Известие о наследстве от дальней родственницы Наташа восприняла философски. Сначала удивилась, уж больно дальняя родственница была, она ее и не знала даже.
А узнав, о чем идёт речь, улыбнулась — смешно это и наследством называть.
Ну что там может быть такого дельного в забытой богом деревушке? Старый домик покосившийся, да куча барахла ненужного. Да и земля там копейки стоит, даже ехать смотреть смысла нет.
Но Наташа, все же решила не спешить:
— Максим, может все таки съездим, помнишь, мы же хотели как-нибудь в глухомань от всех спрятаться?, — предложила она мужу, — а то что-то надоело все, тишины хочется.
Через месяц отпуск, не хочу я с Русаковыми опять ехать вместе отдыхать. Как думаешь?
— А что, и правда, давай. Сами бы не собрались, а так — случай подвернулся. Ты же знаешь, я и сам давно хотел исчезнуть для всех на время.
Правда, ближе к отпуску, Наташа засомневалась — сработали стереотипы. Тащиться в неизвестное место почти за полтысячи километров ей показалось скучным и небезопасным делом.
Но было поздно что-то менять — от пляжного тура с друзьями они уже отказались.
Деревенька встретила их первозданной тишиной. Домишки с забитыми окнами можно было по пальцам сосчитать.
Их наследные хоромы стояли на отшибе у леса.
Ни интернета, ни связи не было и в помине.
И людей, похоже, тоже.
Но природа вокруг была просто сказочная. Лес, речка, высокое небо и никакой цивилизации.
В общем, за что боролись, на то и напоролись.
В дом они вошли просто — дверь была не заперта.
На столе под старой вазочкой лежала записка:
«Добро пожаловать, Наташенька, деточка моя! Ничему не удивляйся.
Уж так сложилось, что одна ты из всей родни осталась. Так что, не побрезгуй, принимай хозяйство. Тут все для тебя, не отказывайся от своего счастья.
И ещё кое что к наследству прими, очень надеюсь я на тебя.
И подпись — тетя Зина.
— Забавно, — улыбнулась Наташа, — все для меня. Да ещё и что-то в дополнение к наследству. Странно как-то всё это.
О чем же таком тетя Зина в записке недоговаривает ?
— А мне здесь нравится, — Максим бросил сумку на старый диванчик, — тишина, никого, шикарная нора. Всегда мечтал о таком месте, куда можно свалить от всех, если что.
Затерянный мир просто.
— Слушай, а может печку растопим, сыро как-то, — предложила Наташа, — смотри, кстати, здесь электричество работает, мне уже это кажется роскошью!
Максим восхищённо посмотрел на жену и шутливо заметил:
— Мадам Натали, вот уж не ожидал! Ты даже знаешь слова «печка» и «дрова», кто бы мог подумать! Моя бизнес леди будет греться у печки, какая прелесть.
Когда через час в топке уже слегка потрескивали дрова. Максим удобно расположился в старом кресле, умиротворенно поглядывая, как Наташа греет на печи привезенную с собой еду.
Небольшой дом прогрелся очень быстро. Тепло и сытная еда разморили Макса и Наташу окончательно.
— Не знаю, чем тут люди вечером занимаются, — Макс огляделся по сторонам. Мебель была явно старая, но прочная, из хорошего дерева, — ни телевизора, ни приемничка хоть какого-то! И вообще, я так спать хочу! А ты?
— Да я тоже что-то совсем от тепла размякла, давай вон на том диване постелим. Белье в сумке, а плед в машине. Ты сходишь?, — Наташа кивнула на дверь, — давай ляжем пораньше, а утром обследуем окрестности.
— Схожу конечно, — за окном уже стемнело, и Максим взяв фонарик подошёл к двери.
Но не успел он ее открыть, как на крыльце послышались чьи-то шаги и в дверь громко постучали.
Наташа посмотрела на Максима, и он увидел в ее глазах испуг.
» И правда, кто бы это мог быть? Темно уже, да и в деревне вроде не живёт никто», — подумал Максим.
И только он взялся за ручку двери, как с той стороны кто-то сильно толкнул и дверь, чуть скрипнув, распахнулась.
В темном проёме стояла непонятная фигура в странной одежде.
От неожиданности Наташа громко вскрикнула:
— Вы кто?!
Но ответ последовал не сразу.
Первым желанием Максима было захлопнуть дверь перед носом непонятного существа.
Но оно сдернуло с себя мокрый дождевик и перед Наташей и Максимом оказалась обычная старушка.
— Приехала наконец-то, — глядя на Наташу, улыбнулась старушка, — а мы уж отчаялись, думали не захочешь приехать-то.
Старушка порылась в кармане и протянула Максиму ржавый ключ, — Возьми-ка от избы ключик, милок. Дверь-то мы не запирали, мало-ли когда нагрянете. А теперь лучше притвори дверку, да на ключ закрой. На всякий случай. Места ведь у нас глухие.
Максим и Наташа переглянулись.
— Да не боись, дочка, — опять улыбнулась старушка, — зайдём мы к вам завтра, к обеду зайдём. Разговор есть. А пока отдыхайте. Воздух тут у нас вкусный, спится сладко, — и старушка, накинув мокрый дождевик, ушла в темноту ночи.
— Макс, как-то странно здесь всё, старушка эта откуда то появилась. Вроде и улыбается, а мне тревожно.
— Да брось, Наташ, просто место незнакомое. Я сейчас за пледом выйду и вернусь, не бойся, — крикнул он с порога.
Максим быстро вернулся с пледом в руках и пакетом сладостей:
— Вот, забыли. Давай чаю попьем и наконец-то завалимся спать! Вот, смотри, запираю дом на ключ! Уж теперь к нам никто не ввалится.
— А странно, Максим, про кого она всё время говорила «мы»? Ты заметил?, — никак не могла успокоиться Наташа.
— Слушай, ну что ж ты такая у меня мнительная?, — Макс засмеялся и кинул ей плед, — это же деревенские, у них своя хитрость. Завтра придет и все узнаем, утро вечера мудренее.
Спалось и правда сладко. В приоткрытое окно, разбавляя печное тепло, проникали струи свежего, родникового воздуха.
Утром моросящий дождь закончился и выглянуло солнце.
— Я сто лет не спала так сладко, словно в детстве, — потягиваясь, Наташа ощущала себя так, словно все дела и заботы ее взрослой жизни развеялись, как лёгкий туман над утренней рекой.
— Ты лучше посмотри, как солнце восходит, я такой красоты нигде не видел, — Максим подошёл к окну и раскрыл створки.
Наташа вздрогнула — из кустов под окном, плеснув крыльями, взлетела крупная птица:
— Здесь такие звуки непривычные! И сны, мне такая ерунда снилась, даже и рассказать не смогу. Но что-то хорошее, это точно.
— Ладно, вставай, — Максим тоже был в прекрасном настроении, — я пойду воды принесу, я тут колодец заприметил. Есть хочу, как зверь!
Он вышел, а Наташа, сонно расчесывая волосы, вспомнила наконец, что ей приснился ребенок. Их с Максимом ребенок, кажется девочка, дочка.
Бабушка ей говорила, что «если доченька приснилась — дивиться будешь чему-то. Удивляться.»
Интересно, чему?
Позавтракав, они спустились к реке.
— Ты знаешь, так странно, люди, город, работа, какие-то склоки, все это где-то очень далеко, все кажется неважным, ненужным. — Макс провел рукой по Наташиным волосам, — есть только ты и я, и весь мир перед нами!, — и смутившись своей сентиментальности, добавил, — надеюсь, я не один так чувствую?
— Макс, ну ты же знаешь! А в этой странной поездке есть и правда что-то очаровывающее.
Но нам пора — к обеду к нам придут!
На этот раз в дверь постучали не так громко.
Максим открыл, и отступил в удивлении.
Рядом с вчерашней старушкой стояла удивительно красивая девушка.
Наташа тоже удивилась, а это ещё кто?
— Ну что, детки, выспались?, — старушка по хозяйски прошла в избу, — вчера-то вы смурные были, мне и не до представлений было.
Баба Дуся я. А это, — баба Дуся вперёд подтолкнула девушку, — это ……Лиза. Со мной она живёт, помощница моя.
Наташа хотела пригласить их за стол, но баба Дуся ее опередила:
— Не голодные мы, просто поговорить пришли. Не удивляйся, что Лиза молчит, она немая с рожденья. Но она все слышит.
— Баба Дуся, — Макс взял инициативу в свои руки, — вы нам может проясните, а то что-то не все понятно. Тетя Зина, которую Наташа и знать никогда не знала, вдруг оставила ей этот дом в наследство.
Дом, кстати, лучше, чем мы думали.
Потом мы нашли здесь на столе эту странную записку. Тетя Зина просит принять ещё что-то к наследству. О чем это она?
— Вот-вот, — как будто даже обрадовалась баба Дуся, — мы то собственно за тем и пришли. Давай-ка, Лизонька, доставай, там за печкой.
Лиза достала в проёме между печкой и стеной пыльную старинную шкатулку и молча протянула ее Наташе.
В Наташиных руках шкатулка сама медленно открылась.
— Это все для тебя, — за последнее время Наташа уже это слышала не раз.
Ей понравился медальон на цепочке, и она надела его, не удержалась. Лиза помогла ей, застегнула цепочку.
— Там ещё для малышки, лежит на дне, — подсказала старушка, поймав удивленный взгляд Наташи.
— Ну вот и все, — баба Дуся явно была довольна, — нам пора, дело сделано!
Она так и сказала — «дело сделано», но Наташа не придала этому значения.
Только позже она поняла, что это значило.
Они пробыли в этом сказочном месте ещё неделю, каждый день откладывая отъезд.
В последний день решили зайти попрощаться к бабе Дусе, но, сколько ни ходили, так и не нашли дом, где бы кто-то жил.
Везде холодные, с заколоченными окнами избы.
Вернувшись домой, они окунулись в шумное общение, работу и прочие дела.
— Ты знаешь, так странно, я беременна, — сообщила Наташа Максу где-то через месяц после их приезда.
— Да ты что, правда? А знаешь, я очень рад! — похоже, привычная ранее жизнь уже не радовала их так, как раньше.
Как-то вечером Наташа задумчиво крутила ту самую старинную шкатулку в руках. Ей нравилось рассматривать изящные украшения. В них была какая-то тайна.
Вдруг в шкатулке что-то щёлкнуло, и тонким ящичком выдвинулось второе дно. Там лежали несколько фотографий и старая вырезка из газеты. Наташа вдруг ощутила необычное движение — это малышка впервые толкнулась у нее в животе.
— Максим, скорее, малышка начала толкаться, — восторженно сообщила Наташа.
Максим приложил руку и был просто потрясен тем, что он почувствовал.
— А это что у тебя,- Макс заметил старые фото и газетную вырезку, — смотри, узнаешь? Странно, газета 1914 года!
С газетного листа на них смотрела……… Лиза.
Дальше шел текст:
Последние в этом сезоне сеансы белого мага Зинаиды Н.
Не пропустите.
На остальных фото была тоже она.
Максим и Наташа молча переглянулись.
Малышка родилась ровно в срок.
У нее были потрясающе добрые голубые глаза.
Когда Наташа надела ей предназначенный ей медальон, она тотчас перестала плакать.
Никто не знал, какой путь ей предначертан.
Было ясно лишь одно — это был особый путь, путь света, любви, добра и служения людям.
