Даша почему-то не могла остановиться, сыпала обвинениями, припоминая Фёдору все его грехи, накопившиеся за шестнадцать лет семейной жизни.
– Все вокруг считают, что с мужем мне повезло, – психовала она, яростно шоркая несчастную сковородку. – Посмотрела бы я на них, если бы они узнали всю правду! Идеальный муж, прям закачаешься! Да если б не я… Вся семья на мне держится. Раз в жизни попросила на родительское собрание сходить, он школу перепутал! Кому сказать! Анекдот. Ты не знал, что Юля уже давно перешла в новую школу? Не знал? А где ты был, когда мы с тобой это три месяца обсуждали? Ты, значит, вообще не слушаешь, что я тебе говорю? А что ты тогда здесь делаешь, в нашей семье?
– Дак это… Живу…
Фёдор сидел с виноватым видом, крутя в руках мобильник.
– На моей шее сидишь, вот что! Утром попил кофе, чашку оставил на подоконнике. Даже это не понимаешь! Пятно от кофе кто оттирать будет? Чашку кто мыть? Ау! Я? Или Пушкин? Хоть что-нибудь делал бы, за собой прибирал хотя бы!
Фёдор понимал, что Дашу понесло и сейчас лучше молчать, не подливать масло в огонь.
Это понимали и дети – тринадцатилетний Женя с пятнадцатилетней Юлей, которые исподтишка переглядывались, пряча смущённые улыбки и дожидаясь, когда мать выговорится и успокоится.
И даже тёща, Галина Сергеевна, затаилась в своей комнате, не желая привлекать к себе внимание разбушевавшейся дочери.
Но, то ли неприятности на работе Даше нервную систему расшатали, то ли просто звёзды не так сошлись, а скандал этот закончила она фразой:
– Уходи, не могу с тобой больше жить. Давно развестись надо было. Зачем мучить друг друга? Видеть тебя не могу.
А Фёдор посмотрел на неё долгим взглядом, встал, оделся молча, да и ушёл.
Даша растерялась от неожиданности, резко замолчала. Села, уронив на колени руки и уставилась тупо на дверь.
Куда он ушёл-то, так сразу? За сигаретами, что ли?
Она жаждала выяснения отношений, столько хлёстких фраз заготовила, хотела доказать ему, что он должен больше стараться для семьи, и зарабатывать, и помогать…
Она взглянула на часы. Точно, в магазин побежал перед закрытием, скоро вернётся. Хоть бы объяснил, сказал что-нибудь. Ну она ему всё выскажет сейчас, пусть только вернётся!
Но вместо мужа в дверях кухни появилась Галина Сергеевна.
– С цепи сорвалась, что-ли? Чего ор такой подняла? Что стряслось-то?
– Ой, отстань, мам, ты хоть не вмешивайся.
– Детей постеснялась бы. На их отца так орать.
– Нотации читать пришла? Да это ты во всём виновата. Зачем приехала вообще? Без тебя мы нормально жили.
– Нашла крайнюю! На меня и орала бы. Федька причём? Радовалась бы, что муж хороший достался. Розетку вон починил, зарплату тебе приносит, работает.
– Недотёпа он. И вообще, скучно с ним.
– Ну повеселись, повеселись. Не вернётся вот, и будешь, как я, всю жизнь одна куковать. Уеду обратно, раз я тебе поперёк горла. Что, жилья у меня, что ли, нет? Соскучилась, повидаться хотелось с внуками, с доченькой дорогой. Всех разгони, одна сиди тут, королевишна.
…
Даша не верила, что муж ушёл насовсем. Надеялась, что отсидится он у своих родителей, осознает свои ошибки и вернётся.
Но Фёдор через несколько дней наведался в квартиру, когда Даши не было дома, и забрал свои вещи.
– Мам, папка приходил! – радостно встретил её Женя, – апельсины принёс!
– Чего радуешься? – одёрнула его Юля, – развёлся он с нами, не придёт больше.
– Конечно, с родителями ему спокойней, – проворчала Галина Сергеевна, – никто сковородкой перед носом не размахивает.
– Мама! Ехала бы ты домой, а? Он, может, вернуться хотел, а тут ты, – с досадой сказала Даша.
– Да собралась уже, не переживай, уеду. Ишь, помешала! Только скандал-то не из-за меня. За языком следить научись. А то мелешь, что попало, направо и налево. И к Фёдору сама сходи, извинись за то, что наболтала.
Мать уехала, но от этого легче не стало. Даже наоборот, такая тоска навалилась, что подушка по ночам от слёз была мокрая. И что на нее нашло? Ведь любит она его. И он сколько раз в любви признавался. Цветы иногда дарил даже.
…
Фёдор пришёл ещё пару раз в гости к детям, когда Даша была на работе, а потом и вовсе пропал. Не помогло даже отсутствие тёщи.
– Подумаешь, сокровище потеряла! – успокаивала Дашу подруга Настя. – Какие твои годы, найдешь себе получше, чем этот твой Му-му.
– Никого я искать не буду. И люблю его, понимаешь? Хороший он. Просто такой молчун, недотёпа. Но добрый, заботливый, детей обожает.
– Зачем прогнала тогда? Повоспитывать хотела? Вот найдет себе кого-нибудь, не успеешь опомниться. А скорее всего, его найдут. Приберёт к рукам какая-нибудь шустрая соседка. Беги, извиняйся, да тащи обратно домой, пока не поздно.
Даша еле дождалась выходных и, прихватив с собой Юлю для храбрости, отправилась в гости к родному мужу.
Родители Фёдора жили в частном секторе, в небольшом двухэтажном доме с высоким забором, через который свешивались спелые гроздья черноплодной рябины.
Юля хотела уже нажать на звонок у калитки, но Даша остановила:
– Давай, тортик купим. Бабушка с дедом обрадуются.
Ей не хватало смелости, хотелось оттянуть разговор, собраться с мыслями.
– Давай! – обрадовалась Юля.
Они зашли в маленький неприметный магазинчик, который располагался неподалеку, купили гостинцев и на обратном пути вдруг увидели, как калитка открылась и из неё показался улыбающийся Фёдор вместе с юной веселой девицей.
Даша встала, как вкопанная. Юля тоже остановилась в нерешительности, переводя взгляд с матери на отца и обратно.
Наконец, Фёдор двинулся им навстречу, но Даша, резко развернувшись, почти бегом понеслась прочь.
Он что-то крикнул ей вслед, но она уже ничего не слышала. В ушах шумело, а в голове пульсировало: «Развод, развод, развод…»
Она вернулась домой, бросила у порога пакеты, разревелась и спряталась в ванной.
Телефон постоянно вибрировал, но она никого не хотела слышать. Отключила, засунула поглубже в карман.
– Мам, открой, – постучал Женя, – Юлька звонит, тебя просит.
– Не хочу, не буду ни с кем говорить, оставьте меня в покое! – крикнула она через дверь.
– Вот, слышала? – спросил он сестру, – Плачет.
Даша умылась, успокоилась, вышла, наконец из ванной, переоделась в домашнее платье, включила телевизор погромче, чтобы отвлечься от своего горя.
На душе было так тоскливо и муторно. Кто бы мог подумать, что тихоня Федя так быстро найдет ей замену. А ещё в любви клялся! Права была Настя.
…
– Ма, ты где? – услышала Даша весёлый голос Юльки, возню и смех в коридоре. – Встречай гостей, мы пришли.
– Кто мы? Какие гости? – выглянула она из комнаты.
У дверей топтался Фёдор со своей спутницей. Юлька суетилась, доставая для них домашние тапочки.
– Мам, мам, познакомься, это Оля, моя … Какая? … Четвероюродная сестра! Она всего на год старше меня. Они с Сахалина приехали всей семьёй!
– Прилетели, – засмеялась Оля. – ехать очень долго.
Даша смотрела на Фёдора. Он виновато улыбался, глядя на неё.
Дети побежали на кухню нарезать торт. Звенели посудой, распаковывали угощения, непрерывно болтая о чём-то своём.
Даша вернулась в комнату, села на диван, поджидая мужа. Столько репетировала свою речь, готовясь к встрече с ним, так много хотела высказать, но сейчас всё вылетело из головы. Хотелось просто обнять его и быть рядом.
Фёдор подошёл, кашлянул в кулак, присел скромно на край дивана. Посмотрел вопросительно.
– Плакала? – он осторожно коснулся её волос, убрав прядь со лба. Нежно провёл пальцами по щеке. – Ты это… Прости, если что не так, я не хотел… Случайно, само получилось. Может не будем разводиться, а, Даша?
– Так глупо всё, – у неё опять на глаза навернулись слёзы. – Я даже не помню, с чего всё началось, скандал этот. Нервы сдали. Но ты тоже хорош. Я поговорить просто хотела, а ты взял и сбежал.
– Сковородки испугался, наверное, – улыбнулся он. – Не умею драться со сковородками.
– Вы тут, случайно, не ругаетесь? – в комнату вошла Юля. – Слушайте, предки, я вас уже устала мирить. Торт будете, или мы доедаем?
– Будем, конечно, – ответили они дуэтом.
