Кап, кап, кап, кап… как надоела эта капающая вода из крана! Смотришь в потолок и слышишь монотонное нескончаемое капанье.
— Девочки, — нарушила тишину Анжела, — я засекла: капает ровно каждые три секунды.
— И что толку, что засекла? – отозвалась Нина, кровать которой стояла у окна. – Все равно до утра никто нам кран не починит. Да и что удивительного: больница эта старая, всё обещают новое здание… пока будем слушать, как вода капает.
И снова тишина, сквозь которую настырно прорывается: кап, кап, кап.
Нас в палате пятеро. Еще три дня назад было двое: я и моя соседка Ира. Мы мечтали с ней, чтобы никого не положили к нам — кислорода больше будет. А сегодня и не представляем, как бы мы лежали здесь вдвоем, в полупустой палате. Впятером-то веселее. Накопили девоньки женских болячек и вот отдуваемся за все свои упущения: за тяжелую работу, за то, что поздно к врачам обратились, за грехи молодости.
Вот! Кстати, на счет грехов молодости! Мы тут впятером, как на исповеди, друг другу всю свою жизнь рассказали. Истории у всех похожие: женихи, мужья, дети. Но «зацепил» меня рассказ тридцатишестилетней Марьяны.
Молодая не только по годам, но и по внешнему виду, Марьяна попала в больницу на несложную операцию. И видно, что она не боится и не расстраивается.
Боялась она двадцать лет назад, когда шестнадцатилетней девочкой пришлось решать взрослый вопрос: оставлять ребенка или нет.
Родители Марьяны были людьми интеллигентными, скромными, считая, что и дочь после окончания школы в институт поступит. Но Марьяна даже школу с трудом окончила, хотя очень способная была. С мальчиком она дружила – с ровесником. И случился грех по молодости лет: забеременела Марьяна. Парнишка сначала растерялся, а потом и жениться не против, лишь бы расписали.
Родители Марьяны поверить не могли, что их единственная дочь беременная. Мать все охала и ахала, как же так случилось. Опомнившись, повела Марьяну к докторам, чтобы избавить дочку от «обузы». Но девчонка вдруг уперлась, как бык рогом в землю: «Не хочу от ребеночка избавляться, хочу, чтобы он родился».
Мать просила не портить себе жизнь: продолжить учиться, высшее образование получить, достойного мужчину встретить, замуж выйти. «Доченька, разве не хочешь ты свадьбу, чтобы все красиво было, чтобы машина с куклой и два кольца украшали?!»
Марьяна плакала, но от ребенка не отказалась. И тогда родители решили познакомиться с родителями Миши – отца будущего ребенка. В общем, решили другим путем пойти: поженить детей, чтобы семья была, чтобы у ребенка отец был.
Но Мишина мама замахала руками и даже слушать не захотела: — Ничего не знаю и знать не хочу, Мишеньку я одна вырастила и не позволю, чтобы мальчику на шею ребенка повесили. Да и неизвестно, его ли это дите.
После категоричного отказа мама Марьяны снова попробовала дочку уговорить прервать беременность. Марьяна по-прежнему не соглашалась. И тут вмешался отец, сказав, раз дочь решила, значит надо ее поддержать. И мама Марьяны словно ждала этих слов от мужа: сразу сдалась и больше к дочери не приставала. В общем, на семейном совете решили: «будем рожать».
Марьяна родила здоровенького, крепкого мальчика и назвала Сашей. В школе готовилась к экзаменам, а на длинных переменах бегала домой ребенка кормить.
Родители Марьяны оказались замечательными дедом и бабушкой: готовы были нянчиться с внуком сутками. Но через два года скоропостижно умер отец Марьяны. А мать пережила своего мужа всего на три года. В двадцать один год Марьяна осталась одна с пятилетним ребенком.
Познакомилась с разведенным мужчиной, который был старше ее на тринадцать лет. Десять лет они прожили душа в душу, ни разу не поругавшись. Единственное, что печалило Марьяну, так это то, что не могла забеременеть. Хотелось еще детей, но почему-то не получалось.
А потом разбился на машине муж Марьяны, который все эти годы был отцом ее сыну Саше. После трагедии замуж она больше не выходила. Просто жила и помогала сыну встать на ноги.
И вот Саша – сын Марьяны – учится в институте. И так получилось, что близких родственников у нее, кроме сына, никого нет.
Когда Марьяна рассказывает о своем взрослом сыне, она вся светится какой-то необыкновенной радостью. Кто знал, что двадцать лет назад у Марьяны была единственная беременность. И только ее упорство помогло сохранить этого ребенка. Теперь Марьяна ждет, когда Саша женится и родятся внуки. Она уже сейчас говорит, что будет любить невестку. «Пусть внуков нарожает, а уж я помогу поднять их».
После рассказа Марьяны в палате снова стало тихо. Каждая из женщин вспоминала что-то свое — личное. В такт нашим мыслям монотонно капала вода из крана.
— Тааак, кто тут тишину нарушает? – командным голосом спросила санитарка тетя Зоя, появившаяся внезапно в палате.
— Ни кто. А что такое? — отозвалась за всех Анжела. Кран у нас капает, говорили же утром, чтобы сантехника прислали…
— Ишь, чего захотели, сантехника им подавай, — заворчала тетя Зоя. Потом тут же подошла к крану и, достав инструменты, начала крутить. Немного повозившись, сказала: — Ну, вот капать вроде перестало, до утра хватит, а завтра придет мастер и заменит этот кран.
Удивленные тем, как тетя Зоя лихо расправилась с капающим краном, мы несколько минут помолчали, вслушиваясь в тишину, а потом стали засыпать. Еще один день прошел, еще одну историю услышали. Отвернувшись к стенке, я думала про Марьяну, которая была счастлива тем, что у нее есть родная душа на белом свете. Кровать Марьяны стояла напротив моей, и мне было слышно, как засопела Марьяна, крепко уснув. «Наверное, счастливый сон видит», — подумала я.
