— Опять это твоё баловство развела? — Лариса Петровна остановилась в дверях кухни, наблюдая, как дочь аккуратно выкладывает разноцветные кусочки мыла на полотенце.
— Мам, это не баловство. Это мой заработок, — не поднимая глаз, ответила Валентина. В двадцать лет она уже устала оправдываться перед матерью за каждое своё решение.
— Заработок? — Лариса фыркнула. — Сколько там у тебя вышло за месяц? Тысяча? Две? На такие деньги даже хлеба не купишь.
Валентина сжала губы. Мать была права — доходы от продажи мыла ручной работы едва покрывали расходы на материалы. Но это был её первый опыт в бизнесе, её попытка стать независимой. После окончания техникума работы в их небольшом городке было найти практически невозможно. Заводы закрылись, а в магазинах требовался только опыт, которого у неё не было.
— Лучше бы устроилась в детский сад, как я тебе говорила, — продолжала Лариса, наливая чай. — Там хоть стабильность, хоть копейка, но постоянная.
— За восемь тысяч в месяц? — горько усмехнулась Валентина. — Мам, это же нищета.
— Зато честная работа, а не эти твои выдумки с мылом.
В голосе матери звучало раздражение, которое Валентина слышала всё чаще. Последние полгода, с тех пор как она взялась за мыловарение, между ними словно выросла стена непонимания. Лариса Петровна не могла принять, что дочь отказывается от «нормальной» работы ради каких-то «поделок».
— Валя, дай мне пару кусочков для Тамары Ивановны, — сказала мать, допивая чай. — У неё завтра день рождения.
— Мам, мы об этом уже говорили. Если хочешь подарить мыло, то купи его.
— Что? — Лариса поставила чашку с такой силой, что та звякнула о блюдце. — Я должна покупать у собственной дочери?
— Да, должна. Это мой товар, моя работа.
— Какая работа? Ты дома сидишь, я тебя кормлю, за квартиру плачу. А ты ещё и деньги с меня требуешь?
Валентина почувствовала, как внутри всё сжимается. Этот разговор повторялся уже который раз, и каждый раз мать била точно в цель. Действительно, она жила на её деньги, ела её еду. Но разве это означало, что она должна отдавать результаты своего труда бесплатно?
— Хорошо, — сдалась Валентина. — Бери.
Лариса довольно кивнула и взяла два куска мыла — самых красивых, в виде роз. Именно эти Валентина планировала продать дороже всего.
Через неделю история повторилась. Мать попросила мыло для коллеги. Потом для соседки. Потом для своей сестры. И каждый раз Валентина уступала, чувствуя себя всё более загнанной в угол.
— Мне нужно купить новые материалы, — сказала она однажды вечером, когда Лариса считала деньги зарплаты.
— На что?
— На мыльную основу, красители. У меня заканчивается.
— А на что тратила деньги с продаж?
— Так ты же постоянно просишь мыло в подарок. Мне почти ничего не остаётся для продажи.
Лариса замерла, держа в руках купюры. В её глазах мелькнуло что-то похожее на понимание, но длилось это лишь секунду.
— Не могу дать, — сказала она твёрдо. — Зарплата и так копейки, а цены на продукты растут каждый день.
— Но мам…
— Хочешь заниматься своими поделками — изыскивай средства сама.
Валентина молча вышла из кухни. В её комнате на подоконнике стояли последние готовые куски мыла — всего четыре штуки. Остальное забрала мать для бесконечных подарков.
На следующий день пришла тётя Инна. Сестра матери приехала из районного центра и сразу же заинтересовалась мыловарением племянницы.
— Покажи, что у тебя есть, — улыбаясь, попросила она.
Валентина неохотно достала свои последние изделия. Инна Сергеевна взяла их в руки, внимательно рассмотрела, понюхала.
— Красота! — воскликнула она. — Лариса говорила, что ты это сама делаешь.
— Да, сама.
— А сколько стоит?
— Сто пятьдесят рублей за штуку.
— Что? — Инна едва не уронила мыло. — Сто пятьдесят за кусок мыла?
— Это ручная работа, — попыталась объяснить Валентина. — Здесь натуральные масла, эфирные добавки…
— Дорогая, но мне нужно шесть штук для подруг. Это же почти тысяча рублей выходит!
— Девятьсот, — поправила Валентина.
— Всё равно дорого. А со скидкой можно? Я же тётя.
— Инна, что ты делаешь? — вмешалась Лариса, входя в комнату. — Какая скидка? Валя, отдай тёте мыло.
— Как отдай? — опешила Валентина.
— Бесплатно отдай. Она же семья.
— Мам, я не могу. Это последнее, что у меня есть. Если я отдам, то больше не на что будет материалы купить.
— Ну и что? Надоело мне уже это твоё мыло. Дом воняет химией, на кухне постоянно беспорядок.
— Но я же хочу работать!
— Это не работа! — повысила голос Лариса. — Работа — это когда в семь утра встаёшь и до вечера на ногах стоишь, как я. А ты дома сидишь, ерундой маешься.
Валентина чувствовала, как по щекам катятся слёзы. Всё, чего она хотела, — это найти своё место в жизни, научиться зарабатывать. Но даже самые близкие люди не понимали её.
— Забирайте, — тихо сказала она, протягивая мыло тёте. — Всё забирайте.
Инна Сергеевна довольно сложила изделия в пакет, а Лариса одобрительно кивнула.
— Правильно. Не нужно наживаться на родных.
Когда тётя уехала, Валентина села на кровать и долго смотрела на пустые полки, где раньше стоял её товар. Она понимала, что больше не станет заниматься мыловарением. Во всяком случае, пока живёт с матерью.
Через несколько дней Лариса спросила:
— Когда новую партию делать будешь?
— Не буду, — коротко ответила Валентина.
— Почему? Тамара Ивановна просила ещё.
— Пусть в магазине покупает.
— Но твоё же красивее было…
— Красивее, но бесплатное. А бесплатный сыр только в мышеловке.
Лариса хотела что-то сказать, но передумала. Она впервые увидела в глазах дочери не обиду, а холодное разочарование.
Валентина устроилась в продуктовый магазин продавцом. Зарплата была смешная, но это были её собственные деньги. Через год она накопила достаточно, чтобы снять маленькую комнату в коммунальной квартире.
— Зачем съезжать? — удивилась Лариса. — Дома же хорошо.
— Дома хорошо, когда дом — это дом, — ответила Валентина, складывая вещи. — А когда дом — это место, где твой труд ничего не стоит, то лучше уж съёмная комната.
Мать долго стояла в дверях, наблюдая, как дочь упаковывает свои немногочисленные вещи. Хотелось что-то сказать, попросить остаться, объяснить, что она желала только добра. Но слова не находились.
Валентина больше не вернулась к мыловарению. Она поняла, что некоторые мечты имеют свою цену, и не всегда эту цену готов платить мечтающий. Иногда её платят те, кто рядом, не понимая, что убивают в человеке самое главное — веру в себя.
А Лариса Петровна ещё долго не могла привыкнуть к пустой квартире. Она покупала в магазине обычное мыло и каждый раз вспоминала розовые кусочки с запахом лаванды, которые когда-то делала её дочь. Только теперь она понимала, что это действительно была работа.
