Вода в реке была кристально чистой и жутко холодной, даже зубы свело, едва мои ступни коснулись каменистого дна. По телу моментально побежали мурашки, хотя на улице стояла жара.
— Таня, осторожнее, не заходи глубоко, там течение, — услышала я голос с берега и с улыбкой оглянулась.
— Это ты, Николка, будь осторожнее! Река у нас колдовская, как в деревне говорят, а я и приворожить, если что, могу. Моя прабабка была ведьмой! — я звонко рассмеялась, наблюдая, как после моих слов взлетели вверх густые брови Николая.
Очень нравился мне Колька, и если бы я умела, я бы, не задумываясь, приворожила его. Да только никакими колдовскими чарами я не обладала. То ли зря про мою бабку в деревне болтали, то ли мне так не повезло родиться совершенно обыкновенной.
К тому же, хотя мамка и говорила, что красой я вся в прабабку пошла, вот только я себя красивой не считала. Ну и что, что густые темно-каштановые волосы, если их распустить, опустятся ниже поясницы, окутав меня, словно блестящая мантия. Да и то, что глаза блестят изумрудами из-под густых ресниц, а губы алые, будто я наелась малины, тоже ничего особенного собой не представляло. Зато вон у Вальки Колотушкиной волосы хоть и короткие, но светлые, словно спелые колосья, и укладывает она их в модную прическу, как на цветных фотографиях в журнале. И фигура у Вальки тоже такая «спелая», что все парни облизываются. Не то, что у меня. Во мне росту столько, что некоторые деревенские парни смотрят на меня снизу вверх.
Но то, конечно, деревенские парни. А Колька и сам ростом был выше всех, и от этого мое сердце просто замирало при одном только взгляде на его широкие плечи. К тому же Николай был из города — того самого вожделенного места, о котором мечтало большинство деревенских девчонок. В деревню Николай приехал только на лето, помочь своей дальней родственнице Клавдии, которая за последнее время сильно ослабла, но оставлять хозяйство не собиралась и сено для коровы планировала заготовить столько, что хватило бы на пол деревни. Вот Коля целыми днями и торчал на покосе, не в силах огорчить старушку.
Я прекрасно знала, что за Николаем уже выстроилась целая очередь из местных воздыхательниц. Конкуренция у меня была о-го-го, но сдаваться я не собиралась. В отличие от остальных девчонок, меня привлекала вовсе не перспектива покинуть родные края и перебраться вслед за Николаем в город. Мысль об этом меня, напротив, страшила. Пыльные мостовые, по которым носятся туда-сюда гудящие автомобили, разительно отличались от нашей деревенской тишины, разбавленной звуками пения птиц и шума ветра, по вечерам перешептывающегося с душистыми травами. Мне нравился сам Коля. Меня тянуло к нему, словно магнитом, как будто мое девичье сердце уже предчувствовало все то, чему было суждено случиться с нами в будущем.
Я не сразу поняла, почему это вдруг Сережка Самойлов стал проявлять в отношении меня такой интерес. Еще недавно Сережа спал и видел, как бы ему заполучить Валю, собственно, как и многие парни из нашей деревни. Но, как выяснилось позже, это был такой отвлекающий маневр, придуманный самой Валей. Видимо, она почувствовала в моем лице серьезную угрозу и каким-то образом договорилась с Сережей. А сама между тем времени зря не теряла и устремила свой взор в сторону Коли.
Где была моя голова, непонятно, но почему-то я подумала, что ухаживания Сережи будут мне на руку. Говорят же, что ревность помогает раскрыться любви. И вот я, не ведая, что исполняю чужую волю, позволила Сергею проводить меня до дома. Было это как раз после того, как мы все вместе отдыхали на берегу реки. Больше всего мне хотелось, чтобы Коля остановил нас, предъявив свои права на меня. Ведь мне уже стало казаться, будто он смотрит на меня более внимательно, чем на других. Но он промолчал, и пришлось мне идти через поле в компании Сережи.
По дороге Сережа остановился, и когда я тоже замедлила ход, спросив его, что там у него случилось, Сергей полез ко мне целоваться.
— Ты что, сдурел, Самойлов?
Я пихнула Сергея так, что он чуть не повалился навзничь. Сережа хотя и тоже был ростом не мал, но я все равно была чуточку выше его.
— Тань, ты это…, не подумай, я с серьезными намерениями, — попытался оправдаться Сережа.
— А ты меня спросил, нужны ли мне твои серьезные намерения?
— Зачем тогда пошла со мной?
Вопрос был логичный, но ответить на него я не могла. Не говорить же Сергею правду?!
В тот же вечер произошло и то, что отняло у меня всякую надежду на то, что Николай когда-нибудь будет моим. Едва мы с Сергеем скрылись из виду, Валя приступила к действиям. Она смело направилась к реке и, зайдя по пояс в ледяную воду, закричала. На берегу оставалось еще несколько ребят, первым же, кто подбежал к ней, был, конечно же, Коля. На это она и рассчитывала. Девушка сказала, будто наступила на камень, и подвернула ногу. Мне неведомо, было все именно так, или Валя притворялась. В любом случае, после этого Николай нес ее до дома на руках.
Но не этот случай окончательно отобрал у меня Колю. Несмотря на мое вялое сопротивление, Сережа Самойлов продолжал ходить за мной, словно тень. Со стороны это выглядело так, будто мы с ним пара. Я уже и сама была не рада тому, что, решив вызвать ревность Николая, позволила тогда Самойлову проводить меня до дома. Это только убило всякий интерес ко мне со стороны Николая. А вскоре по деревне пронесся слух, будто Валька добилась своего, и Николай назвал ее своей невестой.
Помню, как я тогда ревела белугой, укрывшись на сеновале. Мне казалось, что жизнь моя кончена, и я обречена вечно любить парня, который никогда не будет моим.
К осени Николай и Валентина сыграли свадьбу, а после этого Коля увез свою молодую жену в город. Сбылась мечта Вали о городской жизни. Я же с горя приняла предложение Сергея выйти за него замуж, и так началась моя новая жизнь, полная безысходной тоски и разочарований.
Мой муж показал себя во всей красе уже буквально в первый год нашей семейной жизни. Единственное, чего я не терпела от него за всю нашу жизнь, это побои. Сергей никогда не трогал меня и пальцем, это правда. А в остальном… Муж пил, гулял, перебрал половину деревенских одиноких баб, и все об этом знали. Благо, не тыкали в меня пальцем.
Много раз я хотела развестись с Сергеем, но в те времена, и особенно в нашей деревне, это было как-то не принято. Многие женщины терпели выходки своих мужей. Терпела и я.
Прошли годы. У нас с Сергеем была уже взрослая дочь Маша. Сразу после окончания школы Машка уехала из деревни в город. Там дочь окончила институт и вышла замуж. Подарить нам внуков молодые пока не спешили, жили в свое удовольствие.
Жизнь моя кардинально изменилась, когда я однажды, навещая свою дочь в городе, случайно встретила Валю. Ту самую, что отняла у меня любовь всей моей жизни. И это действительно так, потому что я до сих пор не могла забыть Колю. Он часто снился мне, а в молодые годы я даже нередко лила по нему слезы, лежа в одинокой постели и дожидаясь, когда мой непутевый муж вернется с очередной гулянки.
Я сразу узнала Валю, несмотря на то, что прошло уже немало лет. Странно, но Валентина шагала под ручку вовсе не с Николаем. Ее провожатый был гораздо моложе ее самой и значительно ниже ростом, чем ее муж Коля.
Пока были живы родители Валентины, мы, их односельчане, были, разумеется, немного осведомлены о жизни их дочери. Старики любили похвастаться, как повезло Вале с мужем. А вот сама Валентина в деревне почти не появлялась. Да и Колю после их свадьбы я видела всего лишь два раза. Его тетка Клавдия умерла в тот же год, когда Николай и Валентина сыграли свадьбу. Умерла еще в начале зимы. Почти не пригодилось ей сено, что все лето заготавливал ее родственник.
— Валя, здравствуй, — поздоровалась я, радуясь этой встрече. Когда ты стареешь, любой человек, напоминающий твою молодость, кажется таким близким, что дальше некуда. — Не узнаешь? Я Таня Лопатина. Самойлова, — поправила я саму себя, невольно вспомнив про своего мужа.
— Ой, Таня! А ты и впрямь не сильно изменилась.
— Не скажи, вон сколько седых волос на голове, — рассмеялась я, потрясая все еще густой своей шевелюрой.
На голове у Вали седины не было видно. Ее волосы были выкрашены в ярко рыжий цвет и сверкали на солнце, словно пламя костра.
— Ну, как живешь? — спросила Валентина, оглядывая меня с ног до головы.
Я поежилась под ее взглядом и не к месту подумала о том, что не мешало бы мне сегодня надеть ту новую кофточку, что подарила мне Машка на день рождения.
— Живу помаленьку. Вот к дочке в гости приехала, она у меня городская.
— Это ты наше захолустье городом называешь? — звонко рассмеялась Валя, многозначительно посмотрев на своего спутника.
Во взгляде ее так и читалось: «Деревня, чего с нее взять!». Но я ничуть не обиделась.
— А как…, как Николай поживает? — решилась я задать вопрос, который меня действительно волновал.
Валентина внимательно посмотрела на меня и, поджав губы, процедила:
— Не знаю.
Затем она спешно распрощалась со мной и, прихватив под ручку того невысокого молодого мужчину, удалилась. Я некоторое время продолжала смотреть им вслед, недоумевая, что все это могло значить? Буквально лет пять назад кто-то из деревенских рассказывал, будто Валька с Николаем ездят «по заграницам», словно короли. Это жители деревни в интернете увидали их фотографии и сделали соответствующие выводы. Я сама с интернетом дружила только тогда, когда мне звонила дочь по видеосвязи, желая увидеть меня в живую. Да и то мои руки каждый раз так тряслись, что казалось, этот хрупкий телефон того и гляди шмякнется прямо в куриный навоз во дворе.
Когда я вошла в квартиру дочки, вид мой был настолько растерянным, что Машка сразу спросила:
— Что такое, мам? Давление? Или в дороге устала?
— Знакомую встретила, — нехотя пояснила я. И тут же неожиданно для самой себя спросила, — Маш, а можно через интернет узнать адрес человека?
— Какого человека?
— Ну какого-какого? Обычного!
Мне не хотелось рассказывать дочери о том, чем в тот момент была занята моя голова. Я и сама понимала, что это неправильно. Разыскивать чужого мужа, чтобы понять, почему его жена расхаживает по городу с другим мужчиной, а на вопрос о собственном муже отвечает «не знаю». Но все-таки я не могла справиться с собой. Мне страшно захотелось увидеть Колю. Просто посмотреть на него одним глазком и потом уже снова вернуться в свою жизнь.
Не знаю, как именно она это сделала, но вскоре моя дочь выдала мне адрес места жительства Николая. Правда, перед этим Машка позвонила своему мужу, вероятно, Дима, мой зять, больше, чем Машка, разбирался во всех этих хитростях. А может быть, ему кто помог, но главное, через некоторое время я, дрожа как осиновый лист, стояла возле шикарных дверей квартиры в таком шикарном доме, что я удивилась, когда вахтер на входе не заставила меня надеть бахилы. Пол здесь был намного более чистым, чем у нас в районной поликлинике.
Мне долго не открывали, и я уже успела очень огорчиться. Вряд ли я когда-то еще решусь на такой поступок. Скорее всего, и за эту выходку я буду ругать себя еще долгое время.
Дверь открылась неожиданно, и я даже вздрогнула от звука щелкнувшего замка.
— Вам чего? — послышался недовольный голос.
Внутри квартиры царил полумрак, и я не сразу разглядела, что прямо на меня снизу вверх смотрит человек в инвалидной коляске.
— Я…, я…, ищу Николая, — начала заикаться я.
— Слушаю, — донеслось из-за дверей.
— Я Таня Лопатина из деревни Косово. Может быть, ты меня не вспомнишь…
— Я узнал, — проговорил Николай, к моему полному удивлению. Но голос его от этого не стал более доброжелательным. — Так что тебе нужно?
Я совершенно растерялась и некоторое время просто смотрела на него и ничего не отвечала.
— Ладно, проходи, раз пришла. Чего в дверях стоять?
Николай отъехал в сторону, пропустив меня внутрь. Все окна в квартире были плотно зашторены, но даже при почти полном отсутствии света я успела заметить то, что вокруг царит страшное запустение.
— Пришла помочь тебе с уборкой, — решила пошутить я, отвечая все же на его вопрос.
— Нечего здесь убирать, — процедил Николай. — Меня все устраивает.
Коля говорил со мной таким тоном, что мне уже захотелось заплакать, но я взяла себя в руки и спросила:
— Ты что, тут один живешь?
— А тебе кого еще надо?
Я помотала головой.
— Никого. Мне просто захотелось тебя увидеть. Я была в гостях у дочки, она у меня в городе живет. Вот вспомнила о тебе и решила зайти, — затараторила я. И на всякий случай пояснила, — а адрес я в интернете посмотрела.
— Посмотрела? — усмехнулся Николай. — Ну-ну.
Он проехал на своей коляске мимо меня и остановился посреди комнаты.
— Извини, но гостей я не ждал, поэтому не успел подготовиться, — немного язвительно произнес Николай.
После этих его слов я неожиданно поняла, ему, наверное, не удобно передо мной от того, что он в инвалидном кресле. Да и то, что в квартире так не убрано, тоже не добавляло мужчине уверенности в себе. Я и сама не люблю нежданных гостей. Еще ни разу так не случалось, чтобы эти самые, неожиданные гости, пришли именно в тот момент, когда мое жилище сверкало бы идеальной чистотой, а я сама, вся такая нарядная, стояла бы на пороге со случайно испеченным по этому случаю черничным пирогом на блюде.
— А я не в гости к тебе приехала! — подбоченившись, заявила я. Сама не пойму, что за бес в меня вселился в тот момент? Раньше я никогда за собой подобного не замечала.
— А зачем тогда? Повернувшись ко мне, немного растерянно спросил Коля.
— Жить! Как я поняла, хозяйки у тебя в доме нет, вот я и буду тут хозяйничать.
Я, не дожидаясь его ответа, прошла на кухню и, закатав рукава, принялась мыть посуду. Николай не сразу последовал за мной, и я уже успела перемыть всю посуду и отчистить плиту, когда он появился в дверном проеме.
— Кто тебя прислал? Валентина? — насупившись, спросил он. Я не отвечала, и поэтому Коля заговорил вновь, — мне не нужны помощницы по хозяйству. Приходит иногда девчонка из социальной службы и достаточно. Так и передай Вале. Непонятно только, чего это она вдруг обо мне вообще вспомнила?
— Меня не Валя прислала. Я сама… Захотела тебя увидеть и…
— А увидев, что я теперь инвалид, пожалела меня? — перебил меня Коля. — Мне не нужна ни твоя жалость, ни твоя помощь! Убирайся отсюда!
Коля почти кричал, и мне было ужасно не по себе от такого его обращения. Но я понимала, что все это не он сам. Это его беспомощное положение говорило за него. Мне очень хотелось узнать, что именно с ним произошло и отчего он не может ходить. Но я не решилась спросить об этом. Просто молча продолжала делать свое дело, и вскоре кухня уже сияла чистотой. Я обнаружила в шкафчике немного подсохшее печенье и пачку чая. Включив чайник, я обернулась к хозяину квартиры, который хмуро наблюдал за мной, периодически удаляясь куда-то в недра квартиры и возвращаясь назад, и с улыбкой спросила:
— Угостишь меня чаем?
— Угощайся, — буркнул Коля и снова покинул кухню. Однако спустя пару минут вернулся и, ловко орудуя руками, самостоятельно налил себе в кружку чай. Подъехав к столу, за которым расположилась и я, он поставил чашку и взял печенье.
— Не слишком презентабельное угощение, уж прости, — сказал он чуть менее угрюмо, чем прежде.
— Сойдет. Не люблю выкидывать продукты.
— Как живешь вообще? — спросил Николай, нарушив недолгое молчание, во время которого мы синхронно хрустели печеньем и прихлебывали чай. — Муж как? Если узнает, что ты у меня в хозяйки записалась, тебе не попадет?
— О моем муже можешь не беспокоиться. Я сама себе хозяйка, — ответила я потускневшим голосом. При одном воспоминании о Сергее, который буквально перед моим отъездом в очередной раз ушел в загул, настроение испортилось.
— Вот как? Что же, тогда оставайся на ужин, — Николай, напротив, немного повеселел, — продукты мне на дом привозят, могу угостить тебя по-королевски, а не только сухим печеньем. Даже едой из ресторана, если пожелаешь.
— А давай! — воскликнула я. — Тысячу лет не ела еду из ресторана!
Николай как будто обрадовался таковому моему энтузиазму и, повозившись несколько минут с телефоном, заявил:
— Сделано! Пара часов у нас есть для того, чтобы проголодаться.
Никак не могу привыкнуть к этим современным благам цивилизации! Моя дочка с мужем тоже иногда заказывают еду прямо по телефону и продукты, и еще много чего. Говорят, у них нет времени ходить по магазинам. А вот я в их городских магазинах готова была поселиться! До чего же там все красиво, как в музее. Не то что в нашем деревенском магазинчике, напоминающем сарай.
— А вот я не умею пользоваться интернетом, — улыбнулась я, разглядывая лицо Коли. Безусловно, он постарел, и плечи его были уже не такими широкими. Но все равно в его лице все еще проглядывали те самые, много лет любимые мною черты. И лучики возле глаз, и упрямые губы, и нос с горбинкой. Я бы тоже без сомнений узнала его, даже просто встретив на улице.
— Хочешь, научу тебя? Невелика премудрость кнопки нажимать, — предложил Николай. — Тем более я теперь вроде бы как твой должник. Такой чистой эта кухня не была ни разу на моей памяти.
Следующие два часа до того, как нам действительно привезли еду из ресторана, Николай с небывалым терпением обучал меня этому нелегкому делу — выходу в глобальную сеть прямо с моего телефона, того, что подарил мне зять на день рождения и который я берегла как зеницу ока. Коля закачал мне в телефон кучу каких-то приложений и даже зарегистрировал меня в соцсетях.
— Вот теперь сможешь сначала написать мне, а потом уже заявляться в гости.
— То есть ты бы хотел, чтобы я еще раз приехала к тебе? — с замиранием сердца спросила я, но Николай, став вдруг серьезным, ничего не ответил.
Потом мы ужинали вдвоем. Было, в принципе, вкусно, но, пожалуй, дома я делаю отбивные гораздо лучше. Поначалу разговор наш не клеился, но потом мы понемногу привыкли к обществу друг друга и как-то незаметно обсудили все важные для меня моменты наших жизней. Оказалось, Коля тогда, в молодости, очень расстроился, увидев меня с Сергеем. Я нравилась ему, но казалась такой недоступной, что Николай не смел даже смотреть в мою сторону. А потом мой будущий муж Сережа стал всем говорить, что будто бы я дала свое согласие стать его невестой, и Николай отступил.
— Ругал себя долго за собственную слабость и нерешительность, да только что толку. Пришлось смириться с судьбой, — Коля вздохнул и посмотрел на меня из-под густых бровей. — Молодость вспоминать приятно, правда? Даже такие моменты. А вот дальнейшая моя жизнь не настолько хороша. Будь моя воля, я так бы и сидел возле вашей речки в деревне и смотрел на то, как ты смело шагаешь вдоль берега и как твоя кожа покрывается мурашками от соприкосновения с холодной водой.
Я слушала его не перебивая. Мне и самой больше всего на свете в тот момент хотелось бы оказаться на берегу реки и чтобы Николай сидел на берегу и наблюдал за мной. А мое сердце бы от этого сладко пело в груди. Да только годы наши ушли, и теперь мы были уже вовсе не те. Да и вернуть все это казалось мне невозможным.
Как-то, сама того не желая, я рассказала Николаю о том, как прошла и моя жизнь. О пьянстве и гулянках мужа почти не упоминала, но Коля как-то сам догадался, как именно обстоят дела.
А вот после моих откровений он наконец поведал мне, что с ним произошло и от чего он прикован к креслу.
— Лет пятнадцать назад я занялся строительным бизнесом, — рассказывал Николай. — Очень прибыльное предприятие оказалось. Валентина радовалась тому, что у нас стали появляться деньги, так, что уже не могла остановиться. Меняла квартиры, мебель, обстановку, наряды. Как будто стремилась заполучить все более дорогое, хотя меня и старое наше жилище вполне устраивало. Мы ездили отдыхать каждый год, побывали даже на острове Бали. А потом в один миг все прекратилось. Это случилось два года назад. У меня заболел прораб, и я, решив его подменить поехал на один из объектов. Нужно было срочно принять работу, заказчики давили. И вот там я случайно упал с лесов прямо на спину. Сломал несколько позвонков и сначала даже сам почти дошел до машины. А потом все. Это были мои последние шаги. Когда в больнице мне сказали о том, что я теперь инвалид, я им не поверил. Поначалу пыжился, пытался что-то сделать, как-то исправить ситуацию, но все было без толку. Тогда я сдался. Бизнес мой быстро развалился. Хотя управлять им можно было и в таком виде. Но я не хотел. Я больше ничего не хотел. Все в моей жизни казалось бессмысленным, бесполезным и ничего не значащим. У нас с Валентиной даже дети не получились. А ведь человек на этой планете живет только затем, чтобы оставить после себя потомство. Все остальное пыль и блажь, — Николай надолго замолчал, а потом внезапно посмотрел мне прямо в глаза и спросил, — а ты не удивилась, когда я сразу узнал тебя там, в дверях?
— Если честно, немного удивилась. Все же мы не виделись очень давно.
— Это потому, что в последнее время я очень много думал о тебе. Все, что мне осталось — это воспоминания! И самые дивные мои воспоминания были связаны с тобой. Пожалуй, те дни были самыми стоящими в моей жизни. Я бы прожил жизнь заново только ради тех мгновений.
Николай еще что-то говорил, но мне уже хотелось закрыть уши руками. Слишком сладостны были для меня его признания! И от этого они причиняли мне боль. Мне даже захотелось накричать на него. Спросить, отчего он не стал бороться за меня тогда, в дни нашей молодости, раз он так ко мне относился?!
Но я и сама понимала, что этот вопрос прозвучал бы сейчас крайне глупо. Пока мы молоды, нам кажется, что все еще впереди. Что это еще не жизнь. Не настоящая жизнь, а так, репетиция. Поэтому-то мы часто позволяем эмоциям управлять нами. Подумаешь, это же все понарошку! Мы совершаем ошибки и думаем, будто они не играют особой роли в нашей судьбе. Вот только часто, даже, пожалуй, слишком часто, ошибки молодости играют роковую роль и становятся тем самым фундаментом, на котором строится наша жизнь. А любой строитель знает, что на плохом фундаменте нельзя построить надежное здание.
— Таня, а теперь скажи мне, зачем ты все же пришла сегодня? — спросил Николай, устремив на меня пристальный взор.
Я смутилась и, как это обычно со мной бывает в таких случаях, невпопад рассмеялась:
— А об этом я расскажу тебе в следующий раз, потому что мне уже пора.
Я даже встала из-за стола и принялась убирать посуду, Но Коля остановил меня, сказав:
— Следующего раза не будет. Я не желаю, чтобы ты приходила сюда, убиралась тут и ухаживала за инвалидом! Тебе это не нужно!
— Позволь мне решать, что мне нужно, а что нет! — отрезала я, нечаянно ударив тарелку о раковину. Мне так не хотелось спорить с ним. Я просто хотела, чтобы сегодняшний вечер не был последним в моей жизни.
Тарелка раскололась на две части, и я прошептала:
— Прости.
— Ты не поранилась, покажи руку, — Коля обеспокоенно схватил меня за запястье и стал осматривать мою руку.
— Ничего там нет, только тарелка разбилась, — промямлила я и покраснела, как девочка.
Не знаю, есть ли среди читателей те, кто в пятьдесят восемь, а именно столько лет мне было на тот момент, испытал те же эмоции, что и в семнадцать? Когда Коля неожиданно потянул меня за руку и коснулся моих губ, прямо там, на кухне, рядом с раковиной, в которой валялась разбитая тарелка, я буквально перенеслась в прошлое. Мне показалось, что я стою по щиколотку в ледяной воде, а он, ухватив меня за руку, притянул к себе и наконец подарил тот самый долгожданный поцелуй. Господи! Это было прекрасно!
Очнулись мы от того, что в моей сумочке разрывался телефон, подаренный зятем. Звонила Машка, она страшно беспокоилась о том, куда я пропала. На часах было уже девять вечера, и я даже не осознавала, когда это стрелка могла так быстро добраться до этой цифры?
— Мне на самом деле пора, — я с трудом заставила себя посмотреть в его глаза.
— Таня, ты прости, что я не сдержался, мне не следовало… Я инвалид.
— Да чего ты заладил? Инвалид, инвалид! Разве ты от этого перестал быть самим собой?
Николай опешил.
— Но как же? Конечно, это уже не я.
— Не сказала бы. По-моему, ты ничуть не изменился.
При взгляде на его губы в груди вновь заколотилось сердце. «Глупость какая!» — хотелось подумать мне, но я не могла управлять собой. Моя голова, похоже, взяла отгул и отправилась куда-то в заповедные места. Возможно, даже на остров Бали.
Я спешно распрощалась с Колей в тот вечер, пока моя скинувшая свои оковы любовь не довела меня до ручки.
Дочь прислала за мной такси, которая уже ожидала меня у подъезда. Когда я вся такая сияющая, заявилась к дочке домой, Машка была очень удивлена. А потом я еще полночи переписывалась с Николаем в этих самых соцсетях, будто мы подростки.
В деревню я вернулась с небольшим чувством вины и, несмотря на это, с порога заявила Сергею, сообщив о том, что подаю на развод. Муж в этот момент лежал на диване с бутылкой пива и, вероятно, пребывая в некоторой эйфории, не сразу вник в мои слова.
Я ни на что не надеялась. Не строила планов. Я просто впервые в жизни делала так, как хотела. Сколько бы не умолял меня позже внезапно протрезвевший Сергей, я не изменила своего решения. Подала на развод и на раздел имущества. Нечего! Именно я следила за хозяйством и даже за самим домом всю нашу совместную жизнь. При живом муже нанимала деревенских мужиков, чтобы они хоть что-то подлатали в нашем доме.
Получив некоторую сумму, вырученную от продажи дома, я купила себе другой дом, взяв дополнительно кредит. Дом располагался не в нашей деревне, конечно. Район был другой, даже дальше от города, но там неподалеку тоже была река. Ее даже можно было увидеть из окон.
Не думайте, я действительно не строила никаких планов. Просто действовала по наитию. Это была уже моя собственная жизнь. В ней была любовь, в ней была небольшая доля безрассудства и в ней был интернет. Каждый день мы переписывались с Николаем, и эта переписка придавала мне сил.
Когда я уже устроилась в своем новом доме, я решила, что пора приглашать гостей. Я поехала в город и сразу отправилась на квартиру к Николаю. После того моего первого прихода я не так часто бывала здесь, но все же изредка навещала Колю. Между нами больше ничего подобного тому случаю не происходило, имеется в виду, мы не целовались посреди кухни, как влюбленные школьники. Просто общались, и еще я постоянно пыталась помочь Николаю по хозяйству, хотя он и сам, как ни странно, прекрасно справлялся.
А то, что в мое первое посещение квартира была в ужасном запустении, так это было связано не с тем, что Николай не мог передвигаться на ногах, а с тем, что он просто ничего не хотел. После того как бизнес Коли пришел в упадок, начались и упреки со стороны его жены Валентины. Она уже привыкла к тому времени ни в чем не нуждаться. Муж инвалид ей, конечно, тоже был в тягость, но с этим она еще как-то готова была мириться. Ее досуг часто скрашивали различные друзья, именно так называла своих молодых кавалеров Валя. А вот без денег Коля стал ей совершенно не нужен. Когда фирма Коли закрылась, женщина переселила мужа в эту квартиру и забыла о его существовании.
Как я и говорила, Николай находился в таком состоянии апатии, что ему было абсолютно все равно, что происходит вокруг него. Он не интересовался, что стало с той квартирой в элитном доме в центре города, где они с женой жили до этого. Он ничем не интересовался.
Когда я приехала к Николаю на этот раз, то с порога заявила ему:
— Собирайся, мы едем ко мне в гости.
— Куда? — опешил мужчина.
— Увидишь, — загадочно ответила я.
Мой новый дом очень понравился моему гостю. Мы добирались сюда на такси и теперь прогуливались вдоль берега реки. Я неспешно толкала перед собой его коляску. Солнце ярко светило. По небу плыли редкие облака, и ветер развевал мои распущенные волосы. Мне было так хорошо, что и словами описать не могу. Я тогда уже чувствовала, что теперь этот мужчина, пусть он будет хоть трижды инвалид, принадлежит только мне и никому больше!
Через год мы с Николаем расписались. Он снова занялся своим бизнесом, ловко управляя другими людьми по телефону прямо из своего кресла. Я видела, как он воспрянул после этого, и не мешала ему. Ко всему прочему Коля изо всех сил старался и что-то благоустроить в моем небольшом домике на берегу реки. За деньги, оказывается, можно сделать деревенскую жизнь не менее комфортной, чем в городе. Разве что супермаркетов мне здесь теперь не хватает. Хотя на кой они сдались, если разобраться?
Когда Коля разводился с женой, он принципиально поделил все свое имущество пополам. Женщина была этим крайне недовольна, и чего только я не наслушалась от нее за то время. Валя называла меня кровопийцей и меркантильной сукой, но это только когда ей удавалось застать меня одну. В присутствии Николая она в основном только шипела, точно змея, потому что мой будущий муж не позволял ей даже смотреть в мою сторону.
Вот так ко мне и пришло мое долгожданное счастье! И я, пожалуй, ни о чем не жалею. Сколько бы лет нам с Колей не подарила судьба, я буду радоваться каждому дню, проведенному рядом с ним!
