— Мечи на стол, невестушка! Мы ж с дороги, оба-двое голодные как собаки! — Свёкор шлёпнулся на диван, широко расставив ноги, шумно испортил воздух и радостно прокричал инструкции невестке.
— Колька, ну что ты говоришь? — тихонько рассмеялась свекровь, аккуратно присевшая рядом. — Посмотри на Полинку, вон цаца какая. Чего она намечет? Она, поди, еду готовит раз в неделю. Пойду сейчас сама посмотрю, что у них в холодильнике съедобного имеется.
Полина села там же, где стояла
Хорошо, что сзади оказалось кресло.
Свекровь встала с дивана и действительно отправилась на кухню. Полина проморгалась, поднялась и двинулась за ней. Кухонные шкафы были уже распахнуты, а свекровь деловито изучала содержимое холодильника.
Полина откашлялась. Свекровь не обратила никакого внимания.
— Мария Сергеевна! Вы что ищете?
— Ну как же! — вынырнула из холодильника свекровь. — Ищу, чем бы Коленьку накормить, с дороги он, покушать ему надо. Это вот что? — вытащила она баночку творожного сыра.
— Это сыр. Да вы не ищите, Мария Сергеевна, суп на плите. Вы идите, умойтесь с дороги, переоденьтесь, я сама на стол накрою.
— Су-у-уп? Да что ты? — удивилась свекровь. — А суп какой?
— Рассольник, — ответила Полина.
— Ладно, рассольник Коленька ест. А гороховый он не ест, и с фасолью не ест, это нам варить не надо — запомнила? — сообщила свекровь. — И вправду, пойду переоденусь.
Полина принялась резать овощи для салата. Из гостиной слышались звонкие крики: «Колька! Поменяй штаны! Ты в поезде в них ехал, переодевай давай! Да не эти, синие трико одевай, дубинушка! Не эти синие, другие бери!» Свёкор что-то бубнил в ответ.
Получается, штанов у него с собой много. Это что, они надолго приехали?.. Полина содрогнулась.
Муж уехал в магазин за новыми наушниками, а Полина осталась дома хозяйничать. Никого, кроме Егора, она сегодня не ждала, поэтому оторопела, когда увидела родителей мужа на пороге.
* * *
Конечно, она ещё до замужества слышала старую шутку: «Выходить надо за сироту». Слышала, ухмылялась, но не очень-то верила сказанному — неужели родители любимого человека могут оказаться какими-то гадами противными… Однако со временем Полина познакомилась с родителями Егора и поняла, как много в этой шутке правды.
Нет, гадами Мария Сергеевна с Николаем Петровичем не были. Они были добродушными, шумными и бесцеремонными, как пятилетние дети.
Полина до сих пор помнила, как Николай Петрович в день знакомства шлёпнул её по попе и громогласно сообщил Егору при всех: «Хорошая у тебя невеста, гладкая!»
Полина думала, что случится скандал или, как минимум, все присутствующие родственники смутятся. Ничего подобного — смутилась только Полина.
Егор тогда приобнял её за плечи и веско сказал: «Это, бать, только мне проверять». Потом Егор шепнул ей: «Не пугайся, шутки у него такие».
Мария Сергеевна вообще ничего не сказала, а за столом в полный голос обсуждала с родственницами, какая Полина худенькая и чем нужно её откармливать.
Было у родителей мужа одно неоспоримое достоинство — жили они далеко, в соседней области
Поэтому можно было надеяться, что с визитами новые родственники не зачастят. Да и в конце концов, Полина же собиралась замуж за Егора, а не за них. А к Егору у неё претензий не было.
На свадьбе Николай Петрович от шлёпанья невесты удержался — уже спасибо. Зато перепугал родню Полины настойчивыми предложениями выпить на брудершафт с каждым, даже с тринадцатилетней сестрой невесты.
Мария Сергеевна продолжила прежний курс — сокрушалась худобой невестки и громко переживала, как же Полина будет рожать. Однако свадьба закончилась, новые родственники уехали, и Полина с Егором тихо зажили в своей съёмной однушке.
* * *
И вот теперь Мария Сергеевна указывает Полине, что нужно для них готовить, а у Николая Петровича с собой большой запас штанов. Зазвенел домофон, и Полина бросилась к двери. Оказалось, что вернулся Егор.
— Тут для тебя сюрприз, — прошептала она мужу.
Егор удивлённо поднял брови — чем-чем, а сюрпризами Полина точно не славилась. В это время в коридор выбрались Мария Сергеевна с Николаем Петровичем.
— Егорушка, миленький! Здравствуй, мой хороший! — кинулась ему на шею мать.
— Привет, мам, — обнял её Егор. — Бать, вы откуда взялись?
— Откуда-откуда — с вокзала, — хохотнул Николай Петрович. — Проведать вас решили, а то почти полгода не видались, мать вся извелась.
— Егорушка, ты исхудал?! — обхватила его за щёки Мария Сергеевна. — Ты не ешь тут ничего?..
— Да ты что, мам? Я уже пять килограммов после свадьбы набрал, — возразил Егор.
— Пять для женатого мужчины — это мало!
Заявила свекровь и осуждающе посмотрела на Полину.
? Composition: Medium close-up shot, framing the upper torso and head of an elderly woman. Her face is positioned slightly off-center to the left, creating a subtle asymmetry. Her right hand is brought up to her cheek, acting as a visual anchor and leading line towards her face. The background is a blurred interior scene, providing context but not distracting from the subject.
? Camera Settings: Estimated aperture of f/2.8 to f/4, indicating a shallow depth of field. ISO appears to be relatively low, suggesting good lighting conditions. Shutter speed would be sufficient to freeze motion, likely around 1/125s or faster. Lighting is soft and diffused, likely from a large softbox or natural window light.
? Film Grain: The image exhibits very fine digital noise, almost imperceptible, indicating a clean digital capture with minimal grain. The texture is smooth and clear.
LENS EFFECTS:
? Optics: A prime lens, likely in the 50mm to 85mm range, is suggested by the natural perspective and shallow depth of field. Focus is sharp on the woman’s face, with a smooth falloff into a creamy bokeh in the background. There is no apparent lens distortion.
? Artifacts: No significant chromatic aberration, lens flare, or ghosting is visible. The image appears clean from optical anomalies.
? Depth of Field: Shallow depth of field is a prominent feature, effectively isolating the subject from the background. The bokeh is smooth and pleasing, with soft, out-of-focus circles of light.
SUBJECT:
? Description: An elderly Caucasian woman, estimated to be in her late 60s to early 70s. She has a medium build and appears to be of average height. Her skin tone is fair with visible signs of aging, such as fine lines and wrinkles around her eyes and mouth. Her hair is light blonde, fine, and styled in a soft, slightly tousled manner, pulled back from her face. Her facial features are delicate. Her expression is one of concern or discomfort, with her brow furrowed and her mouth slightly open, revealing a hint of her teeth. Her eyes are light-colored, possibly blue or grey, and appear to be looking slightly off-camera.
? Wardrobe: She is wearing a light teal or mint green knitted sweater. The material appears to be soft and slightly textured. The neckline is a simple crew neck. No other clothing items or accessories | Enhanced Prompt: A photorealistic medium close-up shot of an elderly Caucasian woman in her early seventies, featuring delicate features, light blonde, slightly tousled hair, and light blue eyes conveying an expression of concern with a furrowed brow. She wears a soft, light teal knitted crew neck sweater, with her right hand gently brought up to her cheek, acting as a visual anchor. The scene is a softly blurred interior, providing context without distraction. The aesthetic is controlled by soft, diffused key lighting simulating a large softbox or window light, creating a warm color tone and sharp focus on her face with a creamy, smooth bokeh background achieved via an 85mm prime lens at f/2.8. The composition is slightly off-center to the left, emphasizing the texture of her skin and the fine knit of her garment. Super realistic, portrait. SHOT:
• Composition: Medium close-up shot, framing the upper torso and head of an elderly woman. Her face is positioned slightly off-center to the left, creating a subtle asymmetry. Her right hand is brought up to her cheek, acting as a visual anchor and leading line towards her face. The background is a blurred interior scene, providing context but not distracting from the subject.
• Camera Settings: Estimated aperture of f/2.8 to f/4, indicating a shallow depth of field. ISO appears to be relatively low, suggesting good lighting conditions. Shutter speed would be sufficient to freeze motion, likely around 1/125s or faster. Lighting is soft and diffused, likely from a large softbox or natural window light.
• Film Grain: The image exhibits very fine digital noise, almost imperceptible, indicating a clean digital capture with minimal grain. The texture is smooth and clear.
LENS EFFECTS:
• Optics: A prime lens, likely in the 50mm to 85mm range, is suggested by the natural perspective and shallow depth of field. Focus is sharp on the woman’s face, with a smooth falloff into a creamy bokeh in the background. There is no apparent lens distortion.
• Artifacts: No significant chromatic aberration, lens flare, or ghosting is visible. The image appears clean from optical anomalies.
• Depth of Field: Shallow depth of field is a prominent feature, effectively isolating the subject from the background. The bokeh is smooth and pleasing, with soft, out-of-focus circles of light.
SUBJECT:
• Description: An elderly Caucasian woman, estimated to be in her late 60s to early 70s. She has a medium build and appears to be of average height. Her skin tone is fair with visible signs of aging, such as fine lines and wrinkles around her eyes and mouth. Her hair is light blonde, fine, and styled in a soft, slightly tousled manner, pulled back from her face. Her facial features are delicate. Her expression is one of concern or discomfort, with her brow furrowed and her mouth slightly open, revealing a hint of her teeth. Her eyes are light-colored, possibly blue or grey, and appear to be looking slightly off-camera.
• Wardrobe: She is wearing a light teal or mint green knitted sweater. The material appears to be soft and slightly textured. The neckline is a simple crew neck. No other clothing items or accessories
— Ничего не мало, — отмахнулся Егор. — Вы давно приехали?
— Да минут десять, как зашли.
— Всё готово, идём за стол, — позвала Полина.
Вечер прошёл относительно спокойно. Разве что родственники поворчали из-за отсутствия телевизора, но Егор включил им сериал на ноутбуке. Спать гостей уложили на супружеском диване, а Егор с Полиной надули матрац и устроились на кухне.
В полусне Полине показалось, что она слышала шаги рядом, но открыть глаза сил не было. Так она и уснула.
На следующий день — в воскресенье — Егор предлагал родителям развлечения:
— Куда вы хотите сходить? Давайте в кино? Или в театр? Или просто погуляем?
— Да никуда мы не хотим, Егорушка, — отмахнулась Мария Сергеевна. — Вы идите хоть в кино, хоть в зоопарк. А мы с отцом тут побудем, отдохнём.
Егор с Полиной предложением воспользовались — они как раз собирались в кино с друзьями. А вот в кафе после фильма не пошли, переглянулись и двинулись домой. Оказалось, что торопились они не зря.
— Колька, кто там? — крикнула Мария Сергеевна, когда Егор с Полиной вошли в квартиру.
— Кто-кто — хозяева вернулись, — невозмутимо ответил Николай Петрович, выглянув из комнаты.
— Ох ты! А я не всё ещё убрала…
Полина разулась и бросилась в комнату, не снимая пальто. На диване лежал разноцветный ворох её белья, которое Мария Сергеевна запихивала в подозрительного вида мешок.
— Мария Сергеевна, вы тут что делаете?
— Так, вещички твои из шкафа перебираю.
Гляди, какое всё тоненькое, — она подняла пальцем кружевные трусики и поболтала в воздухе. — Нельзя женщине такое носить, Полина. Застудишь всё себе внизу, как потом рожать будешь?
— Мария Сергеевна, это мои вещи. Я сама решу, что мне носить, а что не носить.
— Ну да! Ты решишь, а нам потом без внуков жить! Нет уж, тебе помощь опытной женщины нужна — и я говорю тебе: выкинь это вредное бельё немедленно!
— А я говорю: пускай девка носит, что нравится, — вклинился Николай Петрович. — Ну и что, что трусы прозрачные. Зато красиво. Егорка, небось, одобряет…
Полина онемела. Они что, вместе её бельё разглядывали?.. В комнату заглянул Егор.
— Вы чего тут спорите?
— Да я Полечке говорю, что бельишко надо сменить, а она чего-то не рада… — развела руками Мария Сергеевна.
— Ну, ясное дело Полечка не рада, — сориентировался Егор. — За него же деньги плачены, мама, как это взять и вдруг сменить. Когда сносит — тогда и сменим. Давайте я вам лучше новую комедию включу, вы такой ещё не видели!
Обещанная комедия отвлекла родственников от обсуждения белья.
Николай Петрович вообще хотел бы футбол, но как его без телевизора посмотришь. Полина сама не знала, закричать ей сейчас хочется или расхохотаться. Поэтому сбежала на кухню готовить обед. Хорошо ещё — на её стряпню родственники не жаловались.
Ночью, когда все устроились по спальным местам — родственники на диване, Полина с Егором снова на кухне — Полина взялась за телефон и написала мужу:
«Что если мы завтра на работу уйдём, а они ещё что-нибудь решат сменить?»
Сразу пиликнуло ответное сообщение: «Не решат. Я уже предупредил, что выбрасывать ничего нашего нельзя».
«Всё равно мне как-то неспокойно», — написала Полина.
«Поль, они с придурью, но не сумасшедшие же», — ответил муж.
«Только это меня и успокаивает», — написала Полина, уткнулась Егору в плечо носом и провалилась в сон.
Снова ей показалось, что кто-то ночью ходил рядом, и снова Полина не смогла проснуться.
В понедельник Полина пыталась отпроситься с работы пораньше, но это ей не удалось — день тяжёлый есть день тяжёлый, а если он приходится на конец месяца, то под завалом погребает всех. Она зашла в магазин, нагрузилась продуктами и с тревогой подходила к дому.
Кто знает, что там отмочили эти заботливые родственники?
На первый взгляд, всё было нормально. Полина проверила шкаф с одеждой, вытаскивая домашний костюм — всё на месте, в том числе и бельё.
Пробежалась взглядом по баночкам с косметикой в ванной — ничего не выбросили, хотя свекровь и крутила вчера головой, расспрашивая, для чего нужна та или иная банка.
Аптечку, наверное, не трогали?.. Полина переоделась, взяла принесённый пакет с продуктами и отправилась на кухню. Открыла стол, где хранились крупы с макаронами, и выругалась про себя — теперь там стояли тарелки. Открыла посудный шкафчик — полки были заняты упаковками муки, сахара, гречки.
Открыла по очереди все ящики в тумбочке — содержимое каждого переложили. Каждый ящик, каждый шкафчик! Да когда они успели?
На кухню вплыла Мария Сергеевна.
— Нравится? — кивнула она на выдвинутые ящики и распахнутые дверцы.
— Э-э-э… — промычала Полина.
— Весь день мы с Колькой перекладывали, чтоб тебе удобней было. Где это видано — кастрюли в боковую тумбочку складывать, от плиты вон как далеко, намаешься бегать доставать. А сухое всё лучше наверх ставить, туда мыши не доберутся.
— Да нет у нас мышей, Мария Сергеевна!
— Ну, нету — и хорошо. А если заведутся — так и не доберутся наверх.
Кое-как, путаясь между ящиками и шкафчиками, Полина приготовила ужин. Вернулся с работы Егор. Посмотрел на нахмуренные брови жены и спросил шёпотом:
— Опять выбросили?
— Нет. Всю кухню переставили.
— Понял. Я что-нибудь придумаю, Полин.
И что же он придумает?
Полина знала, что родителей Егор обижать не станет. Она и выбрала его когда-то в мужья за доброту и тактичность. И пока ни разу об этом не пожалела. Да и старики на каждом шагу стараются причинить добро, хоть и делают это неуклюже. Что тут можно придумать?
Егор после ужина уселся в дальнем углу и открыл мессенджер в телефоне. Через полчаса зазвонил телефон свёкра.
— Да… Да… У сына с невесткой гостим… Да вы что?.. Вот паразиты… Само собой… — слышала Полина.
— Уезжать нам завтра надо, Егорка, — серьёзно сказал зашедший на кухню Николай Петрович. — Хотели недели две у вас погостить, да не выходит. Участковый звонил. Говорит, что около гаража какая-то шпана крутится. Вдруг вскроют и машину угонят. Или попортят чего. Тут хозяевам рядом надо быть, чтобы по горячим следам заявление подать.
— Ну, раз такое дело, то надо ехать, — кивнул Егор.
Ночью Полина снова услышала шаги, которые мерещились ей раньше. Она сделала усилие и открыла глаза. Над матрасом стояла Мария Сергеевна в длинной ночной рубашке, как привидение. Шестым чувством Полина поняла, что нужно ей сказать.
— Мария Сергеевна, вы не волнуйтесь, — прошептала Полина. — Я хорошо Егора кормлю. Суп каждый день. И второе. И внуки у вас будут, не переживайте. Только потом.
Свекровь молча кивнула и удалилась на диван.
Рано утром Егор с Полиной отвезли родственников на вокзал, посадили в поезд и долго махали вслед отъезжающему вагону.
— А как так получилось с этим участковым? — поинтересовалась Полина, когда стук колёс окончательно затих. — Очень вовремя он позвонил…
— Да не участковый это был, — смутился Егор. — Я Лёху попросил, одноклассника. Он и возле гаража снег истопчет, чтобы убедительно было.
— Мама дорогая! Да я за великого комбинатора замуж вышла, оказывается! — расхохоталась Полина.
— Ну, вроде того, — подмигнул муж.
— Ладно, комбинатор, поехали работать. А вечером накомбинируем что-нибудь интересное только на двоих!
