Фотография лежала теперь в ящике стола лицом вниз.
Прошла неделя. Анастасия привезла вещи, как обещала. Три сумки и коробка с учебниками. Выгрузила у подъезда, даже не поднялась. Николай смотрел из окна, как машина Виктора уезжает. Мать не обернулась.
Галина Михайловна оформила документы в школе. Теперь официально была представителем Николая. Учительница Марина Сергеевна удивилась, но промолчала – видела, как мальчик изменился за последние месяцы.
– Он стал замкнутым, – сказала она Галине Михайловне после уроков. – Раньше активный был, рука всегда тянулась. А теперь сидит тихо, в окно смотрит.
– Семейные обстоятельства.
– Понимаю. Если нужна помощь психолога, у нас есть хороший специалист.
Галина Михайловна кивнула, но знала – психолог тут не поможет. Как объяснить ребёнку, что мать выбрала другого сына?
Дома Николай делал уроки на кухне, пока бабушка готовила обед.
– Бабушка, а папе ты звонила?
Отец Николая, Сергей, жил в другом городе. Женился повторно, у него двое детей. Алименты платил исправно, но сына видел редко – раз в год летом забирал на две недели.
– Звонила. Он сказал, что летом заберёт тебя, как обычно.
– А жить к себе не возьмёт?
– Нет, Коленька. У него своя семья. Жена против.
Мальчик кивнул. Привык уже, что он везде лишний.
– Может, в интернат меня отдать? Чтобы тебе не мешать.
Галина Михайловна отложила половник, села рядом:
– Николай, ты мне не мешаешь. Ты мой внук, единственный. Я рада, что ты со мной.
– Правда?
– Правда. Просто жаль, что так получилось.
– Мама больше не приедет?
– Не знаю. Может, приедет. Когда-нибудь.
Но Анастасия не приезжала. Даже не звонила. Изредка присылала сообщения: «Как дела?» Николай отвечал коротко: «Нормально». Больше писать было нечего.
Через месяц в дверь позвонили. Николай побежал открывать – может, мама? Но на пороге стоял Виктор. Один, без Анастасии.
– Мальчик, бабушка дома?
Галина Михайловна вышла в прихожую:
– Что вам нужно?
– Поговорить. О деньгах.
– Каких деньгах?
– Настя сказала, будет вам на мальчишку переводить. Так вот – не будет. У нас своих расходов хватает. Сын растёт, ему всё нужно.
– А Николаю не нужно?
– Николай не мой сын. Я его не делал. Почему должен содержать?
Виктор говорил спокойно, по-деловому. Для него это была простая математика – чужой ребёнок равно лишние расходы.
– Где Анастасия?
– Дома. С малым возится. Я приехал, чтобы расставить точки. Мальчик пусть живёт у вас, но денег не ждите. И Настю не дёргайте – ей не до того.
Николай стоял в коридоре, слушал. Виктор его заметил:
– Эй, парень, ничего личного. Просто у твоей матери новая жизнь. Ты в неё не вписываешься.
– Пошёл вон, – тихо сказала Галина Михайловна.
– Что?
– ВОН ИЗ МОЕГО ДОМА!
Виктор усмехнулся:
– Как хотите. Я предупредил.
Ушёл. Николай смотрел на закрытую дверь.
– Он прав. Я никому не нужен.
– Неправда. Ты нужен мне.
– Из жалости.
– Из любви.
Вечером Галина Михайловна зашла к внуку в комнату. Он сидел за столом, делал домашнее задание по математике.
– Коля, хочешь, мы завтра в кино сходим?
– Не хочу.
– А в парк?
– Тоже не хочу. Я уроки делаю.
Галина Михайловна села на кровать:
– Знаешь, когда твой папа был маленький, тоже любил математику. Мог часами задачки решать.
– Папа меня тоже не хочет.
– Хочет, но не может. Это разные вещи.
– А мама может, но не хочет?
Галина Михайловна не знала, что ответить. Как объяснить десятилетнему ребёнку логику взрослых?
– Мама запуталась. У неё новые обстоятельства.
– Новый сын, – Николай отложил ручку. – Лучше меня. Младше, от любимого мужа. А я – ошибка молодости.
– Кто тебе такое сказал?
– Никто. Сам понял. Виктор же сказал – я не вписываюсь в их жизнь.
Прошло два месяца. Анастасия появилась неожиданно. Приехала днём, когда Николай был в школе.
– Галина Михайловна, я за вещами малыша. Оставляла здесь комбинезон зимний.
– В шкафу висит. Как твой младший?
– Растёт. Уже улыбается. Такой хорошенький, в Виктора весь.
– А Николай в кого?
Анастасия напряглась:
– Как он там?
– Нормально. Учится, в секцию плавания ходит.
– Это хорошо. Галина Михайловна, я тут подумала… Может, лучше оформить опекунство официально? Чтобы вопросов не было.
– Каких вопросов?
– Ну, вдруг что. Болезнь, несчастный случай. Вы же не сможете решения принимать без документов.
– Ты хочешь отказаться от сына официально?
– Не отказаться – передать опекунство. Временно.
– На сколько?
– Пока не определюсь. Год, два, может, больше.
Галина Михайловна смотрела на бывшую невестку. Красивая, ухоженная, отдохнувшая. Новая жизнь ей явно шла на пользу.
– Хочешь его увидеть? Через час из школы придёт.
– Нет, не стоит. Только разволнуется. Пусть привыкает жить без меня.
– Он уже привык.
Анастасия взяла комбинезон, пошла к двери. У порога обернулась:
– Спасибо вам. За всё.
– Не благодари. Я делаю это не для тебя.
Когда Николай вернулся из школы, Галина Михайловна ничего не сказала о визите матери. Но мальчик заметил:
– Мама приезжала? Пахнет её духами.
– Да. За вещами малыша.
– И всё?
– И всё.
Николай кивнул. Пошёл делать уроки. Вечером за ужином спросил:
– Бабушка, можно я фамилию поменяю? На твою?
– Это сложная процедура. И мама должна согласие дать.
– Даст. Ей всё равно.
Галина Михайловна смотрела на внука – худенького, серьёзного не по годам. За два месяца повзрослел лет на пять.
– Коленька, может, не надо торопиться? Вдруг мама одумается?
– Не одумается. У неё новый сын. Правильный. А я – ошибка, которую удалось исправить.
Ночью Галина Михайловна не спала. Думала о том, как легко люди отказываются от детей, когда появляется «запасной вариант». Как спокойно Анастасия говорила про опекунство, будто речь шла о передаче имущества, а не о судьбе ребёнка.
Утром за завтраком Николай сказал:
– Бабушка, я больше не буду ждать маму. И звать её мамой не буду. Она теперь просто Анастасия.
– Это твоё решение?
– Моё. Раз она решила, что я лишний, то и она для меня теперь чужая.
Галина Михайловна хотела возразить, сказать что-то о прощении, о том, что мать всегда остаётся матерью. Но промолчала. Мальчик был прав – мать перестаёт быть матерью, когда отказывается от ребёнка ради удобства новой семьи.
В школе Николай записался в театральный кружок. Учительница литературы предложила – сказала, у него талант к декламации. Первое выступление было через месяц. Галина Михайловна сидела в актовом зале, смотрела, как внук читает монолог принца Гамлета. О предательстве, о боли, о потерянном доверии. Читал так, что у зрителей слёзы наворачивались. Аплодировали стоя.
После спектакля к Галине Михайловне подошла женщина:
– Ваш внук талантлив. Я преподаю в театральной студии. Приводите его, бесплатно возьмём.
Дома Николай переоделся, сел ужинать. Спокойный, даже весёлый.
– Понравилось выступать?
– Да. Знаешь, когда я на сцене, могу быть кем угодно. Не лишним сыном, а принцем. Или героем. Или злодеем. Кем захочу.
– А в жизни?
– А в жизни я твой внук. И этого достаточно.
Галина Михайловна обняла его. Впервые за два месяца мальчик не отстранился. Прижался, как маленький. И тихо сказал:
– Спасибо, что не отдала меня в детдом. Анастасия бы отдала.
Галина Михайловна гладила его по голове и думала: как объяснить ребёнку, что не все матери одинаковые? Что некоторые умеют любить только удобных детей – тех, кто вписывается в новую жизнь, не мешает новому счастью. А неудобных просто вычёркивают, передают бабушкам, забывают. И считают это нормальным.
На столе лежало письмо от Анастасии – официальное согласие на временное опекунство. Подпись, печать. Всё по закону. Галина Михайловна сложила бумагу, убрала в папку. Временное станет постоянным – она это знала.
А Николай уже строил планы на завтра. Театральная студия, потом бассейн, вечером готовить проект по биологии. Жизнь продолжалась. Без матери, которая выбрала младшего. Но с бабушкой, для которой он никогда не будет лишним.
