По телевизору шёл репортаж о доценте, убившем свою молодую любовницу, аспирантку. Седой человек рассказывал на камеру, что молодая девушка оскорбляла и провоцировала его, то есть, толкнула на убийство.
Смотреть на это было неприятно. Лера щелкнула пультом.
— Фу!
— Зачем? Интересно же! — дожёвывая свою яичницу с беконом, сказал муж.
Лера поморщилась: она не любила, когда люди говорят с набитым ртом, но сейчас её расстроило не это.
— Ген, ты понимаешь, что говоришь? — сказала она, программируя кофеварку. — Как бы то ни было, девушка мертва, и поливать её грязью отвратительно! Ведь она не может ответить ему, опровергнуть, если он врёт!
— А вдруг не врёт?
— Даже если и так, в чём я, конечно, сомневаюсь, это не повод убивать! А потом, если ты не забыл, он потом разрезал её на куски! Нормально?!
Гена вытер рот салфеткой и серьёзно посмотрел на жену.
— Нет. Ненормально.
— Ну, хоть это хорошо! Я думала, ты оправдываешь это.
— Но, отец говорит, если с другой стороны посмотреть… — решил он её поддразнить.
— Гена, не надо, прошу! Твой отец, конечно, авторитет, но умоляю, не надо! — взмолилась Лера, ставя перед мужем чашку кофе. — Не надо этих рассуждений, не то поссоримся.
— Ладно, проехали. Я сегодня задержусь на работе, в понедельник комиссия приезжает. Нужно подготовиться.
— Какая комиссия? Ты ничего не говорил.
То, что он замялся, не понравилось Лере. Она ждала ответа, грозно постукивая ложечкой, размешивающей сахар, что случалось с ней крайне редко.
— Ну? — наконец спросила она.
— Что? — словно очнулся муж. — Повтори, пожалуйста, вопрос, я не расслышал.
— Почему ты сегодня придёшь поздно? Только не ври про комиссию, Ген, ты не умеешь.
— Ладно! — муж опустил голову. — Договорились сегодня с мужиками после работы «пульку расписать». Давно не собирались.
— Да ну? И почему ты мне об этом не сказал честно? Тут что-то не то!
— Лер, ну хватит. Не веришь, так подъезжай сегодня вечером ко мне на работу. Присоединяйся.
— Ты знаешь, что я не играю в преферанс. Потому и предложил!
— Ты мне не веришь? Думаешь я, как этот старикан, любовницу себе завёл?
Она посмотрела на него оценивающе. Вот он сидит, неспортивный, начинающий лысеть мужчина. Пожалуй, если бы она не знала его с юности, то сейчас вряд ли позарилась на счастье делить с ним постель.
— Да нет, — улыбнулась она. — ревнуют только люди с заниженной самооценкой. Такие как я, сразу уходят.
— Ух, какая ты у меня! Ладно, до вечера, не дуйся. — он поцеловал жену в щёку.
Закрыв за мужем дверь, она убрала со стола посуду и снова включила телевизор, чтобы выслушать прогноз погоды.
По телевизору всё так же показывали скандального доцента, теперь он валил всё на «завистников». Похоже, прогноз погоды она пропустила. Лера выключила телевизор, и села перед зеркалом наводить красоту. Она работала ближе к дому, чем Гена, и могла позволить себе выйти из дома позже.
То, что муж солгал ей про комиссию, никак её не отпускало. И она решила сделать ему сюрприз.
Она ушла с работы чуть раньше и поехала не домой, а в бизнес-центр, где работал Гена. Там ей попался на встречу Валентин, приятель и коллега мужа. Увидев Валерию, он округлил глаза, что сначала позабавило её.
— Геннадий где?
— Геннадий? — растерялся Валентин. — Я не знаю. Я только приехал!
— А, понятно. Может, поможете мне его найти, Валентин?
— Вы подождите, пожалуйста тут, а я посмотрю, и если найду его, скажу что вы его здесь ждёте.
— А… ну ладно. — Проводив его глазами, Валерия села на кожаный диван, и стала изучать аквариум с большой синей рыбой, которая, в свою очередь, изучала Валерию.
Мимо аквариума проходили люди, но Геннадия среди них не было. Наконец, Лера увидела Славу, который входил в «клуб преферансистов». Он махнул ей рукой и подошёл. Лера нравилась ему. Он считал, что Геннадию повезло с женой, и даже немного ему завидовал.
— Привет. — улыбнулся он. — Ты чего это здесь? Генка давно ушёл. Вы с ним разминулись!
Валерия посмотрела в открытое простоватое лицо Славы, и поняла, что он ничего не знает.
— Ой. Наверное, правда разминулись! А давно он ушёл? — спросила она, изо всех сил стараясь не выдать охватившую её обиду и злость.
Славик поднял вверх глаза, скользнул взглядом по настенным часам, и уверенно сказал:
— Сорок минут назад.
— Спасибо, Слава! — чуть не плача, она вскочила и пошла к выходу. И тут Слава понял: что-то не так.
— Лера, тебя отвезти? — крикнул он ей вслед.
Но она, не слыша его, шла к стеклянным дверям.
Слава взял телефон и набрав номер, сказал: «Слышь старик, тут… короче Валерия приезжала. Вы разминулись с ней, что ли?… Нет? Генк, она очень расстроилась, прямо чуть не расплакалась, когда узнала, что ты уже ушёл. Я предложил подвезти, но она… Ладно. Прости, если что, старик. Позвони ей, а то мало ли, что она себе нарисует…» — Славе и в голову не могло прийти что можно изменять такой женщине, как Генкина жена.
Гена убрал телефон и посмотрел на любовницу.
— Мне срочно надо домой.
— Ген, ты что, мы же только приехали!
— Мне надо домой. — упрямо повторил он. — Лерка на работу приезжала… я сам, дурак, её позвал, не думал, что она приедет.
— Ну Ген! Ну нормально, а? Мы уже две недели не встречались — я соскучилась! — она поддела его ногу острым мыском, но он взял пиджак со спинки стула и вышел в коридор.
— Ген, завтра брат возвращается, нам негде будет встречаться!
Он показался в двери одетый.
— Ань, ты извини. Но больше нам лучше не встречаться.
— Ты что, бросаешь меня?! — крикнула она ему вслед, но ответом был лишь звук хлопнувшей двери. — Ты пожалеешь, Геночка! Ох, как пожалеешь! — прошептала она, размазывая по лицу слёзы вперемежку с тушью.
***
— Ничего не говори! Всё вижу, всё знаю! — подняв руки над головой, запричитала потомственная ведьма Кристина.
— Это хорошо. Потому что и говорить об этом не хочется. — устало согласилась Анна.
— Ты хочешь наказать его? Её? Обоих? Стой. Не говори — всё вижу, всё знаю! — ведьма закрыла глаза и несколько раз медленно крутанула головой. После чего открыла глаза: — Ты хочешь вернуть себе то, что тебе не принадлежит… так?
Анна кивнула.
— И тебя не смущает высокая цена?
— В объявлении написано…
— Да я не про деньги! — Кристина усмехнулась чёрными губами.
— Я на всё готова! — глухо сказала Анна.
— Мне нужна вещь, которая ему принадлежала.
— Да. Вот. — Анна положила на стол зажигалку «Zippo» которую сама подарила Гене. А он в последнюю встречу не то случайно забыл, не то намеренно оставил.
— Фотография есть? — ведьма размяла пальцы и протянула руку.
Анна достала фото из портмоне.
Кристина посмотрела него и подняла брови.
— Нет. Не возьмусь. Совершенно исключено!
— Почему это? — удивлению Анны не было предела. — Он что, особенный какой-то?
— Он нет. Но вижу, что его мать… сильная ведьма. Прости, но, во-первых, это бесполезно, а во-вторых, мне моя репутация дорога. И я не советую тебе идти ещё куда-то. Пропадёшь. Впрочем… погоди-ка минутку.
Она вырвала листок из блокнота и нацарапала на нём телефон. Если совсем лихо будет, позвони ему.
— Кому? — Анна никак не могла прийти в себя.
— Михаилу. Он и не такие ситуации разруливает. Помогает каждому, кто хочет, чтобы ему помогли.
— Он что, колдун?
— Колдун, колдун, — звякнула монистами ведьма. — Ещё какой! Профессионал! Прощай.
Она протянула Анне листок с телефоном.
3.
Михал Михалыч сидел в белом халате за компьютером, и раскладывал пасьянс. Это была его слабость. День подошёл к концу, нужно было переключиться, забыв хоть на короткое время о всех этих фобиях, шизофрениях и депрессивных синдромах… Михал Михалыч был лучшим в городе психиатром.
Пасьянс сложился и доктор сладко потянулся. За много лет работы в психиатрической лечебнице он научился давать себе отдых и не думать о работе, но подчас какой-нибудь случай, или особенный пациент всплывал в его памяти и настойчиво стучался в закрытые двери.
Так было и на этот раз. Сегодня ему позвонила, а после пришла в клинику молодая, красивая женщина, двадцати восьми лет. И попросила… привязать к ней любовника, который её бросил.
Михал Михалыч удивился и ответил, что это не его профиль, на что женщина, понизив голос, сообщила, что она «по рекомендации». Профессиональный интерес взял верх, и он задал ей несколько вопросов. Слушая ответы, он нашёл её состояние крайне нестабильным, и предложил лечение. На что дамочка отреагировала мгновенно — она схватила со стола бюстик Павлова и запустила Михал Михалычу в голову. Хорошо, что он успел увернуться! Совершая ночной обход отделения, он представил, что бы было, если бы не успел. Бюстик был тяжёлый, бронзовый.
Всё вокруг было погружено в глубокий сон, обеспеченный медикаментами, только старожил, старик Достоевский, что-то бормотал себе под нос. Завибрировал телефон. Михал Михалыч тихонько пробрался в ординаторскую и только там ответил.
— Рассказывай.
— Записывай! — был ответ, и на том конце провода закашлявшись, засмеялась женщина.
— Это твои штучки? — Михал Михалыч сел на стул и включил настольную лампу.
— Ты про Анну? Что она уже была у тебя? Быстро, не ожидала.
— Была, была! Чуть голову мне не разможжила. Ты зачем даешь всяким психопаткам мой номер?
— Как зачем? Это же твоя профессия. Не забыл? — было слышно, как женщина на том конце затягивается сигаретой.
Его бывшая жена Кристина так и не бросила курить.
— Но я не могу лечить людей против их воли! А она заявилась и просила к ней «привязать» любовника.
— Фото показывала?
— Кого?
— Любовника!
— На хрена мне его фото! — сорвался было Михал Михалыч, но быстро овладев собой, зашептал в трубку:
— Я дал ей успокоительное и отпустил.
— Ну, Миш! Что, серьёзно отпустил? — разочарованно протянула «ведьма».
— Я не могу никого задерживать, только по заявлению родственников, при проведении экспертизы, или сама знаешь в каких обстоятельствах. Ладно, говори, в чём суть.
— Ей нужен наш сын. Это его она просила «привязать».
— Ууу! Тогда Генка в опасности. Такие дамочки способны на всё. Вплоть до убийства… да, зря я её отпустил.
***
Валерия не смогла простить мужа: собрала вещи и подала на развод. Но одиноким Гена ходил не долго: Анна добилась своего, «утешила» его и женила на себе. То, что родители жениха не пожелали с ней знакомиться и не пришли на свадьбу, её нисколько не огорчало. Она слышала, что они давно в разводе, живут раздельно— каждый своей жизнью. Но однажды, листая семейный альбом Геннадия, она увидела-таки знакомые лица и всё поняла.
Она не стала ничего говорить мужу о знакомстве с его родителями, ведь пришлось бы признаться, что она искала помощи у ведьмы, неизвестно как он к этому отнесётся. А скорее, его родители уже и сами ему об этом рассказали. То-то он бесится.
По телевизору шёл репортаж про доцента, который теперь плакал и говорил о любви к своей жертве… «Полюбил волк кобылу — оставил хвост да гриву». Интервью с убийцей прерывалось документальными справками о леденящих подробностях убийства. Передача заинтересовала Анну, но внезапно экран погас.
— Как ты можешь смотреть такое! — возмутился Геннадий, положив пульт на стол.
— Ещё как могу! — она откусила бутерброд, и шумно прихлёбывая из чашки, снова включила телевизор.
