину и они никогда не были семьей.
Как будто все это было не с ней. Не про нее. Чужая история…
**
Она не следила за ними.
Не обсуждала с подругами.
Только раз, случайно, услышала, как кто-то сказал:
– Повезло мужику. Старуху бросил, молодую взял. Словно заново родился.
И ей вдруг стало… легче.
Будто все подтвердилось – она и правда была для него старой, скучной и неинтересной.
Зато теперь – она совершенно свободна…
***
Прошло три года.
Они не виделись с тех пор ни разу.
Не пересекались в магазине, не попадали друг другу в ленту, не обменялись ни одним словом даже через сына.
А сын, взрослый и самостоятельный, жил с женой и детьми далеко, на другом конце страны. Изредка звонил, приезжал раз в два года.
Она не жаловалась. Говорила подругам:
– У него своя семья, не до меня им. Главное, чтобы все у него было хорошо. Мне большего и не надо…
***
А потом наступило лето.
Тот самый август, когда она внезапно узнала, что все было не так, как казалось…
***
В одно обычное утро, когда она готовила себе овсянку на завтрак, на подоконнике завибрировал телефон.
«Кто это в такую рань?» – подумала она и взяла трубку.
Незнакомый номер. Голос строгий, официальный:
– Галина Ивановна? Вас беспокоит нотариус Ермакова. Вам нужно срочно ко мне зайти. Это касается завещания. Вы – единственная наследница.
Она растерялась. Даже не сразу поняла, что имя, которое назвали следом, – его…
Поехала, ни о чем не думая, не размышляя. На автопилоте.
***
Все выглядело, как в кино:
Темный кабинет, папки с бумагами, очки на кончике носа нотариуса.
– Он переписал на вас все, – объявили ей равнодушным тоном, – квартиру, дачу, накопления, автомобиль. Документы оформлены месяц назад.
– А…, – проговорила она, заикаясь, – почему на меня? Он же женат.
Женщина за столом слегка подняла бровь:
– Указано: «Матери моего сына». Других комментариев нет.
***
Она вышла на улицу в душный августовский полдень и села на ближайшую скамейку. Ноги подкашивались, в голове шумело.
– Мам, ну что там? Ты в порядке? – сын позвонил, чтобы узнать, о каком наследстве шла речь – она ему все рассказала, как только ее пригласили к нотариусу.
– Это твой отец. Он все оставил мне. Не ей… мне.
– Правильно сделал, – отозвался сын. – хотя… Я от него такого не ожидал…
– Мы не общались. Ни слова за три года, – она словно не услышала слов сына.
– Значит, не забыл, – тихо проговорил сын, – помнил, что ты есть. Мы есть…
***
На похороны ее не звали.
Но она пришла.
С гвоздиками в руках…
Все прошло камерно. По-новому.
Из здания вышла она – вдова. Высокая, худенькая, в черном. Глаза закрыты очками…
Она подошла к ней. Сдержанно, очень вежливо выразила соболезнования.
– Вы ведь знали, что он все оставит вам? – спросила та.
– Нет. Я узнала от нотариуса. Уже потом…
– Он не говорил, что болен, – вдова говорила тихо, не глядя на его бывшую жену, – скрывал. Мы думали, гастрит… А потом – диагноз, неделя, и все. Я ухаживала за ним… Не знала, что все уже подписано. И все на вас.
– Я ничего не просила.
– Ну да… И все равно – все вам. Квартиру. Деньги. Даже машину. Вы что, общались?
– Нет. Ни разу после развода.
Вдова усмехнулась и бросила со злостью:
– Ну и пусть! Все равно он любил только меня! И я свое получила. В полной мере. А вы… Подавитесь…
И ушла, не оборачиваясь.
***
– Мам, что будешь делать? – сын позвонил через пару дней, – надеюсь, ты не надумала поделиться наследством с вдовой?
– Думала, сынок…, – она улыбнулась тому, что сын, оказывается, ее неплохо знает. – Но после ее «подавитесь», решила, что оставлю все как есть. Пусть будет так, как распорядился отец. Он ведь не только обо мне думал, но и о тебе, и о внуках… и потом… Видимо у него была причина поступить именно так…
– Может, ты и права, мам, – ответил сын, – но знаешь, я думаю, что все гораздо проще. Он любил тебя. ВСЕГДА. Вот и все. Поэтому так и поступил. Последнее признание, так сказать. Так что ты победила…
***
Она положила телефон.
Ощущения, что она «победила», не было.
Была тишина. Глубокая, спокойная…
И понимание: он ушел, чтобы начать заново.
А вернулся, чтобы закончить по-человечески…
