— Это уже переходит все границы! — Ира захлопнула дверцу шкафа с такой силой, что задрожали стены. — Я прихожу домой и вижу твою маму, которая роется в моих вещах!
Борис стоял посреди гостиной с растерянным видом. Его плечи поникли, а взгляд метался по комнате, старательно избегая встречи с глазами жены.
— Она просто хотела помочь с уборкой, — пробормотал он, но голос звучал неуверенно.
— Помочь? — Ира всплеснула волосами. — Вот так выглядит помощь? Она перебирала мои документы! Мои! Личные! Документы!
Ира подошла к столу и показала на разложенные папки с бумагами. Некоторые файлы были вытащены из привычных мест, другие лежали стопкой, явно просмотренные чужими руками.
— Почему перед тем, как дать ключи своей маме, ты даже не спросил? — в голосе Иры звенела обида. — Это наш дом, Борис. Наш!
Борис наконец поднял глаза, и в них читалась смесь вины и раздражения.
— Что такого страшного в том, что моя мама иногда заходит? Она же хочет как лучше.
Ира глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться.
— Дело не в том, что она заходит. Дело в том, что она делает это без нашего ведома. Без моего ведома, — она подчеркнула последние слова. — Я чувствую себя так, будто моя жизнь постоянно под наблюдением. Как давно ты дал ей ключи?
Борис помедлил с ответом, и это молчание сказало Ире больше, чем любые слова.
— Боже, — прошептала она. — Давно? Очень давно? И все это время она приходила сюда, когда нас нет?
— Не преувеличивай, — Борис попытался защищаться. — Она заходила пару раз, чтобы полить цветы, когда мы ездили на море.
— А сегодня? Какие цветы она поливала сегодня? — Ира обвела комнату широким жестом. — Я нашла ее копающейся в шкафу с моими вещами! Что она искала, Борис?
Он пожал плечами, но по его лицу было видно, что ситуация ему неприятна.
— Ты знаешь, какие у нас с твоей мамой отношения, — продолжила Ира, понизив голос. — С самого начала она дала понять, что я недостаточно хороша для тебя. Три года! Три года я стараюсь наладить с ней контакт, но она продолжает относиться ко мне как к временному явлению в твоей жизни.
— Это не так, — запротестовал Борис, но его возражение прозвучало неубедительно.
— Нет, именно так! — Ира подошла ближе. — Помнишь, как на нашей свадьбе она сказала твоей тёте, что «надеется, они не поторопились с решением»? А потом постоянные замечания о том, как я веду хозяйство, как готовлю, как одеваюсь. А теперь я узнаю, что у нее есть ключи от нашей квартиры, и она приходит сюда, когда вздумается!
Борис опустился на диван и спрятал лицо в ладонях.
— Я не думал, что это вызовет такую реакцию, — пробормотал он. — Она моя мама, Ира. Она вырастила меня одна после… после того, как папы не стало. Я не могу просто отталкивать ее.
Ира присела рядом, немного смягчившись от искренней боли в его голосе.
— Я не прошу отталкивать. Я прошу уважать наше пространство. Нашу семью — твою и мою. Мы должны вместе решать такие вопросы.
Разговор прервал звонок в дверь.
— Только не говори, что это она, — прошептала Ира.
Борис вздохнул и пошел открывать. За дверью стояла Марина, сестра Бориса.
— Привет! — она улыбнулась, но быстро уловила напряжение в воздухе. — Я не вовремя?
***
Марина была полной противоположностью своего брата — решительная, прямолинейная и, в отличие от Бориса, способная противостоять материнскому давлению. С самого начала она тепло приняла Иру и часто становилась буфером между ней и Верой Анатольевной.
— Я вижу, что-то случилось, — заметила Марина, проходя в гостиную. Она окинула взглядом разложенные на столе документы и напряженные лица супругов. — Дайте угадаю, мама снова проявила инициативу?
Ира кивнула, благодарная за понимание без лишних объяснений.
— Она была здесь, когда я вернулась с работы. Просматривала наши документы.
Марина закатила глаза.
— И конечно, у нее есть ключи от вашей квартиры, — это был не вопрос, а утверждение. Она повернулась к брату. — Борь, ты никогда не учишься на своих ошибках?
Борис развел руками.
— А что такого? Ты тоже дала маме ключи от своей квартиры.
— Я дала ей ключи на случай экстренной ситуации, и мама прекрасно понимает, что не должна приходить без предупреждения, — отрезала Марина. — И мой муж был в курсе. Это называется уважение.
— Не начинай, — Борис поморщился. — Я и так выслушал от Иры все, что она думает по этому поводу.
— И правильно! — Марина присела на подлокотник кресла. — Борис, тебе тридцать два года. Ты женатый мужчина. Пора уже научиться говорить маме «нет».
Ира наблюдала за этим обменом репликами с растущим интересом. Она никогда не видела, чтобы Марина так прямо конфронтировала с братом по поводу их матери.
— Легко тебе говорить, — пробурчал Борис. — Ты всегда была ее любимицей.
Марина рассмеялась, но без веселья.
— Любимицей? Ты серьезно? — она покачала головой. — Борь, ты годами не замечаешь, как она манипулирует тобой. «Боренька, ты единственный, кто меня понимает», «Боренька, только ты у меня остался», «Боренька, я так одинока». А потом делает то, что хочет, прикрываясь заботой о тебе.
Борис вскочил с дивана.
— Хватит! Не говори так о ней! Она всю жизнь жертвовала ради нас!
— И не упускает случая напомнить об этом, — тихо добавила Марина.
Ира почувствовала, что разговор заходит слишком далеко.
— Марин, ты зачем приехала? — спросила она, меняя тему.
Марина моргнула, вспоминая о первоначальной цели визита.
— А, да. Хотела пригласить вас на барбекю в выходные. Виктор Петрович приезжает в город.
Виктор Петрович, дядя Бориса и Марины, был единственным родственником, которого уважала даже Вера Анатольевна. Бывший военный, он отличался прямотой и справедливостью.
— Отлично, — сказал Борис, явно радуясь смене темы. — Давно его не видели.
— Мама тоже будет, — предупредила Марина, внимательно глядя на Иру. — Но я подумала, что присутствие дяди Вити поможет сгладить… напряжение.
Ира вздохнула. Перспектива провести выходные с Верой Анатольевной после сегодняшнего инцидента не вызывала энтузиазма, но отказываться было бы неправильно.
— Конечно, мы придем, — сказала она, стараясь звучать искренне. — Передавай привет Алексею.
После ухода Марины напряжение между супругами вернулось. Они молча занимались своими делами, избегая продолжения разговора. Только когда они легли спать, Борис нарушил молчание.
— Я поговорю с мамой, — тихо сказал он в темноту. — Попрошу вернуть ключи.
Ира повернулась к нему.
— Правда?
— Да, — он взял ее за руку. — Ты права. Мне нужно было спросить тебя.
Это был маленький шаг, но Ира почувствовала облегчение. Возможно, ситуация начнет меняться к лучшему.
Как же она ошибалась.
***
Барбекю у Марины и Алексея началось довольно мирно. Виктор Петрович, как всегда, был центром внимания, рассказывая истории из своих многочисленных путешествий. Вера Анатольевна сидела с гордым видом рядом с братом, лишь изредка бросая холодные взгляды на Иру.
Ира старалась держаться непринужденно, помогая Марине с салатами и поддерживая общий разговор. Она заметила, что Борис избегает оставаться наедине с матерью, и поняла, что разговор о ключах еще не состоялся.
— Как поживает моя любимая племянница? — Виктор Петрович обнял Марину за плечи. — Все еще спасаешь мир один юридический документ за раз?
Марина рассмеялась.
— Стараюсь, дядя Витя. В основном помогаю обычным людям решать обычные проблемы.
— А ты, Борис? Все изобретаешь свои механизмы? — Виктор Петрович повернулся к племяннику.
— Да, работаем над новым проектом, — Борис оживился, всегда готовый говорить о работе. — Если все получится, это будет прорыв в нашей отрасли.
— Мой мальчик всегда был таким умным, — вставила Вера Анатольевна, поглаживая сына по руке. — Весь в отца. Помнишь, Витя, каким талантливым был Анатолий?
Виктор Петрович кивнул.
— Да, брат был светлой головой. Но Борис уже давно не мальчик, Вера. Он состоявшийся мужчина со своей семьей.
Вера Анатольевна поджала губы.
— Конечно, но мать всегда остается матерью. Я просто хочу быть уверена, что у него все хорошо.
— И поэтому заходишь к ним без спроса? — Марина не смогла сдержаться.
Вера Анатольевна резко повернулась к дочери.
— Что ты имеешь в виду?
— Мама, давай не сейчас, — Борис попытался вмешаться, но было поздно.
— Марина имеет в виду, что вы приходите в нашу квартиру, когда нас нет дома, — спокойно сказала Ира. — И роетесь в наших вещах.
Повисла тяжелая тишина. Алексей, муж Марины, закашлялся и начал усердно переворачивать мясо на гриле.
— Я никогда не «роюсь» в чужих вещах, — холодно ответила Вера Анатольевна. — Я просто проверяю, все ли в порядке у моего сына. И кстати, Борис сам дал мне ключи.
— Без ведома Иры, — заметила Марина.
— А с каких пор сын должен спрашивать разрешения, чтобы дать ключи от квартиры своей матери? — Вера Анатольевна повысила голос. — Или теперь он должен отчитываться о каждом своем шаге?
— Это их общий дом, мама, — сказала Марина. — И Ира имеет такое же право решать, кто может приходить, а кто нет.
— Она может решать в отношении своих родственников, — парировала Вера Анатольевна. — А я — мать Бориса!
Виктор Петрович прокашлялся.
— Вера, Марина права. Молодые люди имеют право на личное пространство. Если ты хочешь навестить сына, просто позвони заранее.
Вера Анатольевна выпрямилась, глаза ее заблестели.
— Значит, вы все против меня? Даже ты, Витя? — она повернулась к сыну. — Борис, неужели ты позволишь им говорить так со мной?
Все взгляды устремились на Бориса. Он сидел, опустив голову, явно разрываясь между долгом перед матерью и перед женой.
— Мама, я собирался поговорить с тобой об этом, — наконец произнес он. — Я действительно должен был обсудить с Ирой, прежде чем давать тебе ключи.
Лицо Веры Анатольевны исказилось от гнева и обиды.
— Значит, она настроила тебя против меня! Я так и знала!
— Никто никого не настраивал, — вмешался Виктор Петрович. — Борис просто осознал, что поступил необдуманно.
— Необдуманно? — Вера Анатольевна встала. — Довериться собственной матери — это теперь называется «необдуманно»?
— Дело не в доверии, а в уважении к частной жизни, — твердо сказала Ира. — Вы приходите без предупреждения и просматриваете наши личные вещи. Это не нормально, Вера Анатольевна.
— Как ты смеешь говорить мне, что нормально, а что нет? — Вера Анатольевна перешла на крик. — Ты три года в нашей семье, а я всю жизнь забочусь о Борисе!
— Давайте все успокоимся, — Алексей наконец решил вмешаться. — Мясо готово, может, поедим?
Но было уже поздно. Вера Анатольевна схватила свою сумку.
— Не хочу мешать вашему семейному обеду, — она бросила уничтожающий взгляд на Иру. — Борис, позвони мне, когда решишь вспомнить, кто на самом деле твоя семья.
С этими словами она ушла, громко хлопнув дверью.
***
Следующие несколько дней прошли в напряженном молчании. Борис ходил мрачный, постоянно проверяя телефон, но Вера Анатольевна не звонила. Он явно переживал из-за ссоры, но не решался сделать первый шаг.
Ира чувствовала себя виноватой за испорченный выходной, хотя разумом понимала, что не она была причиной скандала. Она пыталась отвлечь мужа разговорами о работе, планами на отпуск, но Борис отвечал односложно, погруженный в свои мысли.
На третий день, вернувшись с работы, Ира обнаружила, что в квартире снова кто-то побывал. Ничего не пропало, но некоторые вещи лежали не так, как она их оставляла. На кухонном столе стояла вазочка с печеньем — любимым печеньем Бориса, которое пекла только его мать.
Когда Борис вернулся домой, Ира молча указала на вазочку.
— Она все еще приходит, — тихо сказала Ира. — Даже после всего, что произошло.
Борис устало опустился на стул.
— Я поговорю с ней. Завтра. Обещаю.
— Ты говоришь это уже неделю, — Ира старалась контролировать голос. — Борис, это не может продолжаться. Я чувствую себя незащищенной в собственном доме!
— Я понимаю, — Борис потер лицо руками. — Просто… ты не представляешь, как тяжело противостоять ей. Она одинока, Ира. У нее только мы.
— У нее есть Марина, есть Виктор Петрович, есть подруги, — возразила Ира. — Но дело даже не в этом. Дело в том, что она не уважает наши границы. И пока ты не поставишь четкие рамки, ситуация будет только ухудшаться.
Борис кивнул, но Ира видела, что он все еще сомневается.
На следующий день Ира вернулась домой раньше обычного — у нее разболелась голова, и начальник отпустил ее. Открыв дверь квартиры, она услышала голоса из гостиной. Борис не мог вернуться так рано, и у Иры екнуло сердце.
В гостиной она обнаружила Веру Анатольевну и ее подругу Зинаиду Михайловну. Они сидели на диване, перед ними были разложены какие-то бумаги.
— Что вы здесь делаете? — Ира остановилась в дверях, не веря своим глазам.
Вера Анатольевна вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.
— Ира! Ты рано сегодня.
— Это не ответ на мой вопрос, — Ира подошла ближе и увидела, что на столе лежат документы на их квартиру. — Что это? Зачем вы смотрите наши документы?
Зинаида Михайловна, полная женщина с ярко накрашенными губами, неловко поднялась.
— Я, пожалуй, пойду. Вера, созвонимся.
Когда дверь за Зинаидой Михайловной закрылась, Ира повторила вопрос:
— Зачем вы просматриваете наши документы на квартиру?
Вера Анатольевна выпрямилась, приняв оборонительную позу.
— Я имею право знать, как оформлена квартира, в покупке которой я участвовала!
Ира опешила.
— Что? Какое участие?
— Не притворяйся, что не знаешь, — фыркнула Вера Анатольевна. — Деньги от продажи моей старой квартиры пошли на первый взнос за эту!
Это была правда, но только отчасти. Родители Бориса когда-то жили в маленькой двухкомнатной квартире. После того, как отца не стало, Вера Анатольевна продала ее и купила однокомнатную, а разницу действительно отдала сыну на первоначальный взнос. Но это была лишь часть суммы — остальное Борис и Ира накопили сами.
— И поэтому вы считаете, что имеете право приходить сюда без разрешения и копаться в наших документах? — Ира не могла поверить в происходящее.
— Я хотела убедиться, что мое имя указано в документах! — Вера Анатольевна подняла бумаги. — И что я вижу? Только вы двое! А где гарантия, что если с Борисом что-то случится, ты не выставишь меня за дверь?
Ира почувствовала, как гнев поднимается внутри нее.
— Вы серьезно? Вы думаете, что я такой человек?
— Я не знаю, какой ты человек! — воскликнула Вера Анатольевна. — Я вижу только, что ты настраиваешь моего сына против меня!
Ира сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться.
— Вера Анатольевна, пожалуйста, уходите. Прямо сейчас. И оставьте ключи.
— Не указывай мне, что делать! — Вера Анатольевна встала, сверкая глазами. — Это квартира моего сына!
— Это наша с Борисом квартира, — твердо сказала Ира. — И мы решаем, кто может здесь находиться. Пожалуйста, уходите. Борис сам с вами поговорит.
К ее удивлению, Вера Анатольевна молча собрала свои вещи и направилась к выходу. У двери она обернулась.
— Он выбрал не ту женщину, — произнесла она с горечью. — И скоро поймет это.
Когда дверь закрылась, Ира опустилась на диван, дрожа от пережитого стресса. Она немедленно позвонила Борису и коротко описала случившееся.
Через полчаса он был дома, бледный и решительный.
— Это заходит слишком далеко, — сказал он, обнимая Иру. — Я сегодня же поговорю с ней и заберу ключи.
Ира кивнула, прижимаясь к мужу. Впервые за все время она поверила, что он действительно готов защитить их семью.
***
Борис вернулся от матери поздно вечером, выглядел он измотанным, но решительным. Он молча положил на стол ключи от их квартиры.
— Как все прошло? — осторожно спросила Ира.
Борис тяжело вздохнул.
— Она плакала. Говорила, что я предаю ее, что выбираю тебя вместо нее. Что после всего, что она для меня сделала, я выбрасываю ее из своей жизни.
— Ты не выбрасываешь ее из своей жизни, — мягко заметила Ира. — Ты просто устанавливаешь нормальные отношения.
— Я знаю, — Борис сел рядом с ней. — Просто для нее это одно и то же. Она не понимает, что можно любить мать и при этом жить своей жизнью.
Ира обняла мужа, чувствуя, как напряжены его плечи.
— Что ты ей сказал?
— Что мы не запрещаем ей приходить к нам, но только когда мы дома и по предварительной договоренности. Что я люблю ее, но должен защищать и нашу с тобой семью тоже, — Борис поднял глаза на Иру. — Что я не могу позволить ей контролировать мою жизнь, как это было до сих пор.
Ира почувствовала прилив нежности к мужу. Она знала, как тяжело ему дался этот разговор.
— Как она отреагировала?
Борис горько усмехнулся.
— Как обычно. Сначала обвинения, потом слезы, потом молчание. Ушла в свою комнату и заперлась. Но ключи отдала.
Следующие две недели прошли относительно спокойно. Вера Анатольевна не звонила сыну, что было для нее необычно. Борис периодически звонил ей сам, но разговоры были короткими и напряженными.
Однажды вечером раздался звонок от Марины.
— Ира, вы не поверите, что устроила мама, — голос Марины звучал возмущенно. — Она обзвонила всех родственников и рассказывает, что вы с Борисом выгнали ее из своего дома и запретили приходить!
— Что? — Ира чуть не выронила телефон. — Но это неправда!
— Конечно, неправда, — подтвердила Марина. — Но теперь тетя Нина и кузина Света смотрят на вас как на чудовищ. Даже дядя Витя звонил, спрашивал, что происходит.
Ира рассказала Борису о звонке Марины, когда он вернулся с работы. Он выглядел уставшим и расстроенным.
— Мне тоже звонила тетя Нина, — признался он. — Говорила, что я неблагодарный сын и что мама места себе не находит от горя.
— И что ты ответил?
— Объяснил, как все было на самом деле. Но она, кажется, не очень поверила, — Борис покачал головой. — Мама всегда умела представить себя жертвой.
На выходных они решили навестить Виктора Петровича, чтобы лично объяснить ситуацию. Дядя Бориса выслушал их внимательно, не перебивая.
— Я так и думал, что Вера преувеличивает, — сказал он, когда они закончили рассказ. — Она всегда была склонна к драматизму. Но в этот раз она перешла черту.
— Что нам делать, дядя Витя? — спросил Борис. — Я не хочу разрыва отношений с мамой, но и не могу позволить ей так манипулировать нами.
Виктор Петрович задумчиво погладил бороду.
— Знаешь, Борис, иногда нужно отступить, чтобы потом двигаться вперед. Возможно, вам с Ирой стоит немного дистанцироваться от этой ситуации. Дать всем остыть.
— Но как? Мама продолжает звонить родственникам и жаловаться на нас.
— Предоставь это мне, — Виктор Петрович улыбнулся. — Я поговорю с Верой. А вам, возможно, стоит задуматься о более радикальных изменениях.
— Каких? — спросила Ира.
— Например, о переезде, — предложил Виктор Петрович. — Не обязательно далеко. Может быть, в другой район города. Новое место, новое начало.
Борис и Ира переглянулись. Мысль о переезде никогда раньше не приходила им в голову, но сейчас показалась привлекательной.
— Вы думаете, это поможет? — с сомнением спросил Борис.
— Иногда физическая дистанция помогает установить здоровые эмоциональные границы, — ответил Виктор Петрович. — К тому же, новая квартира будет полностью вашей, без тени прошлых конфликтов.
По дороге домой Ира и Борис молчали, каждый обдумывая слова Виктора Петровича. Наконец Борис нарушил тишину:
— А что, если он прав? Что, если нам действительно стоит переехать?
Ира повернулась к мужу.
— Ты серьезно об этом думаешь?
— Да, — Борис на секунду отвел взгляд от дороги, чтобы посмотреть на жену. — Новое место, где не будет этого напряжения. Где мы сможем начать с чистого листа.
Идея переезда захватила их обоих. В следующие выходные они уже просматривали объявления о продаже квартир и ездили на просмотры. Через две недели они нашли подходящий вариант — светлую трехкомнатную квартиру в новом районе, достаточно далеко от дома Веры Анатольевны, чтобы не сталкиваться случайно, но не настолько, чтобы визиты превращались в целое путешествие.
Процесс покупки занял больше времени, чем они ожидали, но каждый шаг приближал их к новой жизни. Ира заметила, что Борис стал спокойнее, увереннее, как будто решение о переезде сняло с него невидимый груз.
Вера Анатольевна узнала о планах сына не от него самого, а от Зинаиды Михайловны, чей племянник работал в агентстве недвижимости и случайно увидел документы Бориса. Реакция не заставила себя ждать — она примчалась к ним домой без предупреждения, требуя объяснений.
— Почему я узнаю от чужих людей, что мой сын продает квартиру и переезжает? — возмущалась она, стоя посреди их гостиной. — Ты даже не посчитал нужным сообщить мне!
Борис выглядел виноватым, но твердым.
— Мама, мы собирались рассказать тебе, когда все будет окончательно решено.
— Когда все будет решено? — Вера Анатольевна всплеснула руками. — То есть поставить меня перед фактом? И куда вы переезжаете? На другой конец города, чтобы я не могла навещать вас?
— Мы переезжаем в Северный район, — спокойно ответила Ира. — Это не так уж далеко.
— Северный? — Вера Анатольевна поморщилась. — Но почему? Что не так с этой квартирой?
— Ничего, — сказал Борис. — Просто мы хотим жилье побольше. Возможно, в будущем мы захотим… расширить семью.
Это была маленькая ложь — они пока не планировали детей, но Борис знал, что упоминание о внуках может смягчить мать.
Вера Анатольевна на мгновение замолчала, обдумывая его слова. Затем её лицо просветлело.
— О, ну если так… — она посмотрела на Иру с новым интересом. — Я могла бы помочь вам с ремонтом новой квартиры. У меня отличный вкус, и я знаю, как обустроить детскую…
— Спасибо, мама, но мы справимся, — мягко прервал её Борис. — Мы уже наняли дизайнера.
Упоминание дизайнера было ещё одной маленькой ложью, но оно избавляло их от необходимости спорить с Верой Анатольевной о цвете стен и расстановке мебели.
— Но я могла бы помочь с выбором мебели! — не сдавалась Вера Анатольевна. — Или хотя бы с переездом. Вам понадобится помощь с упаковкой вещей…
— Мама, — Борис положил руки ей на плечи, глядя прямо в глаза. — Мы ценим твое желание помочь. Но это наш дом и наш переезд. Мы справимся сами.
Вера Анатольевна отстранилась, её лицо снова стало холодным.
— Понятно. Вы не хотите, чтобы я была частью вашей жизни.
— Это не так, — Борис вздохнул. — Мы хотим, чтобы ты была частью нашей жизни, но на условиях взаимного уважения. Мы приглашаем тебя на новоселье, когда переедем и обустроимся. И будем рады видеть тебя в гостях, когда ты заранее позвонишь.
Вера Анатольевна окинула их долгим взглядом, в котором читалась обида.
— Хорошо, — наконец произнесла она. — Я поняла. Надеюсь, вы будете счастливы в новом доме.
После её ухода Ира обняла мужа.
— Ты молодец, — тихо сказала она. — Это был непростой разговор.
Борис выглядел уставшим, но в его глазах светилась решимость.
— Это только начало, — сказал он. — Но я не собираюсь отступать.
***
Новоселье планировали скромное — только самые близкие друзья и родственники. Марина с мужем, Виктор Петрович, пара друзей Иры с работы и несколько коллег Бориса. Вера Анатольевна тоже была приглашена, но до последнего момента не подтверждала своего присутствия.
— Думаешь, она придет? — спросила Ира накануне праздника, расставляя новую посуду на полках кухонного шкафа.
— Не знаю, — Борис пожал плечами. — Она очень обижена. Но мама не из тех, кто пропускает семейные события.
Вечером следующего дня квартира наполнилась гостями. Звучали поздравления, тосты за новый дом, планы на будущее. Вера Анатольевна пришла последней, когда все уже собрались. Она выглядела безупречно, как всегда, — строгое платье, аккуратная прическа, минимум украшений. В руках она держала небольшую коробку, завернутую в подарочную бумагу.
— Мама! — Борис просиял, увидев её. — Я так рад, что ты пришла.
Вера Анатольевна позволила сыну обнять себя, но её взгляд был направлен через его плечо на новую квартиру, оценивая каждую деталь.
— Проходи, я покажу тебе наш новый дом, — Борис повел мать по комнатам, представляя её тем гостям, с которыми она не была знакома.
Ира наблюдала за ними со стороны, отмечая, как Вера Анатольевна едва заметно морщится при виде некоторых дизайнерских решений, как её взгляд задерживается на фотографиях, где Борис обнимает Иру, как она неохотно, но все же вежливо отвечает на вопросы друзей Иры.
Когда пришло время дарить подарки, Вера Анатольевна вручила свою коробку Борису.
— Это для вашего дома, — сказала она, бросив короткий взгляд на Иру. — Надеюсь, вам понравится.
Борис развернул упаковку и достал старинную серебряную шкатулку. Ира никогда не видела её раньше.
— Это бабушкина шкатулка, — тихо сказал Борис, поглаживая узор на крышке. — Ты всегда говорила, что никогда с ней не расстанешься.
— Да, — Вера Анатольевна улыбнулась, но глаза остались серьезными. — Она передается в нашей семье по женской линии. Моя мать отдала её мне перед свадьбой. Теперь я отдаю её… вам.
Последнее слово далось ей с трудом, и Ира поняла, что это своего рода оливковая ветвь — не совсем примирение, но шаг в эту сторону.
— Спасибо, Вера Анатольевна, — искренне сказала Ира. — Это очень ценный подарок.
Вера Анатольевна кивнула, избегая прямого взгляда на невестку.
— Надеюсь, она принесет вам столько же счастья, сколько принесла мне.
Вечер продолжался, и постепенно напряжение начало спадать. Вера Анатольевна даже позволила себе пару раз улыбнуться, слушая истории Виктора Петровича, и вежливо побеседовала с Мариной о её работе. Когда гости начали расходиться, она задержалась, помогая убирать со стола, хотя Ира уверяла, что справится сама.
— Хорошая квартира, — наконец произнесла Вера Анатольевна, когда они остались на кухне вдвоем. — Просторная. И район приличный.
— Да, нам повезло её найти, — ответила Ира, осторожно принимая комплимент.
Они работали молча несколько минут, затем Вера Анатольевна внезапно сказала:
— Я не собираюсь притворяться, что счастлива из-за этого переезда. Или что одобряю то, как вы обошлись со мной.
Ира замерла, не зная, что ответить.
— Но я вижу, что Борис счастлив с тобой, — продолжила Вера Анатольевна. — И я не хочу потерять сына. Поэтому… я постараюсь уважать ваше решение.
Это не было извинением, но, возможно, это было лучшее, на что могла рассчитывать Ира.
— Я тоже не хочу, чтобы Борис потерял мать, — тихо ответила она. — Вы важная часть его жизни. Нашей жизни.
Вера Анатольевна кивнула, принимая эти слова, но не соглашаясь с ними полностью.
Когда Борис проводил мать до такси, Ира смотрела на них из окна новой квартиры. Она видела, как Борис наклонился, чтобы обнять Веру Анатольевну, как та на мгновение прижалась к нему, а затем отстранилась и села в машину. Борис стоял на тротуаре, провожая взглядом удаляющееся такси, а затем поднял голову и встретился взглядом с Ирой.
Позже, когда они лежали в постели в своей новой спальне, Борис спросил:
— О чем вы говорили с мамой на кухне?
— О том, что обе хотим, чтобы ты был счастлив, — ответила Ира, переплетая свои пальцы с его. — Хотя и по-разному представляем, как это должно выглядеть.
Борис вздохнул.
— Она никогда полностью не примет наши отношения, да?
— Возможно, нет, — честно ответила Ира. — Но сегодня она сделала шаг навстречу. Это уже что-то.
— Я люблю тебя, — Борис поцеловал её руку. — Спасибо, что не заставляешь меня выбирать.
— Я тоже люблю тебя, — Ира улыбнулась. — И знаю, что выбор между матерью и женой — это не тот выбор, который кто-то должен делать.
На следующее утро они проснулись в своей новой квартире, в своей новой жизни. Ира знала, что их отношения с Верой Анатольевной никогда не станут идеальными, но теперь у них был шанс построить их на основе взаимного уважения, а не конфликта.
А пока что у них были они сами, их новый дом и целое будущее впереди.
Когда Борис вышел на балкон с чашкой кофе, Ира последовала за ним. Они стояли, глядя на панораму города, освещенного утренним солнцем.
— Никаких лишних ключей, — сказал Борис, обнимая жену за плечи. — Только наши с тобой.
Ира прижалась к нему, чувствуя, как с каждым днем крепнет их союз. Они прошли через испытание и стали сильнее. Что бы ни принесло будущее, они встретят его вместе, в своем доме, за дверью, ключи от которой были только у них двоих.
