Фьють!Фьють! Зинка, догоняй!»
По утрам баба Надя водит своих коз на выпас. Она по-старушечьи сутулится и щурится, всегда при этом обнажая удивительно здоровые зубы.
В наших краях сладостное лето. В семь утра уже ощутимо тепло. Она идёт задумчиво и не спеша, а вокруг неё стайка белых коз с козлятами. Старая Зинка с большим выменем то и дело отстаёт и жадно щиплет траву — видать, сильно проголодалась за ночь. Баба Надя несёт тряпичную сумку, украшенную ручной вышивкой. В сумке вода и книга.
Наша деревня расположена на небольшой горе. Ах, какой восхитительный вид открывается у спуска к реке! Вся равнина перед рекой порезана на жёлто-зелёные квадраты огородов, а в центре, почти у реки, стоит огромный двухсотлетний тополь — как венец местных красот. Баба Надя всегда останавливалась ненадолго полюбоваться пейзажем. На спуске козлята начинают весело скакать вниз и бодаться. Взрослые козы, как и баба Надя, спускаются без спешки. Пучок седых волос подпрыгивает, а лёгкая шаль от солнца слетает с плеч женщины.
Баба Надя села под деревом у реки. Она прикрыла на минуту глаза и вслушалась в лёгкий шум листьев молодого тополя. Ветер нежно щекотал их и легко перекатывался с ветки на ветку. Вот они — звуки вечности. Люди дряхлеют и рассыпаются, а всегда юный и беспечный ветер до скончания времен будет играться с молодыми листьями и травами. Они возрождаются каждый год, а она, Надя, с каждым годом чувствует, как всё тяжелее ей отрываться от земли, как земля затягивает, зовёт и в один день неумолимо поглотит её.
Старушка достала книгу. Она любила читать об увлекательной, насыщенной жизни выдуманных героев, какой у неё никогда не было. Но книга не открывалась, она водила по обложке иссушенными руками и смотрела на козлят. Они подпрыгивали на задние лапки и бодались лбами, словом, резвились. Половина из них, так и не успев ничего понять, пойдёт на мясо, кого-то она продаст и одну-две козочки оставит на раздойку. Вот и вся жизнь. Здесь она, баба Надя, выступает вершителем их судеб.
Говорят, чем дальше в лес, тем больше дров. С каждым годом суть пословицы становилась для бабы Нади горше и горше. Чем дальше она углублялась в немощную старость, тем больше сожалела о том, что не жила, а, точнее, что жила безвкусно, только тянула лямку и всё ждала, верила, что когда-нибудь наступят и в её жизни светлые дни. А жизнь её — это бесконечная жертва обстоятельствам. С 16 лет она была замужем. Сразу пошли дети один за одним, работа в колхозе, хозяйство… От зари до ночи, от ночи до зари она крутилась и разрывалась между детьми и коровами, между работой и огородом. Муж у неё был хороший, все тяготы они делили пополам, но не долго… Никогда он не был любителем выпить, а тут сманили его мужики, напились… и попал Коля под трактор. Всё.
После похорон сидела она на крыльце и смотрела на своих детей. Петька колол дрова. Раньше этим занимался отец. Дочки с кем-то щебетали за калиткой, а по двору топал туда-сюда младшенький Ванечка и радовался всему. Он совсем ещё малыш со сладкими, трогательными кудряшками на затылке. Она мечтала, что вот, подрастёт он чуток, и пойдёт она учиться через год на фельдшера. Её интересовала медицина. Быть дояркой — последнее дело! А теперь, что теперь?..
В тот момент она впервые поняла, что её жизнь ей принадлежать не будет. Что будут только слова «должна» и «надо». Это кто-то другой будет ездить по интересным местам, развиваться в профессии, наслаждаться покоем в отпуске… Поначалу она надеялась, что вот вырастут дети и тогда она расправит крылья. Будет у неё ещё время пожить для себя, состояться как личность. Непременно произойдёт что-то решающее. Время ещё есть и она жила ожиданием того дня. Старшие дети выросли, но тут её мать разбил паралич. Оба её брата только развели руками и Надежда следующие 20 лет ухаживала за мамой.
И вот она, наконец, свободна. Эта свобода — просто издёвка судьбы. Жизнь прошла. Ушли силы, желания, возможности. Она больше не может ничего. У неё больное сердце и ревматизм. Все её мечты рассыпались, а судьба развеяла их по ветру, смеясь. Только козочки и есть у неё. Тёплые, ласковые, родные козочки… Но и их приходится пускать на мясо. А что поделать, такова жизнь.
