Ирина Викторовна медленно брела по парку. Её словно магнитом тянуло сюда, как и много лет назад. Не то чтобы она любила это место, скорее, оно стало чем-то особенным для неё.
Раньше, приходя сюда, она ощущала лишь острую боль. Сейчас же, спустя почти 30 лет, парк вызывал у неё смешанные чувства – тоску с нежностью. Здесь она когда-то гуляла со своей дочерью. Всё было хорошо, пока её счастливая семейная жизнь не рухнула в один момент.
Её муж в те времена был состоятельным и уважаемым человеком. Долгое время у них не было детей, и Ирина забеременела лишь в 43 года. Это был для неё подарок небес, она была безмерно счастлива и, наверное, поэтому не заметила, как муж начал меняться. Постепенно он отдалился, становился всё холоднее.
Когда Вике исполнилось пять, Илья объявил, что уходит. Уходит к молодой, красивой и перспективной женщине.
– Ты не обижайся, Ир, но ты уже не в тренде, понимаешь? – сказал он, глядя на неё с плохо скрытым пренебрежением. – Я сейчас общаюсь с совсем другим кругом людей. Переговоры, рестораны, мероприятия. А тебя… показать просто невозможно. Тебе скоро пятьдесят, ты для светской жизни не подходишь. И, как ты понимаешь, Вика должна жить со мной. Ты не сможешь дать ей того, что дам я.
Ирина выдержала бы всё, но эти слова о дочери подожгли в ней злость.
– Ты с ума сошёл? Я не отдам тебе Вику! Только через мой труп! – ответила она твёрдо.
Илья усмехнулся, и эта усмешка заставила её похолодеть.
– Знаешь, Ира, труп – это не проблема.
Она знала, кем был её муж, и прекрасно понимала, что он может сделать всё, что обещает. Пусть не всё, но многое из его слов было для неё реальной угрозой.
Пока Ирина строила планы, как уговорить его оставить Вику с ней, жизнь внесла свои коррективы. Илья узнал о своей новой невесте то, что полностью изменило его намерения. Не только жениться на ней он передумал, но и, вероятно, хотел разобраться с ней. Только сделать этого он не успел.
Молодая женщина, оскорблённая и обиженная, решила отомстить. Она организовала похищение Вики, рассчитывая шантажировать Илью и получить его деньги. Но всё пошло не так.
Илья был человеком жёстким, его боялись, а денег у него было более чем достаточно. Однако и он в тот раз ничего не смог сделать. Вика исчезла бесследно.
Он любил дочь, и хотя многим было трудно понять, как такая тёмная и жестокая личность могла быть способна на любовь, она действительно существовала. Надежда найти Вику держала его на плаву, пока не произошло ещё одно страшное событие. В 100 километрах от города обнаружили тело той самой женщины, которая стояла за похищением. И вместе с её смертью оборвалась последняя ниточка, связывающая Илью с поисками дочери.
Этот удар он не пережил. Сердечный приступ отправил его в больницу, откуда он уже не вернулся. Ирина нашла в себе силы похоронить его, хотя каждый раз винила его за всё, что произошло. Она каждый день ходила в полицию, нанимала детективов, искала Вику сама.
Так прошёл год.
***
Однажды к ней приехал юрист из компании Ильи, которая теперь принадлежала ей. Он сел напротив и произнёс:
– Ирина Викторовна, я понимаю ваше горе. Поверьте, я вам искренне сочувствую. Но если вы не займётесь делами компании, она скоро уйдёт с молотка.
– Да и Бог с ней, – устало бросила она.
Юрист вздохнул:
– Вы зря так. Если у вас не будет денег, как вы продолжите поиски дочери? А если вы её найдёте, на что будете жить? Или, что ещё хуже, если ей понадобится дорогостоящее лечение? Представьте, она спросит у вас: «Мама, зачем ты меня нашла, если не можешь мне помочь?»
Эти слова пронзили Ирину словно ледяной кинжал. Она задумалась, а потом с горечью кивнула. Он был прав. Её силы были на исходе, но она не могла позволить себе сдаться.
Ирина Викторовна хотела резко ответить, но вдруг замолчала. В словах юриста действительно было много логики, и она, чуть подумав, кивнула:
– Вы правы. Дайте мне несколько дней, чтобы прийти в себя, и я приду в офис.
Она начала изучать всё, чем занимался её муж, с самых основ. Постепенно, шаг за шагом, она постигала науку бизнеса. Спустя время Ирина смогла перестроить компанию из теневого бизнеса в полностью легальное дело.
Но даже в эти трудные времена она не забывала о Вике. Каждый день она думала о том, что годы идут, а шансов найти дочь становится всё меньше. Девочке ведь тогда было всего пять лет.
***
Ирина Викторовна больше никогда не вышла замуж. Да и в её возрасте, с её утратой, об этом даже не было речи. Всё своё время она посвящала работе, которая стала её спасением. Она работала до тех пор, пока были силы. Работа позволяла засыпать, изматывая её до предела.
Со временем она стала работать меньше, распродавая активы, которых хватило бы на несколько жизней. Но её жизнь была одна, и, как она считала, осталось ей не так уж и много.
В тот день Ирина присела на свою любимую скамейку в парке. Здесь она могла погрузиться в воспоминания и ненадолго забыться.
– Простите, вас не интересуют картины? – раздался детский голос.
Ирина Викторовна открыла глаза и увидела перед собой девочку лет десяти.
– Ты о чём?
Девочка смутилась и протянула ей большой пакет. Внутри были рисунки, вставленные в простые рамки. Она достала две картины и повернула их к Ирине.
– Да, немного мрачновато, но видно сразу – талантливая рука. Ты занимаешься рисованием? – спросила она.
Девочка присела рядом и начала говорить:
– Да, занималась. Очень много занималась. Учителя всегда говорили, что у меня настоящий талант. Но сейчас… Сейчас я пишу картины и продаю их. Мне обязательно нужно продать как можно больше картин.
– А ты на что-то копишь? – Ирина Викторовна внимательно посмотрела на девочку.
Та выглядела уставшей, но не бедной или заброшенной. Одежда была обычной, пусть и неброской. Всё же было очевидно, что перед ней не попрошайка.
– Да, коплю, – ответила девочка, посмотрев на Ирину и робко улыбнувшись.
– На что?
– На адвоката, – неуверенно сказала она. – Вы не подумайте ничего плохого! У меня очень хорошая мама. Но её посадили в тюрьму.
– В тюрьму? – ахнула Ирина Викторовна.
– Да, но она ничего плохого не сделала! Она просто заступилась за меня. И теперь меня могут забрать в детский дом. Поэтому я должна продать как можно больше картин. Если найду хорошего адвоката, маму обязательно выпустят.
Ирина Викторовна смотрела на девочку, и у неё на глаза наворачивались слёзы. Такой маленький ребёнок, а уже столько испытаний. Раз она говорит про детский дом, значит, у неё никого больше нет, кроме мамы.
– Я куплю у тебя картину.
– Какую возьмёте?
Ирина посмотрела на рисунок, где у тёмного окна стояла женщина. Она хотела рассмотреть его подробнее, но очков с собой не было. Да и неважно это было сейчас. Даже если бы картина оказалась совсем простенькой, Ирина всё равно купила бы её.
Ирина Викторовна достала из кошелька всю наличность, что у неё была.
– Вот, держи.
– Ой, вы что! Это слишком… Слишком много!
– Бери. Мне хочется заплатить именно столько.
– Спасибо… Спасибо вам огромное! – девочка зажала деньги в кулачке и бросилась бежать по дорожке парка.
Ирина Викторовна смотрела ей вслед, пока та не скрылась из виду. Она тяжело вздохнула, чувствуя, как внутри всё сжимается. Когда немного успокоилась, поднялась и направилась домой.
На картине действительно была изображена женщина. Почему-то Ирина Викторовна сразу поняла, что это, должно быть, мама той девочки. Но тут она замерла. Она смотрела на лицо женщины на рисунке и видела… себя.
– Нет… Господи, что это? – прошептала она.
Ирина Викторовна встала, включила свет и снова взглянула на изображение. Её сердце ёкнуло. Сомнений не оставалось: женщина на картине и она сама в молодости были как две капли воды. Она снова посмотрела на рисунок и вскрикнула. В ушах женщины на картине были крошечные серьги в форме сердечек с красным камешком. Точно такие же были на Вике, когда её похитили.
– Не может быть…
Утром она снова отправилась в парк. Девочки нигде не было. Ирина заметила дворника, который подметал дорожки, и поспешила к нему.
– Здравствуйте! Простите, я вчера видела здесь девочку, которая продавала картины. Вы не знаете, как её найти?
Дворник подозрительно посмотрел на неё.
– А что, она кому-то помешала? Или вы хотите куда-то её отправить? Оставьте девчонку в покое. Она не пропадёт.
Ирина Викторовна улыбнулась, стараясь успокоить его.
– Нет-нет, что вы. Я вчера купила у неё картину, и она мне очень понравилась. Хотела бы купить ещё пару.
Дворник какое-то время хмуро смотрел на неё, потом нехотя сказал:
– Ладно. Я скажу ей. Приходите к четырём.
Ирина едва сдержалась, чтобы не закричать от радости. Но она понимала: если начнёт давить, шансы увидеть девочку исчезнут.
Девочка пришла ровно в четыре.
– Я так и подумала, что это вы, – сказала она, подходя к Ирине.
Ирина Викторовна серьёзно посмотрела на неё.
– Скажи, как тебя зовут?
– Вероника. Можно просто Ника.
– Ник, мне нужно с тобой серьёзно поговорить.
Девочка вздохнула и осмотрелась.
– Вы не будете покупать мои картины?
– Если нужно, куплю их все. Но сначала поговорим. Я хотела бы показать тебе кое-что.
Ирина достала несколько старых фотографий и протянула их девочке. Та взглянула на одну из них и удивлённо подняла брови.
– Это же мама… Только одежда странная. И фотографии старые. Как такое может быть?
Ирина Викторовна на мгновение закрыла глаза, пытаясь взять себя в руки.
– Ник, скажи, ты знаешь свою бабушку и дедушку? Родителей твоей мамы?
– Нет, – покачала головой девочка. – Мамины родители умерли ещё до моего рождения. Она всегда говорила, что жила плохо.
Эти слова пронзили Ирину, как молния. Ирина Викторовна не выдержала и, срываясь на хриплый голос, тихо проговорила:
– Я хочу понять. Очень хочу. Ник, твоя мама… она когда-нибудь рассказывала что-то о своей жизни? Может, о том, где она выросла?
Девочка нахмурилась, будто вспоминая:
– Нет, не особо. Она всегда говорила, что прошлое лучше не трогать. Но я знаю, что мы раньше жили в другом городе.
– Ника, у тебя есть какие-то её старые вещи? Может быть, фотографии, письма, что угодно?
– Ничего. Всё сгорело, когда был пожар, – сказала девочка, а потом, будто спохватившись, добавила: – Только серьги у неё есть. Мамина любимая вещь. Она их никогда не снимает.
– Какие серьги? – едва слышно прошептала Ирина.
– Маленькие, в форме сердечек, с красным камешком посередине. Она всегда говорит, что это память о прошлом.
Ирина Викторовна побледнела. Её догадки становились всё более реальными.
– Ник, я хочу помочь твоей маме. Но мне нужно узнать больше. Можно я приду к вам? Познакомлюсь с ней?
Девочка на мгновение замялась, явно обдумывая предложение, а потом неуверенно кивнула:
– Хорошо. Но только… не сейчас. Она же не дома…
– А как зовут твою маму?
– Наташа. Только мама всё время говорит, что это не её настоящее имя. Она совсем не помнит своё детство, – девочка пожала плечами и улыбнулась.
– Почему не её? – нахмурилась Ирина Викторовна.
– Я не знаю, мама так говорит. Может, шутит, – ответила девочка, немного смущённо.
Ирина задумалась на минуту, потом задала ещё один вопрос:
– А за что её забрали?
Девочка потупила взгляд, её лицо стало серьёзным:
– Мы были в магазине. Я рассматривала красивое платье, потрогала его. В это время хозяйка магазина накинулась на меня с кулаками, схватила за волосы и потащила к выходу. Было очень больно, я закричала. Мама ведь всегда занималась спортом, она подбежала и ударила ту тётю. У неё нос сломался. А денег у неё много, и теперь она обвиняет маму в нападении.
– Понятно, – кивнула Ирина Викторовна. – Вот что. Сейчас я позвоню одному человеку, и мы поедем к твоей маме.
– Как? К маме? Но нас ведь не пустят, – девочка с надеждой и сомнением посмотрела на Ирину.
– Пусть только попробуют не пустить! – твёрдо заявила она.
***
Через 20 минут рядом с Ириной Викторовной стоял молодой человек. Это был Миша, сын того самого юриста, который когда-то помог вернуть её к жизни. К тому же он был очень хорошим адвокатом.
– Миш, я помню, ты хотел открыть свою контору.
– Ой, Ирина Викторовна, до этого ещё далеко. Вложения нужны, – смущённо улыбнулся он.
– Послушай меня, Миша. – Ирина Викторовна коротко рассказала ему ситуацию и добавила: – Поможешь – с меня полное финансирование твоей фирмы.
Миша удивлённо посмотрел на неё, а потом улыбнулся:
– За такое предложение я и полицейский участок с лица земли сотру.
Ещё через час они уже сидели в кабинете растерянного майора полиции.
– Но, Ирина Викторовна… – начал он, но женщина перебила его:
– С каких это пор торговцы у нас имеют право детей обижать и свои условия диктовать?
Михаил мягко остановил её жестом и повернулся к майору:
– В задержании Натальи Климовой я вижу сразу несколько нарушений. Мне кажется, вам лишние проблемы не нужны. Но если хотите, начнём с того, что дело открыто только на основании показаний одной стороны.
Майор покраснел и пробормотал:
– Нет-нет, я понял. Сейчас всё уладим.
Через некоторое время они сидели на лавочке во дворе полицейского участка. Михаил всё ещё был внутри, подписывая какие-то документы. Ника сидела рядом с Ириной и смотрела на неё с тревогой.
– Если маму не отпустят или сделают ещё хуже… – с тревогой произнесла девочка.
– Не переживай. Всё будет хорошо, её обязательно отпустят, – сказала Ирина, обнимая девочку. Та доверчиво прижалась к ней.
Ирине Викторовне хотелось закричать: «Внученька моя!», но она боялась испугать ребёнка.
– Ника… Никуля… – тихо произнесла она.
Девочка посмотрела на неё, а потом через секунду кинулась в её объятия. Они обнялись, и Ирина почувствовала, как сдерживаемые эмоции нахлынули на неё.
Тем временем к ним вышел Михаил. За его спиной шла женщина с измученным лицом – Наташа. Когда она подошла, Ирина Викторовна встала и внимательно посмотрела на неё.
– Я должна поблагодарить вас… – начала Наташа. – Не знаю, кто вы и почему вы нам помогли, но…
Ирина прервала её, не в силах больше сдерживаться:
– Вика моя… Ты нашлась… – Голос женщины дрогнул, и она расплакалась.
Наташа побледнела, не понимая, что происходит.
– Мама… Это ты?
Михаил, стоящий рядом, смотрел на них с круглыми глазами. Он слышал истории Ирины Викторовны от отца, но поверить в такое развитие событий казалось невозможным.
– Вика… Как же долго я тебя искала, – прошептала Ирина, осторожно обнимая её.
Наташа, которая оказалась пропавшей Викой, наконец, поняв всё, крепко прижалась к ней, не желая отпускать.
С этого дня жизнь Ирины Викторовны полностью изменилась. Она забрала дочь и внучку в свой дом, где места хватало всем троим. Она помогала Мише открыть свою фирму, как и обещала.
Молодой адвокат часто заезжал к ним, чтобы обсудить рабочие вопросы, но со временем его визиты стали менее деловыми. Казалось, между Мишей и Наташей начинало что-то зарождаться, как будто судьба связывала этих людей.
