— Приготовь что-нибудь, мы с Ириной проголодаемся с дороги, — бросила в трубку Олеся Александровна и отключилась, не дожидаясь ответа.
Алина недоуменно уставилась на замолчавший телефон. Она сидела за ноутбуком в домашнем халате, с недопитым кофе, погруженная в подготовку презентации для завтрашнего рабочего совещания. И вот теперь эта новость.
— Паша, твоя мама с Ириной едут к нам! — крикнула она в соседнюю комнату, где муж собирался на трехдневную командировку.
Паша появился в дверном проеме с наполовину застегнутой рубашкой.
— Что? Когда? Я ничего не знал.
— Я тоже. Только что позвонила и сказала готовить еду, потому что они голодные будут. И всё, трубку бросила.
Паша нахмурился, достал телефон и набрал номер матери. Гудки шли, но трубку никто не брал.
— Не отвечает. И сестра тоже. Что за новости такие? — он озадаченно почесал затылок. — Когда они приезжают?
— Судя по формулировке — сегодня. И скоро, раз про еду говорят.
Паша тяжело вздохнул.
— Прости, я не могу отменить командировку. Это слишком важно для проекта.
— Да и не нужно отменять, — Алина закрыла ноутбук. — Справлюсь как-нибудь. Не первый раз твои родственники приезжают.
Но это был первый раз, когда они приезжали без предупреждения, да еще в такой момент — муж уезжает, у нее важная презентация на работе. Алина прикинула время: если поторопиться, можно успеть приготовить что-то приличное и закончить рабочие дела.
Паша уехал через час, виновато поцеловав жену и пообещав вернуться как можно скорее. Алина осталась одна в квартире, пытаясь совместить работу и подготовку к неожиданным гостям.
Звонок в дверь раздался около четырех часов дня. На пороге стояла Олеся Александровна — крупная женщина с крашенными в рыжий цвет волосами, одетая в яркое пальто не по сезону. Рядом переминалась с ноги на ногу Ирина — бледная копия матери, только моложе и с потухшим взглядом.
— Ну наконец-то! — воскликнула свекровь, проталкиваясь в прихожую. — Думала, нам весь день под дверью стоять придется. А где Паша?
— Здравствуйте, Олеся Александровна, — Алина попыталась улыбнуться. — Паша в командировке, вернется через три дня. Он не знал, что вы приедете.
— Как это не знал? — свекровь фыркнула, бросая сумку на пол прихожей. — Я ему месяц назад говорила, что собираемся приехать.
Алина была уверена, что никакого разговора о приезде не было, но решила не спорить сразу с порога.
— Проходите, располагайтесь. Я приготовила обед.
Ирина молча проскользнула в квартиру, волоча за собой огромный чемодан. Она не поздоровалась и даже не посмотрела на Алину.
— А что с квартирой сделали? — Олеся Александровна критически осматривала коридор. — Обои другие. Не те, что были в прошлый раз.
— Мы делали ремонт полгода назад.
— И не посоветовались? Я бы выбрала что-нибудь поприличнее, — свекровь прошла в гостиную, продолжая осматриваться. — Ирина, неси вещи в спальню. Мы там разместимся.
Алина замерла на месте.
— Вообще-то, я думала, вы в гостиной расположитесь. На диване. Он раскладывается.
Олеся Александровна повернулась к ней с выражением искреннего удивления на лице.
— На диване? Две женщины? А ты где спать собралась?
— Здесь же, в гостиной.
— Нет, так не пойдет. Мы гости, нам нужна нормальная кровать. А ты молодая, можешь и на диване поспать.
Ирина тем временем уже тащила чемодан в спальню, не дожидаясь окончания разговора.
Алина почувствовала, как внутри поднимается волна раздражения, но сдержалась. В конце концов, это родственники мужа, надо проявить терпение.
— Хорошо, — она натянуто улыбнулась. — Давайте пообедаем, вы наверняка устали с дороги.
За столом Олеся Александровна продолжала критический осмотр:
— Посуда новая? А старую куда дели? Ту, что мы вам на свадьбу дарили?
— Она разбилась, — соврала Алина. На самом деле жуткий сервиз с золотыми ободками давно пылился в дальнем шкафу, потому что был совершенно непрактичным.
— Надо же, какая неаккуратная, — протянула свекровь, накладывая себе солидную порцию жаркого. — А мясо недожарено.
Ирина молча ела, не поднимая глаз от тарелки.
— Кстати, надолго вы к нам? — как можно более непринужденно спросила Алина.
Олеся Александровна и Ирина переглянулись.
— Да как получится, — неопределенно ответила свекровь. — Недельку-другую погостим. Может, и дольше.
У Алины внутри всё похолодело, но она сохранила нейтральное выражение лица.
— А у вас какие планы в городе?
— Планы? — Олеся Александровна удивленно подняла брови. — Никаких особых планов. Просто приехали сына навестить. И тебя, конечно.
Ирина впервые подала голос:
— Мама сказала, что в городе больше возможностей. Может, я работу найду.
— О, это хорошая идея, — оживилась Алина. — Кем ты хотела бы работать?
— Да кем угодно, — Ирина пожала плечами и снова уткнулась в тарелку.
После обеда Алина попыталась вернуться к работе, но это оказалось невозможным. Олеся Александровна постоянно отвлекала вопросами, комментариями, просьбами. То ей нужно было показать, где лежат полотенца, то объяснить, как включается телевизор, то рассказать, кто живет в соседних квартирах.
К вечеру Алина была полностью измотана. Презентация осталась незаконченной, а завтра её ждал важный рабочий день. Она постелила себе на диване в гостиной, мечтая только об одном — чтобы поскорее наступило утро и можно было уйти на работу.
Утром Алина проснулась от громких голосов на кухне. Олеся Александровна и Ирина завтракали, громко обсуждая планы на день.
— Доброе утро, — Алина попыталась изобразить бодрость. — Я приготовила вчера запеканку, она в холодильнике. А мне нужно бежать на работу.
— В такую рань? — удивилась свекровь. — Ну ладно, беги. Мы тут сами справимся.
День на работе прошел в нервном напряжении. Презентация удалась не лучшим образом — Алина была рассеяна и отвечала невпопад на вопросы коллег. Всё, о чем она могла думать — что происходит дома с незваными гостями.
Когда она вернулась вечером, квартира выглядела так, словно по ней пронесся ураган. В раковине громоздилась гора немытой посуды, на столе — остатки еды, в гостиной разбросаны вещи Ирины.
— А, вернулась! — Олеся Александровна восседала перед телевизором с чашкой чая. — А мы тут осваиваемся потихоньку.
Ирина сидела рядом, уткнувшись в телефон.
— Я вижу, — Алина оглядела разгром. — А посуду помыть не пробовали?
— Еще чего, — отрезала свекровь. — Мы гости, а ты хозяйка. Вот вернешься — приберешься.
Алина глубоко вздохнула, считая до десяти про себя.
— Хорошо, но в следующий раз, пожалуйста, хотя бы складывайте грязную посуду в одно место.
— Ой, какие мы нежные, — фыркнула Олеся Александровна. — А что на ужин?
— Я не успела ничего приготовить. Была на работе весь день.
— И что, мы голодные должны сидеть? — свекровь возмущенно выпрямилась. — Паша бы никогда такого не допустил!
— Паша тоже работает, — устало ответила Алина. — И готовит не каждый день.
Она прошла на кухню и начала разбирать завал из грязной посуды. Руки дрожали от усталости и раздражения.
Так прошел второй день, затем третий. Паша должен был вернуться вечером, и Алина считала часы до его приезда, надеясь, что муж сможет образумить своих родственниц.
Когда Паша наконец вошел в квартиру, его встретила необычная картина: Алина с покрасневшими от усталости глазами мыла посуду, а его мать и сестра сидели перед телевизором, требуя принести им чай.
— Что здесь происходит? — он растерянно оглядел квартиру.
— Пашенька! — Олеся Александровна вскочила с дивана. — Наконец-то! А мы тебя заждались. Твоя жена совсем нас не кормит, только работой своей занята.
Паша перевел взгляд на Алину, которая молча вытирала руки полотенцем.
— Мам, вы не предупреждали, что приедете. У Алины важный проект на работе.
— Как это не предупреждали? Я тебе говорила!
— Нет, не говорила. Я бы запомнил.
Олеся Александровна поджала губы.
— Ну, может, забыла. Какая разница? Мы же не чужие люди.
Паша прошел на кухню и обнял жену.
— Прости, что тебе пришлось с этим справляться одной.
Алина благодарно прижалась к нему. Впервые за эти дни она почувствовала облегчение.
Но присутствие Паши не изменило ситуацию кардинально. Олеся Александровна продолжала командовать в чужом доме, а Ирина по-прежнему не убирала за собой и часами занимала ванную по утрам.
— Ира, нельзя ли побыстрее? — Алина стучала в дверь ванной. — Мне на работу опаздывать нельзя.
— Подождешь, — доносилось из-за двери. — Я еще не закончила.
Когда Ирина наконец выходила, Алине оставалось десять минут, чтобы собраться, и она каждый раз опаздывала.
Неделя растянулась на две, потом на три. Олеся Александровна и Ирина вели себя так, словно планировали остаться навсегда. Они разложили свои вещи по всей квартире, занимали всё свободное пространство и ни разу не предложили помочь по хозяйству.
Однажды Паша обнаружил, что из его кошелька пропала крупная сумма.
— Мам, ты брала деньги из моего кошелька? — прямо спросил он.
Олеся Александровна насупилась.
— Подумаешь, взяла немного. Ты что, для матери денег пожалел?
— Ты могла просто попросить.
— Еще чего! Чтобы я, мать, у сына выпрашивала!
— Это не выпрашивание, а нормальная просьба. Мы работаем, у нас свои расходы.
— Ах так! — Олеся Александровна всплеснула руками. — Значит, для матери у тебя денег нет? А я тебя растила, кормила, одевала!
Паша устало потер лоб.
— Мам, я уже двенадцать лет сам себя обеспечиваю. И шесть из них еще и тебе деньги отправлял.
— Копейки! — фыркнула Олеся Александровна. — А мог бы и больше, если бы не эта твоя… — она выразительно кивнула в сторону Алины.
Напряжение в доме росло. Алина обнаружила, что Ирина без спроса пользуется её косметикой и одеждой. На замечание золовка ответила дерзко:
— А что такого? У родственников всё общее.
— Нет, Ира, это не так работает, — твердо возразила Алина. — Если хочешь что-то взять — спрашивай.
— Ой, какая жадная! — Ирина показательно закатила глаза. — Паша, твоя жена ничем не хочет делиться!
Но Паша неожиданно встал на сторону жены:
— Ира, прекрати. Это вещи Алины, и она права.
Олеся Александровна тут же вмешалась:
— Ты на чьей стороне, сынок? Мы приехали к тебе, а чувствуем себя чужими!
Всё изменилось в тот день, когда Алина вернулась домой раньше обычного из-за отмененного совещания. Открыв дверь своим ключом, она застала свекровь за странным занятием: та копалась в ящике письменного стола, где Алина хранила документы.
— Что вы делаете? — Алина застыла в дверях кабинета.
Олеся Александровна вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.
— А, это ты. Я просто искала ручку, чтобы записать рецепт.
— В ящике с документами?
— Откуда мне знать, что у вас где лежит?
Но Алина заметила, что свекровь держала в руках папку с документами на квартиру.
— Зачем вам мои документы на жилье?
Олеся Александровна сощурилась.
— А почему это только твои? Вы же с Пашей муж и жена. Или ты что-то скрываешь?
— Я ничего не скрываю. Эта квартира досталась мне от бабушки еще до знакомства с Пашей. И я не понимаю, почему вас это интересует.
— Всё понятно с тобой, — Олеся Александровна бросила папку на стол. — Отхватила мужика и квартиру в придачу. Хитрая какая!
Алина почувствовала, как её терпение лопнуло.
— Я думаю, вам пора уезжать, — твердо сказала она. — Сегодня же.
— Это еще почему?
— Потому что вы пришли в мой дом, нарушаете мои границы, копаетесь в моих вещах и документах. Это недопустимо.
— Ах так! — Олеся Александровна вскинула подбородок. — Ну, подожди, вот Паша придет, мы еще посмотрим, кто куда поедет!
Вечером состоялся серьезный разговор. Алина, Паша, Олеся Александровна и Ирина сидели за столом в гостиной.
— Я считаю, что вам пора возвращаться домой, — спокойно начала Алина. — Вы погостили достаточно.
— Мы никуда не поедем, — отрезала Олеся Александровна. — Мы приехали насовсем.
Паша поперхнулся:
— Что значит насовсем?
— То и значит. В нашем городе работы нет, перспектив никаких. А тут у вас хорошо, просторно.
— Мам, но мы с Алиной не планировали жить вместе с вами.
— А что такого? — вмешалась Ирина. — В тесноте, да не в обиде. Я могу работу найти, буду помогать.
— Какую работу? — не выдержала Алина. — Ты за три недели ни одного резюме не отправила! Только сидишь в телефоне целыми днями.
— Не твое дело! — огрызнулась Ирина. — Ты вообще никто мне!
— Вот именно, — поддержала дочь Олеся Александровна. — А Паша — мой сын, и он обязан о нас заботиться. Это его долг.
Паша медленно поднялся из-за стола. Его лицо стало непривычно жестким.
— Нет, мам. Это не так.
— Что?
— Я не обязан вас содержать. Я взрослый человек, у меня своя жизнь, своя семья.
Олеся Александровна побагровела:
— Так вот как ты с матерью разговариваешь? После всего, что я для тебя сделала?
— А что ты сделала, мам? — неожиданно тихо спросил Паша. — Забирала мою стипендию и первую зарплату? Заставляла работать на огороде, пока вы с Ирой отдыхали? Или постоянно попрекала тем, что я тебе чем-то обязан?
В комнате повисла тяжелая тишина. Алина никогда не видела мужа таким решительным.
— Паша, но я же твоя мать, — Олеся Александровна перешла на просительный тон.
— Да, ты моя мать. И я тебя люблю. Но это не значит, что ты можешь распоряжаться моей жизнью или жизнью моей жены.
— Твоя жена настраивает тебя против нас! — закричала Ирина. — Она всегда была высокомерная! Думает, что лучше нас!
Алина покачала головой:
— Ира, я никогда так не думала. Я просто хочу, чтобы в моем доме уважали меня и мои вещи.
— Твой дом, твои вещи! Всё твое! — передразнила Ирина. — А как же мы?
— Вы можете создать свою жизнь, — мягко сказала Алина. — Ира, тебе двадцать семь лет. Почему ты не хочешь попробовать жить самостоятельно?
— Потому что ей так удобнее, — неожиданно жестко ответил Паша. — Сидеть на шее у матери, а теперь пытаться сесть на шею нам. Проще ведь ничего не делать и жаловаться на жизнь.
Ирина вскочила со слезами на глазах:
— Ты… ты предатель! Ты всегда был лучшим, маминым любимчиком! А теперь нас выгоняешь!
— Я никого не выгоняю, — устало сказал Паша. — Я просто говорю, что вам пора начать самостоятельную жизнь. Обеим.
Олеся Александровна поднялась, гневно сверкая глазами:
— Мы уйдем. Но ты еще пожалеешь об этом разговоре!
Следующие полчаса прошли в хаотичных сборах. Ирина рыдала, швыряя вещи в чемодан, Олеся Александровна молча ходила по квартире с каменным лицом, собирая свои пожитки.
Алина чувствовала себя ужасно, несмотря на то, что именно этого и добивалась. Она не хотела такого драматичного финала, но понимала, что по-другому уже не получится.
Когда вещи были собраны, Олеся Александровна повернулась к сыну:
— Мы уходим. Но запомни: ты сам выбрал эту женщину вместо родной матери.
— Я выбрал свою жизнь, мам, — тихо ответил Паша. — И тебе советую сделать то же самое.
Когда дверь за гостями закрылась, в квартире повисла звенящая тишина. Алина и Паша стояли в прихожей, не глядя друг на друга.
— Ты в порядке? — наконец спросила Алина.
Паша медленно кивнул:
— Да. И нет. Я должен был сделать это давно.
Они прошли в гостиную и сели рядом на диван.
— Я никогда не видела тебя таким… решительным с ними, — осторожно сказала Алина.
— Потому что я всегда боялся. Боялся разочаровать маму, боялся её реакции. Она всегда умела заставить меня чувствовать себя виноватым.
— Почему ты никогда не рассказывал?
Паша пожал плечами:
— Стыдно было, наверное. Мужчина, который боится свою мать — звучит не очень.
— Это не стыдно, — Алина взяла его за руку. — Это сложные отношения, их нелегко изменить.
Они проговорили до глубокой ночи. Паша впервые рассказал жене о своем детстве, о том, как мать контролировала каждый его шаг, как отговаривала поступать в университет в другом городе, как заставляла отдавать ей деньги.
— Я сбежал от нее, когда поступил в университет. Это был единственный способ начать свою жизнь.
— А Ира?
— Ира всегда была маминой дочкой. Делала всё, что скажут, никогда не спорила. Ей так проще.
Несколько недель они не получали известий от Олеси Александровны и Ирины. Потом начали приходить гневные сообщения от родственников — свекровь обзвонила всю родню, рассказывая, как жестоко с ними обошлись.
— Не обращай внимания, — сказал Паша, когда Алина показала ему очередное сообщение от двоюродной тети. — Это её обычная тактика — настраивать всех против тех, кто ей не угодил.
Прошло полгода. Жизнь вошла в привычное русло. Алина получила повышение на работе, Паша занялся новым проектом. О конфликте со свекровью они старались не вспоминать.
А потом в один из вечеров раздался звонок в дверь. На пороге стояла Ирина — одна, без матери.
— Привет, — она неловко переминалась с ноги на ногу. — Можно войти?
Алина молча отступила, пропуская золовку в квартиру. Паша вышел из кухни и замер, увидев сестру.
— Ира? Что-то случилось?
— Нет, — она покачала головой. — Я просто… хотела извиниться. За тот раз.
Они прошли в гостиную. Ирина выглядела иначе — увереннее, спокойнее. На ней был строгий офисный костюм вместо привычных бесформенных одежд.
— Я устроилась на работу, — сказала она, заметив удивленный взгляд Алины. — В страховую компанию. Уже три месяца там.
— Это здорово, — искренне сказала Алина. — Тебе нравится?
— Да, очень. И еще… я съехала от мамы. Снимаю квартиру с девушкой из офиса.
Паша присвистнул:
— Серьезно? И как мама это восприняла?
Ирина невесело усмехнулась:
— Как думаешь? Неделю не разговаривала со мной. Потом начала звонить каждый час и проверять, где я и с кем. Но я держусь.
— Молодец, — Паша подошел и обнял сестру. — Я горжусь тобой.
— Правда? — в голосе Ирины звучало недоверие. — После всего, что было?
— Конечно. Я знаю, как трудно вырваться из этого круга.
Алина наблюдала за ними, чувствуя странное облегчение. Возможно, не всё потеряно. Возможно, из этой истории выйдет что-то хорошее.
— Оставайся на ужин, — предложила она. — Расскажешь, как у тебя дела.
Ирина благодарно улыбнулась:
— С удовольствием. Только сначала давайте проясним: я пришла не жить у вас и не просить денег. Я действительно хочу наладить отношения.
— Мы знаем, — Паша похлопал сестру по плечу. — И мы рады тебя видеть.
Они пошли на кухню втроем. Алина поймала себя на мысли, что, возможно, в этой истории ещё будет счастливый финал. По крайней мере, для некоторых её участников. А Олеся Александровна… что ж, некоторые люди просто не готовы меняться.
И это нормально. Главное — научиться строить свои границы и защищать свою жизнь. Даже если приходится делать это от самых близких людей.
