Вот оно, значит, как?.. – Миша зашёл на кухню, где сидела его жена.
Римма медленно и нехотя положила телефон на стол и подняла глаза на мужа. В их большой кухне, залитой светом от шести ламп, повисла тяжёлая тишина. Михаил стоял, привалившись к дверному косяку, и насмешливо наблюдал за женой, пока та ещё не поняла, на что её муж так странно реагирует.
– И долго ты собиралась скрывать свои встречи с Леной? – его голос звучал обманчиво спокойно.
– Миша, это просто кофе с подругой… – Римма старалась говорить ровно, хотя внутри всё дрожало.
– Просто кофе? – он усмехнулся. – А почему тогда не сказала мне?
– Потому что ты запретил мне с ней общаться! – она резко встала. – Как и со всеми остальными!
Михаил медленно подошёл к столу, взял телефон жены:
– Я забочусь о тебе. Лена – плохая компания. Все твои так называемые подруги только и делают, что настраивают тебя против меня.
– Они открывают мне глаза! – Римма попыталась выхватить телефон. – На то, что ты превратил мою жизнь в тюрьму!
– Тюрьму? – он рассмеялся. – У тебя есть всё! Квартира, машина, деньги на счету…
– Деньги?! – она истерически хохотнула. – Которые ты контролируешь до копейки? За которые я должна отчитываться, как школьница?!
– А как иначе? – Михаил поморщился. – Ты же не умеешь с ними обращаться. Вспомни, сколько спускала на ерунду до замужества.
Римма схватилась за голову:
– Господи, я же была свободным человеком! Могла ходить куда хочу, общаться с кем хочу!
– И во что это вылилось? – он презрительно скривился. – В пустые тусовки и никчёмные отношения. Я дал тебе статус, положение в обществе…
– Ты дал мне манию преследования! – она в отчаянии взмахнула руками. – Ты следишь за каждым моим шагом! Проверяешь телефон, почту, заставляешь отчитываться, где я и с кем!
– Потому что люблю тебя, – Михаил попытался обнять жену. – Забочусь…
– Это не забота! – Римма оттолкнула его. – Это болезнь! Ты больной контролем! Даже с мамой своей мне запретил видеться!
– Потому что она тебя жалеет, – процедил он. – Носится с тобой как с писаной торбой. «Риммочка то, Риммочка это…» Ты моя жена! И будешь жить так, как я считаю нужным!
– Я человек! – закричала она. – Живой человек, а не твоя собственность!
Михаил схватил её за плечи:
– Ты – моя жена! И либо живёшь по моим правилам, либо…
– Либо что? – Римма вызывающе посмотрела ему в глаза.
– Либо собирай вещи и возвращайся в свою нищету, – он оттолкнул её. – К своим «подругам» и «свободе»!
Римма медленно опустилась на стул. В голове билась единственная мысль – как она могла не замечать этого раньше? Как позволила превратить себя в безвольную марионетку?
– Завтра же отменишь встречу с Леной, – бросил Михаил. – И удалишь её номер.
– Нет.
– Что?! – он резко обернулся.
– Я сказала – нет, – Римма подняла голову. – Больше ты не будешь мной командовать.
В его глазах мелькнуло что-то страшное:
– Значит, война? Ну что ж… Посмотрим, далеко ли ты уйдёшь без меня.
Утро выдалось промозглым и серым. Римма стояла у окна, рассматривая унылый осенний пейзаж. За спиной раздались тяжёлые шаги – Михаил вошёл на кухню, демонстративно игнорируя жену.
– Я встречаюсь сегодня с твоей мамой, – не оборачиваясь, произнесла Римма.
Звук упавшей ложки разрезал тишину.
– Что ты сказала? – голос мужа звучал угрожающе низко.
– То, что слышал, – она повернулась к нему. – Хватит врать ей про меня. Хватит запрещать нам общаться.
Михаил медленно встал:
– Я же объяснил тебе вчера…
– Нет! – Римма подняла руку. – Теперь ты послушаешь меня! Я знаю, что ты наговорил ей! Будто я тебя довожу, истерю, деньги трачу направо и налево!
– А разве это не так? – он презрительно усмехнулся. – Вот прямо сейчас ты что делаешь?
– Я борюсь за свою жизнь! – крикнула она. – За право быть собой!
– Ох, как пафосно, – Михаил картинно закатил глаза. – Насмотрелась своих сериалов? Наслушалась подружек?
Римма подошла к столу, достала телефон:
– Смотри! – она протянула ему экран. – Узнаёшь программу? Ту, которую ты тайком установил на мой телефон?
Михаил побледнел:
– Ты копалась в моих вещах?
– Нет! Лена помогла обнаружить! Ты следил за каждым моим шагом! Читал сообщения, проверял звонки!
– Я имею право знать… – начал он.
– Что?! – перебила Римма. – Что ты имеешь право знать? С кем я общаюсь? О чём говорю? Какой следующий шаг? Камеры в квартире?!
Его молчание было красноречивее любых слов.
– Господи… – прошептала она. – Ты уже установил их? Где? В спальне? В ванной?!
– Это для твоей же безопасности, – процедил Михаил. – Мало ли что может случиться, пока меня нет…
– Ты больной! – Римма схватилась за голову. – Ты просто больной человек!
– Я забочусь о тебе! – заорал он, с силой ударив по столу. – Почему ты не можешь этого понять?!
– Какая забота?! Это манипуляция! Контроль! Ты превратил мою жизнь в ад!
В дверь позвонили. Они оба замерли.
– Это моя мать, да? – прошипел Михаил. – Ты позвала её?!
– Да! – Римма гордо вскинула голову. – Пусть знает правду! Всю правду о своём замечательном сыночке!
– Не смей! – он схватил её за руку. – Слышишь? Не смей!
– Убери руки! – она вырвалась. – Хватит мной командовать!
Звонок повторился. Римма бросилась к двери, но Михаил оказался быстрее. Он загородил проход:
– Никуда ты не пойдёшь!
– Пусти! – она попыталась его оттолкнуть.
– Сядь! – заорал он, толкая её в сторону кухни. – Я сказал, сядь!
– Миша? Римма? – раздался встревоженный голос свекрови из-за двери. – У вас всё в порядке?
– Нет! – закричала Римма. – Ничего не в порядке! Ваш сын…
Звук пощёчины эхом разнёсся по квартире. Римма медленно подняла руку к горящей щеке. В глазах Михаила плескалось безумие.
– Я же просил по-хорошему, – процедил он. – Ты сама вынудила меня…
Защёлкал замок входной двери, и на пороге стояла Вера Николаевна – мать Михаила. Её глаза расширились от ужаса, когда она увидела сына, нависшего над съёжившейся Риммой.
– Что здесь происходит?! – воскликнула она, бросаясь к невестке.
– Мама, не вмешивайся! – рявкнул Михаил. – Это наши семейные дела!
– Семейные?! – Вера Николаевна обняла дрожащую Римму. – Ты поднял руку на женщину! На свою жену!
– Она довела! – заорал он. – Своими истериками, претензиями! Шляется неизвестно где, с кем попало!
Римма вскинула голову:
– Вот! Вот оно! Теперь вы видите, как он врёт?! Как очерняет меня?!
– Молчать! – Михаил сделал шаг вперёд, но мать загородила невестку.
– Не смей! – в её голосе зазвенела сталь. – Только попробуй ещё раз…
– Что? – он истерически рассмеялся. – Что ты сделаешь, мама? Отшлёпаешь? Я взрослый мужчина! Это моя семья! Моя жена!
– Я не вещь! – крикнула Римма. – Вера Николаевна, он следит за мной! Установил программы на телефон, камеры в квартире! Запрещает общаться с подругами, с вами! Бьёт меня!
– Миша… – прошептала мать. – Это правда?
– Конечно, правда! – он начал расхаживать по комнате. – А как иначе с ней? Она же, как ребёнок! Её надо контролировать, направлять!
– Господи… – Вера Николаевна покачала головой. – Что с тобой стало? Ты же не такой…
– Какой – не такой?! – он резко развернулся. – Правильный? Послушный? Тот, кого ты лепила все эти годы?!
– Не смей! – женщина выпрямилась. – Не смей обвинять меня в своих грехах! Я воспитывала тебя достойным человеком, а не тираном!
Михаил заходил туда-сюда по кухне и с силой пнул стул, который попался ему на пути. Стул отскочил от стены рикошетом и разлетелся окончательно, уже ударившись о ножку стола:
– Вот как?! А кто твердил мне постоянно – держи жену в строгости?! Не давай ей воли?! Следи за каждым шагом?!
– Я никогда… – начала Вера Николаевна.
– Лжёшь! – заорал он. – Всю жизнь ты контролировала меня! А теперь строишь из себя святую?!
Римма выскользнула из-за спины свекрови:
– Вот оно что… Ты просто повторяешь то, что делала с тобой мать? Мстишь мне за свои детские обиды?
– Заткнись! – Михаил шагнул к ней. – Ты ничего не понимаешь!
– Нет, милый, – она горько усмехнулась. – Это ты не понимаешь. Ты болен. Тебе нужна помощь.
– Помощь?! – он истерически расхохотался. – Мне?! Это вы все больные! Сговорились против меня! Даже ты, мама! Предала родного сына!
– Миша, послушай… – Вера Николаевна попыталась взять его за руку.
– Не трогай меня! – он отшатнулся. – Убирайтесь! Обе! Вон из моего дома!
– Это наш дом! – крикнула Римма. – И я никуда…
Звук бьющегося стекла заставил всех вздрогнуть. Михаил схватил кружку, в которой ещё был горячий кофе, который он не допил, и с силой швырнул её об пол:
– Вон! – заорал он. – Я сказал – вон отсюда!
В комнате повисла звенящая тишина. Осколки кружки в лужице чёрного кофе поблескивали в тусклом свете, как осколки их разбитой жизни. Римма медленно подняла глаза на мужа. В его взгляде она больше не видела того человека, за которого выходила замуж.
– Знаешь, – тихо произнесла она, – я ведь правда любила тебя. И сейчас…
– Заткнись! – прорычал Михаил. – Просто заткнись!
– Нет, ты послушаешь! – Римма шагнула вперёд. – Я любила тебя так сильно, что позволила превратить себя в твою тень! Я терпела твои унижения, контроль, ложь!
– Риммочка, не надо… – попыталась остановить её Вера Николаевна.
– Нет, надо! – в её голосе зазвенела сталь. – Пусть знает! Пусть все знают, какой ты на самом деле!
Михаил схватил со стола нож для хлеба:
– Ещё слово, и я за себя не отвечаю!
– Господи, сынок! – вскрикнула мать. – Что ты делаешь?!
– То, что должен был сделать давно! – он взмахнул ножом. – Научить свою жену послушанию!
– Ты псих! – выкрикнула Римма. – Больной на голову!
– А ты дрянь! – заорал он. – Думаешь, я не знаю про твои встречи с Андреем?!
– С каким ещё Андреем?! – она в ужасе отступила.
– Не притворяйся! – Михаил наступал на неё. – Я всё знаю! Все твои грязные секреты!
– Миша, опусти нож! – взмолилась Вера Николаевна. – Ты же не убийца!
– Откуда ты знаешь?! – он резко повернулся к матери. – Ты вырастила чудовище, помнишь?! Сама говорила!
– Я никогда… – она побледнела.
– Лжёшь! – взревел он. – Все вы лжёте! Специально сговорились! Хотите сделать из меня монстра!
– Ты сам себя им сделал, – тихо произнесла Римма. – Своей ревностью, паранойей, манией контроля…
– Заткнись! – Михаил бросился к ней с ножом.
Вера Николаевна с криком оттолкнула невестку, закрыв её собой. Лезвие рассекло воздух в сантиметрах от её лица.
– Если тебе что-то не нравится – я тебя не держу, дверь вон там! – прохрипел Михаил, тяжело дыша.
– Ты прав, – Римма выпрямилась. – Дверь действительно там. И я ухожу. Навсегда.
– Никуда ты не уйдёшь! – он снова замахнулся ножом.
– Уйдёт! – Вера Николаевна встала между ними. – И я помогу ей! Потому что ты… Ты больше не мой сын!
– Предательницы! – заорал он. – Убирайтесь! Обе! Чтоб ноги вашей здесь не было!
Римма схватила сумку и бросилась к выходу. Вера Николаевна последовала за ней. В спину им летели проклятия и угрозы.
– Я уничтожу тебя! – кричал Михаил. – Слышишь?! Ты сдохнешь в нищете!
Хлопнула входная дверь. На лестничной клетке Римма разрыдалась, упав на колени. Вера Николаевна обняла её:
– Всё закончилось, девочка. Теперь всё будет хорошо…
Прошла неделя. Римма вернулась в квартиру забрать вещи, когда была уверена, что Михаила нет дома. Но он ждал её. Сидел в полумраке гостиной, сжимая в руках бутылку виски.
– Какие люди, – хрипло произнёс он, когда она вошла. – Струсила жить самостоятельно?
– Я за вещами, – Римма старалась говорить спокойно, хотя сердце бешено колотилось.
– За вещами? – он криво усмехнулся. – За теми, что я тебе купил? Что я тебе позволил иметь?
– Миша, не начинай, – она направилась в спальню.
– Стоять! – он вскочил, пошатываясь. – Я не разрешал тебе уходить!
– Ты больше ничего мне не разрешаешь и не запрещаешь, – Римма обернулась. – Всё кончено.
– Ничего не кончено! – заорал он. – Ты моя жена! Моя собственность!
– Я подала на развод, – она расправила плечи. – Завтра первое заседание.
Михаил рассмеялся, но в этом смехе слышалось безумие:
– Думаешь, я позволю? Думаешь, сможешь так просто уйти?
– Я уже ушла, – Римма двинулась к спальне. – И больше не вернусь.
– А как же твоя репутация? – он схватил её за руку. – Что скажут люди, когда узнают, какая ты прости…
– Пусти! – она попыталась вырваться, и врезала мужу пощёчину со всей силы.
Но Миша только усмехнулся и слегка поморщился.
– Когда увидят фотографии? – он сильнее сжал её запястье. – Те самые, с камер наблюдения? Где ты принимаешь ванну, переодеваешься…
– Ты не посмеешь! – в её глазах мелькнул ужас.
– Посмею! – он торжествующе оскалился. – И не только это! У меня есть связи, деньги! Я уничтожу тебя!
– Ах ты… – прошептала Римма. – Какая же ты мерзкая тварь…
Пощёчина обожгла лицо, но она даже не вскрикнула.
– Если тебе что-то не нравится – я тебя не держу, дверь вон там! – процедил он. – Но помни – уйдёшь, я превращу твою жизнь в ад!
– Ты уже превратил, – она вытерла кровь с разбитой губы. – Но знаешь что? Я больше не боюсь тебя.
– Зря, – он толкнул её к стене. – Очень зря…
– Отпусти её! – раздался голос от двери, которую Римма специально оставила открытой.
Они обернулись. В проёме стояла Вера Николаевна с полицейскими.
– Что?.. – Михаил отшатнулся. – Мама?! Ты привела ментов?!
– Прости, сынок, – в её глазах стояли слёзы. – Но это единственный способ остановить тебя.
– Предательница! – заорал он. – Ты предала родного сына!
– Михаил Сергеевич, – шагнул вперёд один из полицейских. – Вы обвиняетесь в домашнем насилии, угрозах…
– Вон! – он схватил вазу. – Все вон отсюда!
– Пройдёмте с нами, – второй полицейский достал наручники.
– Никуда я… – начал Михаил, но его быстро скрутили.
Римма смотрела, как уводят её мужа. Бывшего мужа. Он кричал, угрожал, но она больше не слышала. Всё кончено. Действительно кончено.
– Пойдём, девочка, – Вера Николаевна обняла её за плечи. – Теперь всё будет хорошо.
– Знаете, – тихо произнесла Римма, – он был прав в одном. Если что-то не нравится – дверь действительно там. Жаль, что я не ушла раньше…
