— Свет, ты опять отодвинулась, — Вова протянул руку через холодную пустоту на кровати. Его пальцы коснулись плеча жены, и она вздрогнула, словно от удара током.
— Я сплю, — пробормотала она, натягивая одеяло до подбородка.
Вова лежал, глядя в темноту. Третью неделю подряд. Третью неделю она отворачивалась, когда он пытался ее обнять. Третью неделю отвечала односложно. Третью неделю между ними росла стена из молчания и отчуждения.
Утром он проснулся от звука закрывающейся входной двери. Света ушла на работу, не разбудив его, не поцеловав на прощание. Даже кофе не оставила — раньше всегда варила на двоих.
Вова сел на кровати, потирая лицо ладонями. Что происходит? Они не ссорились. Он не изменял, не врал, не забывал о годовщинах. Просто в один день Света стала другой — холодной, далекой, чужой.
На работе он не мог сосредоточиться. Цифры в отчетах расплывались, а в голове крутился один вопрос: почему?
В обед Вова не выдержал. Набрал сообщение: «Привет. Как дела? Может, пообедаем вместе?»
Ответ пришел через час: «Занята. Извини».
Раньше она писала «Милый, не могу, столько работы! Люблю, целую!» с кучей смайликов. Теперь — два слова.
Вечером Вова купил ее любимые пирожные из французской кондитерской — эклеры с заварным кремом. Света поблагодарила, но к чаю не притронулась.
— Свет, что происходит? — он сел напротив нее за кухонным столом. — Я что-то сделал не так?
Она подняла на него усталые глаза:
— Нет. Ты ничего не сделал.
— Тогда в чем дело? Ты меня словно избегаешь. Мы даже не разговариваем нормально.
Света долго молчала.
— Вов, я… — она запнулась, потом выдохнула: — Кажется, я тебя разлюбила.
Слова ударили как пощечина. Вова почувствовал, как комната поплыла перед глазами.
— Что? Как это — разлюбила? Света, мы женаты четыре года!
— Я знаю. Но я больше ничего не чувствую. Смотрю на тебя и… пустота. Прости.
Она встала и ушла в спальню, оставив его одного с остывшим чаем и разбитым сердцем.
Вова не спал всю ночь. Лежал на диване в гостиной — в спальню идти не решился — и гуглил «жена разлюбила что делать». Форумы пестрели советами: «Дай ей пространство», «Начни меняться», «Верни романтику», «Иди к психологу».
К утру у него созрел план.
— Свет, — он поймал ее на кухне, когда она наспех глотала кофе. — Давай попробуем начать сначала.
— В смысле?
— Как будто мы только познакомились. Я приглашаю тебя на свидание. Сегодня вечером.
Она скептически приподняла бровь:
— Вов, мы не подростки.
— Пожалуйста. Один вечер. Если не поможет — я отстану.
Света вздохнула:
— Ладно. Но я ничего не обещаю.
Весь день Вова готовился. Отпросился с работы пораньше, составил маршрут, забронировал столики, договорился с нужными людьми. Это должно было сработать. Обязано было.
В семь вечера он стоял у подъезда с букетом желтых тюльпанов — ее любимых.
— Привет, — улыбнулся он, когда Света вышла из дома. — Меня зовут Вова. А вас?
Она закатила глаза, но уголки губ дрогнули:
— Очень смешно.
— Я серьезно. Мы же договорились — все сначала. Так что давайте знакомиться. Вова, программист, люблю кофе, научную фантастику и красивых блондинок.
— Света, — она все-таки улыбнулась. — Маркетолог. Люблю… тюльпаны.
— Какое совпадение! — он протянул ей букет.
Первой остановкой был контактный зоопарк. Света удивленно обернулась:
— Серьезно?
— А что? На первом свидании положено удивлять.
Внутри она сначала стеснялась, но когда пушистый енот забрался к ней на плечо и начал перебирать волосы, расхохоталась:
— Вов, он мне косу расплетает!
— Может, он парикмахер в прошлой жизни, — Вова щелкнул ее с енотом на телефон.
Потом они кормили кроликов, и Света визжала, когда особо наглый пытался залезть к ней в карман за морковкой. Вова не видел ее такой беззаботной уже давно.
Следующим пунктом был дом-перевертыш.
— Я туда не полезу! — Света смотрела на вход, где все было вверх ногами.
— Струсила?
— Я? Никогда!
Через пять минут они карабкались по потолку-полу, смеясь как дети. Света пыталась сделать селфи, но в перевернутом мире даже это было квестом.
— Дай сюда, — Вова забрал у нее телефон. — У тебя руки не оттуда растут.
— Сам ты! — она легонько толкнула его, и он едва не упал. — Ой, прости!
— Ага, покушение на убийство на первом свидании. Это что-то новенькое.
На колесе обозрения Света притихла. Они поднимались все выше, и город расстилался внизу морем огней.
— Красиво, — тихо сказала она.
— Ты красивее.
Она повернулась к нему:
— Вов…
— Что? Имею право. Первое свидание же.
Кабинка покачивалась на самом верху. Света вдруг взяла его за руку:
— Спасибо.
— За что?
— За сегодня. Я… я забыла, какой ты.
— Какой?
— Заботливый. Смешной. Мой.
Они спустились с колеса, держась за руки. У выхода их ждала знакомая продавщица с термосом:
— Вова! Вот ваш заказ — глинтвейн, как просили. Горяченький!
— Откуда она здесь? — удивилась Света.
— Тетя Маша из нашего двора. Договорился, чтобы принесла. На первом свидании после колеса обозрения положен глинтвейн.
— Даже летом?
— Особенно летом. Это же необычно.
Они сидели на лавочке, передавая друг другу пластиковый стаканчик с глинтвейном. Света прижалась к его плечу:
— Знаешь, я вспомнила.
— Что?
— За что я тебя полюбила. Ты всегда умел превратить обычный день в приключение. Просто мы забыли об этом. Завязли в быту, в работе, в привычке.
— Света…
— Дай договорить. Мне казалось, что чувства умерли. Что все, конец. А они просто… заснули. Как костер, который не подкладывали дрова.
— И что теперь?
Она повернулась и поцеловала его — впервые за три недели.
— А теперь будем подкидывать дрова. Каждый день понемногу.
Они шли домой, и Света не отпускала его руку. У подъезда она остановилась:
— Вов, а можно мы правда иногда будем устраивать первые свидания?
— Хоть каждую неделю.
— Нет, это перебор. Но раз в месяц — можно. Чтобы не забывать.
— Не забывать что?
— Что любовь — это не константа. Это то, что нужно создавать каждый день. Иначе она гаснет.
Дома Света сварила кофе на двоих. Поставила чашку перед Вовой и села рядом — не напротив, а рядом, касаясь его коленом.
— Знаешь, что самое страшное? — сказала она. — Я реально думала, что все. Что мы с тобой просто соседи по квартире.
— А сейчас?
— А сейчас я вспомнила, что ты мой человек. Тот самый, который готов везти енота из контактного зоопарка, чтобы я улыбнулась.
— Я не везти. Я готов его завести, если надо.
— Не надо! — рассмеялась Света. — Нам и кота хватает.
Они говорили до рассвета. О том, как незаметно превратились в функцию друг для друга. Как перестали замечать. Как приняли любовь за должное, а она взяла и обиделась.
— Прости меня, — сказала Света. — За эти три недели. Я правда думала, что разлюбила. А оказалось — просто устала любить в одиночку.
— Ты не любила в одиночку. Я тоже люблю. Просто забыл это показывать.
— Будем напоминать друг другу?
— Каждый день.
Утром Вова услышал запах кофе.
— Не ушла не попрощавшись, — улыбнулся он.
— Больше никогда, — она села на край кровати. — Вов, а давай введем правило?
— Какое?
— Каждый день делать друг для друга что-то маленькое. Ну, чтобы дрова подкидывать.
— В наш костер?
— Ага. Чтобы не гас.
Вова притянул ее к себе:
— Давай. Начнем прямо сегодня?
— А что ты сделаешь?
— Напишу тебе любовную записку и положу в сумку. А ты?
— А я… приготовлю тот пирог с вишней. Который ты любишь.
— Тот самый? Который три часа печется?
— Тот самый. Для костра любви три часа — не срок.
Они засмеялись, и утреннее солнце залило комнату теплым светом. Костер снова горел. Маленький, еще слабый, но живой. И они оба теперь знали — нельзя оставлять его без присмотра. Нельзя забывать подкидывать дрова.
Потому что любовь — это не то, что случается раз и навсегда. Это то, что создается каждый день, каждый час, каждую минуту. Маленькими жестами, словами, поступками.\
