Одноклассник Николай исправно заносил с дачи то ведро ранеток, то пару кабачков, неизменно зазывая ее в кино или даже театр. Иногда Аида соглашалась, но чаще всего находила такой предлог, чтобы не обидеть товарища отказом. Колька был рыжий и нескладный, совсем не похож на прекрасного принца.
Соседский Вовка заканчивал в этом году консерваторию — он приносил Аиде пригласительные билеты на все свои концерты, при этом так краснее и бледнея, что сомнений не оставалось — до чего более серьезного он доберется не раньше девятой симфонии Бетховена.
А вот прыткий Карл Эмильевич, начальник соседнего отдела, в котором Аида работала машинисткой, напротив был слишком уж напорист да и староват для молодой красавицы. Но самое главное — она ждала любви. Самой настоящей. А она все не приходила. Поэтому в то время как подруги отправились в Сочи с новоиспеченными мужьями, ну или, на худой конец, в роддом, Аида вместе с мамой отправилась в санаторий. Санаторий не простой, а ведомственный, очень даже приличный, так что Аида не особо завидовала подружкам.
Его она встретила на пятый день. Пока мама принимала какие-то процедуры, Аида отправилась изучить окрестности. Шла себе по дороге и любовалась видами, пока он не въехал в нее на своем велосипеде.
Как он потом признался — специально это сделал. Очень скромный был, не знал, как подойти к такой красавице. Поэтому сказать что въехал в нее — это громко сказано, скорее свалился прямо к ее ногам вместе со своим железным конем. Конечно же, ободрал все руки и порвал брючину. Аида тут же бросилась помогать этому юноше. Он был необычайно красив. Звали его Анатолий и было ему всего 18.
Если бы он сразу сказал свой возраст, Аида бы ни за что не связалась с ним — слыханное ли дело встречаться с парнем на четыре года тебя младше! Вот если бы старше… Но признался он уже тогда, когда был и первый поцелуй под луной, и обещания быть вместе навсегда-навсегда. Вот как раз после этих обещаний Анатолий вздохнул и признался:
— Только ж я… Это… В армию меня забирают, — выдохнул он. — Этой осенью.
Нахмурился и серьезно так спросил:
— Ты меня дождешься ?
Аида почувствовала себя героиней какого-то романа — она стоит на фоне синих гор рядом с прекрасным и печальным юношей, которого любит больше жизни. И вот он уходит на войну, а она будет ждать его как преданная Пенелопа… Нет, его конечно забирают не на войну, а всего-навсего в армию, но все равно — так романтично!
Она, конечно же, обещала, что дождется. Что будет каждую неделю писать ему письма. Они мечтали, как он вернётся и они вместе поедут в Москву. Он намеревался поступить в ГИТИС, а она пойдет учиться на журналистку. И такая их ждёт интересная жизнь, столько всего впереди!
Мама, конечно, ругала непутёвую дочь — какой такой Толя, какая такая армия, какой такой ГИТИС! Но Аида четко решила для себя — все будет именно так.
Однажды, спустя десять лет, Аида вздрогнет от неожиданности и вся покроется мурашками, когда в телефильме молодой офицер развернется и посмотрит прямо в кадр своими глубочайшими как озера синими глазами. Незабываемыми глазами… Но это все будет потом. А пока Аида едет в вагоне на верхней полке и строчит свое первое из 46-ти писем Анатолию. Пока ещё не в армию, а в маленький городок у синих гор…
Этот день Альбина запомнила на всю свою жизнь. До самых седых волос она будет вспоминать его и думать: а что если…
Утро было темное, как и полагается в декабре. Свежий снег приятно хрустел под новенькими сапожками. Альбина спешила на работу, боясь опять получить выговор от строго Михаила Ефимовича. С тех пор, как они переехали в эту квартиру, добираться до работы стало в два раза дольше, и она никак не могла приспособиться. Но квартира была такая светлая и просторная, что стоила таких трудностей
На работу она успела, и хотя Михаил Ефимович, конечно же, уже был на месте и недовольно зыркнул на нее, сказать ничего не сказал. Первая половина дня прошла как обычно. А в обед Любочка из соседнего отдела забежала к ней и промурлыкала:
— Там внизу тебя муж ждёт, беги давай. С цветами! У тебя что, день рождения сегодня? — она внимательно осмотрела платье Аиды, чтобы проверить свою догадку. Но платье на Аиде сегодня было самое простое. Синее, с белым воротником. Пока она шла вниз по лестнице, пыталась вспомнить, что сегодня за дата такая что муж пришел с цветами…
Поезд приехал в девять часов утра. Анатолий вышел на перрон и с нетерпением осмотрелся — он всего раз приезжал сюда, и плохо помнил, в какую сторону нужно идти. Спросил у проходящей мимо женщины, но она тоже была приезжей. Пошел наугад. Чуть не сбился, но вскоре нашел остановку, на которой в прошлый раз садился на автобус. Адрес Альбины он помнил наизусть. «Эх, надо было купить цветы», — запоздало подумал он, но в незнакомом городе искать где это можно сделать, да ещё в декабре — так можно и час другой потерять, а для него каждая минута была на счету. Он спешил к своей Альбине, чтобы объяснить ей, почему так долго не отвечал и куда пропал …
Он выбежал по лестнице и с силой надавил на дверной звонок. Он отправил ей телеграмму, так что был уверен — она ждёт его, не может не ждать. Но на звонок никто не откликнулся. Он подождал, нажал ещё раз. «Наверное не смогла отпроситься с работы», — подумал Анатолий.
Хотел уже спускаться вниз, но тут раскрылась соседняя дверь и из нее высунулась приветливая старушка в шерстяной кофте и цветном фартуке.
— Ты чьих будешь? — добродушно спросила она.
— Я… Это… Я к Аиде. Она наверное на работе. Или вышла? — с надёжной спросил он.
— Вышла она, вышла. — проговорила та. — Замуж вышла.
— Куда? — не понял Анатолий.
— За-муж, — по слогам проговорила старушка, — переехали они, маменька его похлопотала, квартиру большую им дали. А тут ее мать сейчас живёт, да только она сейчас в Казани, сын ее выписал с внуком сидеть.
Не дослушивая что там еще скажет старушка, Анатолий медленно, словно во сне, стал спускаться вниз. В голове стучали слова » не дождалась»…
Он помнил где она работала, совсем рядом, два квартала пешком пройти. Дошел, потоптался на крыльце и метнулся назад. Ну что он ей скажет? Что попал в госпиталь и пролежал там без сознания две недели? А потом когда пришел, само собой закрутились у него с медсестричкой… Да ничего и не было особенного, но только такой стыд жег грудь Анатолия, что ни мог он ей ни написать об этом, ни скрывать. Решил рассказать все как есть, глядя прямо в глаза, чтобы она поняла его и простила… Чего уж теперь. Не нужен никому его рассказ.
Он пошел прочь, вниз по улице, несколько часов ходил туда сюда. Потом увидел надпись цветы, сразу решился — купил букет, побежал обратно, зашёл решительно внутрь и спросил на проходной Альбину. Спохватился что фамилия у нее теперь, наверное, другая, но и так поди найдут.
Альбина сначала увидела цветы — огромный букет красных роз. Потом подняла лицо и обмерла — перед ней стоял Анатолий. Она сразу его узнала, хотя он сильно изменился — возмужал, раздался в плечах, отпустил усы … Но его синие бездонные глаза оставались все такими же.
Она бросилась было к нему. Остановилась. Не знала, что сказать. Сказал он:
— Говорят, тебя может поздравить, — он протянул ей букет. — Вот держи.
— Что ты тут делаешь? — Альбина не узнавала свой голос — слабый, сиплый, словно погасший.
— Да вот, тебя решил навестить. А соседка твоя и рассказала, что ты оказывается замуж вышла. Он хороший хоть? Не обижает тебя?
— Хороший, — прошептала Альбина. И внезапно разрыдалась.
Она писала Толе горячие и нежные письма, и точно такие же получала в ответ. Перед службой он смог вырваться к ней на два дня, и они обошли весь город вдоль и поперек. На работе она взяла отгул, благо начальник тогда был другой, подобрее.
Из армии Толя тоже писал ей, ни как она, почти каждую неделю, но часто, отвечая иногда сразу на два ее письма. Поэтому Альбина не сразу поняла, что писем больше не будет. Ждала, ждала, даже на почту ходила, думала, может потерялись где в пути. К тому времени он уже отслужил почти год. Сначала она ещё писала ему, а потом обиделась — раз не хочет он ее видеть, ну и не надо.
И вот теперь он стоит перед ней. И все видно в его глазах — ни на секунду он не забывал о ней. А в голове у Аиды стучали слова » не дождалась… «
