Жизнь меня потрепала… Не приведи Господь кому-то пережить то, что выпало мне! Никогда не считала себя железной леди, но… видать, раз уж я вынесла все эти испытания — значит, крепче стали оказалась. Эх, забыть бы всё это… Да только как? Никакие гуру с их медитациями тут не помогут. И днём, и ночью — всё те же кошмары первых лет жизни преследуют.
Может, кто-то скажет — подумаешь, большие дела! Ничего сверхъестественного. Но мне есть что рассказать, поверьте.
Бабуля с дедулей — вот кто меня вырастил. Спасибо им огромное! Без них — пропала бы. А родители? Где ж они были-то?
Отца едва помню… Пара воспоминаний осталась. Ждала его, бывало, с работы. Мама спит давно, а я — ни в одном глазу! Свет горит, я на табуретке сижу — жду. Под утро являлся… Никакущий. На меня — ноль внимания. Как до дома добирался — уму непостижимо!
Только войдёт — ор начинается! Куртки по сторонам летят. Как-то зеркало огромное разбил… Мама выскочит на шум — а лучше б не выходила! Его это бесило жутко. Вопил, что она ему жизнь сломала, все соки выпила… Человеком бы стал, если б не она! И с кулаками лез… Но, сделав пару шагов, спотыкался и — бац! — засыпал.
Долго ли, коротко ли… Отец-то худущий был, бледный… И вот — не вернулся однажды. А я всё сижу, жду… Зачем? Сама не пойму теперь. Хотя, бывало, ласков со мной был, игрушки дарил. По сравнению с матерью — ангел во плоти!
А мать… Чего только не вытворяла! Забывала покормить, с подружками уходила — меня одну в пустой квартире бросала. А я ведь кроха совсем была! Как отца не стало — некого ей стало бояться. Теперь она по ночам пропадала. Никогда со мной толком не говорила, не дарила ничего, не обнимала… Обуза я для неё была, не иначе. Порой казалось — избавиться от меня хочет. Специально, что ли, не кормила, гулять не водила…
Кошмар какой-то, а не жизнь! Хорошо, бабушка с дедушкой прознали. Забрали меня — с тех пор мать и не видела.
Бабуля и дедуля… Вот кто стал моей настоящей семьёй! Больше-то и не было никого. Ни попросить, ни поплакаться… Могла бы сказать — счастливое детство выпало. Если б только забыть удалось то, что дома творилось! Но эти воспоминания… Как клеймо! Не сотрёшь, не выведешь. Как ни радуйся жизни — они всегда со мной.
Бывает, накатит… Ни с того ни с сего. Иду себе по улице — и вдруг жуть берёт! Словно снова я та маленькая девчушка, что дрожит калачиком, ожидая маминой расправы. Ни за что, просто так…
Спасибо бабуле с дедулей — выросла я более-менее нормальной. Накроет иногда волной прошлого, но быстро отпускает. Друзьям про родителей — ни гу-гу. Зачем выделяться? Пусть думают, что детство как у всех было.
Долго боролась с мыслью, что я какая-то не такая… Ущербная. Мамочка постаралась — вдолбила, что всем без меня лучше было бы. Представляете, каково с таким «напутствием» жить?
Бабушка с дедушкой из кожи вон лезли, чтоб я не отставала. Спорт, гимнастика… Зимой — на лыжах по лесу с дедом, летом — в озере плескались. Музыкалку окончила — музыка всегда утешала в трудные минуты. Рисовала помаленьку… В общем, как все.
И вот — выросла! Универ позади, работаю. Друзей — полно. Всё сложилось — лучше не придумаешь! С моим-то «багажом» — завидовать впору. Всегда пахала как проклятая — сразу поняла: всего сама добиваться придётся. Бабуля с дедулей, конечно, помогали чем могли. Я старалась их почаще радовать. Вроде получалось…
Вечерами сидели втроём в гостиной. Я — с вышивкой или рисунком. Они — с шахматами да чаем из синих кружек. Два торшера с красными абажурами… До сих пор люблю этот тёплый свет — словно обнимал, укутывал.
Теперь его не хватает… Прошлый год — самый жуткий в моей жизни. Работа шла в гору, повышение получила. Новые друзья появились — дорогие мне люди. А всё равно — худший год… Потому что не стало бабушки и дедушки. Сначала её, потом его…
Это был нокаут… Словно сбили с ног — и я никак не могла подняться. Куда идти? Зачем? Что делать? Мы были так близки! Даже когда я выросла — постоянные звонки, открытки, «доброе утро» и «спокойной ночи»… А кто теперь пожелает мне спокойной ночи? Я так нуждаюсь в поддержке, в заботе близких. Ничего удивительного… Только вот близких-то больше нет.
Друзья утешали: «Мы же есть!» И правда. Всегда могу на них положиться, но… Никто не заменит бабушку с дедушкой. Недавно была в том самом лесу, где на лыжах катались. Прислонилась к ёлке — и разрыдалась. Ни шагу дальше… Воспоминания повсюду! Решила что-то по бабулиному рецепту приготовить — открыла её поваренную книгу, и снова слёзы.
У бабушки с дедушкой тоже никого, кроме меня, не было. Их квартира мне досталась. Сижу иногда в гостиной, включаю оба торшера… Только свет уже не тот. Нет прежней теплоты… Многие поздравляли, называли «богатой наследницей». По-моему, с таким не поздравляют…
Пару дней назад стояла на остановке. Даже не вспомню, какой автобус ждала и куда ехала. Стала жутко рассеянной, ни на чём не могу сосредоточиться. После работы просто бродила по городу. Наверное, и в тот раз так было. Даже не сразу заметила, что не одна.
Рядом — женщина в чёрном пальто. Явно недавно плакала. С ней трое детей: два мальчика и девочка. Выглядела так, будто случилось что-то ужасное. Пальто старое, пуговицы не хватает. Ветер треплет седеющие волосы…
На детях — потёртые грязные курточки. Глаза большие, испуганные, карие… Совсем как у меня. Присмотрелась к женщине. Кажется, она тоже меня разглядывает.
Сомнений нет. Это моя мать! Её трудно узнать, так изменилась… И всё же — она. Мама тоже меня узнала.
***
— Лена, Леночка, это ты? — вскрикнула она, рухнув на колени. — Видно, тебя Бог послал, дочка. Ты, наверное, меня и не помнишь. Я твоя мама. Ты, наверное, всё ещё злишься. Знаю, я бы тоже злилась. Я была плохой матерью. Если откажешь — пойму, но… помоги, пожалуйста! Муж мой, дядя Костя — помнишь, папин друг? — выгнал нас на улицу. Некуда идти, не знаю, что делать…
Подхватила её под руку. Видно, рухнула от усталости… может, и голода. Кто знает, сколько они тут торчали? Не раздумывая, повела их к себе — в бабушкину с дедушкиной квартиру.
Всю дорогу мама талдычила, как благодарна, как соскучилась… Не скажу, что я тоже скучала. Нет, не забыла я её обращения. И всё же… не могла не помочь. Хотя бы ради детей — они-то не виноваты! Я ведь тоже крохой была, тоже помощь нужна была. Где б я сейчас была без бабули и дедули?
Только дверь открыла — мама давай охать-ахать:
— Вот это хоромы тебе отвалились! Давненько я тут не была. Сколько квадратов-то?
Удивилась я такому вопросу… но ответила.
— Ничего себе! Фантастика просто! — воскликнула она.
Мама быстро оттаяла. Шныряла по комнатам, хватала вещи, в шкафы заглядывала… Впрочем, чего ещё ждать? Не изменилась совсем. Разве что теперь ничего мне сделать не может. Я ж не думала, что мы помиримся, душа в душу заживём? Нет, на это не рассчитывала.
Вечером накрыла на всех. На миг показалось — большая семья у нас. Даже свет стал прежним, тёплым… Но ненадолго. Дети наелись, отогрелись — и давай носиться! Еле угомонила, уложила. Утром решу, что дальше…
Ха! Мама сама всё решила. Утром на кухню — а там уже все в сборе. Без меня завтракают.
— А, Лена! Доброе утро, — бодро так мама.
— Доброе… — настороженно отвечаю.
— Разговор у меня к тебе.
— Разговор? Что-то случилось?
— Квартирка-то тебе знатная досталась. Отдай её мне, а? Новую наживёшь…
— Что, прости?
— Я что, непонятно сказала? Отдай квартиру. Сама видишь — нас много. Куда нам ещё идти?
Тут детишки принялись хныкать. Явно мамаша подговорила.
— Ты ж дочь моя как-никак. По-родственному предлагаю, по-хорошему.
Чувствую — ещё чуть-чуть, и снова увижу ту властную, жестокую тётку из детства. Но с меня хватит! Помогла я ей — вот и благодарность.
— Так, — говорю. — Допивайте чай и на выход. Пусть тебе подруги помогают, мам. У тебя их, помнится, много было.
— Что?! — вскинулась она.
— Что слышала! — рявкнула я. — Вон отсюда!
— Как ты с матерью разговариваешь?
— А ты как с дочерью? Всё, хватит командовать! Небось караулила меня на остановке? На жалость давить решила?
— Замолчи! Просто сделай, что велю. Будь послушной девочкой, а то пожалеешь… Я предупредила.
— Довольно! Не боюсь я тебя больше. Я уже не маленькая. Так что — вон! Вон из моего дома!
Нелегко было… Детишек жалко, но что поделаешь?
Мать поворчала, поругалась… но собрала мелких и ушла куда глаза глядят. И как ей в голову взбрело квартиру требовать? После всего, что я из-за неё пережила? Нет уж, больше не позволю в мою жизнь лезть.
Осталась одна… Хотя в этой старой квартире никогда не бываю по-настоящему одинока. Порой чудится — будто в гостиной кто-то легонько постукивает по столу съеденными шашками…
