— Ты серьезно? Ты хочешь, чтобы я продала бабушкино наследство, чтобы ты купил себе машину?
— А что такого? — Михаил удивлённо поднял брови. — Машина-то классная, не хочешь? Представляешь, как мы будем на ней смотреться?
***
Ксения медленно провела рукой по облезлым обоям. Казалось, сама квартира вздыхала вместе с ней. Здесь, в этих четырёх стенах, прошло её детство — бабушка, как всегда, в старом кресле, с запахом корицы и лаванды, рассказывала свои истории, учила готовить, делилась тем, что ей казалось важным. А теперь… теперь всё это осталось за дверью. Полгода без бабушки. Она бы не узнала эту квартиру — пустая, немая, как памятник тишины.
— Ты опять в этой развалюхе сидишь? — голос Михаила прорезал тишину, как нож по бумаге.
— Не называй так бабушкину квартиру, — сдержанно сказала Ксения, почти шепотом, будто опасаясь, что стены могут услышать.
— Как её ещё называть? — Михаил прошёл мимо, оценив интерьер взглядом, который не мог бы быть более презрительным, если бы он прямо сказал: «Здесь пахнет старостью и разочарованием». — Ремонта сто лет не было, мебель вся такая, что даже странно, что она ещё не развалилась. Надо что-то делать, менять.
Ксения почувствовала, как напрягаются её плечи. В последнее время Михаил всё чаще начинал разговоры про квартиру, будто сам чувствовал, что её день давно прошёл. Время для изменений.
— Что именно решать? — сдержанно спросила она, хотя уже знала ответ.
— Ну как что? — Михаил плюхнулся в старое кресло, как будто не понимая, что оно тоже имеет свою историю, свою цену, даже если она не очевидна. — Продавать надо! Район-то, посмотри, какой! Цена будет хорошая.
— Я не собираюсь продавать бабушкину квартиру, — твёрдо произнесла Ксения, не дождавшись конца его речи.
— Да брось ты эти сентименты! — Михаил махнул рукой, как будто пытался отогнать мух. — Я тут на BMW X6 засмотрелся. Мы как раз в цену квартиры уложимся!
Ксения застыла, не веря своим ушам.
— Ты серьезно? Ты хочешь, чтобы я продала бабушкино наследство, чтобы ты купил себе машину?
— А что такого? — Михаил удивлённо поднял брови. — Машина-то классная, не хочешь? Представляешь, как мы будем на ней смотреться?
— Миша, — Ксения старалась держать спокойствие, — эта квартира для меня не просто коробка с четырьмя стенами. Это память. О бабушке. О том, что было.
— Память-память, — передразнил Михаил, вытягивая руки в стороны, будто издеваясь. — А ты о живых подумала? Я для нас стараюсь, Ксюш. Мы с тобой на такой машине — как на пьедестале! Ну и к тому же, на ней даже клиентов не стыдно возить. И на природу удобно ездить.
— Для нас? — Ксения не удержала горькой усмешки. — Или для тебя одного? Ты даже не спросил, что я хочу.
Михаил нахмурился, как всегда, когда не знал, что ответить.
— А что тут спрашивать? — отмахнулся он. — Я муж, я и решаю.
— Вот как? — Ксения скрестила руки на груди, теперь уже не скрывая, что это её бьёт прямо в сердце. — И когда это ты стал распорядителем моего наследства?
— С тех пор как мы поженились! — отчеканил Михаил, как будто его слова были законным указом. — В семье все общее.
— Всё, да не всё, — Ксения покачала головой, словно его слова звучали как далекая эхо, не имеющее отношения к их жизни. — Эта квартира — моя, от бабушки. И распоряжаться ей буду я.
Михаил вскочил с кресла так, будто сам себя задел за живое.
— Да ты что, с ума сошла? Нормальная жена давно бы согласилась!
— На что? На то, чтобы отдать бабушкину память за машину? — Ксения посмотрела мужу в глаза. — Машина, которая через пять лет просто превратится в хлам, а квартиру уже не вернёшь.
— Ты вообще ничего не понимаешь в бизнесе! — Михаил начал нервно расхаживать по комнате, словно не находя места от возбуждения. — Как я буду клиентов возить на старой развалюхе? Как?
— А может, работать побольше? — тихо спросила Ксения, усталый взгляд её скользнул по грязному окну, сквозь которое не проникало даже светлое утро. — Ты хоть попробовал заработать на машину?
Лицо Михаила, обычно не показывающее эмоций, теперь побагровело.
— Да я пашу, как проклятый! — Его голос задрожал от ярости, словно он наспех пытался собраться для какого-то важного дела.
— На должности менеджера в автосалоне? — Ксения не смогла удержаться от колкости. — С зарплатой, которой едва хватает на хлеб с маслом?
Михаил на мгновение потерял дар речи, но быстро снова пошёл в атаку.
— Ты… ты… — он задыхался, как будто кто-то поверг его в шок. — Я только начинаю! У меня огромные планы!
— И все они заканчиваются продажей моей квартиры? — Ксения покачала головой, как будто пыталась осмыслить какую-то невообразимую абсурдность ситуации.
Михаил внезапно изменил тон. Он подошел к ней, обнял за плечи — так, будто её поддержка была единственным, что удерживало его от падения.
— Милая, пойми, — его голос стал мягким, но это не уменьшало грубости происходящего, — это шанс! Купим машину, я начну развивать бизнес, через год всё вернётся в десятикратном размере!
Ксения осторожно, с усилием, высвободилась из его объятий, как будто пыталась оттолкнуть невидимую опасность, которая нависла над её жизнью.
— Нет, Миша. Я не буду продавать квартиру.
— Да что ты уперлась, а?! — Михаил вновь взорвался. — Подумаешь, квартира! Да какие перспективы перед нами открываются!
— Перспективы? — Ксения усмехнулась, но в её смехе не было радости. — Как у Серёжи, твоего друга? Который тоже продал квартиру ради бизнеса? Где он теперь?
Михаил сжался. История Серёжи была больной темой. Он вложился в какой-то проект, а потом прогорел, как свечка в ночи, и просто ушёл к другой.
— У меня всё будет по-другому! — упрямо заявил Михаил, хватая её за руки. — Я всё просчитал!
— Что именно ты просчитал? — с холодной улыбкой спросила Ксения. — Покажи мне бизнес-план.
Михаил замолчал на секунду, его взгляд стал немного потерянным.
— Какой бизнес-план? Все и так понятно! — Он поднимал руки в неверном жесте уверенности. — Машину купим, клиентов возим, всё наладится.
— И это всё? — Ксения скептически покачала головой. — Это твой план?
— А что ещё нужно? — Он вскинул брови, как будто весь мир должен был поверить в его «гениальность». — Думаешь, я не справлюсь? Ты в меня не веришь?
— Дело не в вере, — ответила Ксения, и её голос был устал, как сама жизнь. — Дело в том, что ты хочешь поставить всё на карту ради одной бездумной авантюры.
Следующие дни стали настоящим кошмаром. Михаил не прекращал говорить о машине, показывал фотографии, рассказывал о бизнес-«перспективах». И каждый раз, когда Ксения пыталась возразить, он устраивал бурю, которую не мог остановить никто.
— Ты эгоистка! — кричал он. — Ты думаешь только о себе! А я о нашем будущем думаю!
Вечером того дня, когда Ксения уже едва могла сдерживать слёзы, к ним заглянула подруга — Марина.
— Ты какая-то напряжённая последнее время, — заметила она, с недоумением рассматривая Ксению. — Что-то случилось?
Ксения, едва сдерживая раздражение, рассказала о своей борьбе с мужем.
— И ты молчишь?! — Марина была возмущена. — Ксюш, да это чистая манипуляция! Он даже не спросил твоего мнения!
— Я пыталась объяснить, — вздохнула Ксения. — Но Миша не слышит. Для него существует только его мнение.
— А помнишь Катю? — вдруг спросила Марина, её голос стал более серьёзным. — Катя, которая продала квартиру ради бизнеса мужа? Теперь она живет в съемной однушке с двумя детьми.
Ксения кивнула, и перед её глазами пронеслась история Катиной беды. Муж уговорил её продать квартиру, вложил деньги в какой-то проект, а потом просто ушёл к другой женщине, оставив её с детьми и долгами.
Вечером того же дня разговор с Михаилом снова зашёл на привычную колею.
— Я всё продумал! — заявил муж, полагая, что его слова будут как неизбежный приговор. — Мы возьмём кредит на развитие бизнеса, а квартиру используем как залог.
— Нет, — ответила Ксения, как бы выталкивая его слова назад, в темноту.
— Почему ты такая упрямая? — Михаил снова взорвался, как спичка в пустой комнате. — Я для нас стараюсь!
— Для нас? — Ксения горько усмехнулась. — Или для себя? Ты хоть раз спросил, чего хочу я?
— А чего ты хочешь? — прищурился Михаил, его лицо было похоже на карту, по которой прошлась буря. — Сидеть в старой квартире и вспоминать бабушку?
— Не смей так говорить о бабушкиной квартире! — выдохнула Ксения, словно его слова сковали её дыхание, ударив болезненно прямо в сердце.
— Буду говорить, как считаю нужным! — рявкнул Михаил, сжимая кулаки. — Я муж, я решаю!
На следующий день Михаил вернулся домой, и его лицо было так возбуждено, что, казалось, он готов был вскипеть от собственного энтузиазма.
— Всё, милая! Я нашел покупателя на квартиру! — выдохнул он, словно только что совершил какой-то подвиг.
Ксения замерла, чашка с горячим чаем зависла в руке.
— Что ты сделал? — её голос звучал неимоверно тихо, будто она ещё не поверила в то, что услышала.
— Нашел покупателя! — Михаил повторил, как человек, открывший секрет вселенной. — Отличные ребята, деньги предложили хорошие. Завтра приедут смотреть!
Чашка вырвалась из её рук и с грохотом упала на пол, разливая по кухне горячий чай.
— Без моего согласия? — её голос задрожал от ярости, которая поднималась как волна. — Ты искал покупателей на мою квартиру?
— Да какая разница — твоя, моя? — Михаил отмахнулся, не обращая внимания на бурю в глазах жены. — Мы же семья! Я муж, я решаю!
— Вот именно — моя! — Ксения подошла к нему вплотную, её лицо было холодным, как лёд. — Моя квартира, моё наследство! И только я решаю, что с ней делать! А не ты.
Михаил ударил кулаком по столу, так что посуда на полке задрожала.
— Хватит! — его голос взорвался, как резкий крик, который эхом отразился в пустых стенах. — Я устал от твоего упрямства! Будет так, как я сказал!
— Нет, Миша, — её слова были тихими, но твердыми, как удар молнии. — Не будет. Эта квартира не продаётся.
— Да что ты заладила — «моя квартира, моё наследство»! — передразнил Михаил, его голос уже терял терпение. — В семье всё должно быть общим! Я глава семьи, я…
— Глава? — перебила его Ксения, почти срываясь. — А что ты сделал, чтобы стать главой? Где твои достижения? Где заработанное тобой имущество?
Михаил начал метаться по комнате, его шаги отдавались эхом в тишине. Он был в ярости, а она стояла, как скала, готовая выдержать любой шторм.
— Ты не понимаешь! Это шанс! Единственный шанс начать своё дело! — его глаза горели, как огонь, но не с той искренностью, которую он выдавал за истину.
— За мой счёт? — уточнила Ксения, словно не веря своим ушам. — Рискуя моим наследством?
— Да что ты как маленькая! — его голос взорвался, как трещина в стекле. — Это бизнес! Тут нужно рисковать!
— Вот и рискуй своим, — отрезала Ксения, как ножом. — А мою квартиру оставь в покое.
Михаил схватил телефон, и его движения стали такими резкими, как будто он уже видел себя победителем.
— Всё, хватит! — его лицо стало жестким, решительным. — Звоню покупателям прямо сейчас! Пусть приезжают, смотрят квартиру!
— Только попробуй, — тихо сказала Ксения, её слова прозвучали как предостережение.
— Что? Что ты мне сделаешь? — Михаил усмехнулся, повернувшись к ней с победным взглядом, набирая номер.
— Ничего, — спокойно ответила Ксения. — Просто подам на развод.
Михаил замер, с телефоном в руке, как камень, о котором споткнулась его уверенность.
— Что ты сказала? — его голос стал каким-то чужим, совсем не своим.
— То, что ты слышал, — Ксения скрестила руки на груди, как будто этот жест был её последним ответом. — Я больше не хочу жить с человеком, который не уважает мои права.
— Ты… ты это серьезно? — Михаил бросил телефон на стол, глаза его сузились от недоумения и ярости.
— Более чем, — кивнула Ксения, не отводя взгляд. — Я устала, Миша. Устала от твоих попыток распоряжаться моим имуществом, от твоего неуважения, от твоих глупых планов, которые ты рисуешь, как будто вся жизнь — это просто игра.
Михаил опустился на диван, как будто его ноги больше не могли его держать.
— Но как так? Мы же семья… Я думал, что… — его голос дрожал от растерянности.
— Вот именно — ты думал, — перебила его Ксения, в её голосе звучала нотка боли, которой не было места в его расчётливых планах. — Только о себе. А я для тебя стала просто источником финансирования твоих фантазий.
На следующее утро Ксения отправилась к юристу. Елена Павловна, опытный адвокат по семейным делам, слушала её внимательно. В её глазах не было жалости, только холодная профессиональная отрешённость.
— Всё очень просто, — сказала Елена Павловна, изучив документы. — Квартира получена вами по наследству. Муж не имеет на неё никаких прав.
Ксения вернулась домой, и в тот момент, когда она вошла в квартиру, её встретил Михаил — и не один. В комнате стояла его мать, Нина Федоровна, с выражением лица, будто Ксения только что предложила уволить её с работы.
— Доченька! — всплеснула руками свекровь, глаза её наполнились слезами. — Как ты могла? Из-за какой-то старой квартиры рушить семью!
— Не из-за квартиры, — ответила Ксения ровным голосом. — Из-за неуважения и твоих попыток манипулировать мной, как ты манипулировала Михаилом.
— Какие манипуляции? — возмутилась Нина Федоровна. — Мой сын о вашем будущем думает! А ты просто уперлась, как осел!
— Мама права, — подхватил Михаил, его голос был полон претензий. — Я всё для нас хотел, для нас!
— Для нас? — Ксения усмехнулась, в глазах мелькнула боль. — А меня ты хоть раз спросил, что я хочу? Или ты решил, что твое право распоряжаться моим наследством? А, еще и мать на помощь позвал — уговорить. Но моё решение неизменно.
Вечером, сидя за чашкой чая, Ксения услышала звонок от Марины.
— Ну, как ты? Как себя чувствуешь? — спросила подруга.
— Держусь, — вздохнула Ксения, опустив взгляд. — Знаешь, даже легче стало. Как будто камень с плеч сняли, после того как всё высказала.
— Приезжай ко мне, — предложила Марина. — Тебе сейчас не стоит с ним под одной крышей быть.
Бракоразводный процесс прошел быстро, как встреча с кем-то, кого давно не ждал. Михаил сначала пытался сопротивляться, но, глядя на документы, понял, что тут ему не победить. Квартира была её по праву, и ничто не могло это изменить.
— Ты не можешь так со мной поступить! — кричал Михаил, когда всё было решено. — Я же любил тебя!
— Нет, Миша, — покачала головой Ксения, её голос стал твёрдым, как камень. — Ты любил возможности, которые я тебе давала. А меня — нет.
Через месяц Ксения вернулась в бабушкину квартиру. Она прошлась рукой по старым обоям, и воспоминания вдруг нахлынули, как волна.
— Спасибо, бабушка, — прошептала она, стоя в тишине. — Ты оставила мне не только эту квартиру, но и урок. Научила ценить себя и свою независимость.
Жизнь начала потихоньку налаживаться. Ксения затеяла ремонт в квартире, превращая её в уютное место, где каждая деталь напоминала о бабушке. Она не спешила — ремонт был таким же медленным и важным процессом, как и её восстановление.
Однажды, когда она шла по торговому центру, Ксения случайно столкнулась с Михаилом. Он выглядел измученным, как человек, который пытался найти что-то, но так и не смог.
— Как ты? — спросил он с натянутой улыбкой.
— Хорошо, — искренне ответила Ксения, не скрывая радости в голосе. — А ты как? Купил свой BMW?
Михаил отвел взгляд и слегка покачал головой:
— Нет… Не сложилось.
— Жаль, — сказала Ксения, и даже не пыталась скрыть лёгкое сожаление. — Надеюсь, ты понял, что нельзя строить будущее на чужом имуществе.
Вечером, сидя в своей обновлённой квартире, Ксения просматривала старые фотографии. Вот она с бабушкой пекут пироги, вот они празднуют Новый год. Эти моменты были частью её жизни, частью её наследства.
— Ты была права, бабуль, — прошептала Ксения, словно бабушка была рядом. — Нельзя позволять другим решать твою судьбу. Даже если эти «другие» — самые близкие люди.
На следующий день Марина пришла в гости, и, взглянув на обновлённую квартиру, не смогла скрыть восхищения.
— Вот это да! — удивлённо сказала подруга, осматривая пространство. — Ты изменила не только квартиру, но и себя.
— Правда? — улыбнулась Ксения, чувствуя, как внутри у неё распускается весна.
— Конечно! Ты стала увереннее, спокойнее. Как будто расцвела.
Ксения подошла к окну, глядя на город, в котором было много возможностей. Впереди была целая жизнь — её жизнь. И теперь она была свободна. Свободна от чужих указок, манипуляций и обманутых надежд. Это была её жизнь, и никто не мог её больше разрушить.
Конец.
