Наши мужья налево подались, – прозвучал в трубке голос Тони.
– Какие мужья, простите, вы кто? – недоуменно отозвалась собеседница.
– Я та, кто пелену с ваших глаз сорвет, и вы наконец увидите, что за человек ваш благоверный.
«Копирование материалов запрещено без согласия автора»
Ничто не предвещало бури, когда муж буднично обронил:
– Ванька нагрянет в отпуск, погостит у нас.
– Тот самый закадычный друг, о котором ты столько рассказывал? Замечательно, буду рада знакомству, – отозвалась Тоня, не подозревая, что в ее тихий мир уже крадется тень.
Два дня спустя она, словно оценивающий эксперт, наблюдала за другом мужа из-за стола, ломившегося от угощений.
«И что у них общего? Как они вообще сошлись?» – размышляла Тоня, пытаясь разгадать ребус этой дружбы.
Сергей – воплощенный интеллигент: прямая спина, строгие очки, вдумчивый взгляд, безупречная речь и аристократическая учтивость в каждом движении. А Иван… Иван – словно вырвавшийся на свободу вихрь: с порога – сальная шутка, нескончаемый поток баек и разговоры исключительно о «телках».
– Да тут у вас их – как мух на мед! В нашей глуши таких не сыщешь! А эти… прямо глазами раздевают. Пока от вокзала доехал – чуть ли не на шею бросались! – вещал он с пьянящим восторгом. – Ух, оторвусь я тут, покажу им кузькину мать!
– Я думала, ты женат, – в голосе Тони прозвучало искреннее удивление.
Иван, лукаво подмигнув, бросил:
– Измена в другом городе – командировка не в счет.
Его грубый хохот резанул слух Тоне, но ей было совсем не до смеха. Когда они остались с Сергеем наедине, она, нахмурившись, спросила:
– Твой друг, надеюсь, не превратит нашу квартиру в филиал ада?
– Да брось, Ванька – трепло, но он безобидный.
– Мне противно слышать его циничные шутки про измены и такое пренебрежительное отношение к жене. Это мерзко. Тебя это вообще не задевает?
– Это их личное дело, Тоня. Не стоит соваться в чужой монастырь, – отмахнулся Сергей.
«Вроде бы он прав, но все равно мерзкое послевкусие», – подумала Тоня, ощущая, как в душе зарождается неприятное беспокойство.
Она попыталась перевести все в шутку:
– Смотри, чтобы Иван не совратил тебя с пути истинного.
– Да не дождется. Я же кристальной души человек, – заверил Сергей, но в его словах не было ни капли убежденности.
Вскоре Тоня с горечью осознала, сколь велико влияние Ивана на ее мужа. Словно тень дурного рока, навис он над их домом. Сергей, обычно рассудительный и спокойный, с приездом друга превратился в безрассудного мальчишку, ведомого чужой волей. Ночи напролет они просиживали за приставкой, погружаясь в виртуальные баталии, а наутро Иван безмятежно дрых, пока Сергей, сонный и раздраженный, собирался на работу. Утреннее ворчание, обычно тихое и привычное, в этот раз обернулось грубым взрывом.
– Ты что, разучилась готовить?! Что за помои? – прорычал Сергей, едва взглянув на овсянку.
С яростью оттолкнув тарелку, он окатил Тоню горячей кашей. Время будто замерло. В глазах Сергея вспыхнуло раскаяние, он бросился к жене, бормоча извинения и пытаясь вытереть ее юбку. Но Тоня, отшатнувшись, оттолкнула его и, не проронив ни слова, скрылась в ванной.
Обида жгла сильнее ожога. Но еще страшнее был испуг. Она вдруг отчетливо поняла, кто дергает за ниточки. Вчера, за ужином, Иван, словно предводитель дикой стаи, с показным возмущением заявил:
– Тонька, ну что за вегетарианское занудство? Мужику нужно мясо! Котлеты, чтобы аж жир стекал по пальцам, супы наваристые, чтобы ложка стояла! А то он долг выплачивать не сможет, если ты понимаешь, о чем я.
Иван грохнул хохотом, словно бочку с гвоздями уронил, и, махнув рукой, сбросил тарелку с рагу. Картофелины, подпрыгивая, рассыпались по столешнице, словно горох.
Тоня, вернувшись из ванной, сверкнула на мужа взглядом и отчеканила:
– Хватит позволять этому оболтусу на тебя влиять! Ты не мальчишка, связавшийся с дурной компанией!
– Да ладно тебе, чего ты кипятишься? Ванька – нормальный парень. Он меня в школе от хулиганов отмазывал, да и вообще, он у нас был самый крутой.
– Но школа давно закончилась, так что завязывай строить из себя его тень, – отрезала Тоня, словно гильотиной.
Но влияние Ивана оказалось куда более ядовитым, чем она предполагала. Они с Сергеем то и дело обменивались сальными шуточками, достойными разве что прыщавых подростков, возомнивших себя взрослыми. Тоню передёргивало от этих плоских острот, но чаша её терпения переполнилась, когда Иван несколько раз, с настойчивым смакованием, обозвал Сергея «столяром». Каждый раз этот взгляд, скользкий и похотливый, буравил её, а Сергей, густо краснея, лишь вяло просил друга замолчать.
– Почему столяр? – не выдержала Тоня, голос её дрожал от сдерживаемого гнева.
– Да потому что женат на доске, – выпалил Иван и разразился грубым, утробным хохотом. – Ты бы хоть силикон вставила, деньги-то есть. У бабы все должно быть большое и мягкое, чтоб было за что подержаться.
Тоня, словно окаменев, приблизилась к нему и резко, хлёстко ударила по щеке. Смех Ивана мгновенно заглох, сменившись ошеломлённым изумлением, будто перед ним заговорил диковинный зверь.
– Тоня, ты что творишь?! – взвился Сергей, в голосе его звучали упрёк и испуг.
– Защищаю себя, раз уж ты на это не способен, – отрезала Тоня и, развернувшись, вышла из комнаты.
Из-за двери доносилось ядовитое шипение Ивана и жалкое бормотание оправданий Сергея. Обида душила Тоню, сдавливая горло стальной хваткой. Она отвернулась, не желая видеть лица мужа, когда тот робко вошёл в комнату с намерением примириться.
– Ты прости Ваньку, он грубый, но ведь не со зла, – пролепетал Сергей, ища её взгляда.
– Мне не из-за него больно, – ответила Тоня, глядя в окно, за которым стремительно сгущались сумерки. – Мне больно оттого, что рядом с ним ты становишься другим человеком, чужим и неприятным мне.
Чтобы не сталкиваться с гостем, Тоня готова была утонуть в работе, хватаясь за дополнительные смены, но Иван, словно чувствуя ее неприязнь, и сам стал избегать встреч. Каждый вечер, как на парад, он облачался в лучшие одежды, щедро орошал себя терпким одеколоном и отправлялся «на рыбалку» в сверкающие огнями ночные клубы.
Единственной занозой в сердце Тони была компания Сергея, его неизменного спутника.
– Мне не по душе твои ночные похождения, – с укором сказала она мужу, когда тот впервые сообщил о своем намерении. – Ты же будешь смотреть на других женщин.
– Что ты, дорогая! Я просто посижу рядом, поддержу Ивана. Доверься мне, ты же меня знаешь.
«Знаю ли я тебя еще?» – горько подумала Тоня.
Скрепя сердце, она отпустила мужа, и к ее удивлению, он вернулся довольно рано, ограничившись парой бокалов. Зато Ивана не было видно до полудня. Он явился, окутанный облаком чужих духов, с предательским отпечатком помады на подбородке, но довольный, как наевшийся сметаны кот.
– Вот это отпуск! – расплылся он в довольной улыбке. – Серега, змея-девица! У нее… э-э… формы – глаз не оторвать!
Тут Иван наткнулся на взгляд Тони и грохнул хохотом:
– Тонька, что ты смотришь, как коршун на цыпленка? Расслабься, все мы тут грешны. Твой благоверный, небось, тоже не от святого духа произошел.
– Никогда! – в один голос отрезали Тоня и Сергей.
– Ну, тогда ты болен, братец, – безапелляционно заявил Иван. – Здоровый мужик всегда рад осчастливить ближнюю… и дальнюю. Эх, сгубила тебя семейная каторга, Серега!
Тоня, не выдержав, отвернулась и поспешила прочь.
В груди разливалась тошнотворная жалость к жене Ивана. Каждый вечер та щебетала в трубку, словно райская птичка, а Иван в ответ изливался патокой:
– Люблю, солнышко, без тебя мир тускнеет…
Тоня отыскала в социальных сетях страницу жены Ивана, и сердце ее сжалось от тоски. Семейные фотографии, приуроченные к памятным датам, нежные слова, которыми супруга щедро делилась, – все это, словно осколки, ранило ее.
«Милая, такая светлая… Не заслуживает она такого обмана», – пронеслось в голове у Тони. – «Может, открыть ей глаза? Но не обернется ли это катастрофой? Сейчас она купается в счастье, а что, если я разрушу ее мир? Поверит ли она вообще незнакомому человеку, вторгшемуся в ее жизнь с подобными откровениями?»
В смятении Тоня решила, что муж прав: чужая семья – потемки. Она закрыла страницу счастливой супруги, но горький осадок остался на душе.
Вернувшись с работы, Тоня застыла на пороге, словно пораженная громом. В полумраке прихожей маячила незнакомая фигура.
– Кто вы? – выдохнула Тоня, едва узнавая очертания собственной квартиры. – И… что это на вас надето?!
Видеть на незнакомке свой любимый шелковый халатик было сродни пощечине. Это возмутило Тоню даже больше, чем сам факт присутствия посторонней женщины, явно приведенной Иваном совсем недавно. Ярость закипала в груди.
– А если бы она оказалась воровкой? Наводчицей? – обрушилась Тоня на Сергея, едва за девицей закрылась дверь. – И вообще, я не для того пускаю вас в свою квартиру, чтобы устраивать здесь притон! У меня тут не бордель для скоротечных романов.
– Вообще-то, квартира не только твоя, а Сергей разрешил мне… ну, ты понял.
Муж, словно мальчишка, пойманный на мелкой шалости, не стал отпираться. В его глазах не читалось и тени раскаяния.
– Ну встретился он с девушкой, что такого? Не убил же никого.
– Измена – это мерзость, Сергей. А если мы ее покрываем, то становимся соучастниками. Я не собираюсь в этом участвовать, даже косвенно. Передай своему другу: в нашей квартире никаких свиданий. Никогда.
Тоня уже собиралась поставить точку в разговоре, но внезапно вспомнила еще об одной детали, словно заноза, засевшей в памяти:
– И пусть Иван раскошелится на новый халат! Не собираюсь донашивать рубище за его бывшей мадам.
Тоня была уверена, что выразилась предельно ясно, поэтому без тени сомнения отправилась на выходные к матери, оставив своих «мальчиков» на хозяйстве. Однако, обстоятельства вынудили ее вернуться на день раньше. Уже в подъезде, сквозь бетонные стены, до нее донесся оглушительный грохот музыки, вырывавшийся из-под двери её квартиры.
Соседка высунулась из своей обители, её лицо исказилось от гнева:
– Безобразие! Спать не даете! А я-то думала, вы приличные люди!
«Я тоже так думала,» – промелькнуло в голове у Тони, когда она, полная дурных предчувствий, ворвалась в квартиру.
Прямо в прихожей она налетела на какого-то мужлана, который попытался заключить её в объятия, нетрезво просипев:
– Краля какая! А я тебя и не заметил…
С трудом вырвавшись из его цепких рук, Тоня отправилась на поиски мужа. Задача оказалась не из легких. Квартира напоминала цыганский табор после удачной кражи. Незнакомые лица, опьяненные вином и весельем, казалось, не могли понять, кто перед ними стоит. Повсюду царил хаос: на диване бесстыдно ворковала парочка, а из спальни доносились красноречивые скрипы, словно стоны развратного удовольствия.
«Лишь бы не Сережа,» – ледяная волна окатила Тоню с головы до ног.
Но кошмар стал явью. Она увидела Сергея, щебечущего с кукольной блондинкой, лет на десять его моложе. На лице мужа сияла самодовольная улыбка, такая беззаботная и счастливая, что в сердце Тони вонзилась ледяная игла.
Словно автомат, она дотянулась до колонки и оборвала музыку. В тишине, пронзившей воздух, Тоня обвела взглядом застывших гостей и прорычала:
– Вон отсюда все! Считаю до пяти, потом вызываю полицию!
Когда последний гость, включая ту девицу, с которой Иван заперся в спальне, покинул квартиру, Тоня процедила сквозь зубы:
– А теперь уберите здесь все! Вылизывайте каждый угол, чтоб блестело! А на тебя, – палец Тони, как стрела, указал на мужа, – я настолько зла, что до завтрашнего дня видеть тебя не хочу.
Сергей и Иван копошились с уборкой до поздней ночи, но Тоне казалось, что они движутся с черепашьей скоростью. Не выдержав, она в порыве нетерпения вклинилась в процесс, энергично вынося мешки с мусором. Вернувшись после очередной ходки к бакам, она замерла в дверях, завороженная обрывком фразы, донесшейся из комнаты.
– Эх, так и не сорвался с цепи, а ведь все карты на руках были! – сокрушенно вздохнул Иван.
– Я бы все равно перед женой не смог, – пробормотал Сергей, в его голосе звучала какая-то вялая неубедительность.
– Да брось ты эти ханжеские штучки, это же как глоток свежего воздуха, – отмахнулся Иван. – Брак от этого только крепче становится. Если бы я не искал приключений на стороне, давно бы с Ленкой разбежался, приелась бы хуже горькой редьки. А так – держит в тонусе, да и каждый раз убеждаюсь, что Ленка у меня – просто золото.
– Тоня мне этого никогда не простит.
– Она не узнает. Клянусь, это останется между нами. Наш маленький, тщательно оберегаемый секрет, – прошептал Иван, вкрадчиво заглядывая в глаза Сергею.
Тишина повисла в воздухе, густая и давящая. Тоня, притаившись за дверью, замерла, боясь пошевелиться.
«Неужели Сережа согласится? Нет, не сможет… В нем же нет этой гнилой червоточины, этой подлости, что разъедает Ивана», – отчаянно надеялась она.
Но слова мужа обрушились на нее, как ледяной душ:
– Хорошо… Я согласен. Но только один раз. И чтобы Тоня ни о чем не догадалась.
– Великолепно! Девчонки дали нам второй шанс. В субботу ждем нас у них. Слушай адрес…
Тоня вышла из квартиры, словно во сне. Ноги стали ватными, мир вокруг померк. В груди бушевала буря, сердце разрывалось на части, а любовь к Сергею, еще недавно такая сильная и безоговорочная, с каждой секундой таяла, словно первый снег под весенним солнцем. Оставалась лишь горькая пустота и предательство, обжигающее своим холодом.
«Это расплата… Расплата за то, что терпела измены в своем доме, за то, что обманывала чистую душу», – с горечью осознала она. «Надо было сразу открыть глаза жене Ивана, он не достоин ее. Теперь я разделю с ней этот крест».
Конечно, могла бы остановить Сергея, выкрикнуть: «Я знаю, что ты задумал!»
Но Тоня поняла – не хочет. Не хочет больше делить кров с тем, кто предал их союз. Да и был ли это тот самый мужчина, которого она когда-то полюбила? Общение с Иваном стало той самой лакмусовой бумажкой, проявившей его подлинную сущность.
Оставалось лишь одно. То, на что давно пора было отважиться.
Рука дрогнула, когда она нашла в социальных сетях страницу жены Ивана. «Ваш муж мне изменяет… Я готова открыть вам всю правду…» – напечатала Тоня, и слова эти стали первым шагом к освобождению.
На следующий день Лена приехала, и они встретились в маленьком кафе, пропахшем корицей и горьким разочарованием. Тоня выложила все, как на духу, словно сбрасывала с плеч непосильную ношу. Показала украдкой скачанные с телефона Ивана фотографии: вот он, беззаботный и счастливый, в объятиях чужих женщин. Лена взглянула, и мир для нее словно померк. Она закрыла лицо руками, и в тишине кафе слышалось только ее сдавленное дыхание. Когда она снова подняла глаза, в них плескалась боль, но в то же время застыла стальная решимость.
– Зачем ты мне это рассказала? – голос ее был тих, но полон напряжения.
– Я больше не могла молчать. Мой муж решил пойти по стопам Ивана, и я на собственной шкуре узнала, каково это – жить во лжи.
– У тебя еще есть шанс остановить Сергея, спасти ваш брак. У нас же все кончено. Безвозвратно.
– Я не собираюсь оставаться с Сергеем! – в голосе Тони звенел металл. – Если он хотя бы допустил мысль об измене, это лишь вопрос времени. Я не позволю себя предать.
– Тогда давай поедем к ним сейчас и покончим со всем, – предложила Лена, в глазах ее плясали искорки гнева.
Тоня на мгновение заколебалась. Она представила себе их жалкие оправдания, попытки переложить вину, увидеть в их глазах страх и притворство. Нет, она не сможет. У нее не хватит сил на этот фарс.
Внезапно ее словно молнией пронзило:
– Эврика! Есть идея куда лучше. Завтра они грезят о свидании? Мы превратим его в феерию, в незабываемый апофеоз!
Субботним утром Иван и Сергей, словно зачарованные, отправились на свидание. Тоня, с затаенной надеждой, прошептала про себя: «А вдруг в Сергее проснется спящая совесть? Вдруг он признается во всем, или хотя бы передумает…».
Но Сергей, избегая взгляда жены, сухо обронил, что их ждет футбольный матч.
– Пусть ваш удар будет победным, – с напускным равнодушием ответила Тоня.
Выждав мучительные полчаса, она набрала номер Лены. Вскоре та вихрем ворвалась в квартиру, и следующий час женщины провели в священнодействии – упаковывали вещи неверных мужей в чемоданы и сумки, словно хоронили их прошлую жизнь. Пунктуально, минута в минуту, прибыло грузовое такси и увезло этот скорбный груз по адресу, который Тоня вызубрила наизусть. Сначала подумывали о записке, но потом отбросили эту мысль. Намек и так был кристально ясен, словно удар хлыста.
– Как жаль, что мы не увидим их лица, когда они получат этот «сюрприз», – с придыханием проговорила Лена.
– Ничего, уверена, их реакцию мы точно не пропустим. Она будет подобна взрыву сверхновой.
Сергей и Иван несколько дней осаждали ее звонками и сообщениями. Муж Тони, снедаемый отчаянием, пытался проникнуть в квартиру, но наткнулся на неприступную стену новых замков. Тоня с облегчением осознала, как мудро поступила, сохранив добрачное жилье – неприкосновенный островок независимости.
От Лены она узнала, что Иван, подобно хамелеону, менял окраску, пытаясь вернуть расположение супруги. Он сваливал всю вину на Сергея, не гнушаясь даже после предъявленных фотодоказательств.
Со временем буря утихла, и острые углы предательства притупились. Два года спустя Тоня вновь решилась на брак. На этот раз, едва заслышав о лучшем друге будущего мужа, она твердо заявила о желании познакомиться. На недоуменный вопрос зачем, последовал ответ, закаленный опытом:
– Хочешь узнать человека – присмотрись к его друзьям. Лучше заранее знать о подводных камнях, чтобы семейная лодка не разбилась о рифы. Тогда и брак будет долгим, и любовь – крепкой как сталь.
