Боря, сегодня Лиля придет к нам вечером со своим Семёном, я плов приготовила, приходи пораньше, — позвонила Анна Дмитриевна на работу мужу.
Положила телефон и насыпала купленные свежие шоколадные конфеты в вазочку, Лилька их любит.
Потом сама на себя удивилась мысленно, несколько лет назад она бы ни за что не поверила, что они будут дочку с её парнем Семёном в гости приглашать. Тогда они с Борей терпеть не могли этого Сёму…
Семёну тогда был двадцать, а Лильке семнадцать.
Она только школу окончила, поступать собиралась, а тут этот вредитель появился, любовь у них видите ли. Отец хотел её даже дома запереть, а Лилька в окно вылезла, в сумку вещи покидала, и за калитку. А там этот Семен на мопеде, и увез дочку из деревни, чтоб ему …
Как только его тогда Анна Дмитриевна не проклинала, что девку из дома увез. Лилька им потом позвонила, что они жильё сняли, но где не сказала. И Анна Дмитриевна от горя не знала, как ей жить дальше, считай доча от них отказалась. Но Боря тогда разумно ей сказал,
— Не сходи с ума, мать, подожди, она образумится, молодая ещё. Поймет, что так нельзя, не отталкивай. Ну ушла, так ведь мы ей не разрешали с ним встречаться, а она считает, что имеет право жить как хочет. Ей теперь уже на днях восемнадцать исполнилось, и она имеет на это право.
— Что значит имеет право? — тогда возмущалась Анна Дмитриевна, — А как же мать, отец? Мы её растили, кормили, покупали необходимое, а она раз — и уехала? Разве так можно делать? — расстраивалась Анна Дмитриевна. Больше года тогда они дочку не видели, хотя иногда она звонила.
А потом вдруг этот Семён им позвонил, напросился зайти поговорить.
Анна Дмитриевна его видеть не хотела, но Борис у неё человек выдержанный, он сказал, что ради дочери готов с ним и поговорить.
Семён пришёл прилично одетый, не то, что тогда был в каких-то драных джинсах и с серьгой в ухе. И говорил тоже правильные вещи, что они с Лилей уже не маленькие и многое поняли. Пока они комнату снимали и жили впроголодь, поняли, что так жить невозможно. Семён к своему отцу пошёл работать на завод, он оказывается техникум окончил и специальность имеет. И Лильку заставил в колледж пойти, она уже год как учится, ей просто стыдно к родителям вернуться.
— Но наша любовь выжила и мы хотим пожениться, мне от бабули квартира осталась, но мои родители её сдают, для меня же деньги и откладывают. Не давали мне в ней жить, пока ума не наберусь. Но теперь я знаю, что хочу жениться на Лиле и прошу у вас её руки! Анна Дмитриевна, Борис Иванович, мы подали с Лилей заявление и если вы согласны, то приглашаем вас на нашу свадьбу в кафе. Мы сами на свои заработанные устраиваем.
И Семён вдруг так обаятельно улыбнулся, Анна Дмитриевна не ожидала, что он так умеет улыбаться, думала, что он просто оторва, проклинала его…
И вот теперь Лиля и Семён уже второй год женаты, и Лилька в положении. Она окончила колледж, работает бухгалтером, а Семён прижился на заводе и неплохо зарабатывает. Живут они в той самой квартире, которая Семену досталась от бабушки, и стыдно и может странно признаться, но Анна Дмитриевна рада, что у неё такой зять.
Семён оказался очень даже неплохим и отзывчивым парнем. И теперь Анне Дмитриевне понятно, что Лилька тогда в нём нашла.
Хотя ей совсем не хочется вспоминать тот период их жизни, она тогда была вся на нервах и всё ей казалось ужасным. Казалось, что жизнь дочери катится под откос, и она натворила дел и уже никогда не выпутается. Так и будет жить с этим никчёмным парнем, потом они разойдутся, прибежит к родителям или найдёт другого не лучше.
Но теперь Анна Дмитриевна понимала, что она думала так от отчаяния. Ей было стыдно, что у всех дети нормальные, а у них с Борей единственная дочь такое выкаблучивает, а ведь вроде столько в неё вложили, по совести её воспитывали.
Но Боря, как обычно, оказался прав, Лиля повзрослела и у них с Семёном теперь нормальная семья. Теперь всё хорошо, Лиличке скоро в декрет, и они с Борей скоро станут бабушкой и дедом…
— Скоро ужин? — муж с работы вернулся, пошёл переодеваться.
А за ним и звук подъехавшей машины прервал воспоминания Анны Дмитриевны. Она пошла калитку открывать — это Лиля и Семён приехали.
Зять как обычно с любимым тортиком тёщи в руках, он очень внимательный. А тестю, как и обещал, шуруповерт привёз, у Семена вообще руки из нужного места растут, они вместе с Борисом Ивановичем уже и дом утеплили, и рамы поменяли, и новым сайдингом дом обили. Борис зятем не нахвалиться, да и Анна Дмитриевна почти забыла, как у ребят всё начиналось, когда они им нервы прилично потрепали…
Лиля чмокнула её в щёку,
— Привет, мам, а папа где? Ааа, ну Сёма к нему пошёл, он поможет папе полку вешать, а я хотела с тобой поговорить. А потом вместе будем ужинать, ладно?
— Хорошо, я плов в мультиварке приготовила, вы же любите, — с любовью посмотрела на округлившуюся дочку Анна Дмитриевна,
— Ну давай, рассказывай, что ты там хотела?
— Мама, идём на кухню, разговор серьёзный, — сказав это Лиля даже перестала улыбаться, и у Анны Дмитриевны сердце ёкнуло,
— Что-то случилось? С малышом или у тебя что-то со здоровьем?
— Мам, ты не гадай, ты меня сначала послушай, я тебе всё сейчас расскажу. Ты мне только ответь, у тебя в юности такое бывало, что ты бездумно совершила какой-то поступок? А потом прошло время, ты осознала и вдруг стала жутко переживать, ну прямо спать невозможно? Бывало так?
— Не пойму, ты о чём, Лиля? Ты меня пугаешь, не надо говорить загадками, говори прямо!
— Хорошо, мам, в общем мы с Семёном решили взять девочку из дома малютки!
Анна Дмитриевна смотрела на дочь, и не знала, что и сказать. Потом она наконец пришла в себя, и спросила,
— Подожди, только не торопись с решением, объясни, зачем вам теперь брать ребёнка, если ты скоро родишь, я не понимаю? Ладно у Егоровых Катя долго не могла забеременеть, даже новые эти методы не помогали. Они взяли тогда Никитку из детдома, а через год она и сама забеременела. Говорят так часто бывает, что когда берут в семью ребёнка, то потом и своего вскоре рожают, благое дело. Но вам то зачем из детдома брать, если у вас скоро свой сын родится, ты же на днях в декрет уходишь, да?
Лилия молчала, и Анна Дмитриевна решила, что она сможет дочку отговорить. У неё наверное эти странности из-за беременности, так бывает.
— Так что подумай, а Семён кстати что об этом думает? По моему мужчины и своих то детей не хотят растить, всё на тебя свалится, — Анна Дмитриевна старалась быть убедительной и ей казалось, что Лиля её поняла. Странно, им с Борей думалось, что Лиля и Семён повзрослели и не будут больше совершать таких необдуманных поступков…
— Мама, понимаешь, так получилось, что это… наш с Сёмой ребёнок, это наша дочка, её зовут Эмма, так её там назвали, — нервно покраснев вдруг сказала Лиля, — Мам, я тогда очень испугалась, у нас совсем не было денег, Семён тоже гонял на своём мопеде и то там, то тут подрабатывал. Но не стабильно, мы даже голодали иногда, бездумно жили и мне очень стыдно. Но мне тогда казалось это нормально, и вообще я не сразу поняла, что беременна, ты же помнишь у меня цикл скакал? А когда поняла, сказали уже поздно, я тогда чуть с ума не сошла. Семке я не говорила, боялась, что он меня бросит. А потом, когда стало заметно и он стал смеяться, что я растолстела, я ему призналась. Он тогда разозлился и испугался, пристал, почему я раньше ему не сказала, я ему стала объяснять, но его это не убедило…
Лиля не выдержала и заплакала.
— Почему ты тогда к нам не приехала? Не позвонила и не рассказала? Мы же всегда тебя поддерживали? — ужаснулась Анна Дмитриевна.
— Мам, ну как я могла сказать, если я сбежала от вас и поступила по своему. Вам ведь Семён тогда не нравился, и вообще мне было так плохо! Потом Сёма пришёл и сказал, что устроился на две работы, а я плакала. Он сказал, что надо оставить ребёнка, но я видела, что это он ради меня и что он сам этого не хочет! А в двадцать семь недель начались схватки, Сёма отвёз меня в роддом и я родила девочку. Сказали, что она сильно недоношенная и не совсем здорова, в общем они советовали мне отказаться. Даже сказали, что она может не выживет, что она нежизнеспособна, и я отказалась, мам! Отказалась от нашей с Сёмой дочки, а ему сказала, что она нездорова, зачем нам больной ребёнок? Он тогда тоже плакал, но потом сказал, что наверное я права. У нас она точно не выживет, ну какие мы родители, самим есть нечего. А её, если выживет, могут удочерить хорошие люди. И мы старались больше не вспоминать об этом…
— Господи, дочка, и ты об этом молчала?
— Прости, мам, я не понимала, что делала, а потом мы решили пожениться и теперь, когда наш мальчик стал толкаться, я ночи не сплю, о нашей дочке думаю. Семён её разыскал, её никто не удочерил, она в доме малютки. И мы хотим забрать скорее нашу дочь Эмму оттуда, вот как вышло…
Лилия молчала, и Анна Дмитриевна тоже, но вдруг из комнаты вернулись Борис Иванович и Семён. Оба были очень серьёзными.
— Вы уже повесили полку? — спросила Анна Дмитриевна, — Ну тогда давайте ужинать?
— Аня, не надо делать вид, что ничего не случилось, Семён мне всё рассказал, и я детей поддерживаю, — вдруг твердо сказал Борис Иванович, — Мы едем вместе забирать Эмму, это наша внучка. А в том, что так вышло, наверное и мы тоже с тобой косвенно виноваты…
Этой ночью Лиля опять не спала, опять вспоминала.
Три года назад она была восемнадцатилетней девчонкой, испуганной и растерянной, с крошечным комочком на руках, которого она не чувствовала своим.Тогда, в больнице, все казалось концом света. Она представила, как мама будет кричать, а отец молчать.
Семен был испуган не меньше ее, бормотал что-то про учебу и будущее. Будущего она не видела, только страх и безысходность, и она подписала бумаги. Отказалась от их доченьки…
Теперь же, с каждым толчком в животе, с каждым новым днем, приближающим ее к материнству, в ней росла не только любовь к будущему ребенку, но и нестерпимая боль от того, что она отказалась от доченьки.
Она начала видеть ее во сне. Маленькая девочка с большими голубыми глазами, тянущая к ней ручки, во сне звала ее мамой. И просыпаясь в холодном поту, Лиля плакала, захлебываясь от вины и раскаяния.
Однажды, не выдержав, она рассказала про свои сны Семену. Он слушал молча, с нахмуренными бровями, а когда она закончила, он просто обнял ее,
— Я понимаю, Лиль. Я тоже думаю о ней, о нашей дочке, вообще не понимаю, как мы могли так поступить!
Именно Семен и предложил найти ее. Он обзвонил все дома малютки в области, пока не нашел её, и девочка была там, в доме малютки «Солнышко».
И её к счастью никто не усыновил…
Наутро, когда они приехали в «Солнышко», Лиля просто не могла дышать. Сердце колотилось так сильно, что казалось, выпрыгнет из груди. Семен крепко держал ее за руку, поддерживая и подбадривая.
Когда им наконец-то привели Эмму, Лиля просто замерла. Это была та самая девочка из ее снов, большие голубые глаза и светлые кудряшки. Она была худенькая и очень маленькая, но такая родная!
Эмма смотрела на них с любопытством. Семен присел на корточки и протянул ей игрушечного медвежонка. Эмма взяла его и улыбнулась.
— Привет, Эмма. Я Семен, а это Лиля, — сказал.
Лиля же не могла произнести ни слова. Она просто смотрела на свою дочь, и слезы текли по ее щекам.
Воспитательница, пожилая женщина с добрым лицом, сказала, — Она очень хорошая девочка, спокойная, ласковая.
Семен задавал ей вопросы и узнавал об Эмме все, что мог. Лиля же просто стояла и смотрела.
— Это наша дочка! — воскликнул Семён, а Лиля кивнула, не в силах говорить. Она подошла к Эмме, присела рядом и протянула к ней руку. Эмма посмотрела на нее, потом на медвежонка, потом снова на Лилю.
И вдруг, неожиданно, она обняла ее за шею, и прошептала,
— Ты моя мамочка?
Лиля зарыдала и обняла Эмму в ответ крепко-крепко, словно боясь, что девочка снова исчезнет.
В этот момент все ее прошлые страхи, и угрызения совести отступили перед всепоглощающей волной материнской любви. Она чувствовала, как Эмма прижимается к ней, маленькое тельце дрожит…
Оформление документов заняло несколько месяцев. Лиля и Семен прошли все необходимые проверки, анализы, собрали справки, доказывали свою состоятельность и готовность стать родителями. Каждый день ожидания казался вечностью.
Лиля готовила детскую комнату уже для двоих детей.
И наконец, настал тот день, когда они забрали Эмму из «Солнышка». Девочка, держала в одной руке своего любимого медвежонка, а другой крепко держалась за руку Лили. Она не плакала, не капризничала, просто доверчиво смотрела на них своими большими голубыми глазами.
Лиля забрала дочку
А вскоре в семье произошло еще одно радостное событие — родился маленький братик Эммы. Она с интересом наблюдала за ним и пела ему песенки…
Анна Дмитриевна и Борис Иванович очень любят своих внуков — Эмму и Вадима, и уже не представляют, как жили без них.
— Боря, когда наша Эммочка и Вадя вырастут, надо сделать так, чтобы никогда не терять с нима контакт. Надеюсь мы теперь будем мудрее, и никогда не оттолкнём своих близких, даже если нам не будут нравиться их поступки. Сами то они могут такого натворить!
— Да уж, Анечка, попробуем, как говорится, умел дитя родить, умей и научить — улыбнулся жене Борис Иванович, — Хотя жизнь покажет, знать бы, где упасть, так соломку бы подстелил, поживём увидим!
