— Почему ты не встретил нас с Мишенькой?! — в голосе Алины клокотала обида, а в глазах застыли хрустальные слезы. — Что вообще происходит, Валера?
Валера, не отрываясь, сделал большой глоток кофе, бросив мимолетный, колючий взгляд на жену.
— Зачем так кричать?
— Я стояла там, одна, как оплеванная! Все девочки сияют от счастья. Мужья рядом, цветы, поздравления. А я… Как будто мать-одиночка! При живом муже! Все пришли! Мама с папой, твои родители… Друзья, коллеги. Даже двоюродная сестра из Твери!
В ответ – непроницаемое молчание. Только чавкающий звук от кофе.
— Что случилось? — Алина пыталась унять дрожь в голосе. — Почему ты хотя бы не предупредил?
— Просто не захотел, — Валера небрежно пожал плечами, будто речь шла о выборе фильма на вечер.
— Да как ты можешь… Это же твой сын, в конце концов!
— А мой ли? — вопрос прозвучал ледяным осколком, пронзившим Алину насквозь.
Она едва не задохнулась от такой наглости.
— Что ты сказал? Повтори!
— Я всё знаю, Алина, — презрительно фыркнул Валера. — Были у меня… основания подозревать. А теперь я просто уверен.
— Да сколько можно?! Вечно эта твоя маниакальная ревность… К каждому столбу! И обвинять меня в… Да посмотри на Мишеньку! Он же твоя копия!
— Мало ли похожих мужиков, — процедил Валера сквозь зубы.
— Какой же ты… Сил моих больше нет!
Алина резко развернулась и, не в силах сдерживать рыдания, выбежала из кухни. Громкий хлопок двери разбудил Мишеньку. Тонкий писк прорезал тишину. Алина инстинктивно прижала руки к груди, благодаря в уме свекровь за предусмотрительность. Все для малыша было готово: кроватка, погремушки, мобиль, даже видеоняня на прикроватной тумбочке.
— Соседка видела тебя с каким-то парнем, — крикнул Валера ей в спину.
«С каким еще парнем?» – промелькнуло в голове Алины.
Она осторожно взяла сына на руки. Он казался таким крошечным, хрупким, словно дорогая фарфоровая кукла. До сих пор не верилось, что она – мать. Ярость клокотала внутри. Ребенок едва успел переступить порог дома, а уже вынужден слушать эти грязные разборки.
— Я говорю, тебя видели с тем самым парнем, — повторил Валера, нависая в дверном проеме. — Может, это он – настоящий отец, а я тут ни при чем?
— Да как у тебя язык поворачивается! — Алина разрыдалась, укачивая Мишеньку. Слезы катились по ее щекам, попадая на крошечное личико сына. — Мы с тобой со второго курса вместе! Ты мой первый и единственный мужчина…
— Вот только не надо этих вечных истерик, — прошипел Валера, прожигая ее ненавидящим взглядом.
— Раз сомневаешься, давай сделаем тест на отцовство! — выпалила Алина, выпрямляя спину. — Мне нечего скрывать. А вот как ты потом будешь жить с этим… Тебе не стыдно, что подозреваешь собственного сына?
— Давай! — заорал Валера, багровея от злости. — Я уверен, что ты нагуляла…
Алина беззвучно зарыдала, когда Валера, словно зверь загнанный в клетку, выскочил из комнаты, с силой хлопнув дверью. Плач Мишеньки стал еще громче, отчаяннее.
Алина давно привыкла к ревности Валеры. У каждого свои недостатки, думала она, пытаясь оправдать его поведение. Но с каждым годом становилось только хуже. Поначалу казалось, что он просто шутит, подкалывает. Но потом он не отпустил ее на вручение диплома. Просто заявил, что уезжает в командировку и, если она пойдет на выпускной без него, они серьезно поссорятся.
«А, да, там еще и Леха будет, — словно очнувшись, проговорила она, и в голосе сквозила горечь предчувствия. — «Он же на тебя, как волк, смотрит. Только отвернись — и ускачешь к нему»». Слова будущего мужа тогда показались глупой бравадой, а сейчас…
— Неужели тебе не надоело? — Алина вытерла дорожки слез, голос дрожал от усталости.
Валера с глухим стуком откупорил очередную бутылку пива. Пена зашипела, словно вторя его раздражению.
— Да я и так из дому почти не выхожу. Кем ты меня выставляешь?
— Ах, да, тяжелая беременность, — в его голосе прозвучало скорее обвинение, чем сочувствие. — Забыла, что ли? И куда тебе было ходить с пузом?
— Вот как?! — вскинулась Алина, чувствуя, как внутри поднимается волна гнева. Только бы Мишеньку не разбудить…
— Это ты мне, тиран, напоминаешь про мою беременность?! Спасибо, Валера, без тебя бы ни за что не догадалась! Гений просто!
Алина сделала глубокий вдох, стараясь унять дрожь в руках.
— Я сейчас не про последние месяцы! Ты меня в клетку посадил! Шагу ступить не могла без твоего дозволения!
— А чего ты хотела? Так положено. Жена должна мужу докладывать, где она ходит. Как царю!
— Да я говорила! Только ты все равно меня не пускал! Даже к Вике с Ленкой! Ты их знаешь так же долго, как и я! Мы вместе столько лет учились… Могли бы вместе пойти, в конце концов!
— Что мне делать в этой вашей курятнике? — презрительно хмыкнул Валера.
— Так ты и сам никуда не зовешь!
— Еще чего! Чтобы ты там мужикам глазки строила? Нет уж!
— Да я… Как только за тебя вышла, словно взаперти сижу!
— Чего тебе не хватает? — в голосе Валеры засквозило возмущение. — Ты ни в чем не нуждаешься! Живешь за мой счет, и еще жалуешься! Да если бы не я…
— Ты сам не даешь мне выйти на работу! — оборвала его Алина.
— Какой смысл от твоей работы? — Валера пожал плечами. — Копейки будешь получать! Только унижаться!
— Зато это были бы мои деньги, — прошипела Алина, сжимая кулаки.
— Моих доходов вполне достаточно!
— Не твоих, а твоих родителей, — с горечью усмехнулась Алина.
Она знала, что бьет по самому больному месту, по его многолетней зависимости.
Мать с самого начала твердила, что нечего ей с Валерой связываться. Словно что-то предчувствовала. Видела насквозь.
Алина все чаще ловила себя на мысли, что свекор говорит как бы в шутку, но с явным укором, что сыну досталась неудачная партия. Иной раз хотелось все бросить и уйти. Но… куда? К родителям в комнату в общежитии?
Вот и терпела. Но с каждым годом эта ноша становилась все тяжелее, все невыносимее. Давила, как плита, не давая вздохнуть.
— Нагуляла, пока меня дома не было, и еще смеешь голос повышать! – взревел муж, лицо его побагровело от ярости. – Тест сделаем, и пойдешь по миру копейки считать! А захочешь денег – к отцу ребенка побежишь!
— Голову лечи, – огрызнулась Алина, чувствуя, как в груди поднимается волна отчаяния. – Все, решено! Завтра же едем на ДНК-тест!
Алина твердила себе: «Сама виновата! Знала же, за кого замуж шла».
Но нет. Раньше все казалось иначе. В юности ревность Валеры даже льстила. Казалось, он любит ее до безумия, готов разорвать любого, кто осмелится на нее взглянуть.
Романтика, да и только…
Мишенька плохо кушал, медленно набирал вес. Алина изнывала от переживаний и бессонных ночей. Валера не обращал внимания на ребенка, спасала только свекровь, которая хоть ненадолго брала на себя заботу о малыше.
Через месяц, с дрожащими руками получив результаты теста, Алина швырнула конверт Валере в лицо.
— На! Подавись своей злобой!
Валера вскрыл конверт и несколько долгих минут смотрел на бумагу, словно не понимая написанного.
— Ну, и что? Молчишь? – почти закричала Алина, вкладывая в голос всю боль и обиду. – Хотя бы скажи: «Прости, Алина, я был не прав?»
— Ну-у-у, – Валера задумчиво кивнул в пустоту. – И что это меняет?
— Что? – опешила Алина.
— Как будто сложно подделать результаты? Я этой макулатуре не верю, – мужчина презрительно бросил конверт на пол. – Тем более, у твоей Ленки связи везде. Может, вы и договорились с кем-то! Сейчас заплати – любая лаборатория тебе что угодно напишет!
— Да ты просто псих! – выдохнула Алина. – Ты даже ДНК-тесту не веришь…
— Что мне нужно, я и так знаю, – прорычал Валера.
— И? Что дальше? – Алина сжала кулаки, стараясь сдержать гнев. – Давай тогда разведемся! Если ты мне совсем не веришь! Отказался от родного сына! Ищи себе другую! Может, ей будешь доверять!
— Развода я тебе не дам!
— И почему же?
— Потому что ты моя. Не забывай! И ты нищая! Как ты жить без меня собралась?
— Я не твоя собственность! Да что с тобой вообще! – Алина задыхалась от возмущения. – Почему ты так со мной обращаешься? Нервы мне мотаешь постоянно! Даже с ребенком не помогаешь!
— Не мужское это дело, с детьми возиться, – отрезал Валера. – Зачем тогда мне жена?
— Да ты хоть сам себя слышишь?! Зачем тогда говорил, что детей хочешь?!
— Надоело все это. Пойду в бар. А это, – Валера кивнул на результаты теста, – можешь выкинуть. Все равно липа!
Ссоры стали ежедневными. Валера продолжал ревновать, не давая проходу. Свекровь все реже предлагала помощь с ребенком. Отрадой было лишь то, что Мишенька стал кушать немного лучше.
– Алин, что-то у зубной пасты привкус странный, словно металл, – проговорил Валера, выходя из ванной в субботнее утро. Во рту осталась неприятная горечь.
– Не знаю, – рассеянно ответила Алина, не поднимая глаз. – Я пользуюсь той же пастой. Может, кажется?
– Нет, точно странный привкус, – настаивал Валера, прикусив щеку. – И уже давно. Будто ржавчину лизнул.
– Может, поджелудочную проверить? – предложила Алина, сосредоточенно утрамбовывая детские вещички в рюкзак. В ее движениях чувствовалась какая-то нервозность. – Может, из-за этого привкус во рту?
– Ты чего это? – удивился муж, оглядывая набитые сумки. – Решила генеральную уборку затеять? Молодец! Давно пора. Вещи Мишки надо собрать и продать через интернет. А то хлама накопилось – скоро места не останется.
В дверь раздался резкий звонок, словно выстрел.
– Мы кого-то ждем? – спросила Алина, не отрываясь от своего занятия.
Рядом возвышалась уже неподъемная сумка.
– Мать собиралась зайти. Поставь чайник, – распорядился Валера, словно она была прислугой.
– Пригласил, а меня и не предупредил, – процедила Алина, закатив глаза. – Впрочем, я не удивлена.
В гостиную, словно ураган, ворвалась Антонина Петровна и, как генерал на плацу, окинула все оценивающим взглядом.
– Что-то у вас здесь пылища. И ты, невестушка, совсем запустила хозяйство…
– Бывает, – устало ответила Алина. В ее голосе не было и тени злости. – Одной с ребенком тяжело. Помощи никакой. Не до уборки.
Раньше свекровь никогда не позволяла себе подобных замечаний.
– А вот в наше время…
– Та-а-ак! Давайте без вашего времени, – перебила Алина, с силой застегивая молнию на рюкзаке. – Чай вы, Антонина Петровна, не вовремя пришли пить. Я как раз от вашего сына ухожу.
– Что? – возмутилась свекровь, побагровев.
Валера стоял, словно парализованный, не в силах вымолвить ни слова.
– Ты что несешь? Хочешь лишить ребенка отца?
– Нам такой отец не нужен, – отрезала Алина, глядя Валере прямо в глаза. – Ты же Мишеньку даже за своего сына не считаешь!
— Да куда ты пойдешь?! — взревел муж, багровея. — К своему хахалю, что ли, намылилась?
— Нет никого! — выдохнула Алина, словно ей перекрыли кислород. — Все равно не поверишь… Правды от тебя не дождешься.
— А кого тогда мама видела?! — Валера готов был испепелить ее взглядом.
— Ты же сам плел что-то про соседку! Потому и не встретил из роддома, да? — сорвалась Алина на крик, в котором клокотала обида.
— Не смей меня ни в чем обвинять! — промямлил Валера, потупив взгляд. — Сама тест на отцовство подделала, чтоб на моей шее сидеть!
— На твоей шее? Да лучше с голоду сдохну! И не беспокойся, работу я уже нашла. Проживу без вашей семейки!
— А ребенок?! — вклинилась свекровь, в голосе — ледяное презрение. — Ты о сыне подумала? Зачем ему такая мать? Бросишь на произвол судьбы?
— Тяжело будет, но я справлюсь, — Алина натянуто улыбнулась. — Мишеньке почти годик. Буду работать в интернете, он всегда будет рядом. Если что, мама поможет. Лучше комната в общаге, чем с вами!
— Да и вообще, Антонина Петровна! — воскликнула Алина, в глазах — упрек и боль. — Зачем же вы так? Никогда я Валере не изменяла! И может, зря… Зачем вам это? Мы же так хорошо общались! Вы мне помогали, из роддома встретили, к выписке все необходимое купили…
— Не хотела сор из избы выносить, — призналась свекровь, глядя в сторону. — Все ждала, что сама поймешь… Уйдешь тихо, чтоб Валерочке жизнь не ломать. Надеялась, разбежитесь, а тут вдруг пузо… Ты нам не ровня! Только семью портишь, позоришь!
— Ну и хорошо, что больше не буду позорить, — отрезала Алина. — Но только попробуйте к Мише подойти! Я за себя не ручаюсь! Не нужны ему такие родственнички! Сами справимся.
— Да ты без меня – ноль без палочки! — снова взревел Валера и ринулся к жене.
— А ну, руки убрал! — прорычала Алина, вся дрожа. — Только тронь! Я вас всех засужу! Сейчас мама приедет, заберет нас с Мишенькой. И не дай бог, ты хоть пальцем меня тронешь!
— Ну и пусть катится, — процедила свекровь. — Скатертью дорога, туда ей и место!
— Надеюсь, до конца своих дней не увижу ни вас, ни его! — Алина выплюнула слова, словно яд. Прижала к себе Мишеньку и, стиснув зубы, шагнула за порог.
— Ах да, насчет зубной пасты, сынок… Не такая уж я и плохая хозяйка, как малюют, Антонина Петровна. У меня всегда чистота! Пока тебя, кровинушка, дома не было, я твоей щеточкой унитаз отдраила. Чтобы знал, каков привкус предательства! Наслаждайся!
Алина, словно феникс, возрождалась из пепла. Удаленная работа спорилась в руках, позволяя ей купать Мишеньку в материнской любви и заботе. Малыш рос, с каждым днем даря ей все больше сил. Вскоре судьба улыбнулась ей небольшим наследством, и она купила комнату в общежитии, по соседству с матерью, создавая островок безопасности и тепла.
С бывшим мужем и его ядовитой мамашей она больше не обмолвилась ни словом. Они растворились в прошлом, словно дурной сон, оставив лишь горький привкус и пепел обид, из которого прорастала новая, сильная и независимая Алина.
