Жена ушла от Дмитрия после десяти лет совместной жизни, сообщив ему, что он нудный.
-Ты нудный, Димочка! Я больше так не могу!
-И что? Ты правда уйдёшь? — поразился он, глядя на Лизу.
-Уйду! Я уже и вещи перевезла. Ты даже не заметил! Был занят изучением какой-то своей очередной занудной зауми.
-Так… погоди! Мне надо прийти в себя! Всё, я готов к разговору. Ты уходишь просто так, или к кому-то?
-К кому-то! — сказала Лиза. — Я не москвичка. Пришлось искать нового мужа с квартирой.
-А чем тебя не устраивала наша квартира?
-Тем, что к ней прилагаешься ты!
-К кому ты уходишь?
-Прости?! — изумилась Лиза. — Это уже не твоё дело!
-Да как не моё? Я несу за тебя некую ответственность. Я должен знать, к кому ты идешь. Что он за человек. Какое у него образование, кем трудится, в конце концов!
-О-о-о-о-о-о! — простонала Лиза. — Дима, ты же вроде с виду нормальный человек! Ну почему же такой нудный-то, а? Я узнавала, нас разведут в ЗАГСе. Детей у нас нет. И слава Богу!
-Зачем же было узнавать? Я бы и сам мог тебе сказать, что без детей разводят в ЗАГСе. Потому, что…
-Дима, остановись! Замолчи! Всё. Я ушла. Пока!
Дима часто с горечью думал о том, что могли бы жить, как люди. Нудный он… не нудный, а дотошный! Привык ко всему подходить основательно. Дима не любил, когда люди на вопросы отвечали коротко, как будто хотели поскорее отвязаться от собеседника. И сам он всегда давал ответы развернутые, с объяснениями. Конечно, Дима бы мог давно задуматься, почему у него за всю жизнь всего один друг, да и тот переехал в Питер. Почему жену он себе нашёл с трудом, хотя внешне был очень привлекательным парнем. Ну что, правда такой нудный он, что ли? На самом деле? Бред же!
Даже мама не любила долго говорить с Димой. И это могло навести на мысли, но он не думал о плохом. Просто мама постоянно занята. Она — педагог, профессор. К разводу Димы мама отнеслась философски. Сказала, что Лиза еще долго продержалась, и что она, мама, что-то явно упустила в воспитании Дмитрия.
-Мам, ну что, вот прям нудный, что ли? — обиделся Дима. -Что плохого в том, что я…
-Ой, сынок! Не нуди пожалуйста. Ты ведь не виноват. Ты в папу пошёл, тот таким же занудой был. Я тогда влюбилась без памяти, так и не обращала внимания. А потом розовые очки треснули, и я прикурила с его занудства, конечно! Бегом от него бежала.
-Верю на слово. Я-то сам не имел чести познакомиться с этим господином!
Отец умер, когда Диме было пять лет. Он был старше матери чуть ли не на два поколения. Обычная история. Студентка влюбилась в преподавателя.
-Дим, ты осмотрись. Твоё счастье где-то рядом. И иди уже домой, ко мне сейчас Виталий придёт.
Маме было пятьдесят шесть лет. Дима вознамерился прочитать ей лекцию на тему аморального образа жизни в её годы, но Татьяна Юрьевна так на него зыркнула, что Дима ушёл. Нет, ну что же это за несправедливость?! У мамы в пятьдесят шесть есть личная жизнь, а у него в тридцать два — нет!
Потом Диме понравилась соседка. Примерно его ровесница, въехала к ним в дом недавно. Симпатичная особа с русыми волосами, красиво обрамляющими её лицо непокорными локонами. Дима любовался соседкой, а она лишь кивала ему и пробегала мимо. Как же с ней заговорить? Так, чтобы не нудно. Эх… Дима представлял свою речь, например, о погоде. Кажется, он перегнет и тут. Будет описывать в подробностях прогноз, изменения климата и его особенности в зависимости от географии. «В Москве погода ясная, а в Лондоне — туман!» Кажется, это песенка из какого-то советского фильма. Стоп! Как это понять, кажется? Надо немедленно вспомнить, из какого, пересмотреть его, послушать, о чем ещё пелось в песне. Она же явно не про погоду.
Картинка сделана с помощью ИИ
Дима чувствовал, что чем чаще видит соседку, тем больше влюбляется в неё, а заговорить с ней он пока так и не решился. Только узнал, как её зовут. Мария, Маша. Услышал случайно, как к ней обращалась подруга. Может подготовить приветственную, так сказать, речь? Потом прогнать через нейросеть на предмет занудства. Что только не лезет в голову, когда влюблен и хочешь подойти к женщине, но две другие женщины лишили Диму уверенности. Напрочь! Сначала жена со своим заявлением. Потом мать с подтверждением Лизиных слов. Вот так два самых близких человека лишили его почвы под ногами. А ему теперь как заговорить с соседкой?.. Дима нажал кнопку вызова лифта. Лифт открылся и Дмитрий чуть не свалился в обморок — вся кабина была залита кровью. Брызги были повсюду — на полу, на стенах. Кнопки тоже были заляпаны кровью.
-Георгий Семенович, срочно поднимитесь ко мне на этаж! Пешком! — сказал Дима по телефону. — Это важно!
Он быстро сбегал домой и принес стул. Заблокировал двери лифта. Тут же и Георгий подтянулся — старший по дому, который иногда заменял консьержку внизу. Давал ей выходные. Сегодня Семеныч как раз был на посту.
-Что случилось, Дима? — не слишком довольно спросил пожилой человек, которому пришлось пешком тащиться на четвертый этаж.
Семеныч приготовился получить длинный и нудный ответ.
Но Дима был растерян и не кинулся в долгие и пространные объяснения, а только указал Семенычу на лифт и с ужасом произнес:
-Георгий Семенович, совершено преступление!
Семеныч надел очки и всмотрелся в кабину лифта.
-Матерь божья! — сказал он. — Это кого ж так угораздило?
-Явно кого-то ранили, Георгий Семенович! А может, и того хуже!
-Чего же хуже-то?
-Убили! — понизив голос, сказал Дима. — Кого-то убили у нас в лифте. Вызывайте полицию. И лифт надо бы остановить!
-Дима, а может, ну его? Я кабину отмою, да и всех дел? Ну нету же тут… жертвы?
Дима уловил в словах Семеныча колебания. И поднажал. Он считал, что легкомысленное отношение к такой ситуации недопустимо!
-А если жертва где-то еще жива, и ей требуется помощь? А мы просто сделаем вид, что ничего не было! Это преступная халатность. Срочно вызовите полицию!
-Так сам и вызови, Дима! А я пойду позвоню, чтобы лифт нам отключили!
-Георгий Семенович! Когда еще звонить? Вы же технически можете сами отключить! Отключите, повесьте на первом этаже табличку!
-Да ты знаешь, что мне будет, если я самовольно лифт отключу?
-Чрезвычайная ситуация! Такие ситуации предполагают…
-Чёрт с тобой. Отключу, но сообщу в диспетчерскую. А ты звони, вызывай. Не было нам печали!
Семеныч довольно резво спустился в подвал и дернул рубильник лифта. Потом поднялся в каморку консьержа и сообщил в диспетчерскую, что выключил лифт в связи с чрезвычайной ситуацией. Возможно, речь об убийстве!
-Да иди ты, Семёныч! — зевая, сказала Галя.
-Да-да! Вся кабина в крови! Пол, стены, кнопки!
-Нет, вы подумайте, какое свинство! Убивать, что ли, больше негде? Обязательно лифты портить! Вандалы чёртовы! — выругалась Галя.
-Пойду полицию встречать! — вздохнул Семеныч.
Какая эта Галя… нечуткая! Даже зануда Дима, и то проявил в этой ситуации больше человечности, хотя Семеныч бы лично отмыл кабину, и забыл об этом. Нет тела — нет дела!
Примерно то же самое сказали менты. Где потерпевший? Ах, нету? Ну, на нет и суда нет! И нечего органы от дела по пустякам отвлекать!
-Подождите! Но вы не можете так уехать! — возмутился Дима. — А вдруг человек ранен, где-то ждет помощи. А вдруг над ним продолжают издеваться!
Полицейские изучили пол за пределами лифта.
-На полу крови нет. Если куда-то и забурился ваш раненый, то точно не на этом этаже. Ходить его искать теперь, что ли?
-Ну да! — возмущенно заявил Дима. — Искать! И по этажам пройти, и по квартирам!
-Это зачем ещё?
-А как еще вы найдете пострадавшего?
-Да может не было никакого пострадавшего-то! Вот ты душнила, — ругнулся мент. — Может это вовсе и не кровь, а краска.
Второй, постарше, прошел в лифт и принюхался. Пальцем провел по кровавому мазку и сказал:
-Не, Руслан, это кровища.
-Да твою мать! И чё? — снова выругался Руслан. — Жертвы нет? Нет! Почему мы тут вообще торчим! Будет тело — вызывайте. А так сейчас оформим ложный, и штраф!
Менты развернулись, чтобы уйти.
-А камера? — вдруг сказал Дима. — Камера же наблюдения в лифте должна быть? Дом новый, все последние модели лифтов с камерами. Вы должны хотя бы посмотреть записи с камеры. Это ваша обязанность! Как вы спать-то по ночам будете, если выяснится, что человек, которого порезали в этом лифте, был жив и мог получить помощь? А если это женщина? А если, не дай Бог, ребенок?
-Бла-бла-бла… занудил! — Руслан повернулся к Семенычу. — Ты, что ли, дед, старший по подъезду тут?
-По дому, по дому! — закивал Семёныч.
Он был несколько уязвлён тем, как запросто полицейский понизил его в должности.
-Хоть по дому, хоть по саду. Камера в лифте есть?
Георгий Семенович замялся:
-Она, вроде как, есть. Но не подключена. Не снимает, стало быть.
Руслан развел руками и спросил у своего напарника:
-Пойдём, Петрович?
-Да пожалуй… — сказал немногословный Петрович, эксперт по крови. — Найдете жертву — звоните. А так…
-Возмутительно… — начал Дима.
Он замолчал, потому что из своей квартиры выпорхнула Маша. Мария… сердце Димы затрепетало. Прекрасная соседка подошла к небольшому столпотворению около лифта, открыла прекрасный рот и сказала:
-Ой! Простите, это у меня сегодня кровь из носу пошла. Да так сильно! Пока платок в сумке искала, всю кабину заляпала… потом уж нос платком зажала и домой побежала. А лифт не работает, да?
Полициейские повернулись к Диме и насмешливо уставились на него. Георгий Семенович сделал шаг в сторону и взялся за лоб. Дима, не веря своим ушам, посмотрел на Машу и сказал:
-И давно вы остановили своё кровотечение?
-Ну да. Минут сорок назад. А что?
-Вам не пришло в голову отмыть тут за собой? У вас же наверняка есть тряпка и ведро.
-А что, уборщицы нету разве? — удивилась Маша.
Петрович сделал попытку уйти, но Руслан придержал его за рукав. Мол, куда ты? Пока рация молчит, можем посмотреть цирк.
Семеныч хотел что-то ответить Маше по поводу уборщицы, но Дима его опередил:
-Это возмутительно! Мы полицию вызвали. Думали, кто-то ранен. Или вообще убит! Тут столько крови! Если вы больны, почему не обращаетесь к врачу? — он был так возмущен, что забыл о своей влюбленности в Марию. — Полиция тратит своё время на выяснение обстоятельств преступления, а у вас кровь носом пошла! И вы еще, как ни в чем не бывало, нам об этом сообщаете! Даже лифт за собой не помыли. Взрослый сознательный человек, казалось бы! У вас совесть есть?
-Господи! Какой нудный! — пробормотала Маша и убежала в сторону лестницы.
-Позвольте… — начал Дима.
-Пойду уборщицу позову, — Семеныч похлопал Дмитрия по плечу и устремился вслед да Машей.
Менты со сочувствием сказали, что ложный вызов оформлять не будут. Так и быть. А Дима понял, что вся его любовь к Маше прошла. Испарилась. Не выдержала проверку кровью. И такое бывает.
