– Возраст у нас, девочки, сейчас самый интересный. Галка бабушкой стала, Маришка первенца родила. Молодец, Марин, своего добилась.
– Долго очень уж добивалась, думала никогда не получится. Чуть с мужем не развелась.
– Сейчас многие после сорока рожают, а нам всего-то по тридцать восемь. Ещё и за вторым успеешь сходить.
– Это вряд ли, и так боюсь, что за бабушку принимать будут.
– Наоборот, вон помолодела даже. Не комплексуй зря.
Три подруги встретились в ресторане за день до рождества, чтобы поздравить Марину, которая долго не могла забеременеть, с рождением сына.
Но Катя выглядела уставшей и грустной.
– А ты? – спросила её Марина, – со своим помирилась?
– Развелась я, девчонки. Всё, окончательно и официально.
– Катька… Не может быть! Вы же идеальной парой были. А дети? – Галя не могла поверить, что это правда.
– Со мной, конечно, останутся. Папочке самому нянька нужна, куда ему?
– Я так и думала, – вздохнула Марина, – Далеко там до идеального, слишком он, какой-то…
– Лодырь. За чужой счёт привык жить. Не работал толком, и по дому не помогал, с детьми почти не общался. Вот зачем он, для мебели? Как в анекдоте – полосатый муж на полосатом диване. Ещё и меня оскорблял. На мои деньги жил, и слова доброго от него не слышала.
– Ты ещё долго терпела, на мой бы характер… Знаешь, не переживай, тебе без него легче будет.
– В начале он таким не был. Любовь была даже. Или только казалось. Во всяком случае, вёл себя прилично и работать пытался. А потом обленился, совесть совсем потерял. Наверное это я его разбаловала, сама виновата. Но что уж теперь. С мамой жить буду, она ко мне переселилась.
– Нет, без мужа тяжело. Да ещё с двумя детьми. Я бы так не смогла. Хоть и с мамой, – Галина расстроилась из-за подруги. – Надо замуж всё равно выходить. Только за серьёзного, порядочного.
– Серьёзные и порядочные все женаты. А кто попало зачем мне? Слава богу, обе дочки уже не маленькие, Милана в пятом, Оля в седьмом классе. Зарплата у меня нормальная. Проживём.
– Не верю я, что одна останешься, – сказала Галина, – в нашем возрасте некоторые впервые замуж выходят. А ты уже вон с каким опытом. Любовника хоть заведи, тоска ведь. А лучше – нового мужа.
– Кому я нужна? С двумя прицепами… Они с гонором, девочки-то у меня, могут и на дыбы встать, устроят бойкот, или похуже даже. Да и никого на примете нет. Разве что с неба свалится
– А ты загадай желание на рождество, вдруг да и свалится, – улыбнулась Марина.
– Смешно. Только я даже не верующая. И не отмечаю церковные праздники.
– Что и курочку не зажаришь?
– Разве что курочку…
– Я тоже не верующая, но бывают в жизни такие ситуации, когда только и остаётся надеяться на чудо. Так хотела ребёночка, на всё готова была. Чего только не предпринимала. А забеременела после того, как в храм сходила, – призналась Марина.
Катя посмотрела недоверчиво и перевела разговор на другую тему.
…
А вечером дома, когда все улеглись спать, засиделась Катя до полуночи перед телевизором, погруженная в свои мысли.
Конечно, не хотелось до старости одной оставаться. Но и связывать свою жизнь опять с кем попало было противно. При воспоминаниях о бывшем муже на глаза навернулись слёзы. Нет, повторения этого она не хотела.
Но неужели нет на свете человека, с которым она могла бы создать семью и быть счастливой? Не нужен ни миллионер, ни принц на белом Мерседесе. Просто обычный умный, добрый, надёжный, работящий мужчина, который любил и не обижал бы её и дочек. Разве она слишком многого хочет?
Телевизор транслировал рождественское богослужение, создавая какое-то мистическое, восторженное настроение.
Катя подошла к окну, распахнула шторы, посмотрела на ночное небо, сложила руки в мольбе перед собой и со слезами на глазах отчаянно прошептала:
– Господи, пошли мне мужа хорошего, я так хочу быть счастливой! Пожалуйста, очень тебя прошу! Помоги!
По лицу текли слёзы, а она всё стояла, всматриваясь в темное звёздное небо и в глубине души по-детски надеясь на чудо.
Уснула Катя, едва коснувшись подушки. И всю ночь ей снилось что-то светлое и приятное, но проснувшись, она ничего не могла вспомнить.
…
Звонок от Галины прогнал остатки сна и вернул Катю к реальности:
– Хочешь, познакомлю тебя с нормальным мужчиной? – весело предложила подруга. – Брат мой троюродный. Вам обязательно пообщаться надо. От него жена сбежала с любовником, двоих мальчишек на него бросила. Одному четыре, другому семь, кажется. Ему очень нужна жена, сам просил найти для него кого-нибудь.
– Ну, спасибо, подружка! – засмеялась Катя, – мне бы со своими девчонками справиться. Боюсь, что не подойду на роль многодетной мамы.
– Не одна же, вместе справляться будете. Знаешь, какой он ответственный, работящий! Мастером на заводе работает много лет. Я просто познакомиться предлагаю. Там уж сами решите. И повод есть вполне подходящий. Старый новый год скоро, можно собраться в выходные на даче. И его приглашу. Ну и ещё кого-нибудь, чтобы повеселее, посвободнее себя чувствовать. А? Как смотришь?
– Да ну, глупости. Отпраздновать я не против, но…
– Вот и договорились. В субботу вечером жду.
Но, видимо, опасаясь отказа, Галина позвонила в субботу:
– Ты готова? Мы за тобой заедем минут через сорок. Успеешь собраться?
– Успею. Только сомневаюсь, что стоит ехать.
– Сначала съезди, потом сомневайся. Отговорки не принимаются. Едем.
…
Матвей внешне был ничем не примечательный. Среднего роста, слегка полноват, с небольшими залысинами и с внимательным взглядом насмешливых серых глаз.
Он оказался почти катиным ровесником, в меру разговорчивый, с лёгким юморком, к тому же, хозяйственный, заботливый.
Быстро разжёг камин, настроил телевизор, организовал шашлыки и баню. И всё это ловко, шутя и непринуждённо.
Он понравился Кате с первого взгляда и с первой минуты общения. Она сама не ожидала, что ей будет так легко и приятно рядом с абсолютно незнакомым человеком.
На даче были ещё какие-то люди. Все смеялись, ели, пили, танцевали, произносили тосты. Но Катя видела и слышала только Матвея. И он не отходил от неё весь вечер.
Они сразу нашли общий язык, весело провели время и договорились о новой встрече.
…
– Куда ты всё бегаешь вечерами, как школьница? – спросила её мать, Лариса Геннадьевна, которую Катя перевезла к себе из деревни после развода с мужем.
– Я, мама, с таким мужчиной познакомилась! Возможно замуж за него скоро выйду.
– Не слишком торопишься?
– Если человек хороший, это сразу видно. Чего тянуть? Он зовёт. Так на меня смотрит!
– Зовёт… А мне, обратно в деревню, стало быть?
– Почему? Мы с дочками, скорее всего, к нему переселимся. У него трёхкомнатная, побольше нашей.
– И что, он не против воспитывать твоих девок? Думаешь, кому-то нужны чужие дети?
– Да у него тоже двое, мальчики. Вот и станем многодетной семьёй.
– Ой, Катька! Такой хомут на шею… Да неужто так замуж невтерпёж? Хоть бы один! И то много. А двоих чужих поднимать!
– Ну так всё поровну, у него двое, у меня двое. Полно вокруг многодетных семей. И по шестеро, вон, воспитывают.
– Дак то своих, а не чужих. Одумайся, дочь, пока не поздно. Он-то конечно, рад-радёшенек, спихнёт на тебя своих пацанов, а ты и плюхайся.
– Ну, а я на него своих девчонок, – засмеялась Катя.
– Разбежалась! Вот помяни моё слово, ты с четырьмя детьми будешь хлопаться, а он в потолок поплёвывать.
– Нет, не такой он, увидишь его, поймёшь. Жаль, что мы не встретились раньше! Я такая счастливая, что познакомилась с ним. Спасибо Галке!
…
Но, всё-таки, Кате и без причитаний матери было страшновато так резко менять свою жизнь.
Матвей понимал и не торопил.
Они сводили всех четверых детей в зоопарк, чтобы познакомить и сдружить их между собой. Посидели в детском кафе, покатались на снежных горках.
Оля, Милана и Витя легко шли на контакт, но Дима отказался разговаривать с девочками и Екатериной. Он даже на отца обижался и отворачивался, выдёргивая руку.
– Ничего, привыкнет, – успокаивал Матвей, – он парень спокойный, неглупый. Не бойся, Катюша, вместе справимся.
– У каждого ребёнка свой характер, придется учитывать. Нам повезло, что только один Дима недоволен. Я боялась, что мои девочки воспротивятся. Но похоже, ты им понравился.
– И ты Димке понравишься. Он же мой сын, поймёт.
Екатерина с дочками вскоре перебралась в квартиру Матвея.
Оля с Миланой быстро вошли в роль нянек, играли с маленьким Витей и пытались помогать первокласснику Диме.
Но Дима категорически отказывался признавать «чужаков» в своей семье и близко к себе их не подпускал.
Учеба ему тоже давалась с трудом, учительница жаловалась постоянно:
– Вертится на уроках, встаёт, ходит по классу, ребят обижает. Я понимаю, конечно, что без мамы ему трудно, но прошу, заняться его воспитанием, иначе мы вынуждены будем перевести мальчика в коррекционную школу.
Не только в школе, но и дома Дима всё делал назло. Ходил в грязной обуви по квартире, ронял со стола тарелки и чашки, огрызался, бил младшего брата…
– Не могу ключик к нему подобрать, – расстраивалась Катя, – может, поговоришь по-мужски с ним, он тебя лучше послушает.
– Поговорю. А тебя, Катюша, спросить давно хочу, может тебе уволиться? Устаешь ведь, трудно тебе, вижу, – обнял её Матвей, – я хорошо зарабатываю, а за детьми присмотр нужен, и по хозяйству работы много. Еды на всю ораву наварить, и то сколько сил и времени надо.
Катя выматывалась конечно, но увольняться и превращаться в домохозяйку она была не готова.
И мать, и подруги в один голос отговаривали от этого:
– Превратишься в чучундру, он тебя бросит. И стаж нужен, и деньги не лишние. Надо работать.
Она и сама всё это понимала, но слишком много забот навалилось сразу, еле справлялась. Ещё и ремонт нужно было делать в новой квартире, обустраиваться.
И Дима никак не хотел учиться. Не проходило и дня, чтобы на него не жаловалась учительница.
– Ну и пусть переводят в коррекционную, – махнул рукой Матвей, – У меня работают парни после коррекционнки, вполне сносно работают. Не всем же профессорами быть.
– Как ты можешь такое говорить? – Катю испугали подобные перспективы. – Он же не глупый мальчик, просто трудно ему без мамы. Стресс такой. Ему помочь надо. Знаешь что, ремонт подождёт. Похожу-ка я с ним на уроки. Галя ведь сидела со своим сыном на уроках в музыкальном лицее. И я посижу.
– То музыкальный лицей, а здесь обычная школа. И ты окончательно решила уволиться?
– Думаю, да. Сделаю перерыв в работе. Ничего особенного, многие увольняются, когда ребенок идёт в первый класс. А у нас и переезд, и ремонт, и всё сразу.
– Сын, не стыдно тебе, что мама Катя тебя на уроках контролировать будет? – спросил Матвей.
– Пусть только попробует, – насупился Дима, – она мне не мама.
В школу с Катей пошёл неохотно.
Первое время на уроках сидел, втянув голову в плечи.
Но мама Катя времени зря не теряла, сумела подружить его с ребятами и учительницей. Постепенно Дима осмелел, повеселел и стал заниматься наравне со всеми.
– Всего-то и надо было немного внимания малышу. Он ведь совсем ребёнок.
Катя гордилась собой и радовалась успехам Димы, словно сама была первоклашкой.
Особенно порадовало, когда Дима робко протянул ей свой рисунок, на котором кривенько, но дружно взявшись за руки, красовалось всё их дружное большое семейство.
…
Но вдруг Катя стала задумчивой и рассеянной. И даже чем-то расстроенной.
Матвей сразу заметил:
– Что-то случилось? Ты случайно не заболела? Может отдохнуть хочешь? А, Катя? Заездили мы тебя?
– Не знаю, как и сказать… Матвей, я… Мне кажется, у нас скоро будет малыш, – она посмотрела испуганно. – Пятый!
Она боялась его реакции, и сама не знала, как реагировать.
Но он радостно рассмеялся:
– У меня в роду все многодетные. Я думал, у нас не получится. А мы ещё ого-го!
– Правда? Ты не против? Я боялась, что не захочешь.
Он посадил её себе на колени, погладил по животу.
– Спасибо тебе, Катюша. Я очень тебя люблю. Как я могу не хотеть нашего малыша? Это же дар божий!
– Ты веришь в бога?
– Я верю в тебя, моя девочка, – Матвей прижал её к себе, – люблю тебя очень.
Она не успела ответить, звонок в дверь прервал их идиллию.
Они пошли открывать вместе.
На пороге стояла Алла, бывшая жена Матвея. Он сразу изменился в лице.
– Быстро же ты утешился, – она смерила презрительным взглядом Катю, – а клялся, что ждать будешь.
– Ждал. Но время вышло. Иди, Алла, не начинай.
Дверь комнаты приоткрылась, выглянули любопытные дети.
– Витенька, сыночек! Димочка, какой большой стал! Идите к маме! – воскликнула Алла, протянув руки, – Димочка, солнце моё! – позвала снова.
Мальчики стояли в нерешительности.
Дима нахмурился, сделал несколько робких шагов, остановился и спрятался за маму Катю. Витя подошёл к брату, прижался, испуганно глядя на незнакомую тётю.
– Витя, Дима! – Алла выпрямилась, посмотрела на Матвея, зло раздувая ноздри, – настроили детей против меня! Против матери!
– Чего ты хочешь? Зачем пришла? Забыла, что мы в разводе почти два года?
– Думал легко от меня отделался? Не выйдет, я в суд подам!
– Суд был уже, ты забыла?
– Я была неопытная тогда. Новый суд будет, ты всё мне отдашь, и детей заберу! – Она выскочила из квартиры в слезах, выкрикивая угрозы.
Но никаких судов больше не было. Алла уехала из города в поисках лучшей жизни.
А к следующему рождеству у Кати и Матвея родилась дочка.
И в первый же вечер после роддома, когда всё семейство налюбовалось малышкой, улеглось и заснуло, Катя осторожно освободилась из объятий Матвея, подошла к окну, тихонько раздвинула шторы и прошептала, сложив руки перед собой и глядя в ночное небо:
– Спасибо за всё!
